и дело сделали. Местная полиция обнаружила на пляже выброшенный на берег труп утопленника. Так бывает, принял человек лишнего, не рассчитал силы по неопытности, заплыл далеко, ну, и утоп. Туристы – они же народ легкомысленный и ветреный, за всеми-то не уследишь. Скандал раздувать не стали. Дабы не распугать оставшихся отдыхающих, труп быстренько забрали и отвезли в морг, где он и валялся долгое время в виду невостребованности. А кто же его опознает, если он проживал там по подложным документам?
В общем, всё закончилось очень хорошо, каждый получил то, чего так упорно добивался. Хозяин сети магазинов отличный урок на будущее, не в меру жадный банкир безымянный номерок на ноге, а Леший со товарищи возможность срубить немного лёгких деньжат. Курортники вернулись домой довольные и загоревшие. Однако их нирвану прервал Корявый, сообщив, что Мутного загребли в ментовку.
– Когда его взяли? – спросил Леший.
– Вчера вечером, – прогундосил Корявый.
– А за что?
– Не знаю.
– Не знает он. Тебя, балбеса, оставили на хозяйстве, а ты – не знаю, – передразнил его Леший, – где сидит?
– Кто? – тупанул гигант.
– Я! – рявкнул на него главарь.
– А, Мутный то? Да в пролетарском, – пришёл в чувство тот.
– Ладно, погнали за адвокатом, – распорядился Леший.
Как выяснилось Мутного задержали за хранение наркотических веществ. Этот дебил приобрёл где-то анаши, накурился и сдуру загремел в ментовку, где и прибывал в комфортных условиях местного обезьянника. Благо, что в кармане у него после забития косяка осталось не так много дури, поэтому адвокат за энную сумму быстренько утряс это дело, оформив всё, как хранение для собственных нужд. И Мутный увидел свободу.
Он со страдальческим видом сел в машину и всю дорогу жаловался на плохое обращение с ним в отделении полиции. Он без умолку нудно что-то бубнил, ища сочувствия и поддержки у окружающих. Своим нытьём он изрядно всем поднадоел и утомил. Его пытались заткнуть, от него отмахивались, но всё было бесполезно. Он продолжал свой нескончаемый нудный скулёж. У Лешего от этих звуков даже в ухе зазвенело.
– Мутный, а ты пожалуйся в лигу сексуальных меньшинств, – предложил он страдальцу.
– А почему именно туда? – не понял тот.
– Да потому, что кругом одни пидарасы! – ответил ему Леший. Все громко заржали. Даже сам Мутный перестал скулить и лыбился во все свои восемнадцать оставшихся зубов.
На этом инцидент был исчерпан и банда отправилась на базу, дабы отметить удачно завершённое дельце, ну и, заодно, освобождение Мутного из плена. Приехав на базу, они вытащили из машины все гостинцы и подарки, которые Леший с Маней привезли из своего заморского круиза, и занимались приготовлением банкета. Каждому нашлось дело, только Мутный отлынивал от работы. Он напялил шапочку, похожую на гномий колпак, залез с головой в холодильник и опустошал его недра. Наконец Лешему надоело смотреть на это безобразное обжорство.
– Хорош жрать, Мутный, лопнешь ведь, – предостерёг он его.
– Бу-бу, бу-бу, – что-то пробубнил тот набитым ртом.
– Слышь, Мутный, а знаешь одну хорошую поговорку? – минут через пять снова обратился к нему Леший.
– Неа, – с хитрющим прищуром деревенского придурка показалась из холодильника жующая рожа Мутного в гномьем колпаке.
– Если долго всматриваться в открытый холодильник, то холодильник начинает всматриваться в тебя! – поучительно изрёк Леший.
– Угу, – блудливо ощерился Мутный набитым ртом.
– Чё ты всё слюняво лыбишься, злобный гном-трансвестит?! – не унимался Леший в попытках воздействовать на несознательного подчинённого, – выполз из своих садомазохических подземелий, идёт, размахивает кожаной плёточкой: «Я-я, натюрлих! Дастиш фантастиш! Сделай мне больно!» А ну, закрой холодильник, извращенец фаршированный.
– Это его от дури так прёт, – влез Корявый, – после “плана” всегда на хавку пробивает.
– Ты, Мутный, поосторожней с этим обжорством, заворот кишок себе заработаешь. И вообще, завязывай с запрещёнными веществами, доведут они тебя когда-нибудь до ручки, – строго предупредил Леший.
– Да ладно, долбанул то всего пару косячков, делов то, – изобразил невинную рожу тот.
– Ты что, дурачок, што ля? Ты не понимаешь последствий этих твоих косячков? – не отставал от него Леший.
– Да какие там ещё последствия? – легкомысленно огрызнулся Мутный.
– Товарищ не понимает, – констатировал главарь, – слушай рекламный слоган, специально для таких дебилов, как ты, придумали: «Всего один косячок и ты в раю! Подробности в местах лишения свободы». Понял теперь?
– Да ладно, – отмахнулся тот.
– А ты не ладь горбатого к стенке. Я сказал завязывай, значит, завязывай, а то накажу, – предупредил Леший, – это твоё пагубное пристрастие делу может навредить.
– Меня наказать невозможно, потому, как я есть лицо материально безответственное, – философски изрёк Мутный, хрямкая огурцом.
– Поостри мне ещё, шлепок майонезный. Тоже мне, человек без паспорта, – строго посмотрел Леший, – я найду, как тебя прищучить. Понял?
– Угу, – изобразив на своей блудливой роже смиренность престарелой монашки, покорно согласился Мутный и снова углубился в холодильник.
– Слышь, Мутный, а ты, вообще, нормальный, или нет? – уже с сомнением в голосе спросил предводитель банды, – ты хоть когда-нибудь проверялся? Проходил медкомиссию там какую, или что-то подобное?
