Сколько жизней у Чайки (ПЬЕСА)

виды. Красота – не правда ли?

Аня оторвалась от страниц меню, перевела взгляд на озеро.

Джордж (рассматривает карту вин): - Ну, если обходиться без восхитительного эля…
Анна: - Вонючего эля.
Джордж: - Хорошо – вонючего… Надеюсь, против белого вина ты ничего не имеешь против.

Анна смотрит вдаль. Слышен плеск волн. Крик чайки.

Анна (шепотом): - Чайка!

Музыка из спектакля, крики чайки. Выстрел.

Анна (шепотом): - “Меня надо убить. Я так утомилась! Отдохнуть бы... отдохнуть!

У столика появился человек. Он восторженно на нее смотрит. Одет в современный модный костюм. Бородка, усы.

Сервантес: - Синьора, простите! Это вы? Не может быть. Вы Анна?
Анна: - Да.
Сервантес: - Я счастлив. Дело в том, что несколько лет назад я был России, и видел вас на сцене. Забыть этот спектакль не могу до сих пор. Это было чудом.
Анна: - Спасибо.
Сервантес: - А сейчас вы играете или бросили сцену?
Анна: - Сейчас я… жена. Нет, не играю.
Сервантес: - Жена! Поздравляю, но когда-нибудь вам непременно нужно будет вернуться на сцену. Я… Мы будем ждать вас! Мы непременно придем на ваш спектакль, на какой бы сцене он не шел.
Анна: - Спасибо.
Сервантес: - На какой бы планете вы не играли, мы непременно найдем вас и будем вашими зрителями. Вы большой талант, донна Анна.
Анна: - Спасибо.
Сервантес (посмотрел на меню): - Вы тоже в затруднении? Ох уж эта английская кухня. Даже гаспаччо, настоящий испанский гаспаччо отсутствует в этом меню. Ну, да ладно, это всего лишь еда, а вашу Чайку мы не забудем. Вы должны играть ее, синьора! (Откланялся, ушел.)
Джордж: - Ну что, выбрала? Что будешь есть?
Анна (шепотом): - Чайку.
Джордж: - Ну, знаешь ли. Это не смешно.
Анна: - Ты слышал, что сказал только что этот человек?
Джордж: - Какой?
Анна: - Который только что со мной разговаривал.
Джордж: - Дорогая, к нам за весь вечер никто не подходил.
Анна: - Ты уверен?
Джордж: - Конечно.
Анна: - Посмотри вон на того господина за столиком в конце ресторана.
Джордж: - С бородкой и длинными усами?
Анна: - Он никого тебе не напоминает?
Джордж (засмеялся): - Сервантеса!
Анна: - Конечно! Мигель! Дон Мигель! (счастливо) Как я могла забыть?
Джордж: - Ты знакома с Сервантесом?
Анна: - Кто же не читал Дон Кихота?
Джордж: - А ты уверена, что читала его роман?
Анна: - Еще в детстве.
Джордж: - Думаю, ты читала короткую версию, написанную для детей. На самом деле, роман “Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский” – это огромный трактат, написанный на 1600-х страницах убористым почерком. Это великая вещь, а его автор – гений.
Анна (шепотом): - Гений, конечно, гений, иначе и быть не могло… Знаешь, Джордж, я решила, что снова должна играть на сцене. Я хочу этого больше жизни. Как тебе это объяснить? Для меня это…
Джордж: - Будешь играть. Я сам хотел тебе это предложить.
Анна: - Как?
Джордж: - Это уже моя забота, дорогая. Хочешь, значит, будешь играть… И все-таки, что же мы сегодня будем есть?
Анна: - Гаспаччо!... То есть, манную кашу! То есть… Дорогой, я буду есть то, что закажешь ты, и это будет самый замечательный ужин в моей жизни!
Джордж (прорычал): - А вот это уже другое дело! (Голодный Джордж, махнул официанту, сверкнул глазами.) Два громадных… нет, громаднейших ростбифа с кровью, черт подери!

Анна с восторгом посмотрела на мужа и басом добавила:

Анна: - Только, любезнейший, долго не жарьте, чтобы крови было побольше. Вы меня поняли? Мы хотим много крови! Очень много – как в старые добрые времена!
Официант (робко): - А вино? Какое вы выбрали вино?
Джордж: - Никакое! (Отшвырнул карту вин.)
Официант - Что же вы будете пить, господа?
Анна: - Только эль! Старый добрый английский эль, черт подери! И  несите побольше! Да, дорогой?!
Джордж: - Да! (Стукнул кулаком по столу.) Несите его, как можно быстрее!
Анна: - И кровяной колбаски! Гуляем!

