Король Жезлов (Роман, часть 1)

Начинала жалеть и себя. Потом чувствовала себя же виноватой, что не смогла предвидеть последствия, предугадать. Но ничего не поделаешь, такова была ее судьба.
Про Альбину Варя теперь даже вспоминать боялась, что стало с ней. Она точно знала, что отравить в тот вечер должны были именно ее, Варю. И сделать это должны были ее лучшие друзья. Но кто отравил Альбину и зачем? А что стало с Аликом, которому она от всей души желала...
А дома, у себя в родном Ейске, где Варя родилась и прожила всю свою жизнь, где прошло ее безоблачное детство и бурная юность, она чувствовала себя чужой. Варя боялась посмотреть в глаза маме. А вопрос так и просился сорваться с уст:
-- Ма...
-- Чего? Ты скоро уезжаешь?
-- Ну, да. Как всегда.
-- А что положить на дорожку?
-- Ничего не надо. Там все есть.
-- Так то ж покупное, казенное. А тут – домашнее, родное...
От этих слов у Вари защемило в горле. Она опять чуть не произнесла тот вопрос, который услышала на развалинах от незнакомца:
-- Ма...
-- Ну, чего ты? Неприятности там?
-- Нет, все хорошо.
Варя знала, что мама будет сердиться, если узнает правду, что пережила Варя. И не только сердиться, переживать и волноваться. А для Вари это хуже всего. И тут она решила. Для себя решила и поставила точку: «Ничего больше спрашивать не буду. Какая мне теперь разница, кто меня родил. Все равно, уже выросла и другой матери не будет, и не нужно. А этим, всем, кто хочет, чтобы я знала правду... которая мне совершенно не нужна... им всем – огромный кукиш. Вот, и вся правда.»
От гордости Варя даже сжала кукиш у себя в кармане курточки. Так крепко сжала, что ноготь вонзился в ладонь и оставил глубокую царапину. Это на память, чтобы долго помнилось.
Мама, как обычно, провожала Варю на вокзал. Помогала нести сумку, вопреки всем уговорам дочери: ма, я сама. А сумка была большой, благодаря тому, что мама заботливо натолкала туда всевозможные яства, чтоб не голодалось на работе. Не дорого, но сытно.
Варя садилась в вечернюю электричку и, как всегда, махала в окно рукой. А мама стояла перед окном, пока поезд не трогался с места. И, только когда за горизонтом растворялся последний вагон, она медленно возвращалась на остановку. Словно могла защитить от всех неприятностей своим долгим присутствием на вокзале. А, может, она внутренне перемещалась с ней, с Варей в тот неизведанный город, где она теперь жила и работала.
И какое-то время Варя все еще помнила и ощущала тепло родного дома. И на душе от этого было светлей. И работа не казалась такой утомительной и бессмысленной. И неприятностей, вроде, поменьше...
Про тот случай на развалинах Варя стала уже забывать. Незнакомец постепенно стирался у нее из памяти... из ума... из сердца... А, главное, та мысль, что его уже нет на этом свете, облегчила ей существование. Если это он делал ей так много плохого, значит, теперь бояться нечего. И состояние комфорта и уверенности постепенно стало восстанавливаться в душе.
Варя спокойнее стала ходить по улицам. Уверенней держать осанку и разговаривать. И все было бы хорошо. Она вспомнила свою недавнюю цель и снова возвратилась к ней. Но одним погожим сентябрьским вечером...
В прочем, это опять стало неожиданностью для Вари. Она стояла возле киоска с, только что купленной газетой, в руках. Развернула от нетерпения и читала заголовки. И вдруг.
-- Варя, здравствуй! Как ты? – услышала она до боли знакомый голос над ухом.
От неожиданности Варя резко обернулась и даже отпрыгнула в сторону.
-- Алик?! Ты как здесь?
-- Да никак. Просто гуляю по улице. А ты как?
-- Н-нормально.
-- Ты что, меня теперь боишься?
-- Нет, -- Варя никак не могла успокоиться.
Она пыталась сообразить, что происходит и что Алику нужно сейчас от нее. Если этого незнакомца больше нет, то Алик подошел к ней сам по себе. Опять хочет дружить.
-- Ты знаешь, -- неожиданно глубоким тоном вдруг сказал Алик, -- Я так был не прав с тобой. Это нечестная победа и мне очень стыдно. Если бы не ты, то я бы никогда не смог добиться настоящих результатов.
Варя смягчилась:
-- Если бы не ты, то и я бы их не добилась. Эти победы были нашими общими.
Алик в волнении сглотнул. Он почувствовал, что Варя его прощает. Теперь он перешел к основному вопросу:
-- Давай снова дружить. Хочешь, я приглашу тебя в ресторан.
-- Я не люблю рестораны, -- холодно отозвалась Варя. После того, что там произошло в последний раз, Варя впадала в нервную кому от одного только воспоминания о ресторане.
-- Ну, в кафе. Отметим возрождение любви... или дружбы.
-- Ну, ладно. На один только час. Я в последнее время очень занята.
-- Ну, хорошо. Как скажешь. Вот.
Алик сунул Варе в ладонь записку. Варя с недоумением глянула на Алика:
-- Что это?
-- Прочтешь дома. Я не думал, что ты захочешь со мной разговаривать и написал. Там и про кафе...
-- Как романтично, -- пожала Варя плечами и сунула записку в карман джинсов.
-- Ну, все, пока.
Алик махнул рукой и радостно заторопился переходить через дорогу.
Джеймс в напряжении наблюдал за всей этой сценкой из окна своего «Джипа».
-- Ох, не нравится мне все это, -- говорил он самому себе, -- Вот, я тебя сейчас...
На светофоре Джеймс круто затормозил и, когда Алик хотел перейти дорогу, толкнул его правым крылом машины. Тот отлетел в сторону и упал навзничь, широко раскинув руки.
-- Вот черт, -- заругался Джеймс, -- Хотел только предупредить.
Он понял, что надо сматываться, чтобы никто не успел запомнить его номера. А Варя запомнила эту машину, когда бежала к беспомощно лежащему на дороге Алику.