– Ну, да, проходил один раз, – недоумённо выглянул тот из холодильника, – от военкомата, когда от армии косил.
– Ну, и как?
– Да всё нормально. Только с психиатром подрался.
– А чё так? – проявил Леший неподдельный интерес.
– Да кипеш получился за теорию Римана. Этот гад подверг сомнению взаимосвязь рисунка распределения на критической прямой нетривиальных нулей дзета-функции Римана с асимптотикой распределения простых чисел. Дурилка амбивалентная! – презрительно фыркнул Мутный.
– Во как! Да-а-а, это – причина! – понимающе кивнул головой главарь и изобразил красноречивый жест рукой, указывающий на неоспоримую важность данной проблематики в масштабах районной поликлиники, – ну, и кто кого?
– Да я бы его по любому угандошил! – распалился Мутный, – но ему на помощь прибежал нарколог, а потом ещё эта бабка из рентгеновского кабинета, – озадачено почесал он свою репу, – короче, всем своим минздравом скрутили они меня. А в армию я так и не пошёл! – глумливо ощерился сильно прореженными в жестоких боях тяжёлой гражданской жизни зубами большой знаток нетривиальных нулей и комплексных чисел.
– Наука! – подняв указательный палец к небу, глубокомысленно изрёк Леший, – слышь, Мутный, а у тебя какое образование? – поинтересовался главарь.
– У меня-то? Да обыкновенное, околошкольное, – отозвался тот из холодильника.
– Не-е-е, – не согласился Леший, – у тебя не начатое высшее.
– А разве такое бывает? – с потешной гримасой опасливого недоверия показалась из-за дверцы жующая рожа Мутного в гномьем колпаке.
– Ага, бывает. Поздравляю! Ты первый и единственный обладатель красного диплома, – смачно гоготнул предводитель шайки душегубов.
Банда поддержала своего лидера здоровым, разноголосым ржанием. Даже на бесстрастной маниной физиономии появилось подобие улыбочки.
– Ну, ладно, это всё лирика, – закрыл тему Леший, – теперь к делу. Прошу к столу.
На этом сервировка была закончена и банда с удовольствием уселась морально разлагаться. Пьянка понеслась.
Через пару недель Мутный снова вышел на первый план. У его бабки намечались именины и он всю бригаду решил затащить к себе в деревню, дабы хорошо отметить это дело. Отказываться было неудобно, да и дел то особенно никаких в тот момент не было. Мутный уже давно зазывал Лешего к себе в гости, но всё как-то не получалось, а тут и повод вроде бы есть, грех было не съездить. С утра закупили продуктов, спиртного и прочих необходимых составляющих праздничного застолья и отправились на двух машинах в деревню знакомиться с вотчиной Мутного.
Всю дорогу тот мялся, сидел, словно на иголках, не решаясь или боясь что-то спросить. Он несколько раз пытался заговорить с Лешим, но в последний момент его чего-то останавливало или мешало сделать это. Всю дорогу продолжалась такая нерешительность. Лешему надоело смотреть на пустые потуги Мутного начать разговор и он решил помочь своему подельнику.
– Ну, чего ты стесняешься, как целка перед первой случкой? Говори уже, что тебе надо, – прямо спросил его Леший.
– Да тут такое дело, – снова впал в нерешительность Мутный, но затем собрался с духом и выпалил, – слушай, Леший, а как тебя зовут? Какое у тебя настоящее имя? А то всё Леший да Леший.
– А тебе зачем? – насторожился главарь.
– А как я тебя бабке представлю? Это – Леший, пахан и предводитель банды киллеров?
– А что тебя не устраивает? – спросил Леший, – чего плохого ты нашёл в нашем ремесле?
– Все люди, как люди. Работают инженерами, врачами, банкирами там разными, а мы жизни людей лишаем за деньги! Моя бабка старой формации, и она желает гордиться своим внуком, – ответил тот.
– Гордиться, значит, она тобой хочет, – задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику главарь банды наёмных убийц, – оно, конечно, всё верно, базару нет, и разбойнички мы с большой дороги, и душегубы лютые, и разная прочая уголовная непотребщина. С этим не поспоришь. Но ключевой вопрос всегда не “что?”, а “зачем?” Понял?
– Нет, – честно сознался Мутный.
– Важно не что человек делает, а важно только зачем он это делает! – пояснил Леший своему непонятливому коллеге, – вот мы есть банда наёмных убийц. А зачем мы, по-твоему, людишек то мочим?
– Как зачем? За деньги, – ответил Мутный.
– Деньги, оно конечно, тоже немаловажный фактор, но не за этим мы встали на этот скользкий путь душегубства и смертоубийства. Ты посмотри, как наша деятельность круто изменила жизнь в городе. Люди стали получать хорошие зарплаты и вовремя, цены опустились, дороги строятся, со всей страны студенты к нам понаехали, ночью хоть тачку денег вези и никто тебя не ограбит. Разве не так?
– В общем, всё верно, – почесал репу Мутный.
‒ Конечно, верно! А то, что ты с Корявым за эти наши великие достижения выжрал бочку дорого коньяка, да отодрал пару сотен элитных шалав, так это всё невинные шалости. Мы с вами, дорогие мои разбойнички, сделали для общества несравнимо больше, чем все эти политиканы, чиновнички, генералы, академики и все прочие социальные институты. Да нам каждому за такую неоценимую услугу обществу нужно памятник ставить, чисто статуй в полный рост на главной площади! А ты, дебила кусок, стесняешься такого высокого своего предназначения, – пожурил Леший непонятливого коллегу, – ты пойми одно, мы строим другую систему жизни,
