на разных стадиях строительства. На ней работало четыре башенных крана. Два из них уже завершали монтаж, а два к нему только недавно приступили. Их стрелы медленно и бесшумно проплывали над домами, стоящей внизу техникой и людьми. Внезапно Прохоров остановился и, точно загипнотизированный или маленький ребёнок, стал рассматривать эту картину, которую видел уже тысячу раз. На миг ему почудилось, что никакого другого движения на стройке нет – только вращение стрел башенных кранов. Он не представлял, что может означать подобное наваждение. Кажется, раньше этого с ним не случалось.
Краем уха Прохоров услышал, как кто-то выругался ему в спину. Ругательство вывело его из тумана и заставило ускорить шаг.
Головная боль и дрожь в теле, но не от холода, а отчего-то другого, и от неё становилось как-то одиноко, тревожно… Но затем на смену этому в голову потекли разного рода идеи, маленькие планы на предстоящий день, которые призваны были тешить его и подбадривать.
Он и его бригада вошли в свою секцию, поднялись на более спокойный, в отличие от первого и второго, третий этаж, где заняли одну из просторных комнат для того, чтобы скоротать время за игрой в карты.
- Б..., з…и (вот что творят)! – раздалось негодование мужичка, вошедшего в санузел той же квартиры.
- Вот же суки! – добавил другой мужичок, который вошёл следом за ним, но сразу же вышел.
- Ну что там слышно? Будем мы сегодня работать или как? – осведомлялись рабочие у Прохорова.
- Будем, будем, - выдал он нежелательный для многих и в первую очередь для себя ответ, правда, тут же опустился на пол, громко бросив, - раздавай!
- Так, как мы будем работать, если тепла нету?!
- Х…и (что) ты будешь тут мазаться! Помёрзне потом всё на …(к чёрту).
- Завтра уже будет отопление. Только что спрашивау. Сергей… наверно, иди, по-тиху начинай мешать.
Сыграл Прохоров всего только раз, после чего, не сказав никому ни слова, удалился из комнаты. Выйдя из подъезда, он направился на соседний участок стройки.
- Здорово, Петро!
- Здорово! – приветствовал его в ответ пожилой монтажник с высоты цокольного этажа.
- Де Петька Манович, не подскажешь?
- Ищи, де-то ходить.
- Олег, де Манович? Здароу! – обратился он к другому.
- Петька? Только что здесь был… А зачем он тебе?
- Да так… Поговорить хотел, с днём рождения поздравить…кстати!..
- А-а, ну, это дело хорошее! Так ляти сперва у магазин, а потым приходи поздравлять.
- Хэ-хэ. Так откажется ведь…
- Кто-о?! Манович?!
- Так ведь особый случай. Гости придут, а у него жена строгая – если выпивши домой явится…
- Да до п…ы (не нужны) ему те гости! Ты что Мановича не знаешь? Это ему не по душе: гости… Скучно дома с гостями, которые усе жонцыны. Петька любить, как это говорится, спонтанно выпить.
- Да-а…
- Гавару табе, у магазин иди, кали поздравить хочаш.
- Может, ты и прав, кто его знает…
Он двинулся дальше вдоль дома. Завернул за угол. Остановился, посмотрел по сторонам. В поле зрения попал полноватый человек в белой каске и брезентовом плаще. «Это ещё кто такой? В первый раз вижу… Начальник какой-то?» - думал, присматриваясь к нему, Прохоров, и медленно шёл в его сторону. Вопрос «Кто он такой?» не переставал у него возникать, как если бы ему и вправду нужно было это выяснить. «И к чему на нём плащ?.. Такое впечатление, что сейчас польёт с неба. Всех сразу же врасплох, а ему хоть бы что – он уже к этому готов… хотя какой, к чёрту, дождь, если мороз намечается! Странно…»
Ему вдруг захотелось рассмеяться, глядя на начальника в плаще. Но это желание быстро прошло. Вместо него возникло ощущение, что он сам ничуть не лучше. Его сапоги и штаны заляпаны грязью, а где-то раствором и краской. И только у него такой неряшливый вид – большинство строителей выглядит намного лучше. Взглянув на свои грязные и рваные джинсы, Прохоров представил, как будет покупать водку… Всякий раз он чувствует себя не в своей тарелке, когда приходит в магазин в рабочей одежде. Ему стоит туда идти или нет?..
Так он бродил, разговаривая с самим собой, когда заметил необычную быстро несущуюся по земле тень. Невыносимая боль внезапно пронзила всё его тело. В этот момент страшный вопль должен был вырваться из груди, но не вырвался – странное ощущение уже прошло.
Прохоров решил, что на какое-то время потерял сознание, чего прежде с ним не случалось. Впрочем, причина была ясна: он сидел на земле, а рядом с ним лежала длинная металлическая труба… видать, его огрело этой штуковиной и огрело здорово. Он осмотрел себя. Голова в порядке, руки, ноги тоже целы, - надо же, легко отделался! Сознание потерять – потерял, а на теле ни царапины?.. Пронесло, да ещё как – такой-то штуковиной и убить могло!
