услышала восторженный визг Паши, который сидел позади неё, и вдруг подумала о Дэнни. Слава видела его не так давно; они поговорили, как чужие друг другу люди. Куда только делось всё союзничество. Может быть, его и не было никогда? Может быть, союзничество — это Паша, бродящий по музею целый день ради неё? Или она сама, смотрящая с ним его любимые современные фильмы? Которые, кстати говоря, оказались очень неплохи.
— Вышла за Пашу? — спросил у неё Дэнни.
Так запросто, на “ты”. Аристократические манеры исчезли в раз. Она кивнула.
— Ради него ты смогла поступиться своими принципами.
Слава улыбнулась.
— С Пашей этого не нужно. С ним я могу быть собой.
Дэнни, скорее всего, окрестил их повёрнутыми. Но теперь это было неважно. Слава заметила, что у него на руке не было кольца — и он ничего не сказал о себе...
— А пойдём на колесо обозрения? — они только сошли с карусели, и у Славы слегка кружилась голова.
Она заметила лукавый блеск в Пашиных глазах.
— Нет. Нет!
Но он уже тянул её к колесу.
— Я боюсь. Пашенька, не надо. Веснушкин! Хватит!
— Со мной тебе нечего бояться.
— Действительно. Только не говори, что у тебя припасён парашют.
— Всё будет отлично, — когда он делал страшные глаза, ей хотелось расхохотаться, поцеловать и ударить его одновременно.
Вместо этого Слава разрешила затащить себя на колесо. Всё действительно прошло неплохо, если учесть, что её потряхивало всю дорогу и она сидела, крепко вжавшись в Пашу. Он хихикал.
Потом они ели мороженое — и хихикали вместе.
“Если бы не Дэнни, если бы не ссора, я бы добровольно отказалась от своего главного счастья”.
— Славочка, — Паша поцеловал её.
Его губы были испачканы в мороженом.
— Веснушкин, — ответила она нежно.
Он всегда был бесконечная нежность, хрупкость — и сила.
— Я просто хочу, чтобы ты была рядом. И больше ничего, — прошептал он.
— И даже в ту ночь, когда ты стал целовать мои коленки, ты больше ничего не хотел? — слукавила она.
— Слава! Я готов зацеловать тебя всю, но это неважно. Важно, чтобы ты была здесь...
Они стояли какое-то время, вжавшись друг в друга, и молчали.
— Пойдём домой, — наконец произнесла она. — Я устала. Знаешь, сегодня замечательный день.
Паша взъерошил её короткие волосы.
— Что ты делаешь? — возмутилась она. — Я буду похожа на воробья.
— Воробушка-зазнобушка.
— Глупый, — она шутливо толкнула его. — Кстати, Миша вчера написал. Он сейчас в Париже. Не хочешь слетать в следующем месяце на его концерт?
— Я смотрю, твои бывшие одноклассники шикуют, — Паша усмехнулся. — Pourquoi pas ?
Слава хмыкнула.
— Ужин завтра в семь, но Эдичка просил подъехать к трём, — сказала Слава, когда они вечером лежали в обнимку на Пашиной постели. — Соскучился, наверное.
— Опоздать нельзя?
— Как тебе не стыдно!
— Молчу.
— Я останусь здесь? — Слава устроилась поудобнее, укрываясь пледом. — Так уютно, не хочется уходить.
— Конечно.
Она уткнулась носом ему в шею и через пару минут уже крепко спала. А Паша вдруг подумал, что выстраданное счастье — дороже любого другого.
19.07.2020
