грудь воздуха, но не нашла ничего лучше, чем сказать. – вы отвратительный…человек!
-Красноречиво, - похвалил без тени серьезности Мальт, но снова, прерывая волнение в комнате, открылась тяжелая железная дверь и ввели перепуганную Иас.
-Его казнят, да? – сразу же, с порога крикнула она, попыталась вырваться из железной хватки дознавателя, но потерпела неудачу, тоненько заскулила.
-Осужденная Иас, - заговорила бесцветным голосом Арахна, жалея о том, что не может на пару минут потерять все чувства и унять бьющееся сердце, - я ваш палач. По приговору Коллегии Судейства…
Иас взвыла и упала на колени, прямо на холодный каменный пол. Дознаватели принялись поднимать ее.
-Что за драма…- проворчал мальт и это придало Арахне сил. Она рявкнула:
-Замолкни!
Иас покорно замолчала, как по магическому вмешательству и, испуганно глядя на Арахну, тоненько затряслась.
-По приговору Коллегии Судейства, - Арахна говорила твердо. Не сводя взгляда с Иас, угрожая ее этим же взглядом и прожечь, если та еще раз позволит себе истерику в присутствии всех этих людей, - вы, Иас, кухонная работница, обвиненная в попытке дать взятку члену Коллегии Дознания, приговариваетесь к пятнадцати ударам плетью без публичного освещения в Коллегии палачей. Учитывая подтвержденную Коллегией Целителей вашу беременность, Коллегия Судейства смягчает наказание с пятнадцати до семи ударов плетью в Коллегии палачей без публичного освещения. Иас, вам понятны мои слова?
Иас оцепенело кивнула.
-Приговор будет исполнен сегодня до восьми часов вечера в Коллегии палачей. От Коллегии Палачей, исполнителем наказания являюсь я – Арахна, заместитель главы Коллегии. От лица Коллегии Судейства присутствовать будет судья, вынесший вам приговор…
Арахна коротко кивнула незаметно скользнувшему Авису.
-Авис, член Коллегии, младший судья. От лица Коллегии Дознания…- Арахна с трудом удержала рвущееся проклятие, - присутствовать будет дознаватель первого уровня – Мальт. Представители Коллегий, вам ясны мои слова?
-Да, - коротко кивнул Авис, взглядом пытаясь угадать, что сейчас чувствует Арахна. Но она оставалась непроницаемой.
-Разумеется, - отозвался с покладистой готовностью Мальт.
-Уважаемые представители, вам запрещается вмешиваться в процесс наказания, давать какие-либо комментарии насчет наказания или личности осужденной.
В принципе, можно было и без этих формальностей, но Мальт требовал их, начал первый и Арахна теперь от души хотела утопить его в бюрократических истинах. Авис только хлопал глазами, а Иас, не присутствовавшая раньше в таких обществах, подумать не могла, что что-то идет не так, как раньше.
-Запрещается прикасаться к орудиям кары, к осужденной и к палачу, приводящему исполнение приговора в действие…- Арахна сглотнула. Неожиданно она услышала шум скрипящих колес при дворе. Такие колеса были только у телег, что везли в последний путь осужденных.
Нетрудно было догадаться, кого они повезли сейчас…
-Вам понятны мои слова? – выдавила из себя Арахна, но пропустила мимо слуха «да» и «разумеется».
-После исполнения наказания осужденной запрещается вступать в контакт с кем-то в течение суток, покидать город в течение месяца и вступать в какие-либо союзы, объединения, носящие религиозный, политический или какой-либо еще характер в течение полугода. Вам понятны мои слова, осужденная?
