боялся подойти ближе, вдруг меня кольнет невидимая лиана, и все, лежи и прощайся со всеми. Представили? Чего-то не хватает? Инфраструктуры? Так она обычная, как и везде: автоматические лавки, выдающие продукты строго по норме, несколько кинотеатров, в которых крутят круглосуточно один и тот же набор фильмов, есть два театра, но они уже давным-давно закрыты, не родились еще новые актеры, а старые успешно кормят собой фруктовый сад. На окраинах города установлены кислородные станции, собирающие со всего поселка газы и наше дыхание, чтобы потом очистить этот газ и выбросить обратно, обогатив кислородом и другими газами. Станции работают незаметно, пообщавшись с соседями, я понял, что многие не знают, что находится в высоких ярких колоннах на окраине города, кто-то предположил, что это такой арт-объект, инсталляция сумасшедшего ваятеля. И вправду, посмотрев на станции свободным взглядом человека, не знакомого с техникой, не болеющего ею, я увидел, насколько кислородные станции красивы. Вздымающиеся ввысь столпы из колонн, растущие, как пламя под порывом ветра, станция действительно напоминала огромный костер, в вечернем небе под светом заходящего солнца он колыхался, рвался на свободу. А под костром дрожала земля, там находились очистные, работающие без устали. Стоя у костра кислородных станции, слушая шум ветра, гул мощных вентиляторов, разгоняющих застоявшийся воздух в поселке, они стояли на разных концах города, создавая затейливую розу ветров, в поселке всегда было ветрено, я слышал и то, как под землей ревут огромные барабаны центрифуг, здесь, на нашей маленькой планете создавая свою силу тяготения, очищая наши нечистоты. Вот сынишка подрастет, и я расскажу ему об этом, как все работает, но я хотел, чтобы сначала он увидел всю эту красоту, которую я не замечал многие годы. В маленьких делах, незаметных штрихах, а порой и открыто, напоказ, до невозможности смешно, гротескно, порой и иронично, с заботой о других проектировали и строили самые заурядные объекты. Те, кто проектировал, планировал,¬ они тоже родились здесь и пытались хоть немного, хотя бы чуть-чуть заставить нас забыть о правде, о том, что мы все находимся на этом мертвом астероиде и никогда, никогда не сможем его покинуть. Вы думаете, что дома, наши огромные муравейники стоят в строгих линиях, очерченных бездушной программой? Нет, тысячу раз нет! Сделайте простой прибор, да какой там прибор, просто по красной звезде или Злобному карлику определите стороны света и, идя по дороге, опоясывающей любой жилой квартал, зарисуйте путь, создайте свою карту. Это просто, фазы красной звезды и Злобного карлика известны, смотрите на часы и высчитывайте в уме угол и рисуйте, рисуйте – и вы увидите, что каждый квартал имеет свое лицо, свой облик. Я до этого не додумался, мне подсказал это такой же блуждающий по городу человек, как и я. Он ходил и все время рисовал свой путь на планшете, сверяясь с часами. Я сначала ему не поверил, даже смеялся, а потом сам попробовал, спасибо Энни, она пристыдила меня. Я обрисовал наш район – ¬ это была веселая рыба, как из детского фильма, хотелось бы увидеть ее в живую. Соседний район был небывалым животным, напоминавшим наших коров, но без рогов и толстыми, как столбы освещения, ногами.
Многое, очень многое скрыто от нашего взора, и именно жажда познания, жажда открытий не даст закостенеть мозгу, самое страшное, что может быть у нас. Этим больны многие, запивая свою горечь, которую они даже не могут полностью осознать, водкой из гнилых груш и вишни, наше любимое пойло. У меня его скопилось несколько сотен литров, нам выдают его каждую неделю.
