своротят. Им подавай с квартирами, дачами и положением, генералов и министров сразу же, начальников-директоров. Такими уж эти наши бабы были разборчивыми и гонористыми. Прямо беда с ними, культурными-то… А Танюшка Захаркина замужем-то была, в 20 лет, как говорят, выскочила; дочку сразу же родила, которую теперь одна воспитывает. Потому что через несколько лет разошлась, супругом своим недовольная, которого она запилила, видать, а ночью ещё и затрахала… Это такая неуёмная и гипер-активная баба уродилась, я тебе скажу, с такой африканской страстью, энергией и темпераментом, что ей любого бы мужика давай, хоть даже и негра двухметрового, - она любым недовольна будет, любого волком заставит взвыть, вконец затрахает и замучает…
Меня, помнится, подобный разговор сильно тогда заинтересовал, как и всё, что касается интимной сферы и секса. Обычная для молодых мужиков история, надо сказать, которые, к тому же, долго живут одни, тоскуют без баб на чужбине… Поэтому-то я и напрягся сразу же, навострил уши.
- Чего, дюже похотливая была что ли? - спросил напарника с придыханием, весь во внимание обратясь, предвкушая для себя удовольствие.
- У-у-у!!! Не то слово, - затряс головой Валерка. - С ней даже и стоять-то рядом порой страшно было: похоть из её вечно голодных глаз так фонтаном на тебя и пыхала, до костей мужиков пробирала, до самых интимных мест... Баба, представь, была физически здоровая, как лошадь! Даже и внешне это было заметно, сразу бросалось в глаза. Да ещё и какой-то повышенной сексуальной энергией наделённая с молодых лет. Такой! - что её каждый день раза по три, по четыре надо было “рвать” и “строчить”, «и в хвост и в гриву» как говорится, только ею одной и заниматься. А какой мужик это выдержит, даже и самый здоровый? - согласись! Ей, дуре гладкой, их несколько надо было иметь - если по-хорошему то. Чтобы, пока один ею занимается в спальне, милует и ублажает её как Клеопатру ту же или нашу Екатерину II, - остальные бы отдыхали, сил набирались для “героических битв”, как колхозные бычки-осеменители ждали очереди. Тогда, может, она и успокоилась бы, остепенилась. Да и то - не факт, не очевидно это.
- Ей бы с такой-то энергией неуёмной и таким здоровьем в колхозе мешки таскать, коров на ферме доить и детишек рожать регулярно от какого-нибудь удальца-тракториста, крепеньких и румяных. Десять или пятнадцать подряд родить - как свиноматке колхозной, - глядишь, и нормальной стала бы, как все. Если б она дурь свою выпускала в нужное русло - в работу благую, праведную, в потомство… А она - нет, не хотела себя лишними родами мучить, видите ли, жалела себя. Одну дочурку родила когда-то по-молодости - и всё, успокоилась на этом. Хватит, мол. Больше, мол, уже будет вредно для организма… Она вон лучше будет в походы регулярно ходить и на велосипеде ежедневно кататься: по десять километров, рассказывала, утром и вечером обычно проезжает с подругами, здоровья и сил набирается, бодрости телу и душе… И в институте нашем ни черта не делает уже столько лет, чума; бегает по отделам разве что, полураздетая, и на одиноких молодых мужиков кидается с “голодухи”.
- Как это, полураздетая? - ещё больше насторожился и возбудился я, чувствуя, как дурная кровь внутри меня от Валеркиных слов сама собой в тот момент так и вспенилась, так и закипела.
- В одном халатике белом или платьице лёгком, шёлковом, обычно у нас ходила, дура, под которыми не было ничего: только кружевные трусики.
- А лифчик? А комбинация?
