Вероятнее всего эта хитрая фурия решила обвести всех вокруг пальца.
-- Но при чем же здесь капитан?
-- Он может навести на ее след. Как пес, чуя след зверя. Он приведет к норе этого зверя. А мы его схватим.
-- Вероятно, нора этого зверя теперь далеко. Иначе, мы бы ее увидели здесь.
-- Как бы она не была далеко, а следы все равно приведут к ней.
ГЛАВА 22.
Солнце только начало вставать над линией горизонта, когда капитан добрался до места, обозначенного на карте своего планшета. Тени деревьев становились все четче и шире с каждой минутой. Вот уже засиял первый золотистый луч между зеленеющих крон сосен. Лиственные кусты тоже не оставались в долгу перед весенним торжеством и окутывали себя все гуще и гуще молодыми побегами. Птичье пение становилось все ярче и звонче. Торжество новой жизни чувствовалось везде.
Капитан внутренне наслаждался каждым звуком, каждой пропетой птичьей мелодией, каждым новым восхитительным цветом. Он прекрасно знал цену этому всему. Знал, насколько становится дорога жизнь, когда она висит на волоске. Знал, что не отступит, даже на краю самой безнадежной пропасти. Знал, что должен спасать кого-то.
Медленно Грэг подобрался к той самой ели, под которой они с Ником уже прятались прошлой зимой. Это совпадение ему показалось очень странным. Ведь он отчетливо помнил, как здесь увидел ракеты противника. Потом отдал планшет Нику и дал задание двигаться в определенном направлении. Куда пропал после этого Николса, никто не знал. Но спецзадание опять привело его на то же самое место. К чему бы это? Каковы замыслы руководства? А, может быть, именно здесь сосредоточенны сведения о базе данных противника. Капитан еще раз тщательно обследовал местность. Но никаких подозрительных следов он не обнаружил. Ему ничего не оставалось, как усеется под знакомой елью и ждать.
-- Смотрите, майор, он действительно думает, что мы послали его разведывать обстановку в этом глухом и никому не нужном уголке.
-- Ха-ха, -- полковник, -- Так он действительно чудак. Простачок наивный. Его можно взять голыми руками. И мы возьмем. Он сам в них идет. Тихо и мирно.
-- Не радуйтесь, майор, раньше времени. В тихом омуте водятся большие черти. Довольствуйтесь этим. Скучно нам не покажется.
-- Ну, с ним-то все понятно. А вот, что на счет этой фурии. Как она сможет сюда прибыть.
-- Не забывайте, что у фурии уникальные парапсихологические способности. Чутье, говоря по народному. Она не может не узнать, где он сейчас и приползет сама в нашу ловушку. Вот здесь мы ее и возьмем готовенькую вместе с ним.
-- А для чего ей ползти к нему, если она от нас скрывается? Думаете, она будет у него искать защиты?
Полковник постучал себя указательным пальцем по лбу:
-- Думайте шире, майор. Она же его любит. Вы забыли? Ради него здесь находится. Ради него жизнь готова отдать. А теперь, почуяв, что он рядом, захочет предупредить об опасности.
-- Вы гений, полковник. Но почему вы думаете, что она рядом именно с этим местом находится.
Полковник хитро подмигнул майору:
-- Так. Интуиция. Они были вместе именно здесь. Для них обоих это место может быть памятным, нести в себе особую энергетику. Он притягивает каждого из них, как магнитом.
Майор восхищенно посмотрел на полковника:
-- Вот это настоящая магия! Вы – маг. Провидец. У вас дар ясновидения. Будем ждать. Он уже ждет...
Капитан прикурил сигарету. Он неторопливо размышлял. То, что за ним следят через спутниковое видеонаблюдение, не оставляло сомнений. Сейчас его крохотная голографическая фигурка находится как на ладони у полковника. Значит, необходимо дальше продолжать эту нелепую игру. Он обязан снять все, что увидит здесь на планшет и принести эти сведения полковнику. Тот ожидает его отчета через пять суток после отправления в экспедицию.