Но я отвлекся, так бывает, хочется рассказать все, а потом понимаешь, что вы же никогда не были у нас, и приходится отвлекаться, увлекаться. Мысль, она, как вода, потечет туда, куда захочет, ни к чему ее останавливать. Но вернемся в парк. Пройдя по узким тропинкам под тенью густой сочной листвы, зайдя в чащу из высокого кустарника, на котором растут съедобные, но очень кислые ягоды, вы выйдете к однополосной дороге, у которой стоит трехэтажный дом.
Дом обнесен кованым забором, я такие никогда не видел у нас, пышный сад, за густой растительностью трудно разглядеть то, что происходит на лужайках, но я смог увидеть, как там играют в мяч красивые девушки, ветер доносит их веселый смех. Я так засмотрелся на них, что не заметил, как из ворот выбежал мальчишка в черном костюме. Он подбежал к единственной припаркованной на стоянке машине, и принялся дубасить ее руками и ногами. За ним выбежали две девицы, одна из них была в тонком одеянии, сквозь которое проглядывало сочное молодое тело, вторая была одета в обтягивающее платье, полностью открывающее длинные тонкие ноги. Девушки подбежали к мальчику и стали о чем-то его просить.
Мне стало ясно, что это был публичный дом. Моей зарплаты вряд ли бы хватило на поход сюда раз в месяц, да и никогда не было желания. Я бесстрастно смотрел на этих девиц, как они кружат возле мальчишки, странное у него было лицо, старое, как у взрослого мужчины. Он бил по кузову машины, но ей было все равно, мальчишка лишь разбивал руки в кровь. Он стал биться головой о стекло, и я решил вмешаться, девицы не решались оттащить его, умоляюще пища нежные слова, я с трудом разбирал их смысл.
Девушка в коротком платье была четырехпалая и чем-то похожа на разбушевавшегося мальчишку. У них была белая, даже в нашем красном свете, кожа и абсолютно черные глаза, лицом же она напомнила мне мою Энни, меня даже передернуло от их сходства. Она постоянно поправляла платье, пытаясь опустить его ниже, скрыть тонкие ноги и ажурное белье, я такого никогда не видел, у Энни все было простым, без украшений или рисунков. Девушка склонялась к мальчишке и, придерживая растрепанные мокрые черные волосы, продолжала уговаривать его успокоиться и вернуться к ним. Она часто смотрела на меня не то смущаясь, не то прося помощи. Вторая девица стояла неподвижно и мило улыбалась неизвестно кому. Ее кожа отдавала розовым перламутром, она была пятипалой, как и я с Энни, но было видно, что ее родители прилетели с другой планеты. У нее было широкое лицо, резко контрастировавшее с узким лицом черноволосой девушки, и миндалевидные красные глаза с голубыми белками, смотревшими на всех с явным превосходством. Ее тело словно горело, на улице было довольно прохладно, я был в куртке и теплых брюках, черноволосая девушка вся покрылась мурашками, было видно, что она мерзла. А вторая девушка стояла на земле голыми ногами, излучая тепло и поглаживая полными руками желтые волосы.
Интересно, какого цвета она бы была на другой планете, например, на тех, что нам показывают в фильмах или учебной хронике. Мы привыкли жить в красном спектре, привычные для вас цвета здесь не работают, их просто нет, но и для нас не существует других цветов. Поэтому каждый цвет, который есть в цвете тканей, из которых шьется наша одежда, цвета инструмента, бочек с реагентами, растворов, да и всего остального, что нас окружает, мы сравниваем с реестром кодов межгалактических стандартов. Достаточно навести объектив камеры личного регистратора или паспорта, если вам так будет понятнее, чтобы узнать нужный код. Это с первого взгляда сложно, но вы бы быстро научились, так живут все колонии, все пастбища и фабрики Компании.
Я подошел к мальчишке как раз в тот момент, когда он наотмашь пытался ударить черноволосую девушку, так мне показалось в этот момент, слишком настойчиво требовавшую его вернуться в дом.
Ну, не надо хулиганить, молодой человек, ¬ сказал я, подняв мальчишку за шиворот, его ноги еле-еле доходили мне до пояса.
