ИДЁТ ОТКРОВЕНИЕ 1. Единый изначальный текст. 2007-2011.

и развеяться при ближайшем серьёзном столкновении с Жизнью... Да, истинно реален — только Единый и Бесконечный, как Его ни представляй, как Его ни называй... Я чувствую Его Реальность — Его Истинность! Им я живу, и двигаюсь, и существую. И Он ведёт меня — куда нужно. Куда нужно — и приведёт... Только — верь!..


Мой 1-й ночлег на «нелегальном»...

У меня были ещё друзья, у меня были ещё близкие люди, хоть и не единомышленники во всём, хоть и атеисты. Были Мария Васильевна и Маша... Я как-то очень стеснялся ехать к ним, и не решался на это до самого последнего момента. Но тут — другого варианта я уже не видел... И я решился...

Приехал уже очень поздно, около часа ночи, если не больше. Но там, как я знал, по тогдашней интеллигентской привычке рано никогда и не ложились. Объяснил всё. Спросил: можно ли переночевать?.. А уж Мария Васильевна — хорошо помнила, что такое 37-ой год... Но она ответила: «Можно!». Ответила решительно, и, как-то, с сознанием ответственности, которая ложится и на неё, и на меня. И я на всю жизнь запомнил это её: «Можно!». И этот мой 1-ый ночлег на «нелегальном положении»...

Только сейчас, 35 лет спустя, я подумал, сколько же в этом смысла, и насколько это глубоко знаменательно и символично: я ушёл от матери кровной — чтобы придти к матери духовной... И сколько же времени, и сколько сил мне потребовалось — чтобы снова вернуться обратно!..

Когда я на следующее утро проснулся в залитой Солнцем комнате, с окном — на Неву и Петропавловку, я подумал: чего же я так стеснялся, почему не поехал сразу сюда, почему сомневался?.. И, конечно, сразу вспомнил свою «Купчинскую проповедь». И возблагодарил Бога за всё!.. Но теперь — мир действительно ждал от меня Слова...

Мне предстояло писать «Книгу Слова»...


Ночёвки у Вити Кабанова

Моим следующим «странноприимцем» был Витя Кабанов, с его маленькой снимаемой комнаткой где-то в «средних» линиях Васильевского острова. Он тоже хорошо понимал, что ему грозит за такого кадра как я: а учился-то он тогда — на юрфаке, на вечернем. Но он не раз в ту осень и зиму предоставлял мне свой кров... Я ему звонил, вечером, спрашивал: можно ли?.. Он всегда приглашал. Я спрашивал: что купить из съестного? Деньги у меня тогда ещё были. Он всякий раз отвечал: что хочешь... Варили, обычно, макароны, добавляя принесённый мной сыр. Голодным я у Вити не был... Спать ложились вместе на его узкой постели... Утром он довольно рано уходил, и всегда предлагал оставаться спать, сколько захочу. Я иногда этим пользовался — чтобы писать. Писать свою «Книгу Слова»...

Работал он тогда сторожем (формально — матросом) на какой-то пришвартованной к невскому берегу барже. К нему туда можно было и звонить, и приходить. Что я и делал тоже... Да, Витя тоже оказался мне настоящим другом. Он тоже разделял моё «единоверие», может, не во всех деталях, и мы всё время беседовали с ним на эти темы. Проповедь из меня тогда пёрла со страшной силой. Но Витю тогда, кажется, убеждать ни в чём основном было уже и не нужно... Пришёл ли он вообще к Вере благодаря мне?.. Не знаю. Мы слишком давно уже к тому времени друг друга знали, вместе работали в Публичке, читали одни книги, оба пришли сначала к какому-то неопределённому идеализму, и шли, в своих мыслях, в общем, как-то параллельно. Как, примерно, и с Юрой Андреевым (знакомы они, к сожалению, не были). Да и с Борей Собакиным...

