в торговую компанию по контракту из необходимости содержать своих престарелых родителей. Жалование в размере четырех тысяч рублей в год оказалось достаточным основанием для новой крайне далекой и опасной поездки.
Юный еще совсем, − девятнадцатилетний Гавриил Давыдов, тем не менее, морской офицер с боевым опытом, увлеченный путешествиями, также отправился со своим другом второй раз в далекие края, увлеченный более поиском новых впечатлений, чем возможностью заработать деньги.
Гавриил Давыдов, в отличие от Хвостова, «был высокого роста, строен телом, хорош лицом и приятен в обхождении. Предприимчив, решителен, смел».
Молодые офицеры понравились Николаю Резанову и после разговора с ними, камергер был очень доволен, что получил смелых, боевитых и знающих уже местные условия помощников. Общаясь с камергером, друзья рассказали о своём, полного неожиданностями пути через Сибирь, о том, как отражали нападение бандитов при переходе из Якутска в Охотск, о переправах через реки, тайге, полной мошки и дикого зверя.
Вместе с Резановым в Русскую Америку с Камчатки отправился и Георг Ландсдорф, которого Резанов долго уговаривал принять участие в поездке в качестве врача, когда узнал, что тот имеет намерение остаться для научных наблюдений на Камчатке.
Георг Ландсдорф после поездки в составе миссии в Японию и времени, которое он провел с Резановым в Нагасаки, разочаровался в камергере окончательно, в полной мере ощутив на себе его вздорный характер, поверхностное отношение к проблемам, непоследовательность решений и действий. Разочарование было связано также с поведением посланника, который постоянно проявлял качества, по мнению Ландсдорфа, недостойные воспитанного и благочестивого человека. Понимая, что его интересы по исследованию природы, географии, населения новых мест камергером совершенно не приветствуются, Ландсдорф, уже неоднократно испытавший на себе его недружелюбные замечания и действия, решил отказаться от поездки в Русскую Америку и отправиться в обратный путь, сосредоточившись на изучении Камчатки. Ему в этом обещал помочь комендант Кошелев, проникший уважением к трудам ученого.
Но Николаю Резанову в поездке в Русскую Америку был остро необходим врач, и он стал настойчиво уговаривать Ландсдорфа отправиться с ним в плавание, пообещав высокое жалование, предоставление помощи и иных возможностей в проведении всяческих исследований.
Условия договоренности с Резановым были для Лангсдорфа весьма выгодны. Он мог свободно вести естественнонаучные наблюдения в Северо-Западной Америке и на близлежащих островах, собирать коллекции, описывать посещаемые места, «судить об их богатстве или бедности». Российско-Американская компания при этом обязывалась обеспечить его продуктами питания, одеждой, снаряжением, предоставлять проводников и суда для плавания, а в случае болезни, − лечить за казенный счет. В помощь путешественнику давался местный охотник. В любом месте Лангсдорф мог находиться так долго, как требовали его исследования, и имел право в любое время уехать из Америки.
Отправиться с ним в Русскую Америку путешественника побудили, как писал он в письме, лишь «слепая любовь к естественной истории, неоднократные обещания помощи в научных исследованиях и жажда знаний».
Вот на таких условиях и с такими надеждами Георг Ландсдорф согласился сопровождать Николая Резанова в поездке.
Ученый не подозревал, что он был важен для Резанова исключительно в качестве личного врача и отчасти переводчика, а отнюдь не как исследователь.
29. АЛЕУТСКИЕ ОСТРОВА.
РУССКАЯ АМЕРИКА
14 июня 1805 года судно с камергером Резановым вышло из Петропавловска в направлении Русской Америки.
Плавание на судне «кривобоким построенного», то есть выстроенного на слабых стапелях в Охотске из плохо обработанной и сырой древесины, сделало плавание «весьма затруднительным», но все же команда и пассажиры успешно прибыли к берегам Русской Америки.
В конце августа 1805 года бриг «Мария Магдолина» прибыл в бухту Ново-Архангельска. Здесь на острове Ситка Николай Резанов познакомился, наконец, с правителем Русской Америки Александром Барановым, о котором слышал очень много хороших слов еще от своего тестя Григория Шелихова.
Баранов – седовласый шестидесятилетний с большой лысиной на крупной голове производил впечатление крепкого и основательного человека. В Баранове чувствовались опытность и властность, и в то же время способность к спокойному рассудительному решению текущих задач. Он умел говорить с окружавшими его промысловиками на понятном для них примитивном и грубом языке приказов и наставлений с использованием тяжелых и грубых слов, но мог перейти и на высокий слог, говорить грамотно и убедительно и с представителями дворянства. В Баранове с первого общения распознавалась личность высокого порядка.
В то же время сразу стало понятно, что ощущая себя вершителем судеб в колонии, Александр Андреевич четко понимал субординацию и после первой же беседы с Резановым уступил ему первенство, выказав покорность и внимание ко всему, что предлагал и высказывал прибывший из столицы высокий представитель торговой компании и правительства.
По пути в Ново-Архангельск Резанов посетил острова Святого Павла, Уналашку, Кадьяк. Выяснилось, что не хватает многих продуктов, материалов для строительства и оснащения кораблей, есть проблемы с порохом, многие колонисты болеют цингой.