- Ничего этого на ней я обычно не видел, Вить, за десять лет совместной работы не замечал, честно тебе говорю, когда с ней в коридоре или на лестнице сталкивался. Лифчик она принципиально никогда не носила: якобы мешал он ей, натирал подмышки. Хотя грудь у неё приличная была, хорошая высокая грудь третьего размера, которую она при разговорах всегда выставляла вперёд, как приманку: вот я, дескать, какая гарная и аппетитная! как сладко будет со мной, как сочно! Да и вообще она была баба красивая и фигуристая, если уж начистоту. «Ладно скроена, крепко сшита», - как в народе про таких говорят. В купальнике или нижнем белье она бы вообще шикарно смотрелась, я думаю, смею так предположить. Я бы на неё посмотрел с удовольствием, в купальнике-то. Поверь, Витёк, там было на что посмотреть: и в «Плейбое» таких аппетитных девах не часто увидишь… И жила она одна с дочерью в трёхкомнатной квартире где-то в «Свиблово». Как невеста-то, то есть, она была клад для пожилых мужиков, вдовцов одиноких или разведённых… Если бы только к её фигуре, здоровью богатырскому и всему остальному, сладенькому и вкусненькому, ещё бы и голову хорошую приложить - цены бы ей как бабе не было. Факт!
- А чего же она у вас-то в институте себе мужика не могла найти, никак не пойму? - всё слушал и удивлялся я, пытаясь мысленно представить себе Захаркину Танюшку, шикарную, фигуристую, незамужнюю даму, озабоченную и похотливую сверх меры, которая меня, пусть и заочно, уже волновала и возбуждала предельно, на которую я с удовольствием бы посмотрел, а может даже и познакомился бы, свёл дружбу от скуки. - Это при квартире-то отдельной и при своей красоте? Да и не старая она ещё, как ты говоришь, в полном соку баба: вазелин ей пока не требуется… Эх! К нам бы её на завод прислать хотя бы на месячишко: там бы ей наши хлопцы владимирские показали кузькину мать, потрепали бы её изрядно как хорьки курицу. От сисек её высоких через месяц не осталось бы и следа: наши парни из них быстро бы все соки выжали, из её третьего номера первый бы сделали, а может и нулевой. А у вас, смотрю, не мужики, а так - “тряпки” одни работали и импотенты, коли такие ядрёные и одинокие бабы ходили неудовлетворённые и немятые, нетраханные совсем; дурью от скуки маялись, мучились, “половой истекали истомою” - как поэт Есенин когда-то писал. Помнишь его “Чёрного человека”?
- Да помню, помню, конечно, читал. Но только ты её не удовлетворишь, Вить, ни за что не удовлетворишь, не мечтай даже, закатай и утри губёшки. Её и взвод солдат не удовлетворит, как ту же “Уланшу” лермонтовскую. Потому что она - ненормальная, озабоченная сверх меры - понимаешь? - самая настоящая нимфоманка! - как у нас её в институте мужики за глаза прозвали. «Вон, - помнится, говорили, смеясь, гася и выбрасывая сигареты в урну, - нимфоманочка наша идёт: сейчас к кому-нибудь приставать будет, любовь задарма предлагать - большую и чистую. Атас, парни, прячься, пока не поздно, пока живые ещё!» И разбегались...
- Болезнь такая у женщин есть - слыхал, небось? - с нарушением работы половой функции связанная, - подумав и потерев лоб, решил просветить меня мой напарник ещё и по медицинской части. - Это когда баба помешана на сексе, когда ей всё мало и мало в постели, как алкоголику водки: по 20-30 оргазмов может за одну ночь испытать - и не получить удовлетворения. Такие в дурдоме, как правило, жизнь кончают, в смирительной рубашке и под уколами. Вот и она там свои дни закончит, похотливая Татьяна наша. С гарантией можно сказать. Диагноз-то и прогноз верный… Да и как по-другому может у неё жизнь сложиться, подумай и ответь, Витёк, если она до сих пор, поди, ходит по институту как одержимая и на молодых мужиков как дикая кошка бросается. Аж страшно! Добром ведь такое её абсолютно-ненормальное поведение не кончится, согласись? - когда-нибудь да аукнется. О-о-ох, и не завидую я тем мужикам, на ком однажды она “отыграется”, отведёт душу! Порвёт мужичков на куски, как тигрица голодная покусает в припадке страсти! И всё - от чувств необузданных, диких! И от безделья! А отчего же ещё?!… Она и на меня, сучка, бросилась один раз, когда я только-только в отделе своём появился… Да только повезло мне тогда: отстала быстро…
Я, помнится, совсем тогда ошалел от последних слов напарника, и невольно даже “собачью стойку” принял, как перевозбуждённый кобель весной.