Вообще, мысль у многих тогдашних «семидесятников» развивалась примерно в одном направлении. И единомышленников я, со временем, встретил очень много. Очень многие различия в духовных взглядах тогда совершенно не казались существенными, и новообращённые христиане, буддисты, даосы, йоги, оккультисты и прочие как-то очень хорошо, как правило, ладили между собой. Общее «духовное диссидентсво» роднило всех. В политическом смысле — оппозиционерами и диссидентами по отношению к существующему строю были тогда практически почти все. Просто далеко не все в равной степени увлекались политикой, и степень осторожности по отношению к этим вещам бывала у людей разной. Но достаточно остроумные антисоветские анекдоты принимались «на ура» тогда практически почти в любой аудитории из всех, где мне в те годы довелось побывать...

У Марии Васильевны с Машей, и у Вити Кабанова, я и ночевал в ту осень попеременно...

Третьим моим «странноприимцем» был Боря Собакин...

17.03.10


Крещение:
человек-вода — воссоединяется с Океаном-Водой
вода-форма — воссоединяется с Водой-Бесформенностью
тело — с Полем
плоть — с Душой
ограниченное — с Безграничным

Этнос — Демос — Метаэтнос

Грядущая революция — это обратное превращение демоса в этнос, но уже — в метаэтнос.

Революция в браке и семье

Как послал Меня Отец...

19.03.10


Корабль мертвецов — мир вещей, пустых объектов. Рынок товаров, денег и продавцов/покупателей.
Поразить его — через прицел-Крест. Крест-в-Круге.
Поразить — крестить
Крестить — убить и воскресить
Правильно убить — принести в жертву
Жертва — убийство как трансформация, превращение в иную форму жизни, более совершенную.


Сталин и сталинизм

«Жертвы сталинских репрессий». Но жертва — благо. Все стоит на Жертве, и состоит из Жертвы, и является Жертвой. Всё, вся наша реальность, есть Распятый Христос: Абсолютная и Совершенная Жертва. То, что и непонятно, и в высшей степени неприемлемо для наших либерально-демократических мещан. Для них жертва — это нечто преступное и лишённое смысла. Лишающее смысла — их собственное потребительское, «правовое» существование.

Как сказал сейчас по радио один ихний: коммунисты — это сначала фанатики, потом — бандиты, а под конец — маразматики. Тогда Сталин, конечно, всё это вместе.

Каков человек — таков и его Сталин. Каждый человек творит своего Сталина по образу и подобию своему.

Сталин неисчерпаем — как неисчерпаем любой человек, любая вещь, вся реальность в любой её точке.

У наших демо-либералов не просто плохой Сталин — они хотят, чтобы он был таким. У них не просто плохая Россия — но они и рады, что она такая, и не устают злорадствовать по этому поводу. Их глубочайшая нелюбовь к России как таковой слишком настолько прёт из них, настолько очевидна, что делает понятными корни всех их аргументов против неё, как они не маскировали свои выпады против России — что это совсем не против России, а против Ленина, Сталина, советской власти и коммунизма. Но это всё — Россия!

Лучше быть со Сталиным в каком угодно аду, чем в капиталистическом раю наших демократов.

Меня не перестаёт поражать это стремление наших демонократов превратить в дерьмо — и Сталина, и нашу (их?..) страну, и наш народ, и всю нашу историю. Признаются на людях они только в первом, хотя и остальное у них постоянно сквозит. Но концентрируется их ненависть прежде всего именно на Сталине. И это очень важно понять и оценить.

Конечно, они органически ненавидят Сталина. Они инстинктивно чувствуют, насколько чужд им этот человек. Они всем нутром не понимают и не приемлют Сталина как революционера и коммуниста. Им слишком чужды, и непонятны, и ненавистны сами эти вещи.


Чтобы истинно прорваться вперёд — надо ритуально/религиозно/революционно возвратиться назад.

Полёт Гагарина — прорыв в будущее и одновременно попытка вернуться к Прародине, на Небеса, в Рай, в чистую и непорочную Первозданность.


Я абсолютно не в состоянии всем ответить по почте. Надо найти Единый Ответ для всех!