-Да, - Иас уже дождаться не могла, когда, наконец, произойдут эти семь ударов. Все эти оформления, зачитки – все это длилось вечность, а, между тем, где-то был Сколер, который, верно, проводил последние минуты своей жизни и, конечно же, думал о ней, о Иас. Дурочка жалела, что не сказала ему про ребенка, что он обязательно будет походить на Сколера, на своего отца, жалела она и о том, что не рассказала Сколеру про ту наглую ложь, что пыталась ей навязать Арахна вместе с Лепеном…
-Представители Коллегий, вам надлежит в течение суток пождать жалобу о пересмотре наказания или какое-либо другое прошение, сомнение в правильности нанесенного наказания в Коллегию Судейства и Коллегию Палачей. Представители, вам понятны мои слова?
-Ара, понятно, - Авис раздражался. В такую минуту, в такой день Арахна вдруг развела шутовской балаган никому ненужных формальностей.
-разумеется, - повторил все такой же покладистый Мальт.
-Есть ли замечания, вопросы или иные фразы у осужденной?
-Нет.
-Ара, зачем ты…- вступил, не выдержав, Авис, а Мальт широко улыбнулся.
-Есть ли замечания, вопросы или иные фразы у представителей?
-Нет, Ара, пойдем уже и покончим с этим!
-Разумеется, нет.
-Тогда, осужденную и представителей прошу последовать за мной, в Коллегию палачей для исполнения наказания…
Арахна спиной чувствовала недоумевающий взгляд Ависа, кожей – испуг Иас, ненависть, которую девушка даже не пыталась скрыть, ведь Арахна отняла всякую возможность для Иас увидеть в последний раз живого Сколера. И только один Мальт усмехался, довольный происходящим.
Пересекая двор, Арахна едва заметно вздрогнула, как будто бы ветер коснулся ее, но то был не ветер, а четкое осознание, ступившее в ее разум. Если учесть скрип телеги, путь до площади…
Примерно через полчаса станет меньше на одно живое сердце в Мааре меньше. Начнется настоящая скорбь.
Какие-то жалкие полчаса! Три раза по десять минут. Полчаса, за которые не успеешь даже собрать отчет за сезон. Полчаса, которые они тратили на завтрак в среднем. Полчаса…
Иас снова начала всхлипывать, видимо, понимая, что «а вдруг» не произойдет и тот, кого она любила, потеряет жизнь свою, а она этого не увидит. Арахна же выбрала не видеть сознательно, а за Иас выбрали. Собственная глупость ее и выбрала, если честно, но иас не могла винить себя, и винила всех вокруг…
***
Когда-то давно Солдатская Коллегия сообразила, что наказывать проштрафившихся солдат можно очень просто – отправить их в Коллегию Палачей и дело с концом, пусть помогают карать. Как правило, после такого пребывания и помощи палачам солдаты возвращались послушнее. Конечно, не так много нужно было и помощников, но зато почти всегда была очередь, двигаясь по которой можно было найти солдата, который проштрафился еще год-полтора, а то и два назад и ожидал своей отработки в Коллегии Палачей.
Словом, эти помощники так быстро сменяли друг друга, что все палачи, кроме, пожалуй, Регара, даже не пытались запомнить их имена, но этот помощник невольно запомнился Арахне. Во-первых, он был здесь уже не в первый раз, во-вторых, его явно воротило от места, где он находится.
Да и сам он смотрелся слишком странно в этом песте. У него была, что называется, поэтическая наружность. Мягкие черты лица, золотистые кудри, обрамляющие лицо, этакий романтичный насквозь герой, который весьма нелепо выглядел в мрачной подземной комнате.
Да и сам он был неумелым, нелепым. Прикрикнуть на него было жалко, но раздражала эта нелепость!
Арахна спустилась в подземные комнаты первая. здесь, в первой же зале, называемой между собой «гостевой», обычно и проходили многие наказания из числа тех, которые предстояло теперь вынести Иас.
Помощник с поэтической наружностью уже ожидал, зная, что сейчас ему предстоит присутствовать (кажется, даже впервые), на этой процедуре.
Арахна остановилась у специального постамента, который больше всего походил на стол, крепко стоявший посреди этой «гостевой» залы с той только разницей, что «стол» этот имел множестве металлических креплений и, как знали уже палачи, легко раскладывался на более обширную конструкцию, позволяющую разместить при необходимости, человека три-четыре.
