Нормальные люди, «другие люди», «сверхлюди». Есть нормальные люди. Они находятся в оптимальном коридоре развития человеческих возможностей и способностей. Есть ненормальные люди. Вот они находятся в не оптимальном коридоре таких возможностей и способностей, а в экстремальном, либо в минимальном, узком, низком и поверхностном («скользком»), либо в максимальном, широком, высоком и глубоком коридоре возможностей и способностей.
Выходит, что нормальный человек – это человек средних (значений) возможностей и способностей, необходимых для благоприятной совместной жизнедеятельности людей. Человек, у которого способности выше среднего (средних значений), живет уже более сложной жизнью, ибо вынужден приспосабливаться к тем, кто ниже его по способностям, ему следует тратить больше усилий, ненужных нормальному, обычному человеку, чтобы приспособиться к другим людям. Кстати, поэтому людей со способностями выше среднего намного меньше, чем людей со средними способностями, ибо последние создают им проблемы с их существованием по законам естественного отбора живых видов. К тому же пресс такого отбора усиливается еще специфической модификацией оного в виде уже искусственного, технического (социального) отбора как естественного отбора для людей, отличающихся повышенной животной сообразительностью. Именно повышение уровня этой сообразительности, или животной хитрости позволяет нам назвать ее уже не столько животной (понгидной, то есть, натурально обезьяньей), сколько человеческой, точнее, человекоподобной (антропоидной) хитростью. Такая хитрость является уже хитростью не условного инстинкта, но самого разума. Конечно, это еще не сам разум, но то, с помощью чего, он проявляется в низменной, материальной для себя среде распространения (экспансии), будучи идеальным носителем духовной энергии. Именно хитрость разума или хитроумие позволило людям становиться людьми в совместной жизни в материальной среде с более низшими по интеллекту живыми существами, вроде обезьян, кошачьих, псовых, то есть, других млекопитающих, рептилий, птиц, земноводных, насекомых и прочих тварей.
Так вот это хитроумие, которое невольно пробуждается у людей со способностями выше средних величин в связи с поиском благоприятных условий для реализации своих социальных (публичных) и личных возможностей, разумеется за счет других, менее развитых особей человеческого коллектива («стада»), которые, как правило, отличаются стертостью такого хитроумия до уровня животной хитрости (условного поисково-ориентировочного или посредственно-целесообразного инстинкта). У таких обычных (нормальных), по сути наивных и порой лукавых, но не коварных, людей животная хитрость, правда, уже не натуральная, а условная, вызванная условиями не животной борьбы, а социальной конкуренции, и все же животноподобная хитрость, только в условиях экстремальной ситуации доходит до хитроумного уровня. Поэтому люди со способностями выше среднего могут использовать их, эксплуатируя других менее способных для своего успеха, в своих корыстных за счет признания другими.
Правда, такое значение способностей должно быть выше среднего только на полтона, а не на целый тон (порядок), иначе двусмысленность их положения между средним и высшим (на порядок) значением будет видна невооруженным взглядом людям с обычными способностями и они будут стараться избегать подставлять свою шею для того, чтобы способные люди сидели на ней. Это так, если судить о социальных отношениях и личных взаимоотношениях с субъективной точки зрения самих людей. Но если на дело со способностями людей жить за чужой счет, то есть, за счет других людей объективно, то обществу для активного развития требуется иметь в своем наличном состоянии определенное количество, точный процент способных людей, которые могут двигать обычных, часто пассивных или активным только в подражании в нужном направлении не только обновления (сохранения) социальной материи (жизни), но и ее улучшения.
Только для достижения этой цели таких людей должно быть меньшинство, иначе при большинстве способных людей они друг друга сведут с ума и со света. Только если способности максимальные, они доходят уже до самого ума и тогда находят для себя управу, свою меру, существуя не за счет других, а за счет себя. Если все люди или большинство их них были с максимальными для человека способностями, то они не вредили бы друг другу, но, напротив, помогали бы друг другу. В нашем же случае – случае и историческом, и современном, - мы имеем дело с меньшинством людей со способностями выше среднего на половину периода или порядка (тона) и большинством людей со средними способностями, которые терпят хитроумное меньшинство, чтобы жить не как прежде, но немного, на полтона, лучше, то есть, хорошо и терпеть на своей шее способных, то есть, признавать их популярными, всеми узнаваемыми, добившимися за счет низких способностей других общественного признания.
Но среди меньшинства есть не только люди со способностями выше среднего, а и со способностями ниже среднего. Это люди с ограниченными способностями. Обычные (средние) люди их называют «тупыми», умственно неполноценными. Хотя в некоторых случаях люди с ограниченными способностями в общем, в частности, в некоторых из них могут превосходить других, средних людей. Но в большинстве других способностей они уступают обычным людям. Поэтому, к слову сказать, их труднее использовать для эксплуатации, чем обычных людей. Обычные люди их не столько эксплуатируют, сколько, наоборот, тратят на них свои и так не лишние силы себе в убыток, чтобы заботиться о них, проявляя тем самым тот минимум человеческой солидарности, который у них есть, ведь значительную часть заботы они тратят на себя, чтобы поддержать свой средний уровень и не только не умереть, но и дать жить своему потомству. Кстати, именно для этого они и существуют согласно закону материальной жизни, адептами которого они являются как бытовые люди, обыватели.