Картина 15

Ангел: - Джордж не обманул. Джордж никогда не обманывал - это был человек чести. А для женщины, которую он любил, мог сделать все, что она пожелает, и она знала это. Спустя всего пару недель для будущего театра была найдено помещение, за которое Джордж заплатил… Не важно, сколько заплатил. Для него это не имело значения. Даже, если бы его жена захотела играть на Марсе или на Сатурне – Джордж и там разыскал бы достойное место. А труппа? Актеры? В те времена в Швейцарии проживала большая диаспора русских. Используя связи мужа, Анна смогла познакомиться с этими людьми. Это были интеллигентные, достойные, не избалованные деньгами и славой, граждане. В иммиграции всегда нелегко, поэтому они держались вместе, помогая друг другу. Они с радостью приняли Анну в свой круг. Тем более что ее мужа знали, уважали, а кое-кто слышал и о ней. Каким же будет поставлен первый спектакль? Конечно же “Чайка”!
Звездинский: - Позвольте представиться - Аполлинарий Евграфович Звездинский.
Анна: - Очень приятно. Мне о вас много говорили. Только не помню – что… Мне нужен человек на роль Тригорина.
Звездинский: - Прекрасно!
Анна: - Вы сможете сыграть эту роль?
Звездинский: - Ха! Я служил во МХТ у самого Станиславского!
Анна: - Извините, я вас не помню.
Звездинский: - Наверное, вам было тогда слишком мало лет!
Анна: - Вы правы. Конечно. А какие роли вы играли?
Звездинский (скромно): - О! Исключительно главные!
Анна: - Вот и хорошо. Тогда вопрос решен.
Ангел: - Теперь она была и режиссером, и костюмером. Выбирала костюмы, придумывала декорации, все делала только сама. А еще играла! Вернее, пыталась это делать. Чайка – мечта ее жизни - снова была рядом. В успехе она не сомневалась, чувствуя, что талант не покинул ее. Нужно только найти время и вспомнить все… В первое время было тяжело. Эти милейшие люди напоминали взрослых детей. Они очень старались, но не знали, чем помочь. От театра они были далеки, хотя считались культурными образованными людьми. Много читали, философствовали, были старше ее, опытнее и мудрей. Принимали ее за хозяйку положения, относясь снисходительно, но с любовью. Анна была заразительна и терпелива, с радостью делясь всем, что знала. А знала и помнила она многое.
Анна: - “Профессия актера, это сложнейшее ремесло, это великое самопожертвование, на которое только способен человек. Когда с тебя снимают кожу, твои нервы обнажены, ты горячими руками вынимаешь из груди сердце и показываешь зрителю, как трепетно оно бьется”…

Пауза. Тишина.

Звездинский: - Браво!... Брависсимо! (начал аплодировать)
Реплики:
- Анечка, у вас замечательное платье! Вы будете в нем играть?
- У кого вы его шили? Дайте адресок.
- Какие у нас будут костюмы?
- Кто для нас будет их шить?
- А шляпки? В те времена были причудливые шляпки.
- Костюмы - это важно.
- А сюртуки? Все должно быть по моде.
- А у меня остались наряды тех далеких времен...

Картина 16.

Мария: - Мадам, какую вам сегодня ванну приготовить? Какую вы желаете пену?
Анна: - К черту ванну, к черту пену. Обойдусь мылом. Отдыхай, милая. Я просто приму душ!
Джордж: - Ты в себе? Ты нашла себя?
Анна: - Да, милый. Теперь я в себе. Теперь все на своих местах.

Картина 17

Анна подошла к рампе, провела рукой по новенькому бархату, которым оббито все вокруг.