«Никакую проблему невозможно решить на том же уровне, на каком она возникла».
Эйнштейн


Всё есть Религия. Реальность абсолютно религиозна и абсолютно революционна, магична, волшебна, трансформальна.

Всё есть Магия, Волшебство, Чудо, Таинство, Ритуал, Поэзия, Красота, Драма, Мистерия.

Бог есть Воин. Он сражается с тем, чего нет, ибо нет противника более опасного и коварного. Несуществующее — это полная неизвестность. Неизвестное не может быть источником информации. Полное отсутствие информации — это самая большая опасность и угроза.

Либерализм есть культ свободы, противопоставляемой необходимости. Тогда как истинная Свобода тождественна Необходимости, Закону, Судьбе, Логосу, Ритуалу.

Тюрьмы и лагеря — наши школы и университеты, центры инициации, крещения, посвящения, наше национальное богатство.

Лагерь — «гневная мандала». Вход в иной мир. Чаще — в ад, но также — и в небеса. Не будь лагерей — не было бы и прорыва в Космос. Не было бы Берии — не было бы и Гагарина.

Революция — это Великая Инициация. Смерть — и Воскресение. Через великое страдание, через Крест. Гражданская война и её продолжение в виде всех гулагов, тюрем и лагерей, это — продолжение и часть этой Инициации, её особый посвятительный этап. Страна и народ должны были пройти через это, чтобы родился Новый Человек и Новый Мир, Новое Общество, Новая Реальность.

Жизнь — это Жертва. И истинный секс — Жертва. И приготовление пищи. И сама еда, и общение за едой. Общаются люди, боги и предки. И в этом сакральном, магическом и ритуальном общении — воссоединяются и созидают совместно, в Общем Деле, в Синергии, Вечное Царство Истины.

Всё священно. Природа, История. Реальность священна, ибо религиозна и революционна.

Секс, еда, работа, сон  должны снова стать Священнодействием.

От денег человек глупеет. Деньги ещё никого не делали умнее. И деньги ещё никого не делали лучше. А вот хуже — уж это сколько угодно!

Деньги — Противосолнце. Тень Солнца. Сила Антихриста. Убитые Плоть и Кровь Христовы.

Зачем есть — если можно не есть? Человек может вообще обходиться без пищи и еды. Даже и без воздуха. И это способствует пробуждению в нём бесконечной творческой силы.



Весеннее Равноденствие. Космическая Весна! День равен Ночи... Хрупкое равновесие в Мироздании... Все народы праздновали этот праздник с первобытных времён... Потеплело... Хотя и пасмурно, и сыро, и в плане давления не очень здорово. Но — чую в себе пробуждение весенней силущки! Чую!.. Хочется плясать, бегать, прыгать!.. О, пусть это ненадолго. Да, это проходит часто очень быстро и резко, и вновь приходят и слабости, и недомогания, и новые обострения всех болячек. Но — мне достаёт и нескольких таких счастливых минут, чтобы и почувствовать, и понять, что потенциал несокрушимой Жизни — во мне есть! Есть!.. Что я сам — эта Жизнь, эта Энергия, эта Сила!..

Пришла в голову мысль технического плана. Что, если печатать свои черновики — сугубые повседневные и каждодневные черновые записи — в «документах Гугла», или ещё в каких подобных, достаточно удобных, сетевых сервисах? Для истории?.. Ведь всё это ещё будет перегруппироваться и редактироваться премногократно. А так — будет сохраняться уникальное промежуточное состояние моих черновых рабочих бумаг. Хотя и дальше их можно сколько угодно — и уже своим путём — редактировать в том же Гугле... Его пока никто не читает. Можно не стесняться. А дать к ним когда-нибудь реальный доступ — успею и смогу, наверное... Дай Бог!.. Надо подумать всё же... И просто попробовать. Может получиться нечто неожиданное и интересное... Даты там есть — так что можно считать это и вариантом дневника... Да и просто — для сохранности. Мало ли что может случиться с моим ноутом (да и со мной самим). А так — хоть что-то дополнительно будет храниться в Сети. Другой