Жизнь и смерть

в глазах был не железный блеск, а кокетливый. Чтобы умела плакать и смеяться в нужных местах. Петь, танцевать, подергивать плечами…
Называется профессионализм. Актриса не собиралась становиться бабочкой-однодневкой, артисткой на один фильм, потому заранее готовилась – брала уроки актерского мастерства у выходца из России, который познакомил ее с системой Станиславского.
Система сработала. После третьего фильма о ней заговорила вся Америка.
Слава свалилась и закружила, как тайфун. Ей ужасно понравилось быть целью софитов и восторженных взглядов. Принимать комплименты, цветы, ощущать себя значимой.  Именно этого ей всегда недоставало. Несчастное детство с постоянной сменой «родителей», комплексом «уродины»,  страхом быть брошенной с лихвой окупилось. Тот, другой мир – полный красок, музыки, красивый людей и пейзажей распахивал перед ней двери.
Она работала без устали, честно, профессионально, и не ее вина, что студии использовали лишь один ее талант – быть сексуальной. Может быть, они были правы… Она стремительно набирала популярность, все время по восходящей и без сбоев. Кажется, одно ее имя служило залогом положительной критики и широкого обсуждения в прессе.
Она не останавливалась в развитии, серьезно занялась вокалом, танцами. После фильма, где впервые спела, стала настоящей звездой.

Слава Актрисы ошеломляющими темпами набирала обороты и вышла за пределы Америки. Каждый фильм с ее участием гарантировал кассовые сборы и новые предложения. Съемки, приемы, встречи с самыми известными в стране людьми, а главное – с лучшими голливудскими продюсерами. То, что обещал и не сделал Дэвид, она сделала для себя сама.
Да, она сделала себя сама. Избавилась от заикания, от смущения под взглядами незнакомых людей. Полюбила камеру, научилась представать перед ней в лучшем ракурсе, двигаться естественно, говорить с интонациями и другим тонкостям актерства, которые отличают талант от дилетанта. 
Она училась и добивалась. 
И добилась.
Каждый ее шаг сопровождали толпы поклонников и… ее собственные фото, которые смотрели отовсюду: с уличных реклам, афишных столбов, настенных постеров, страниц журналов и газет. Сияющая улыбка, лучистые глаза, фигура как у греческой богини… Женщина-мечта. Предмет вожделения мужчин и зависти женщин.
Ей нравилось смотреть на себя и нравилось, когда на нее смотрели. Нравилось быть в центре внимания, неважно – тысячи человек или одного фотографа. Нравилось, когда ее готовили ее к  съемке – долго, пристально, тщательно выбирая освещение, макияж и позу, чтобы получилась идеальная картинка. От фотосессий она не уставала, наоборот, получала новые силы. Повышенное к себе внимание она принимала за любовь, которой ей всегда недоставало – может, в этом была ее проблема…

Нет, тогда Актриса еще не имела проблем. Наоборот, в жизни, как на рекламной картинке, все было идеально. Она мчалась к мечте на скором поезде… который в конце концов ее и раздавил. Может, надо было притормозить, осмотреться, задуматься…
Нет. Нельзя тормозить. Успех зовет. Мечта сияет. Счастье ждет где-то там, за поворотом. Нельзя останавливаться на полпути, нельзя терять достигнутое. Надо взбираться на новые высоты, покорять новые вершины и… новых мужчин. Она преподнесла им  ценный подарок, сделав откровенные фото для нового номера «Плейбоя». Ее популярность взлетела на недосягаемую для соперниц высоту. И не только в качестве модели для журналов и календарей, украшавших мужские спальни.
Ей доверили быть ведущей церемонии «Оскар» – а это уже  признание ее актерского таланта. Триумф, о котором не смела и мечтать робкая девочка-заика, не любимая даже близкими.
Теперь ее полюбил весь мир. 
Ее называли секс-бомбой, пожирательницей мужчин, секс-символом Америки. Где бы Актриса ни появлялась, ощущала энергию вожделения – будь то огромная толпа, небольшая группа или всего один. Она вступала в эту энергию, заряжалась и сияла, забывая о несправедливых контрактах, предвзятых критиках, злобных конкурентках. Да они ей просто завидуют. Им и не снилось.

Все мужское население Америки от подростка до пенсионера мечтало – познакомиться с ней, поговорить или только подержать за руку. Так писали в газетах, и Актриса верила, потому что везде, где ни появлялась, неизменно встречала восторженные взгляды. Они следили за каждым ее шагом, сопровождали каждое движение, ловили каждое слово, как на параде конкурса «Мисс Америка», когда Актриса исполняла роль главнокомандующего. Это была ЕЕ роль. Она ощущала такую власть над толпой, что если бы приказала, они, не рассуждая, отправились бы хоть на войну, хоть в космос…
Популярность приятна во всех отношениях. Она приносит не только душевное удовлетворение, но и материальное. Деньги потекли рекой к той девочке, которой когда-то приходилось донашивать чужие платья. Золушка превратилась в принцессу. Теперь она носила платья, драгоценности и духи самых известных мировых марок. Причем, не заплатив ни цента. Ее имя было дороже их вещей.     
Это сладкое слово «успех». Когда тобой восхищаются - прощают то, что другим ставят в вину: романы, скандалы, обнаженные фото. Людовик Четырнадцатый говорил: «Я – Король-Солнце». На солнце не заметны пятна. Актриса стояла так высоко, что ее пятна не замечались.
Потому что были отшлифованы успехом, как фотошопом.