Вот уже солнце стало садиться за вершины холмов за лесом, а капитан никак не мог понять, зачем его сюда послали. Вдруг на склоне холма за облачной дымкой капитан отчетливо различил фигурку человека. Он был невысок и строен. Вероятно, это был юноша, лет двадцати. Фигурка приближалась к капитану. Юноша спускался по тропинке склона. Чем ближе он шел, тем быстрее двигался. Складывалось впечатление, что он спешит. Когда юноша спустился и приблизился к капитану так, что тот смог разглядеть его силуэт, у капитана не оставалось сомнений, это был Ник. На нем было военное обмундирование защитной окраски. На голове не было никакого защитного убора, и короткие русые волосы поблескивали в лучах заходящего солнца.
«Что за черт, -- подумал капитан, -- Неужели он сумасшедший?! Так просто появиться здесь, зная, что тебя разыскивают. А, может, он работает на людей полковника. Тогда это вполне объяснимо. Но меня так просто не возьмешь...»
Капитан взял планшет и стал снимать все увиденное на камеру. Юноша подходил все ближе и ближе, а капитан, не двигаясь с места, все снимал и снимал. Вот уже Ник оказался на таком расстоянии, что можно было видеть его лицо, укрытое рыжими весенними веснушками. Вот уже он сам заметил капитана, сидящего в тени под елью и машет ему рукой, как старому приятелю. Капитан не двигался с места и все снимал. Вдруг Ник вскрикнул и упал. Но упал он не на весеннюю траву. Он словно провалился. Там где-то была пропасть, ловушка. А, может, силовое поле, поглощающее энергию, наподобие черной дыры. Кто попадал в нее, на долгие годы оставался в небытие, витая в космосе. Смотря, насколько была поставлена программа в этой чертовой воронке. В любом случае капитан не собирался спешить безумцу на помощь.
ГЛАВА 23.
Инука сидела возле костра в уже освоенном своем жилище. Сегодня ей помогли выпечь хлеб из ржаной муки и сварить сыр. Самостоятельно она умела только варить похлебку из картофеля и лука да жарить яичницу на самодельной сковороде. Такое питание Лике понравилось. Оно было полезным и не калорийным. Значит, потерять форму ей не грозило. Да и как ее можно было потерять, когда впереди было столько работы.
Рыжий кот, подкравшийся неизвестно с какой стороны на запах варенного сыра, лежал рядом с ней возле костра посреди пещеры и задушевно мурлыкал. Вчера Рэмбез подарил Инуке огромного лохматого пса, который теперь тоже дремал перед входом в пещеру. При малейшем шорохе или стуке чужих шагов он настороженно поднимал голову, словно хотел узнать, свои или нет. Убедившись, что опасного ничего нет, сладко зевал и клал голову на огромные лохматые лапы. Значит, можно было никого не бояться.
Рэмбез наведывался к новой жительнице общины почти каждый день. Его интересовало все – ее самочувствие, тревоги и даже сны. Он постоянно интересовался, не голодает ли она, нравится ли новая пища, не устает ли от необычной для жителей мегаполиса работы. Инука не жаловалась. Он терпеливо выслушивала все наставления вождя общины и скромно благодарила его за заботу кивком головы. Потом подавала на стол свежую похлебку, сыр и хлеб в знак доказательства того, что она неплохо адаптировалась здесь. За дверями ее пещеры уже всходили цветы, которые к лету должны были зацвести алым цветом. Лика выбрала именно такие, как память об их с Грэгом любви. Он обычно любил их дарить Лике. И ими была густо усажена лоджия ее сектора.
Да еще небольшая козочка скрашивала одиночество Лики. Ее она держала прямо в своем жилище. Козочка была карликовой породы, но молока от нее было много. Лика не любила слишком много времени проводить рядом с костром ради еды. Она довольствовалась немногим. Обычно, кувшина молока ей хватало на все утро. Да еще Рэмбез приносил ей пор утрам хлеб, который он пек сам.
