чаши. Женщины закричали, воины опустились на одно колено и с благодарностью приняли освещение валкийи.
Закончив ритуал, Майя вновь встала на середину и произнесла молитву. Для этого мира, для этой планеты. На катонгском языке. В устах Майи она прозвучала так:
Во имя Отца, Дочери и всех Обращенных в веру Разума.
Да будет мир вне и внутри нас.
Да будем мы не враждовать, но сеять доброе.
Да будем мы примером в уме, доблести и доброте для детей наших.
Детей наших детей и так, пока нас будут помнить.
Да будет так!
Катонги внимали. А потом Майя заставила повторить их. И они нестройным хором повторили странные пока что для их ума и уха слова.
Настало время расставания.
Катя подошла к Аруху. Подняла его и обняла. Сняла свою цепочку и одела на него.
- Прощай,- сказала она вслух, а про себя добавила: «Ричард».
Она уже все поняла… Симметрия… Благородный Арух… двое детей… Мальчик и девочка. Вот почему ее сердце забилось в унисон его. И все же он не Ричард, а его отражение. Так что будь счастлив в своей семье, а ей предстоит создать свою – симметричную.
Затем Катя подошла к Маре. Та стояла также преклонив колени. Катя подняла ее. Взяла ее ладони в свои.
- Ты моя подруга. И останешься ею.
И поцеловала в щеку.
Мара сглотнула, и одна слезка покатилась по щеке.
- Прощай.
Катя выпустила ее руки и отошла на шаг, выразительно взглянув на Майю. И та все поняла.
Она подошла к Маре и протянула ей чашу.
- Она твоя.
Мара растерянно посмотрела на Майю, потом на Катю (та кивнула), потом на членов Совета, и те – о боже! – склонили головы перед ней.
Мара приняла чашу не зная, как быть ей дальше.
- Повторяй за мной, - приказала Майя. – Во имя Отца, Дочери и всех Обращенных…
И Мара медленно, впитывая каждую ноту, пропуская слова до самых клеточек своего тела и фотонов своей души, повторяла молитву, ниспосланную Космосом устами Пришельцев.
Закончив, Майя взяла цепочку и надела на шею Мары.
- Отныне ты – жрица храма Света!
Так в язык катонгов наряду с известным им словом «свет» вошли слова «жрица» и «храм».
…Кто бы мог еще месяц назад, наблюдая за стайкой девчонок где-нибудь в студенческой столовой, угадать, что им суждено поставить на колени два враждующих племени? Но на то и даны параллельные пространства, чтобы творить иную реальность...
- Руфь говорит, что мы правильно сделали, - сообщила Лара, когда они покинули деревню.
Никто не посмел возразить. Да, Руфь с ними. Точка.
61
Катя исподволь взглянула на Ричарда. Тот шел, четко глядя перед собой, не поворачивая головы. Его лицо было напряжено, похоже, он еще не пришел в себя от всего увиденного.
Катя могла возрадоваться, что показала себя… Но ей наоборот стало грустно. Теперь он точно не станет ее мужем. Такие женщины мужчинам не нужны. Они должны доминировать, чувствовать свое превосходство, а тут иной случай. Гордыня есть гордыня, даже если называется «мужской гордостью». Стаскивать ее с пьедестала Ричард не будет, а она - укрощать его. Две части не единого целого…
Конец первой части
