я – француженка. Родом из Люксембурга, -- ответила Стешка на ломаном немецком языке.
-- Как зовут юную фрау?
-- Меня зовут Стефани. Стефани Стронг. Мой папа французский офицер, преданно служащий армии великого Фатерляйна, женился на богатой эмигрантке славянского происхождения и, после моего рождения, мы переехали жить в Люксембург. После победы великой Германии во Франции и Люксембурге мы всей семьей приехали сюда, потому, что у папы такая работа. Я знаю немецкий, итальянский, но чаще всего говорю на родном французском. Знаю русский, потому, что мои предки, из древнего дворянского рода, жили в России.
-- О! Как хорошо. А что хочет от нас юная фрау?
Стешка решила, что раз к ней отнеслись так дружелюбно, не мешало бы попасть внутрь этого мрачного заведения. Она даже забыла, что следом за ней крадется Степан с наганом. Теперь ею двигало только любопытство.
-- Я хотела бы устроиться на работу в вашем... вашем заведении.
-- Милая девочка. Это заведение очень серьезное, не для таких, как ты. Это комендатура. Здесь пытают злых большевиков. Если мы их не победим, великой Германии наступит конец. Иди к своему папе. Я думаю, война скоро закончится, и вы сможете уехать к себе домой.
-- Война?! – ошарашено вскрикнула Стешка, чуть не забыв, что должна говорить на немецком, -- О-о...
-- Смешной ребенок, она не знает, что здесь война. Здесь орудуют партизаны. Ты знаешь кто это такие? Красные партизаны – это двуногое зверье. Их не надо гнать в бой. Они сами жаждут боя и каждый сам себе политрук. Здесь всюду и везде, в лесах и болотах носятся тени мстителей. Неожиданно, словно вырастают из-под земли, нападают на нас, рубят, режут и исчезают, как дьяволы, проваливаясь в преисподнюю. Мстители преследуют нас на каждом шагу и нет от них спасения.
На лице у Стефании возникло такое выражение, словно она опоздала на государственный экзамен и ей теперь никогда не дадут диплом бакалавра.
-- Но я хочу, чтобы война скорее закончилась и мы всей семьей отправились назад в Европу. Я хочу работать у вас.
-- Хорошо, мы сейчас проверим, насколько ты верна делу Фатерляйна. Истинная ли ты арийка.
Офицер жестом пригласил Стефани в холл. И то, что Стефания увидела в холле, окончательно подтвердило ее опасение и догадку. Там были старинные столы и стулья, на стене старинные часы с маятником и портрет... Гитлера, настоящий, огромный во весь рост. Но самое удивительное, что зацепило ее внимание, это печатная машинка вместо ПК.
«Господи, как это работает?!... Не иначе, Арист закинул меня в прошлый век... Ну, конечно, вот он, артефакт для курсовой... Вот кто будет очевидцем!»
Мысли в голове Стешки стали мелькать яркими вспышками.
«Значит, здесь фашистская комендатура. Вчера я была в штабе павлодальских подпольщиков. Теперь я работаю их шпионкой. На своих...»
-- Меня зовут Шульц, --представился офицер, -- Шульц Этлер. Я работаю младшим комендантом этого заведения. Отвечаю за порядок в городе в комендантский час.
Он дружелюбно предложил Стефании стул. Та присела на его краешек и скромно опустила голову, глядя на свои скрещенные пальцы рук. В ее представлениях так должны себя вести французские барышни. А ее внешний вид... Почему о нем никто не спрашивает?... В ответ на ее мысли офицер откликнулся:
-- Бедный ребенок, наверное, голоден с утра. Я угощу вас настоящим чаем. А то, что нет прекрасного платья для вас, это ничего. Наши войска уже завоевали этот захудалый городишко, потом возьмут Днепр и сразу на Москву. Уже совсем скоро вы сможете посещать все балы и приемы и носить приличную одежду, как настоящая фрау. А пока, увы, военная форма. Но она вам идет. У вас хорошая фигура.