К моему удивлению мальчишка затих и повернул ко мне голову, пытаясь лучше меня разглядеть. Я увидел его умные глаза, немолодое, но собранное лицо, без тени пороков или старения, и все же, это был пожилой человек, точнее нет, он был гораздо старше меня, раза в два, не меньше.
Ой! – охнула девушка с черными волосами, бережно разглаживая костюм маленького человека. – Поставьте, пожалуйста, господина Пенса на землю, прошу вас. Он не сделает мне ничего плохого, господин Пенс очень добрый, он просто слегка рассержен.
Господин Пенс? – я сильно удивился, мне еще никогда не приходилось видеть этого человека. Конечно же, я о нем знал, но особо не интересовался. ¬ Хорошо, но если вы, господин Пенс, будете вести себя неподобающе вашему статусу, мне придется вас снова приподнять.
Я широко улыбнулся ему и девушке и поставил господина Пенса на землю. Маленький человек отступил чуть от меня и стал осматривать мою фигуру. В его взгляде не было ни вражды, ни злости, он смотрел спокойно, словно пытаясь что-то вспомнить.
Вы не знаете господина Пенса? – удивилась вторая девица, медленно моргнув миндалевидными глазами.
Не имел чести быть знакомым, ответил я.
Мы справимся сами, заторопилась черноволосая девушка, ежась от холода.
Ничуть не сомневаюсь, ¬ сказал я.
Господин Пенс оправил на себе костюм и подошел к ней, взяв за руку. Девушка вздрогнула, посмотрев на него испуганным взглядом, в котором я не увидел снисходительной насмешки и услужливости, как у второй девицы. Девушка смотрела на него с грустью и просьбой, слегка подрагивая всем телом.
Мэриэт, идите в дом и заберите с собой эту бабу, господин Пенс ткнул пальцем во вторую девицу.
А вы? Куда же вы пойдете? – забеспокоилась Мэриэт.
Я поеду домой, твердо сказал господин Пенс.
Но ваш шофер еще не проснулся, ухмыльнулась вторая девица. – Он будет спать еще долго, сильно нажрался.
Эта скотина – ваша проблема! – гневно воскликнул господин Пенс. ¬ Как протрезвеет, вышвырните его за дверь. Можете сделать это прямо сейчас, быстрее протрезвеет!
Но, господин Пенс, я волнуюсь за вас, прошептала Мэриэт. – Как вы доедете сами?
Доеду, буркнул он, слегка смутившись. – Не беспокойтесь, Мэриэт, я прошу вас приехать ко мне в гости наследующей неделе.
Ого, вот это заказ, хмыкнула вторая девица. – Нормально поднимешь денег, язычница.
Мэриэт заплакала от ее слов, закрыв ладонями лицо. Сейчас я заметил, что она не сильно выше господина Пенса, женщины обладают волнующим свойством казаться выше, чем они есть на самом деле, особенно, если фигура девушки очень тонкая и изящная. Я засмотрелся на Мэриэт, видя в ней мою Энни, кажется, что я нашел ее сестру, о которой она рассказывала после ночного кошмара в особенные фазы Злобного карлика, когда планета подходит совсем близко к нам. В такие ночи Энни спала очень тревожно, чересчур сильно переживая свой ежедневный, точнее еженощный кошмар, постоянный спутник каждого жителя нашей планеты, и у каждого он свой. Мы не рассказывали друг другу эти сны, незачем терзать ими друг друга. И в такие ночи близости со Злобным карликом Энни во сне звала свою сестру, просыпалась вся холодная, мокрая.
Пошла вон, ледяным голосом сказал господин Пенс, указав на ворота второй девице, та, пожав плечами, ушла, не проронив ни слова.
¬ Простите, господин Пенс, прошептала сквозь плач Мэриэт.
Прекрати, господин Пенс задумался и долго смотрел на меня. Потом он сказал, обращаясь ко мне. – Никак не могу вспомнить вашего имени. Это ведь вы нашли черный камень?
¬ Я? Ну, да, опешил я, не
