робить?
-- Не торопиться. Во-первых, меня он не знает. Во-вторых, ему уже сказали, что сюда прибыл новенький. Больше, чем уверен в этом. Мне прятаться нельзя. Давай, я лучше прикинусь слабым. А ты, как сидел на своем месте, так и сиди. Только сядь ко мне поближе, чтоб этот мог подойти ко мне очень близко.
-- А потом?
-- Увидишь. Ты, если я буду действовать, ориентируйся по ситуации. Ты ж боец. А потом, когда я дам знак, беги за мной.
-- Понял, товарищ командир.
Не успел Алекс отдать последнее распоряжение, как за дверями послышались шаги надзирателя, раздающего еду. Дверь со скрежетом отворилась. На пороге появилось двое. Этого Алекс примерно ожидал. Но его силы были рассчитаны не менее, чем на троих. Говорить он об этом Василию не стал, чтобы не спугнуть удачу. Хотя, ждал от него помощи и понимания.
Один из надзирателей налил в тарелку какую-то смесь, пахнущую не то супом, не то, грязными тряпками и протянул ее Василю. Тот взял свою тарелку. Надзиратель наполнил другую и протянул ее Алексу. В полутемной камере казалось, что тот спит. Алекс не отреагировал и надзиратель прикрикнул на него:
-- Эй, забери свое пойло.
-- Вин хворый, -- ответил за него Василь, -- Его вчера привезли без сознания. Он вторые сутки в себя прийти не может.
Надзиратель не поверил заключенному и сам подошел к Алексу, неподвижно лежащему у себя на кровати. Надзиратель поставил тарелку с «пойлом» на стол перед ним. Потом включил карманный фонарик и приблизил его к лицу Алекса. Не разгибаясь, хотел обернуться к Василю и что-то сказать, но не успел. Алекс, словно в бреду, махнул рукой и опрокинул тарелку в лицо надзирателю. Горячая масса растеклась у того по лицу и обожгла глаза. Он издал сдавленный крик. Второй надзиратель кинулся первому на помощь. Алекс, улучив момент, дал под дых первому и, подпустив ближе второго, в ту же секунду, двинул его по голове так, что тот упал без чувств.
-- А, вот теперь, запишите их в список «Небесной сотни», -- зло произнес Алекс и махнул Василю, -- Бежим.
Они вышли через двери в темный коридор. Алекс хотел прямиком к выходу, но Василь притормозил его:
-- Куды? Там же еще один с автоматом. Давай в уборную.
Они выскочили в тюремный туалет для надзирателей. Там оба, каждый по очереди, «просочились» в узкое оконце без рам. Алекс так исхудал за эти несколько суток, что для него такой кураж не составил никакого труда. Василю пришлось хуже. Он чуть не застрял, и его пришлось пропихнуть. Они вместе выскочили в полутемный двор. Рассвет в октябре наступает поздно. И это их спасло. Они спрятались за одной из полицейских машин. И та завелась, предупреждая о выезде. Василь кивнул товарищу:
-- Давай сюды, -- он показал на двери фургона.
Двери оказались не запертыми. Шофер еще не проверял их. Беглецы быстро нырнули внутрь салона и спрятались под сиденьями. Потом услышали скрип ключей и затворов, когда запирали одну за другой двери с решетками.
-- Мы попались, -- отчаянно выдохнул Алекс.
-- Ни. Он сейчас будет выезжать за калитку. За новыми «диверсантами» охотиться. Так что, у нас есть время для раздумий, что делать дальше, -- информировал его Василь.
Выбраться за ворота тюрьмы не составило труда. В такое время, в такой тюрьме, с такими стражниками... это было словно кошмарный сон, который должен был не минуемо закончится в пользу спящего. И, все же, на войне, как на войне. Нужно быть готовым ко всему.
Полицейский фургон выехал за ворота и затрясся по проселочной лесной дороге в направлении к трассе.
-- Как будем выбираться отсюда? – задал Алекс уместный вопрос, вылезая из укрытия.
-- Не суетись, пусть дальше отъедет. Это он здесь – коп. А дальше – братан. Я скажу, что делать, -- заверил Алекса Василь.
-- Полностью полагаюсь на тебя, -- ответил Алекс.
