диверсионной атаки на некую корпорацию и компанию «Кибердайн Рисеч Системз», занимающуюся компьютерными новейшими продвинутыми разработками в области создания искусственного интеллекта и военных программных стратегических разработок под крышей самого Пентагона и ведомств ВВС и ВМФ США.
При вооруженном налете на корпорацию тогда при стычке с вооруженной охраной произошла долгая перестрелка, где Сару Джанет Коннор ранили, Двоих даже в перестрелке убили, а кого поймали быстро, распихали по тюрьмам после быстрого скоротечного суда и почти без всякого утомительного досконального расследования.
Сару ожидала вот такая скорбная участь. Сидеть тут в Пескодеро на востоке Лос-Анжелеса. В городке Глендейл по соседству с Пасаденой.
Сара вдруг снова вспомнила ту жуткую кошмарную ночь. Тот полицейский участок и задержание ее и Кайла Риза. Она вспомнила всех, кого уже не было в живых.
- «Как им повезло» - она подумала в очередной паз. Им не придется пройти через то, что другим. Как и самой Саре – «Что они не увидят этой чертовой ядерной войны уже».
Ей даже на минуту захотелось быть на их месте. На месте свой подружки Джинджер Чезвик и ее дружка Мэтта Такера. И в очередной раз, думая о Кайле Ризе она вспомнила о своем оставленном, где-то там за стенами этой больницы своем сыне Джоне.
- Джон – она произнесла, спрыгнув с самодельного турника и подойдя к зарешеченному узкому почти под самым потолком световому окну своей запертой на замки с железной дверью палаты.
- Где же ты, Джон – она произнесла негромко – Где тебя сейчас нелегкая носит? Кто о тебе заботится?
Джона отдали приемным воспитателям и родителям. Каким-то двум бездетным. Но они с ним еще намучаются. Она знала своего сына. Да и воспитание самой Сары его до момента ее лишения родительских прав еще само за себя скажет.
- Все вы твари – она произнесла шепотом – Вы просто отобрали у меня моего родного сына.
Саре хотелось его, во, чтобы то ни стало, увидеть. Она давно его уже не видела. Он должен был подрасти уже. Ему должно было уже быть лет десять. Когда его отобрали у нее, ему было только еще восемь.
- Два года и шесть месяцев - произнесла сама себе Сара – Два года. Гребаная больница. Эта чертова тюрьма. И этот доктор лекарь Силберман. Тварь редкостная еще та, законченная. Сам еще тот придурок и псих.
Она знала его еще по тому задержанию. Да и он знал ее и хорошо запомнил. Память у этого Силбермана была хорошая, как в прочем у многих докторов. Ему повезло тогда, когда полегло столько хороших полицейских. У которых были семьи и дети. Тот присланный ее убить терминатор, робот восьмисотник, убил, наверное, всех. Он убил и Кайла Риза. Выжили только вот она, Сара Джанет Коннор и этот чертов доктор Питер Силберман. Тогда еще погибло несколько женщин с ее именем и фамилией, пока этот стальной убийца добрался до нее. И если бы не любимый ее Кайл, которого она все это время так и любила без памяти, то, наверное, этот киборг убил бы и ее.
- Гребаный ублюдок, Силберман – прозвучало в ее голове, когда за дверями зашумели, и там была какие-то шаги и возня.
Открылось смотровое в двери окно, и там было лицо этого доктора Питера Силбермана и за его спиной были врачи медики и студенты. Особенно бросилась Саре в глаза одна высокая в круглых очках студентка медик. Та все норовила заглянуть в защитное бронестекло двери и окошка чрез плечо самого доктора Силбермана. То с одной стороны, то с другой.
-«Наверное, способная и подающая большие своему учителю надежды, ученица этого урода» - подумал, обернувшись и глядя на шумную галдящую в белых халатах компанию во главе с самим Питером Силберманом. Та пялилась на Сару во все свои четыре глаза. И это ее бесило.
- Очень интересный вот, вам случай, как образец острой симматической шизофрении – произнес, глядя на Сару, доктор Силберман – Мания преследования в самой яркой и агрессивной форме.
Образцовый пациент. Одинокая женщина двадцатидевяти лет. Симптомы типичные. Повышенная возбудимость. Крайняя в себе самой замкнутость и не общительность. Галлюцинации. Все время какой-то бред о ядерной войне в скором будущем. Причина болезни весьма необычна. Она уверена, что робот из некоего будущего, некий терминатор или ликвидатор, хочет ее убить. И что отцом ее ребенка был некий солдат из военного будущего, присланный для ее защиты. Он был вроде как из 2029 года. Очень оригинальный случай. Я уже два года лечу ее. Часть срока она провела в женской тюрьме, потом ее перевели сюда. Здесь мы применяем отработанные способы лечения.
Сара слышала его, прямо из самого переговорного через дверь устройства. Видимо, доктор Питер Силберман специально это делал, нажав там кнопку связи между врачом и пациентом. Так как дверь была звуконепроницаема, но при этом все дословно было слышно. Он смотрел на Сару Коннор, стоящую на фоне окна и освещенную как ангел ярким утренним светом.
-«Садист херов» - она произнесла сама про себя – «Тебе это доставляет удовольствие».