Некоторые женщины долины инуков поговаривали, что она нерадива и неблагодарна. Другая бы своему вождю за такое пристальное внимание каждый день варила бы не менее двух головок сыра и хлеба пекла бы побольше. А у нее что, зайди в «дом» и на столе пусто. В хозяйстве одна коза и та, почти для красоты. На земельном участке – ни пшеницы, ни картофеля... Ох, как она будет жить дальше?
-- Ничего, -- судачила одна соседка с другой, -- Рэмбез до нее доберется. Он быстро из нее хозяйку сделает.
-- Он-то сделает, -- вторила ей другая, -- Да я вчера сама видела, как он в ее огородике ковырялся. Видать, поднапрягла она его.
-- Да чего там поднапрягла. Это ненадолго. Мужское дело – воевать. Он все равно больше времени на войне проводит. А она должна готовить ему. Это пока она неумеха. Скоро обучится. Куда денется?!
-- Да не будет он с ней жить. Вот у Нарды дочка – огонь девка. Все умеет. И стреляет, как сокол, без промаха.
-- Глазами то она стреляет. Да только все время мимо. Ей все равно в кого. От того никто и не падает.
-- Ничего, вот когда кто-то увидит, она другой станет. От таких больше толку. Она предана нашей общине, оттого и стареется. А у этой, известно, что на уме. Дернуть хочет отсюда. Опять к цивильной жизни...
Так судачили меж собой все жительницы общины после дневных работ возле своих костров и на огородиках. А мужчины несли вахту и ходили в разведку вокруг своего поселка. Наступать они пока не решались. Уж слишком примитивным было их боевое оружие. О наступлении на врага они только мечтали.
А Лика больше времени теперь проводила в лесу. Иногда она брала с собой козочку Ниису. Верный пес Гер сопровождал их всюду. Лика никак не могла привыкнуть к тому имени, которым наградили ее инуки, и помнила его лишь для того, чтобы откликаться. Ей был не слишком приятен образ жизни местных жителей. Здесь не было свободы выбора. Все должны были заниматься одним и тем же. Вся работа ради того, чтобы выжить. А выжить, чтобы снова работать. Бессмысленная вереница дней. Неужели эти люди действительно верят в чистоту собственных помыслов? И где же их пресловутая идея о свободе человека? Она где угодно, но здесь ее нет.
Лика даже не подозревала, что своим фривольным поведением и изысканностью собственной натуры навлекает на себя огромную опасность. Все жительницы и так уже заподозрили ее в колдовстве. Внимание к ней обострялось особенно после посещения ее жилища вождем общины Рэмбезом. Иногда к ней заглядывал на огонек и его сын Нарсен. Тогда конца толкам и пересудам не было конца. Но этими пересудами и жили малограмотные жители долины повстанцев. Ведь другого источника информации у них не было.
ГЛАВА 24.
Капитан спрятал планшет в камуфляж. Он не решался сдвинуться с места. В том, что человек не настоящий, не было сомнений. Возможно, это гипноз. Проверять возможности не было. Если ему кто-то посылает мощные суггестии, то он будет видеть то же самое на экране планшета. Значит, где-то рядом находится источник этих суггестий, то есть, человек. Нет, не человек. Это сверхчеловек. Гурас, как они себя называют. Новое существо новой эпохи.
Но было и другое предположение. Возможно, это голограмма. Но, тогда, зимой капитан думал, что это обычный эффект отражения зеркальной оболочки неба. Возможно, тогда тоже была голограмма изображения ракет. Значит, кто-то специально посылал их сюда. Нет, этого не могло быть. Те ракеты были совершенно новой конструкции. Вероятно, секретной. Капитан лихорадочно начал рыться в страницах планшета. Но тщетно. Все изображения и расчеты были стерты. Кем? Полковником? В целях перестраховки? Возможно... А, что, если это сделал Ник. Так на кого же он работает?
Капитан размышлял, пока солнце