Глава 10
Уже начинало светать, когда водитель фургона выехал на асфальтированную дорогу. Из маленьких грязных окошек его салона можно было видеть, что это еще не главная трасса, а проезжая часть, ведущая к ней. Машин по ней ходило не много, но лесные угодия уже закончились и по краям дороги можно было видеть только камыши или какие-то культуры заброшенных полей.
-- Там что, болото? – спросил Алекс.
-- Было, высохло. А вообще, местность сырая. Нас здесь искать не станут. То пусть еще километр отъедет.
Машина отъехала еще немного.
-- Ну, хватит, накатались. Пора, -- решил Василь и затарабанил в кабину водителя.
Тот остановил фургон. Через несколько минут беглецы услышали уже знакомые звуки, когда запирались двери, только теперь они открывались в их пользу. Еще через несколько секунд в душный салон ворвался прохладный воздух с полей вместе с осенним туманом. В проеме салона появился водитель. В руке у него блеснул кольт:
-- Кто здесь?
-- Це я, братуха. Василь из третьей камеры. Выпусти, в уборную припекло.
-- Что ж ты там не сходил? – простодушно ответил водитель, -- Ну, иди, коль припекло. А кто с тобой?
-- Это мой корешь. Из одной камеры.
-- Ты ж один сидел.
-- Его недавно доставили. Алексей Устич, знаешь таких?
-- Нет, не знаю, -- после некоторой паузы категорически ответил водитель, -- Ты иди, а он пусть остается.
-- Так он со мной, -- кинулся заступаться за товарища Василь.
-- Не знаю таких, -- водитель резко пригрозил Алексу кольтом.
Алекс отпрянул назад.
-- Эх, братуха, зря ты так, -- Василь выскочил на трассу, в нерешительности ожидая, что будет дальше.
А дальше последовала незамысловатая картина. Водитель вышел из салона и стал запирать на сто замков двери.
-- Через час я снова буду на зоне, -- оповестил он Василя, давая на что-то намек.
Алекс, всегда умевший за себя ответить сам, смекнул, что здесь кулаками дело не решится. Он застучал, что было сил, в двери и попросил право высказаться. Водитель пошел ему на уступку.
Он открыл двери, и Алекс, с дружеской гримасой, предложил ему:
-- Слушай, друг, ты мне понравился. Возьми вот это на память, -- он протянул ему заветный амулет, подаренный старушкой на дороге. Выглядел он шикарно, словно из дорогого ювелирного салона.
Водила глянул на вещицу:
-- Я продать ее смогу? Дорого?
-- Конечно, сможешь. Хоть за доллары, хоть за евро, хоть за марки...
Водило грубо взял, драгоценную Алексу, вещь и сунул ее в карман затасканных грязных штанов. Так же грубо и недружелюбно ответил:
-- Считай, повелся. Но больше, чтоб я тебя не встречал.
-- Окей, приятель.
Василь, видя счастливое завершение дел, дернул Алекса за рукав, и они скрылись в камышах. А водило запер двери на все замки, которые там были, залез в сою «камеру» и продолжил совершать свой незамысловатый круиз.
Алекс, счастливый, что легко отделался, ступал по зыбкой влажной почве вслед за Василем.
-- Ты не отставай, -- говорил тот через плечо своему товарищу, -- Я здесь каждый камешек знаю. А так можно в трясине завязнуть.
Алекс старался не сворачивать с, протоптанной Василем, тропки. Он ступал след в след. Наконец, они вышли на сухую полянку и сели на коряге передохнуть.
-- Куда теперь? – спросил Алекс.
-- По домам, -- ответил, не задумываясь, Василь, -- Меня жинка дома ждет.
Он достал из кармана завалившуюся сигарету и предложил товарищу. Алекс отказался.
-- Как же выйти отсюда? Ведь мы без документов... Куда дальше?...
-- Так мы почти вышли. Еще чуть-чуть, прямехонько – и траса главная. А без документов, не беда. На попутках добраться можно.
-- И без денег. Чем расплачиваться?
-- Ось, глянь, шо в мене есть, -- Василь распахнул свою пятнистую куртку, -- Это мне братаны натаскали, когда я в камере сидел. Для побега меня готовили.
Василь вынул две гранаты, кольт и горсть патронов из кармана.
-- Хочешь, возьми, -- он протянул Алексу патроны.
-- Зачем они мне, если стрелять нечем.
-- А ты не стрелять ими будешь, а продавать.