- Как это было-то, расскажи? - тихо попросил его, сглатывая слюну и как от просмотра порно-журналов от Валеркиных слов возбуждаясь, совсем дурным становясь.
- Да обыкновенно. Сижу я, помнится, за столом, какой-то отчёт листаю, который мне Огородников дал, для первоначального ознакомления. И вдруг слышу у себя над ухом страстное: «Валерочка! Привёт! Как дела?! Слушай, мне с тобой надо срочно поговорить: пойдём в коридор выйдем». Я вздрогнул от неожиданности, испуганно поднял голову и увидел прямо перед собой смачные сиськи Захаркиной, что у неё из-под распахнутого халата вывалились - и прямо мне на лицо, представляешь! Здоровые такие, тугие и аппетитные сиськи с маленькими розовыми сосками на конце, которые она мне уже чуть ли ни в рот засовывала. Я отпрянул испуганно, вскочил, отстранил её от себя, сказал, что мне некогда и к Огородникову со всех ног побежал, чтобы от этой озабоченной дуры спрятаться. Я ж, Витёк, когда пришёл на работу, уже женатый был. И мне чужие сиськи были без надобности… А потом я по прошлому опыту знал, что от таких чумовых озабоченных дам, которые сами на тебя бросаются, подальше нужно держаться; что им только пальчик один покажи, так они тебе всю руку потом оттяпают по самые пятки…
- У нас один молодой паренёк со Стенда, к слову, как-то раз к ней в лапы попал, по незнанию и неопытности, на её гарные сиськи, дурачок, клюнул-позарился; и где-то, по-моему, даже трахнул её пару раз; может, даже и в институте после работы. Так она за ним потом целых полгода бегала как привязанная, уже чуть ли ни замуж за него собралась - так он ей дюже сильно понравился и приглянулся. А что? Высокий такой, красивый был парень, помнится, физически очень крепкий, спортивный, который, слава Богу, быстро от нас ушёл: в ФСБ пошёл работать, в Службу охраны Кремля в конце 80-х… Но перед этим он потрепал себе нервы изрядно: полгода от неё, куклы ошалевшей, прятался, в неплановый отпуск уходил и на Байконур даже ездил, и тоже внепланово - лишь бы от Танюшки нашей держаться подальше. Пока она уж к нему в отдел сама ни прибежала однажды, рассвирепевшая, и такую пощёчину ему отвесила напоследок, когда поняла: всё - напрасны хлопоты, - что у парня искры из глаз посыпались как из расплавленной домны, и голова чуть было не слетела с плеч. У Танюшки силища-то богатырская, а удар - как у самого Майкла Тайсона. Так что паренёк ту её прилюдную оплеуху, поди, на всю жизнь запомнил, если только сотрясение мозга не получил, и есть ещё чем помнить…
20
- Так я не пойму, дружок, у вас-то в отделе чем она занималась? Ну-у-у, кроме того, что мужиков отлавливала и на любовь и ласки раскручивала? - через минуту-другую поинтересовался я, когда мой напарник рассказ уже было закончил, пересохшие губы платком вытер и готовился машины идти и начинать пропускать, когда на часах без десяти минут пять было.
- Ничем, Витёк, ничем! Говорил же тебе, и ещё повторю! - устало ответил Валерка на ходу уже. - Чем может заниматься путным, подумай, такая помешанная на сексе и вечно зудящей м…нде технически необразованная дура, выпускница лесотехнического института, чем?! Задницу лизала усиленно каждый день двум нашим начальникам и бабам-еврейкам, что в комнате рядом сидели, только-то и всего; да пела им дифирамбы, какие они все гениальные и башковитые, и шибко учёные, чаи заваривала и наливала с мятой, травила байки от скуки да исполняла мелкие