Глава 35

Варя вскрикнула и подбежала к Алику, когда увидела, что его сбила машина.
-- Что же это такое?! Это не судьба, это какое-то проклятие... – вскрикнула она, и стала тормошить своего друга, но тот лежал без сознания.
-- Скорую! – крикнул кто-то из собравшихся вокруг людей.
Вызвали скорую. Полиция приехала сама.
-- Вы не запомнили номер машины, -- спросил полицейский у Вари.
-- Нет. Запомнила серебристый цвет.
-- И все?
-- Да.
-- Не густо.
Полицейский что-то записал. Когда Алика погружали в машину скорой помощи, Варя хотела ехать с ним, но ей не позволили.
-- Это все из-за меня, -- плакала она.
-- Девушка, не кричите, ему сейчас нужен покой.
А, вездесущий Селя, следивший за Варей даже во сне, запомнил номерные знаки «скорой помощи» и записал себе в блокнот. Теперь можно будет узнать, в какую больницу его отвезут.
Расстроенная Варя направилась к себе в общежитие. А казалось, что все уже наладилось. И тут... Что же это такое, с ней никому нельзя дружить. Или это карма у них такая? Карма... да, да, карма. Значит, они все хотят ей плохого. Все что-то делают против нее. Но зачем? Или в нее вселилась некая отталкивающая сила, защищающая от врагов?
Варя шла, опустив голову,  по тротуару заброшенных двориков и ей уже было все равно, сильна она или слаба. Незнакомый грубый голос остановил ее и снова заставил содрогнуться:
-- Эй, карманы выверни.
-- Что? – Варя прижала сумочку крепче к себе.
-- Карманы, говорю, выверни. А сумку себе оставь.
Плечистый верзила стал у нее на пути, а сзади еще двое. Уже начинало смеркаться. Во дворе не было фонарей и Варя не могла видеть их лиц перед собой. Наверное, они были омерзительными.
-- Ребята, вы кого-то ищите? -- раздался голос незнакомца за их спинами.
Наверное, житель этого глухого микрорайона вышел выбросить мусор. Все втроем обернулись в его сторону. А, Варя, не теряя ни секунды, бросилась наутек.
-- Ты че вмешиваешься?
-- Если вы от Джеймса, -- негромко произнес Селя, -- То передайте ему, что это не совсем эстетично и эффективно вымогать информацию таким способом.
Все трое поняли, что становятся пешками чужой игры и предпочли удалиться.
Елисей постоял немного в раздумьях. Не становится ли он сам пешкой в этой игре. Или, еще хуже, слепым орудием чьих-то склоков. Мышиной возни. Или, скорее, свидетелем  паучьего пожирания друг друга. Один только вопрос интересовал его больше всего сейчас. Кто такая Варя и почему она всем так нужна. Вернее, зачем она нужна. Но это его интересовало сейчас меньше всего. А, вот, какая у нее судьба и почему? Вот эти вопросы стали на первое место. И это было необходимо выяснить. Возможно, кто-то поставил на карту очередную человеческую жизнь, сделав ее жертвой. А, может, сама Варя тому виной? Что-то в ее поведении могло спровоцировать подобное отношение. И об этом глубоко задумался бывший капитан полиции Елисей Пифагоров. Он прекрасно понимал, что если ею заинтересуется