- Доброе утро, Сара - произнес, теперь ей лично и хитро изображая приветливость, улыбаясь из-за бронестекла квадратного небольшого окошка двери, доктор Питер Силберман.
Сара злобно глядя на него, произнесла ему в ответ - Доброе утро, доктор Силберман. Как ваше колено?
- Прекрасно, Сара – он ей ответил, продолжая ей приветливо наигранно улыбаться.
Потом, сморщившись, и видимо это ему было вспоминать неприятно. Да и он не хотел такого слышать от Сары ответа, обернулся к своим студентам врачам и произнес им – Она мне, где-то, неделю назад, воткнула шариковую авторучку в ногу.
Он обернулся снова в ее окошко и спросил - Опять попытаешься удрать?
Сара задышала тяжело и возбужденно, глядя в бешенстве на Силбермана и, он понял все.
Питер Силберман отвернулся от смотрового дверного окна и произнес студентам практикантам врачам - Пойдемте отсюда.
А потом подозвал стоящих и сопровождающих его медиков и больничных охранников, и сказал им – Не люблю, когда пациенты содержат свою палату в таком беспорядке. Проверьте, чтобы она приняла Тирозин. Похоже, она пропустила свою порцию лекарств, с вечера еще.
Он и студенты врачи ушли вместе с ним по длинному, больничному коридору, а на двери Сары щелкнул замок. Дверь открылась настежь, и вошли двое. И именно те, кого Сара ненавидела здесь больше всего.
Это были Дуглас Томпсон и Уильям Мартинес, те еще санитары садисты. Любители поиздеваться над больными. Поистязать их и побить, когда по делу, а когда, и без дела. Не давая порой даже нормально поспать ночью. Особенно этот Дуглас Томпсон, тот еще садюга, не любитель вообще женщин. Может, даже мстящий им, устроившись сюда санитаром, чтобы время от времени спускать свой пар на своих жертвах под прикрытием этих больничных стен. А жалобы пациенток играли мало роли здесь. Эти кулачные затрещины, как бы тоже входило в программу их лечения. Питеру Силберману это не говорило ни о чем. Главное престиж его клиники и чтобы был порядок в больнице. А какими методами это будет достигнуто, его не волновало. Больные есть больные и прав тут у них было мало. Главное, чтобы Тирозин всегда был под рукой для буйных и полицейская резиновая палка для успокоения.
Сара попятилась назад к стене и выставила вперед свои руки.
Этот садист обладал приветливостью гремучей змеи. И все тут это знали, да и сама Сара убедилась в этом, когда попала сюда.
- Не подходи - она ему произнесла угрожающе – Лучше не надо, Дуглас.
- Пора принимать лекарство, Сара – произнес Дуглас Томпсон.
- Сам пей - она ответила ему - Я не буду пить эту дрянь.
- Веди себя хорошо, Сара. У тебя сегодня днем будет осмотр – произнес Дуглас Томпсон.
За его спиной стоял второй медбрат Уильям Мартинес, под стать ростом и весом Дугласу Томпсону и улыбался. Он, правда, был не такой скотина как этот Дуглас Томпсон, но и ему бы Сара начистила рожу, так как он был этому садисту и мучителю больных еще и другом.
- Я не стану принимать это лекарство и мне не нужны проблемы – произнесла снова Сара.
- Какие проблемы – ответил Дуглас и тут же ударил Сару в живот.
Сара даже не смогла вскрикнуть. Просто перехватило все дыхание и она, задыхаясь от нехватки воздуха и боли упала на кафельный пол. А напарник
Дугласа второй медбрат и охранник санитар, достал из кармана электрошокер, включив его.
Сара Коннор была самым агрессивным здесь пациентом, и она нравилась им обоим. Это их возбуждало и провоцировало на соответствующие садистические методы. Дугласа того даже сексуально. Эта непокорность женская и настойчивые упорные отказы.
Сара попыталась встать с пола, но Дуглас Томпсон саданул ее еще ногой в тоже место и отбросил пинком к крашеной стене палаты.
она снова попыталась встать.
- Электрошок – произнес Дуглас Томпсон своему напарнику по работе Уильяму Мартинесу.
И тот ткнул шокером Сару Коннор прямо между лопаток.
Ее ударило током, и она снова упала на кафельный пол своей палаты, дергаясь от боли, а Уильям придавил тем шокером ее к полу.
Она кричала и дрыгала ногами и руками, но встать не смогла. Это было больно. Но к боли она уже привыкла. Все эти кулаки и ноги. И только этот электрошокер мог совладать с буйной непокорной пациенткой в палате номер 118.
Уильям Мартинес его держал так до тех пор, пока Сара не перестала двигаться и чуть не потеряла сознание.
Потом Дуглас Томпсон схватив ее за растрепанные длинные волосы, поднял с пола, посадив на задницу, и придавил к стене.
Он задрал Саре Коннор голову, запрокидывая назад ее и произнес - Я ведь предупреждал, крошка.
В этот момент Уильям Мартинес схватил ее за подбородок правой рукой и открыл силой рот.
- Каждый раз такое приходится делать – произнес он – Нет, чтобы сразу послушаться, дура.
В этот момент Дуглас высыпал ей несколько таблеток прямо в рот и зажал Саре нос, чтобы той пришлось дышать ртом и проглотить