-Осужденная Иас…- голос Арахны невольно дрогнул, она представила, как Регар произносит эту же фразу Сколеру, как, на глазах у всей скучающей городской площади называет его «осужденным». – Ваше наказание вы получите здесь.
Иас нервно сглотнула. Арахна ее прекрасно понимала. «стол» выглядел устрашающе, здесь проводились и более жестокие наказания и даже показательное дознание, но это ничего…
Кажется, впервые за весь вечер Иас перестала думать о Сколере, которого вот-вот должна была потерять, который смутил весь ее мир, перевернул сначала своей любовью, а потом своим предательством, и задумалась о своей участи. Для Арахны же было все наоборот. Она уже столько раз проделывала все это наказание, что ее мозг отказывался сосредоточиться на каре и мысленно пытался увидеть ту самую площадь, эшафот, телегу, что скрипела где-то совсем уже близко…
-Укладывай, - грубее, чем следовало, досадуя на все вокруг, бросила Арахна и помощник, которому и назначался этот приказ, неловко, смущенно, уложил дрожащую Иас на постамент. Иас закрыла глаза, готовая к самому худшему, Арахна заметила, как по ее лицу блестят дорожки слез.
-На живот, - Арахна не могла отогнать от своих мыслей видение скрипучей телеги, площади…Регара и Лепена, облаченных в полный костюм.
Мальт хмыкнуло, пока помощник переворачивал Иас, распутывал узлы тугого платья и, смущаясь, спускал ткань до пояса.
-Ремни! – глухо приказала Арахна, и помощник дрожащими руками принялся затягивать ремни. Проблема была в том, что ремни были рассчитаны в среднем на более плотные комплекции и ремень либо болтался, либо не застегивался.
Арахна не выдержала и оттолкнула неумеху, после чего сама завязала ремни, пообещав себе точно выкинуть в самое ближайшее время этого нелепого идиота.
Ее руки действовали по заученному, а мысли метались.
Вот эта телега останавливается. Солдаты выводят из нее Сколера. Он так бледен…прядь его волос все еще жжет карман самой Арахны.
Нет, вот она реальность… поднесенный медный таз с раствором, деревянная рукоять обжигает ладонь, рука вспоминает захват. Надо бить правильно, самой плетью, а не рукоятью, рукоять ломает кости осужденного, а еще причиняет вред руке для самого палача.
Палачи мрачны. Регар делает вид, что Сколер – это всего лишь такой же преступник, как и все, как и другие. Лепен жадно вглядывается в лицо друга, который уже, по факту, мертв. И нет никакого «а вдруг». И нет ничего, кроме желания понять: как?
Арахна отводит руку под правильным углом, чтобы не выбить и себе сустав. Это кажется, что наносить удары с помощью какого-нибудь хлыста, плетки или чего прочего легко. Но после первого рука, с непривычки, может начать гудеть. Недаром, когда карать ударами надо многих, палачи меняют друг друга через десять-пятнадцать ударов.
Руки – рабочий инструмент палача. Твердая рука – легкая смерть. Верность в руке – милосердие. Палач с дрожащей или больной рукой не нужен.
-Раз…
Арахна знает, как нужно ударять, чтобы не переломать кости. Не отбить органы. Она знает, как сделать, чтобы страдала кожа. И Регар этому ее научил вперед всего другого.
Регар! Мрачно, не выдавая жизни лицом, не имея сострадания, каменно… он выслушивает приговор своему же палачу, хотя и может произносить слова в унисон с прочтением, поскольку много уже слышал таких приговоров, но, что важнее, знает все дело. Лепен не слышит почти ничего. он все еще смотрит на Сколера и теперь Сколер прячет взгляд и делает вид, что Лепен ему незнаком.
да, так и есть. Арахна не сомневалась, что все именно так.
-Два…
Глухой вскрик Иас сейчас даже предпочтительнее всей тишины мира. Арахна сама хочет