полиция, ей не уйти без «пришитого дела». И на нее, по возможности, могут свалить все. И заваленного в графских развалинах незнакомца, так напоминавшего Кадо. И причастие к похищению ее подруги. И последующее ДТП с Аликом. А там и дела на Песчанке вспомнят... Ой, ой... только держись. И, тогда, как бы не симпатична была бы Варя ему, скромному служителю порядка. Как бы не полномочен он был в своей профессии. Как бы не чиста она была перед законом... А, в прочем, при чем тут закон? Ведь это же самое, что ни на есть, настоящее беззаконие. Она все время попадает в какие-то передряги. Виновата ли в этом она сама? Может, самое большее, на пятьдесят процентов. Очевидно и, вполне вероятно, что ее пасут. Пасут с незапамятных времен. И с этим связанны ее неудачи. Она чувствует фатальность своего положения и совершает необдуманные поступки. И это все оборачивается для нее состоянием аффекта и, как его следствие, неадекватное поведение. Крыса, загнанная в тупик – так, кажется, называют это состояние психиатры. Теперь задача становится более ясной. Выяснить, кто этот самый «пастух» и чего ему нужно. Возможно, он сейчас находится рядом со мной. Но, если это так, то скоро он себя проявит.
Так думал Селя, бредя по тихим улочкам города. Где-то играла музыка в барах и веселилась молодежь. Он вспомнил свои молодые годы. Тогда такого не было. Собирались на квартирах у кого-то, когда была возможность. А, еще лучше, в общаге. Тогда гудели целую неделю. Забывали про зачеты и экзамены, но сдавали все, как ни странно. Сдавали все вместе. Не было утопленников. Дружно все было – вместе на пьянку, вместе и на экзамен. Вот, не было подставухи, как сейчас.
Селя молча улыбался своим воспоминаниям. Теперь ему и пивко было не всегда доступно. Психическое растройство, потом лечение, таблетки, врачи... А к ним попадать не хотелось.
-- Сигаретки не найдется? -- услыхал он голос справа от себя.
-- Нет, я не курю.
-- Врет, -- услышал он другой голос.
Двое подошли к нему ближе с надменными гримасами. Думали, дядьку напугать.
-- Ребята, а дело хотите? Заплачу, -- вдруг возник план в уставшем Селином мозгу.

Глава 36

Нельзя было терять ни одного дня, пока Джеймс не выяснил, чем занимается Селя. А он упорно занимался самостоятельными поисками. В хостеле можно было пользоваться интернетом у коменданта. Брали недорого. Сегодня утром, чуть свет, как привык вставать Елисей, он тут же засел за работу и выяснил, в какой больнице находится сейчас Алик. Надел самую чистую рубашку, которая оставалась на данный момент в его гардеробе, накинул кожанку, видавшую виды. Вот, теперь можно внушать спокойствие и уважение гражданам этого города.
Путь его лежал в лечебное заведение. Он еще надеялся на свою корочку, которая еще срабатывала, и на удачу. В приемной светиться не стал. Сказал, что является родственником Олега Поташева. Ему сообщили, что он лежит в травматологии и, даже,