-- Спасибо, -- все, что могла ответить Стешка, прихлебывая терпкий чай в прикуску с рафинированным сахаром. Ее, все еще не оставляла надежда, что это все нелепая игра фанатиков. Но нет, откуда все эти антикварные вещи? Из музея? А сахар и чай, такие необычные.
-- Вы умеете пользоваться вот этим? – спросил офицер, глядя на машинку.
Стешка с интересом разглядывала аппарат.
-- Да, немного. В детстве папа разрешал мне печатать на ней.
-- Вы трудолюбивы.
-- Мне можно пользоваться ею?
-- Да, конечно. Но для начала я хочу предложить вам напечатать на ней заявление на работу и... некоторое обещание.
Офицер учтиво улыбнулся. Стешка села за стол с машинкой. Внезапно она почувствовала холодок внутри. Такой «фиговиной» она никогда еще не пользовалась. Здесь и клавиатура другая. А, главное, она автоматически не исправляет ошибки... Да, ей пользоваться туго, по началу.
-- Э-э... Можно, я сначала поупражняюсь... Я кое-что забыла...
-- О-о, конечно. Но вас не нужно учить этому. Наша комендатура оценит по достоинству ваши таланты. Я могу оставить вас наедине с последним словом техники. Приятного общения.
Шульц вышел.
Глава 8
Как только за ним закрылась дверь, Стешка уткнулась в загадочный аппарат. Но сомнения не давали ей вникать в работу полностью. Она подкралась к двери, и в огромную замочную скважину стала подслушивать и подглядывать, как это было возможно.
Шульц точными шагами мерил длину коридора и курил. Из дверей, напротив Стешкиного кабинета, вышла стройная фрау в немецкой форме и папкой бумаг в руке. Она поздоровалась с Шульцем и направилась к кабинету, где находилась Стефани. Но Шульц ее остановил:
-- Вы прекрасно выглядите, фрау Берта. У вас сегодня есть важные поручения от господина Миллера?
-- Спасибо. Я занята текущей подготовкой отчета.
-- Оставьте отчет на потом. Он может подождать. А, вот у меня, для вас есть важное дело. Я хоть и занимаю не очень высокий пост, но имею право распоряжаться и давать вам указания.
Фрау Берта вздохнула и ответила немного устало:
-- Да, господин Этлер, я вас слушаю.
-- К нам на службу поступила одна молодая фрау. Судя по знанию языков и манерам, должно быть, важная персона. Но что-то в ее понятиях есть славянское... А я это на дух не переношу! Прошу вас, займитесь ею.
-- Хорошо, господин Этлер.
-- Не хорошо, а сию же секунду, пока она еще здесь. Она говорит, что ее отец – французский офицер, мать – потомственная дворянка старого российского рода. Зовут ее – Стефани Стронг. Проверьте, кто такая, говорит ли правду.
-- Хорошо, господин Этлер.
-- Выполняйте поручение.
Стефани едва успела отскочить от двери и усесться снова за «агрегат».
Берта вошла в комнату. Стефания выпрямилась и сосредоточилась на клочке бумаги, торчащем в машинке. Она словно не видела ничего, что происходит вокруг.
-- Получается? – дружелюбно спросила на немецком Берта.
Стефани обернулась и попыталась изобразить улыбку. И, вероятно, это бы ей удалось... Но, что это... Молодое лицо женщины ей показалось до боли знакомо. Она была высока и стройна, темноволоса. Гладко зачесанные назад и стянутые в узел волосы, прикрывала пилотка. Стефани натянуто выдавила из себя на немецком:
-- Да, уже лучше. Простите, я говорю с акцентом, поскольку мой родной язык – французский. Моя первая родина – Франция, я там родилась. Но Германия стала моим вторым домом.
-- Не переживайте, я все понимаю.
Берта двигалась легко и свободно, но движения ее были четкими и быстрыми. На лице едва был заметен штрих сосредоточенности. На самом деле она напряженно наблюдала за всем, что происходит вокруг. Берта грациозно опустилась на диван рядом с письменным столом, где сидела Стефани, взяла в руки журнал мод и раскрыла его на первой странице:
-- О, какая прелесть... – произнесла она вовсе не деловым тоном, -- А что носят сейчас в Париже? Хотя приходится носить эту чертову военную одежду весь день на службе, но я мечтаю, наступит день, и я отправлюсь... нет... мы войдем, как хозяева во дворец Ее Величества, Британской королевы... Не правда ли, так прелестно...