Тем не менее, не теряя оптимизма, Резанов увлеченно берётся за руководство и делает первые распоряжения по управлению колонией. Теперь, не скрывая своего тщеславия и желания первенствовать, Резанов объявляет себя руководителем Русской Америки и ощущает вершителем судеб людей. Однако, то легкомыслие и неопытность в делах промысла в колониях, которые проявил камергер, скоро весьма отрицательно сказалось на положении дел. Усилилось недовольство промысловиков из-за сбоев в организации работ и снабжении их продуктами и средствами промысла, участились беспорядки в колониях, случился ряд эксцессов на почве межличностных отношений.
Александр Баранов, понимая всю сложность управления своим хозяйством, поначалу пытался участвовать советами в организации жизни колонистов, раз за разом стараясь поправить прибывшего на побережье чиновника, но его наставления Резанов заносчиво отвергал, несказанно обижая опытного функционера торговой компании.
В ответ Баранов мрачнел и выговаривал, ставшую уже привычной для Резанова, фразу:
− Делай, как знаешь! Тебе виднее!
И уходил, опустив лысую свою крупную голову, которой многие годы приходилось думать и решать вопросы налаживания и организации непростой жизни Русской Америки.
Тем не менее, ряд распоряжений камергера и Баранов считал вполне полезными. Так, например, отцу Гедеону Резановым была поручена перепись всего населения русских поселений вместе с местными жителями, которые сотрудничают с компанией.
Обращаясь к Хвостову и Давыдову, Николай Резанов пишет длинное письмо, объясняя им письменно задачу постройки судов для им задуманной секретной экспедиции:
«… решился я на будущей год произвесть Экспедицию, которая может быть проложит путь новой торговле, даст необходимые силы краю сему и отвратит его недостатки. Для того нужно иметь два военных судна, Бриг и Тендер; они могут быть здесь построены, и я дал уже о сем господину Правителю (Баранову – прим. автора) мое предписание.….
…..Я прошу вас теперь, как друзей моих, готовых жертвовать собою на пользу общую, для которой столь охотно мы себя посвящаем быть готовыми к принятию начальства над судами предполагаемыми, разделив их по старшинству вашему, и для того ныне же приступить к рассмотрению чертежей, которые Господа Корабельные Подмастерья представят, и по апробации оных участвовать присмотром вашим в успешном их построении, так чтоб в конце Апреля были они готовы и в первых, числах Мая мы уже под паруса вступили…..
…….Я не нахожу еще нужным распространяться о предмете Экспедиции сей, о которой в свое время получите вы от меня полное наставление».
По распоряжению Резанова на острове Ситка в Ново-Архангельске стали готовиться к постройке двух судов: брига «длиною от 80 до 90 футов о 16 пушках» и тендера «от 50 до 55 футов о 6 или 8 пушках для удобного приближения к берегам» для осуществления секретной экспедиции.
Капитаном брига назначался лейтенант Николай Хвостов, тендера мичман Гавриил Давыдов.
Для постройки судов решено было выстроить верфь корабельными мастерами Крюкиным и Поповым, прибывшими из России для налаживания постройки судов «чтоб ежегодно с эленгов по два судна спущать было можно».
И все же главной проблемой русских поселений на побережье Северной Америки была проблема нехватки продовольствия.
В середине осени в Ново-Архангельск пришло трехмачтовое судно «Juno» американца Джона Вульфа, торговавшего с алеутами. Джона, хорошего знакомого Александра Баранова, сердечно принимали и обильно по-русски угощали.
Николай Резанов, понимая необходимость быстрейшего решения вопроса продовольствия в преддверии зимовки, а также необходимость иметь под рукой боевое судно для реализации задуманной им секретной экспедиции, предложил американцу большие деньги за его бриг и весь груз, часть которого составляли продукты питания, не смотря на то, что «Juno» требовался значительный ремонт мачт и такелажа, − cудно пришло в порт с пробоиной в днище и поломками бизань-мачты и фор-стеньги.
Судно «Juno» водоизмещением 250 тонн было вооружено несколькими пушками и фальконетами, а на носу судно украшала фигура богини Юноны.
Осмотрев судно вместе с Хвостовым и Давыдовым и отметив его ходовые и боевые качества, Резанов решил, особо не надеясь на скорую постройку судов в Ново-Архангельске и понимая, что это судно будет явно лучше вновь построенного на наспех сколоченных стапелях еще не выстроенной верфи, принял решение купить «Juno».
Американец, понимая остроту проблемы, решил заработать, и Резанову пришлось изрядно переплатить американцу.
Вся сумма, на которую согласился Вульф отдать своё судно, составила 68 тысяч испанских пиастров. Для возвращения назад в свой порт Вульфу и его команде передавалось компанейское судно «Ермак», а также вексель на 31750 испанских пиастров на Главное управление Русско-Американской компании в Петербурге.
Несколько ошалев от внезапно заключенной сделки Джон Вульф отплыл из Ново-Архангельска, покачивая головой и посасывая свою непрерывно дымящую трубку. По всему получалось, что на вырученные деньги он сможет купить новое совсем судно и полностью снарядить его в плавание, заполнив трюмы товаром и еще останется достаточно средств для расширения бизнеса.
В беседе с Джоном Вульфом Резанов выяснил, что можно закупить продовольствие у испанцев в Калифорнии. Там, по словам торговца, было изобилие качественных продуктов, особенно в монастырях, понастроенных испанскими колонистами вдоль побережья залива Сан-Франциско.
На это Александр Андреевич Баранов, зная особенности взаимоотношений с колониями других стран, решительно выразил сомнения, зная, что не жалуют испанцы