-- Кому?
-- Э-э... брат, ты, видать, обстановки не знаешь. Сейчас это так в народе ценится. Заработать можно. А еще я знаю, где тут конопляночка растет хорошая. Хочешь, покажу?
-- Продавать?
-- А чем же я теперь семью содержать буду? Раньше эти поля охранялись, а теперь никому не нужны. Конопля сама растет. Бери, сколько хочешь.
-- Не хватало мне еще статью за распространение наркоты схлопотать, -- потер Алекс задумчиво подбородок, -- Вот, сраму-то будет.
-- Мне той срам – не срам... а жить чем-то надо... Не хочешь, как хочешь. Я ж по-дружески, -- простодушно ответил Василь.
-- Ты где живешь-то?
-- В Межирецком. Возле Днепра.
-- О, так ты земляк. Я тоже под Днепром родился. И там жил. Потом в Киев переехал. Там дела теперь.
-- Так, может, ко мне в гости завитаешь?
-- Давай, если не стесню. Мне как раз по пути.
Глава 11
Майкл едва вырвался из удушливых объятий Иды.
-- Все, на сегодня хватит. Я тебе ни чем не должен. Свою миссию выполнил. А теперь, мне пора.
-- Куда? Вечер за тобой. Хочешь, я сделаю так, что ты будешь здесь жить столько, сколько сам того пожелаешь? Бесплатно.
-- А ты что, хозяйка этой гостиницы?
-- Я не хозяйка. Но здесь хозяин. Интересный, перспективный, в возрасте, но молодым не уступает...
-- И ты – его любовница.
-- Ну, иногда провожу время. Как с тобой.
-- И много у тебя таких, как я? Интересных, перспективных...
-- Я интересная, перспективная. Сколько хочу, столько и завожу себе любовников. А, вот ты, со своей Алей, попадешь впросак. Бросит она тебя, вот увидишь.
-- С чего ты взяла?
-- Такие, как она, не интересные, не рассудительные, эмоциональные и не продуманные, долго не задерживаются. Только увидят кого-то вместо себя – и с глаз долой. Попробуй, уломай ее потом.
-- Я-то уломаю. А, вот, ты останешься одна, когда все интересные и перспективные женятся... не на тебе...
-- Я найду себе еще.
-- Ищи, ищи...
-- Ну, так как на счет вечера? Я угощу шампанским.
-- До вечера еще дожить надо.
Майкл хлопнул дверями и кинулся к лифту так, словно она за ним гналась. Он чувствовал, Аля где-то здесь, рядом, совсем близко. У него сложилась иллюзия, словно он выйдет на улицу и тут же ее встретит. Но она в этот момент уходила все дальше и дальше от гостиницы, возле которой только что сидела на скамейке.
Майкл выскочил на улицу и увидел мальчишку. Что-то в его облике показалось ему знакомым. Курточка. Такая была у Али. Она болталась на мальчике, как на вешалке, его тонкая шея была укутана шарфом. Впрочем, нормальный вид для молодежи. Но нехорошие мысли застряли у Майкла в голове: «неужели, ее... убили или... ограбили... нет, нет, это совпадение... мало ли таких курточек?... Но я покупал ее сам, для нее... в день моей первой калифорнийской сделки...»
-- Мальчик, где ты взял такую красивую курточку? – не выдержал Майкл.
-- Дай денег, скажу.
Майкл автоматом полез в карман, но там осталась только недокуренная сигарета.
-- А в долг, можно?
-- Нет, -- мальчик повернулся и убежал прочь.
Майкл, совершенно разбитый, направился к газетному киоску, скорее, по привычке, словно, мог купить там газету. Он со вздохом стал рассматривать витрину. Глянцевые журналы блестели на солнце. Цветные газеты пестрили разноцветными заголовками. Можно было даже не покупать газету. Они говорили сами за себя. В них подтверждалось то, что Майкл вчера ночью услышал по телевизору. И, вдруг, рядом с собой он услышал знакомый голос и жаргон. Майкл круто обернулся и обмер. Он понял, что нужно уходить. Незаметно. И попятился. Эти двое, стоявшие в пяти метрах от него еще не успели его заметить. Майкл спрятался за киоском. Двое вели непринужденную беседу:
-- Смотри, про нас пишут, -- говорил один.
-- Не про нас, а