Ее сияющие портреты смотрели с рекламных столбов, с афиш кинотеатров, со стен торговых центров. Куда ни пойдешь, куда ни глянешь – везде она. Теперь ее невозможно не заметить. Те, которые ее раньше не замечали – исчезли в прошлом. Она отомстила успехом за несчастливое детство. Она вышла из темной, одинокой каморки в большой мир и осветила его своей улыбкой.
Миром правят мужчины, а царствуют женщины. И необязательно в буквальном смысле сидеть на троне. На приеме в Букингемском дворце все камеры были направлены не на королеву Британии Елизавету Вторую, не на королеву Голливуда Вивьен Ли, а на Актрису - королеву пин-апа.
Некоторые считали ее выскочкой, авантюристкой, глупышкой и не понимали: простоватая блондинка – всего лишь кино-образ, ее визитная карточка, ставшая пропуском в сердца зрителей.
Образ в конце концов стал ее проклятием, ее тюрьмой. Но это потом…
А тогда он был ее лучшим другом. После бриллиантов, конечно. Ха-ха. Актриса, не открывая глаз, улыбнулась кончиками губ. Воспоминания столпились в голове, как поклонники у порога. Память прокручивала судьбу, как фильм. 

Карьера неслась по нарастающей, вроде кабинки на русских горках. Очаровательная блондинка, которая к тому же умеет петь, танцевать и кокетливо передергивать плечами – находка для киностудий. Актриса снималась без перерыва. Потом без перерыва - промо-туры, премьеры, презентации, вечеринки с участием знаменитостей из области спорта, искусства, политики.
Сияние софитов, вспышки фотокамер, овации, ликующие толпы стали неотъемлемым атрибутом жизни Актрисы. Собственно, стали ее жизнью, в промежутках она только существовала: спала до обеда, ела в постели, забывала принимать душ…
Хорошо, что такие дни выпадали редко. Про нее не забывали – звонили, поздравляли, приглашали на юбилеи, концерты, вечеринки. На одной из них она встретила Джо. Лучший бейсболист Америки, звезда, правда, клонящаяся к закату. Зато как мужчина – в самом зените. Высок, атлетически сложен, черты лица грубы, но тем и привлекательны. Актриса привыкла к лакированным, сладко-приятным лицам актеров. Джо на их фоне выглядел как дикарь, вышедший из дебрей Полинезии. Впрочем, дикарь вполне цивилизованный – в костюме от Диора, с манерами английского лорда. Он сдержанно улыбнулся – всего лишь раздвинув кончики губ, взял ее руку, поцеловал, низко наклонившись. Гигант, преклоняющийся перед хрупкостью.

Трогательно.
Ах, эти галантные итальянцы, наследники Казановы! Умеют увлечь женщину. Джо не отпускал ее ни на минуту и говорил, говорил… Он впервые увидел ее на фотографии: в белом свитере, короткой юбке, с бейсбольной битой в руках - и сразу влюбился. Он пересмотрел все ее фильмы. Он желал быть на месте актеров, игравших ее мужей. Он ненавидел того, кто убил ее в фильме «Ниагара» -  был бы рядом, сам бы его убил.
Наивный… Верил в сказку, как в правду.
Он пожирал ее глазами и так явно желал заиметь в постель, что она испугалась, как бы он не сделал это при всех. Впрочем, она желала его не меньше... Джо предложил показать свои новоприобретенные апартаменты, она согласилась, не думая. Может, слишком быстро, но - как получилось. Уехали вместе.
И больше не расставались. Влюбились так, что не могли прожить друг без друга ни дня. Вскоре тайно расписались в мэрии Сан-Франциско. Почему тайно? Как  впоследствии оказалось, Джо был на тот момент женат. Но неважно. Вместе они не продержались и года.
Этот второй ее официальный брак оказался таким же поспешным, как первый, но еще более неудачным. Актрису не устраивали в муже две вещи, поначалу казавшиеся интригующими: неуемная сексуальность и такая же неуемная ревность. Если с первой еще как-то можно было смириться, то со второй оказалось сложнее.
Истинный итальянец, для которого семья превыше всего, а честь жены – святое,  Джо ревновал ее дико, до потери самообладания, буквально к каждому, кто близко подходил. Он, видимо, не понял, что за право обладать самым пленительным телом Голливуда придется платить определенную дань. К примеру, закрывать глаза на легкий флирт и кокетливые шалости, которые  позволяет себе любая красивая женщина, тем более голливудская звезда.   
А Джо не был готов к жертвам. Он хотел, чтобы ее звезда светила ему и только ему. Он ужасно раздражался от ее улыбок направо и налево, а от невинных поцелуев приходил в ярость. Устраивал истерики, скоро начал ее бить. Чувствовал себя спокойно только тогда, когда жена с опухшим от пощечин лицом сидела взаперти, не смея показаться на людях.

Горячая итальянская кровь и наивность характера помешали Джо принять Актрису такой, какая она есть. Ее работу он принимал за правду, киношные поцелуи - за  настоящие. Последней каплей стала съемка сцены над вентиляционной трубой, когда ее юбка поднималась до плеч, обнажая трусики – на виду у тысяч любопытных зрителей. Он взбесился и схватил ее за руку так, что чуть не сломал. 
Сторонник традиционной итальянской семьи, он требовал, чтобы она бросила работу, нарожала детей и сидела с ними дома, как мышка в его комфортабельной норе.
Но она слишком долго была серой мышкой, не знающей собственной ценности, прозябающей в подполье.
Увидевший свет обратно в темноту не хочет.
Успех слишком дорого ей достался, стал частью ее самой - неотъемлемой, необходимой, как рука или нога. Отказаться от него значило стать инвалидом.
Садиться в инвалидное кресло она не собиралась.
Даже ради большой любви. 
Даже ради  Джо.