Анна: - Конфеты! Обязательно нужно сделать буфет, нужно сказать Джорджу. В настоящем театре должен быть настоящий буфет, он необходим!... Аромат кулис. Волшебный запах. (Глубоко вдохнула.) Здесь пока его нет. Наверное, как в церкви. Место должно быть намоленным. Сначала строятся стены, возводятся купола, потом их золотят, вносят иконы, освящают, тогда оно начинает источать божественный аромат… Нужно подумать о роли, о Чайке, пора заняться собой. Ничего не успеваю!... Сегодня женщина, исполнявшая роль Аркадиной, сказала, что играет великую актрису, значит, на каждую сцену она должна надевать новое платье. Нужно завтра же отвести ее в магазин и купить двенадцать,… нет, шестнадцать платьев. Черт с ней! Джордж не обеднеет. Что еще?... Актер, играющий Треплева, спросил, что будут пить после премьеры на банкете. Еще спросил – можно ли привести родственников и друзей. Еще интересовался – в каком ресторане состоится банкет и много ли будет шампанского? Его друзья любят шампанское – и не какое-нибудь, а “Мадам Клико”… Банкет. Нужно сказать Джорджу. Черт с ним, с этим Треплевым, пусть приводит друзей – Джордж не обеднеет…. Что еще? Беспокоит Аполлинарий. Месяц назад, когда все уже выучили свои роли, он читал по бумажке. Я просила его выучить, он сказал - успеется. Неделю назад снова читал по бумажке. Сегодня вновь достал ее из кармана сюртука, на мое замечание ответил, что большому актеру достаточно часа, чтобы выучить роль. Что же – посмотрим. Что-то еще. Что?... Роль. Моя роль! Нужно подумать о Чайке. Нужно непременно подумать о роли. Ничего – завтра последняя репетиция – время еще есть…

Картина 18

Аплодисменты. Анна за кулисами, публика неистово встречает актеров.

Реплики из зала:
- На Аркадиной первое платье!
- Смотрите, смотрите же!
- На ней только первое платье!
- Будет еще пятнадцать!
- А какая шляпка! Браво! Бис!

Анна выходит на сцену. Аплодисменты.

".. Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и те, которых нельзя было видеть глазом,— словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли...”

Снова аплодисменты, в первом ряду человек, который неистово хлопает. Борода, усы! Мигель! Овации несутся со всех сторон. Приходится прерывать сцену, кланяться.

АННА: - “Уже тысячи веков, как земля не носит на себе ни одного живого существа, и эта бедная луна напрасно зажигает свой фонарь. На лугу уже не просыпаются с криком журавли, и майских жуков не бывает слышно в липовых рощах. Холодно, холодно, холодно. Пусто, пусто, пусто. Страшно, страшно, страшно”.

На сцене появляется Тригорин. В зале хохот. Люди радостно кричат:

- Аполлоша!
- Аполлоша!
- Давай!
- Не потеряй шпаргалку, старый хрыч!

Зрители в восторге. Мигель хлопает,  он мешает ей.
За кулисами:

Треплев: - Как тебе первый акт?
Звездинский: - Блестяще, друг мой! Надо отметить! (открывает шампанское)
Анна: - Господа, позвольте! Вам еще играть спектакль, что вы творите?
Звездинский: - Аня милая, выпейте с нами, сегодня премьера, праздник! Как же без вина?
Анна: - Вы обещали выучить текст!
Звездинский: - Настоящему большому актеру вообще не нужно учить роль! Для этого есть суфлеры!
Анна: - У нас нет суфлеров! Это прошлый век!
Звездинский (хохочет): - Так, и пиеса наша из прошлого века! С суфлером было бы достовернее. Может, все же пригубите?
Анна: - НЕТ!

Анна выглядывает на сцену. Публика неистовствует.

Реплики:
- На Аркадиной пятое платье!
- Смотрите!
- Смотрите же!
- Ах, какие отвороты, какие рюшечкики!
- А кружева!
- Осталось еще одиннадцать?
- Да!
- Еще десять!
- Еще девять!... Восемь… семь… шесть…
- Вы приглашены на банкет?
- А вы?
- Обязательно пойдем. Аполлоша звал!
- А каков Аполлоша?
- Словно, сбросил годков тридцать!
- Орел!

За кулисами голоса:

- Ах! Где же мое шестнадцатое платье? Ну, где оно?
- Осталось две бутылки шампанского.
- Давай! За премьеру!
- Давай!
- Давеча говорили, что за спектакль будет выписана премия.
- Какая?
- Не знаю. Но, мистер Джордж не обидит.
- Не обидит! Это точно!
- За великую силу искусства!
- За премьеру!
- За успех!

Нескончаемые аплодисменты. Анна кланяется. Дон Мигель аплодирует громче всех, бросает ей букет. Рядом с Мигелем Чехов и гениальный