При очередной попытке подняться с земли обнаружилось, что ноги его застряли в глине. «Чёртово болото! Будь ты не ладно!» Прохоров взялся за трубу, которая находилась примерно на уровне его головы (с той трубой, что лежала на земле она была соединена металлическими перемычками), и с её помощью выбрался на твёрдую поверхность. «Цирк уехал, а клоуны остались» - с усмешкой произнёс про себя. «Ну, так-то лучше…» Отчего-то настроение у него поднялось. Даже более того – он чувствовал себя как школьник, которому объявили об отмене занятий. И не стал спрашивать себя, почему. Ему хотелось радоваться, ликовать! Что за странное новое чувство! Как всё-таки здорово, что им не придётся сегодня работать!
Но тут ему бросилось в глаза что-то такое, что мгновенно отняло у него весь задор. Чуть дальше от того места, где он только что лежал, находился предмет, напоминающий живое существо. Впрочем, для того, чтобы быть человеком он выглядел страшно и нелепо. Вдруг ему захотелось увидеть кого-нибудь, неважно, кого, и поговорить – неважно, о чём… Но на стройке, как будто, никого, кроме него, не было. «Куда ж все подевались?.. О, чёрт, уже, наверное, обед давно! Нех…ж (неслабо) меня садануло!» Тут поток его мыслей прервался – вдалеке возник высокий, полный человек в белой каске и брезентовом плаще. Вновь ощутив душевный подъём, Прохоров двинулся в его сторону.
- Время не подскажете сколько? Эй! Уважаемый, время не подскажешь, сколько? – прокричал он.
Но строитель в белой каске не отреагировал. Возможно, просто не услышал, а возможно был слишком занят. Издалека он показался Прохорову задумчивым, хмурым, но вблизи наоборот, совершенно беззаботным. Причём странно было видеть его именно беззаботным - ведь где такое видано, чтобы строительный начальник, находясь на объекте, просто прогуливался.
- Здрасьте! А-а… я прошу прощения, но мы часом-то не знакомы?..
И настороженность, с которой он обратился, сменилась вдруг узнаванием:
- Никита?! Неужто ты это?!
Такой бури эмоций он не испытывал давно, или, может быть, никогда.
Человек в белой каске, наконец, повернулся к нему. Но взгляд его не был дружелюбным. Скорее даже напротив, устрашающим; впрочем, для Прохорова это уже не имело значения.
- Вот так встреча! Сколько ж лет-то прошло?!
Он обнял своего старинного товарища и горячо пожал ему руку. После чего они вместе куда-то направились.
- Ты меня помнишь?! Это ж я, Федька, Федька Прохоров! Сколько ж это лет-то прошло, а?! Слушай, а ты помнишь, как мы с тобой познакомились? У того карьера, который раскопали за нашей деревней. Мы тогда совсем ещё малыми были. Ты ещё так странно смотрел на меня – мне это почему-то на всю жизнь запомнилось. Как же это нас с тобою угораздило встретиться-то?! И где! На стройке! Кто бы мог подумать! А знаешь, ведь я, наверное, ни за что бы ни решился в тот карьер прыгнуть… Если бы я стоял там один, или, предположим, не ты с этим своим хитроватым взглядом был со мной, а другой кто-нибудь, во мне бы тогда и мысль не зашевелилась. Не знаю, как ты, но я хорошо помню тот день…
- А что случилось потом, после того, как ты прыгнул? Куда ты исчез? – произнёс контрастирующим с его пылкой речью спокойным голосом Никита.
- Я? Исчез? Разве я куда-то потом исчез? Я же тебя потом догнал, вспомни!
Никита остановился, и Прохоров остановился вместе с ним.
- Я-то помню. Но ты после того как в лету канул.
Прохоров призадумался. И не нашёл, что сказать. Вероятно, в чём-то его старинный друг был прав.
- Да, мы не долго с тобой дружили, - спустя некоторое время задумчиво произнёс Прохоров, - а ведь, наверно, могли бы стать друзьями на всю жизнь.
Никита снова сбавил шаг. Покачав головою, произнёс:
- Нет, не могли. У каждого из нас была своя дорога.
- Как так, ведь мы же…
В этот момент они подошли к карьеру, похожему на тот, возле которого их однажды свела судьба. На противоположной его стороне сидели двое мужчин. В одном из них Прохоров узнал своего отца.
Приятели спустились на дно карьера, где им когда-то нравилось гулять.
Отец Прохорова не сильно был удивлён появлению сына. Жестом он предложил ему присоединиться к их компании.
- Батя, ты как здесь оказался? Каким это ветром тебя на стройку занесло?
- Какая ж это стройка? Где ты её здесь видишь?