Однако вернемся к людям с ограниченными способностями. Они хуже ориентируются в окружающей социальной среде и часто находят не то, что им нужно для выживания. У них ограниченное мировоззрение. Образно говоря, они видят не дальше собственного носа. Поэтому у них особенно развит животный, зоологический эгоизм. Тем более несладко приходится тем из них, у кого есть некоторые способности выше средней величины. У них возникает аберрация при восприятии мира и самих себя в нем, аллегорически выражаясь, «двоится в глазах», то есть, искажается картина мира, как она складывается в сознании (в голове) нормального человека. Она сдвигается в сторону. Так называемый «сдвиг по фазе», если говорить вульгарно, простонародно. На подлинную картину мира накладывается ложная, иллюзорная, вызванная фантазмом больной психики. В результате происходит рассогласование двух порядков: порядка слов или образов (означающим или знаком) и порядка того, что ими называется или отображается в сознании (означаемым или значением, а то и смыслом). Следствием рассинхронизации слов (и образов) и значений является спутанная речь (или расстройство в представлении).
Получается, что люди с ограниченными возможностями и с некоторыми способностями выше среднего не возвышаются над обычными людьми, а оказываются для них посторонними, отчужденными, другими людьми, или, попросту говоря, ненормальными. Таким образом, между ними и обычными людьми выстраиваются не парадигмальные (вертикальные) отношения как с людьми со сверхспособностями (со способностями на период выше), но синтагматические отношения, то есть, отношения соседства как с чужими, совсем иными, непонятными обычным людям из-за их ненормального восприятия и поведения. Таких людей обычные люди считают сумасшедшими.
Значит, есть не только нормальные люди, которых подавляющее большинство, но и ненормальные, которых меньшинство, как и людей со способностями выше среднего. Но если способным людям обычные, посредственные люди завидуют, то ненормальных, как умственно отсталых, так и сумасшедших, презирают или боятся, ибо не знают, что ждать от них в следующее мгновение из-за их странного, прямо непредсказуемого поведения.
От сумасшедших и людей со способностями следует отличать тех, кто обладает сверхспособностями. По недомыслию обыватели на американский манер их неточно называют суперменами или супервуменами, не понимая, что таковые являются не сверхлюдьми, а только сверхживотными, которых превосходит человеческими качествами любой нормальный (обычный) человек, ибо эти мифические существа (superman или superwoman) превосходят человека не человеческими (душевными) и тем более духовными свойствами, но только телесными, животными. Это лучшие животные, а не лучшие люди. Между тем самый плохой человек лучше самого хорошего животного. Мужское или женское в человеке – это не человеческое качество, а животное.
Так кто же обладает такими отличными способностями и кого называют сверхлюдьми (сверхчеловеками)? Во-первых, сверхлюдей не бывает, не было и, разумеется, не будет ни отдельно в единичном экземпляре, ни в массе. Самый лучший человек – это только человек. Другое дело, что в человеке может быть нечто больше него самого, но это не он сам. Это можно назвать сверхспособностью, даром духа. Этот дар нельзя заслужить, но ему следует соответствовать, когда он работает, творит. Так и было в истории: тех, кто обладал таким даром, называли гением. Налицо была откровенная синекдоха, то есть, перенос свойства (дара), признака на носитель признака, на человека. Гений не человек, но дар, который проявляется, реализуется в творчестве как произведение, шедевр, артефакт. Носитель гениального дара может быть в обычной жизни хуже обычного человека. Об этом писал еще Пушкин: «Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон, в заботах суетного света он малодушно погружен; молчит его святая лира; душа вкушает хладный сон, и меж детей ничтожных мира, быть может, всех ничтожней он». Но он забывался, когда путал себя с этим даром, противопоставляя поэта как высшее существо толпе посредственностей.
Есть, конечно, высшие существа. Это духи и разумные существа. Человек - существо, но не духовное или разумное, а в лучшем случае только душевное. Он разумен только в родовом смысле как коллектив из всего человечества с учетом его прошлого и будущего состояния. Предел развития человека в этой жизни, - это быть великодушным существом, то есть, таким существом, у которого душа имеет более важное значение, чем он сам как человек. Повторю: в этой жизни ни один человек еще не был сверхчеловеком, и нет никаких оснований для того, чтобы он был им. Что там сверхчеловек, даже великодушный человек – это большая редкость не то, что в наше время, но за всю историю человечества, так что естественно напрашивается вопрос: «Был ли великодушный человек-то? Может быть, его никогда и не было»? Все разговоры о махатмах имеют смысл, если речь идет не о человеке, а о высшем существе, о духе или, по крайней мере, о разумном