-- О, да, такая прелесть...
-- Так, что же мы наденем? – тон Берты был дружелюбным и кокетливым.
Стешка вдруг перестала волноваться:
-- Я бы надела расклешенное платье с воланами и шляпку с вуалью.
-- Что? Воланы снова в моде? И вуаль тоже?
-- А разве нет? Ведь мы же идем во дворец к Ее Величеству. А в Британии признаком хорошего тона всегда было, и будет не выставлять напоказ лицо и руки. А воланы – это всегда роскошь.
Стешка увлекалась не только историей стран, историей моды, и не редко рассматривала старую литературу с изображением на обложках модниц всех времен, потому быстро сориентировалась на вопрос.
-- Какая чушь! Я не собираюсь придерживаться правил хорошего тона этих чопорных снобов. Кто ваш отец? -- спросила Берта напрямую.
-- Мой отец – офицер Французской армии Фернанд Адам Стронг. Я его дочь – Стефания Стронг. А мать – русская дворянка, переехавшая жить во Францию – Кетрин Стронг.
-- У вас хорошая родословная. А где сейчас ваши родители?
-- Мы приехали сюда недавно вместе с отцом, которого прислали сюда по заданию. Мы остановились в деревне рядом с этим городом. Мне стало скучно быть дома, и я отправилась искать работу...
Договорить, вернее, доврать Стефани не успела. Дверь распахнулась и на пороге появился... Степан. Это была удача для Стешки, ведь она не знала, что говорить дальше. Сейчас она мечтала поскорее выйти отсюда и скрыться в неизвестном направлении. И Степан в эту минуту спас ее. Но одет он был странно. Одежда, похожая на военную немецкую, только без погон. В руках небольшой портфельчик. Берта обернулась к нему:
-- О-о, Стефан! Вы, как раз, вовремя, -- обратилась она к нему на немецком.
-- Меня позвал господин Этлер, -- тоже на немецком ответил Степан, -- У вас проблемы со светом? Сейчас проверим состояние проводки.
Глава 9
Стешка от неожиданности замерла на стуле так, словно ее вдруг поразила током неисправная электропроводка. Но на нее больше никто не обращал внимания. Степан быстро отвернулся к стене, достал из чемоданчика прибор и занялся своим делом. Берта молча наблюдала за ним. Наконец, Степан поставил в известность:
-- Здесь все нормально. Нужно посмотреть в других кабинетах.
Он направился к двери, Берта за ним. Стешка заворожено наблюдала за ними обоими, пока не закрылась дверь. Как только они скрылись из виду, она быстро и тихо, как кошка подскочила к двери. Спасительная замочная скважина. Возле самых дверей Берта осторожно осмотрелась вокруг, не идет ли кто и на чисто русском стала докладывать Степану:
-- За ней велено проследить. Говорит, мать русская, отец – француз. Сюда пришла на работу...
Степан торопливо перебил ее:
-- Никакая она не француженка, Стешкой звать. Я ее вчера вечером на улице подобрал, в комендантский час разгуливала. Странная такая. Я ее в штаб приволок. А там, Наумыч стал допрашивать. Так она сказала, что здесь работает. Странно все это...
-- Надо проверить, есть ли в городе те люди, которых она назвала своими родителями.
-- Ладно, вечером в штабе обсудим это все. А сейчас, пойдем со мной. Мне надо кое-что разузнать на счет новых военнопленных. Куда и когда хотят их отправить.
-- А новенькая?
-- А что новенькая? Если сбежит отсюда, далеко не скроется. С одной стороны – фашисты, с другой –наши партизаны. Да, я оставил на улице Коляна подстраховать.
Берта и Степан удалились в соседний кабинет. А Стешка просто онемела от растерянности. Это состояние ее было, что называется, «влипла». Остаться здесь и ждать очередной провальной проверки? Бежать на улицу и снова попасть к партизанам. Постой, он сказал, Коляна оставил...
