как-то на автомате. Как бывает с пьяными. Или ранеными.
- «А, может?» - промелькнуло в моей голове, и потом - «Нет, меня подобрали с палубы. И это точно. Я не помню…Совсем не помню» - вдруг осознал я - «И притащили сюда. Положили в постель».
Я осмотрел себя. Сначала робко ощупывая и не глядя своими руками. Голыми полностью руками. Да и я сам был весь сейчас голым. Полностью.
- «Черт, все сняли!» - я про себя произнес - « Но какого хрена? И кто?».
Потом все понял.
Оно было и понятно. Я был мокрый. Меня раздели, и положили в эту постель.
Но, кто подобрал меня?
Я, осторожно приподнялся и, осматриваясь, сел на постели.
Я посмотрел вокруг.
Кругом была красивая, толи из красного дерева, толи из пластика мебель.
Шкафы, встроенные в стенку борта яхты и прикроватный столик. Графин с водой. Стоящий рядом стакан.
- Культурно, тут у вас - произнес вслух я – Как в портовой гостинице.
Я к такому шику не привык. Яхта была далеко не из бедных потасканных по морям и океанам посудин. Если судить по самой отделке жилой чьей-то каюты.
- Именно чьей-то? - я произнес негромко - Как и эта постель..
Прикрывшись одеялом, я встал. Снова осмотрелся вокруг. И увидел незакрытой плотно дверь из этой спаленной каюты. Она была чуть приоткрыта. И не заперта. Это должен был быть выход наверх. На саму палубу яхты. Там, наверху, должен быть тот, кто его подобрал и уложил здесь.
Мне показалось, что там, кто-то между собой разговаривал, но шум океана заглушал чей-то разговор. Там, наверху, были кто-то, двое. Судя по голосам. То, были мужчина и женщина. И причем, скорее всего молодые.
Яхту здорово раскачивало на волнах. И, я, глянув в закрытый оконный иллюминатор, развернувшись, пошел к выходу. Потом вдруг, вспомнил, что совершенно голый, внезапно остановился. Решил заглянуть в один из шкафов. Нельзя же было вот так предстать перед своими спасителями. Хотя они меня уже всего осмотрели, когда снимали всю мокрую одежду.
Я бросил на постель назад одеяло. Потом открыл, сдвинув в сторону одну из тонкой полированной ярко красной фанеры дверцу, посмотрел внутрь.
Там была одежда. Одежда была мужская. Много одежды. Все было аккуратно развешено и разложено в шкафу. Сразу было видно, что хозяин того шкафа и каюты в целом аккуратный человек. Все лежало здесь четко как говорится по номеркам. Даже обувь стояла ровненько. От черных лакированных туфлей до обычных домашних тапочек.
Я вытащил все, бросив на свою кровать. И стал примерять на себя, а вдруг, подойдет. Надо было, хоть во что-нибудь одеться. Хотя бы временно, пока не отыщется моя с меня снятая, видимо для стирки одежда русского моряка.
Здесь помимо идеальных строгих костюмов в основном была летняя одежда. Легкие летние брюки рубашки, шорты и майки, разного цвета с рисунками на спине и груди.
Были еще внизу шкафа два чемодана, тоже, наверное, с одеждой, но, я туда не полез. Надо было иметь совесть. И так то, что делал, было без спроса, и в наглую.
Я натянул первые попавшиеся брюки белого цвета. Прямо на голую задницу. Они сразу мне подошли. И футболку среди лежащих на постели маек, желтого цвета с какой-то дурацкой на груди надписью.
- «Ну, и ладно» - подумал я, глядя на себя в зеркало на двери шкафа - «Думаю, годиться».
Я так увлекся этой одеждой, что не заметил двух человек, стоящих в невысоком проеме открытой в каюту двери.
Когда их увидел, от такой неожиданности сразу отшатнулся от платяного
большого забитого одеждой шкафа. Я, задом пятясь, отошел к столику у кровати. И чуть было не опрокинул графин с водой и стаканом. Они стояли напротив меня, спустившись сверху, по почти вертикальной лесенке с палубы яхты. Прямо в каютный трюм. Пройдя по узкому коридору, мимо других кают, практически под шум океана бесшумно. Теперь, стояли напротив меня.
Наверное, решили посмотреть, как я тут. А я был уже в полном здравии и порядке. Стоял и смотрел напугано и растерянно на своих спасителей.
- Я же, говорила - сказала первой негромко молодая довольно сильно смуглая, вероятно от солнечного ровного загара девица с распущенными длинными черными, как смоль и вьющимися, как змеи густыми волосами – Он быстро тут освоится.
Она говорила на английском языке. Американизированном английском. Но с акцентом. Насколько я хорошо понимал, да и знал английский язык. Акцент был похож на Пуэрто-риканский или Мексиканский. Я плавал в смешанных иностранных экипажах команд торговых судов. И встречался и с Мексиканцами моряками и моряками из Пуэрто-Рико. Встречал еще много англоязычных языков вот с такими всякими своеобразными акцентами. Возможно, эти двое были американцы, но южане. Например, с той же Панамы или самой Южной Америки.
А та, что первой заговорила, была обалденной красоты брюнетка. С полненькой под легким нательным белоснежным коротким халатиком полуоткрытой грудью. И с овалами изящных женских загорелых как смоль бедер. С красивыми коленями, переходящим, планомерно в идеальные красивые голени, икры и маленькие женские ступни в таких же белых домашних тапочках. Девица стояла опиревшись о косяк двери впереди стоящего за ней высокого молодого тоже весьма конкретно загоревшего, лет не старше двадцати выглядевщего достаточно самостоятельно взрослым парня. Засунув свои руки в боковые карманы халатика. На голове поверх волос были надеты зеркальные солнечные женские очки. Ее полненькие алые губки и карие практически черные глаза под узкими черными изогнутыми бровями сразу сразили меня наповал.
Девица была лет, так двадцати. Может, чуть более. Она сказала, тому загоревшему парню, тоже с темными солнечными очками на кучерявой с черными коротко стриженными волосами головы - Надо было оставить его там в океане. Вот видишь, он уже добрался до твоего шкафа с одеждой.
Это, наверное, была шутка, потому как парень заулыбался своим белозубым ртом и прошел в каюту первым, обойдя в двери молодую ту убийственной красоты девицу. Он протянул мне руку.
Я прекрасно понимал, о чем они говорили, так как я уже говорил, хорошо знал хорошо английский язык.
Я протянул тоже свою руку, и мы обменялись дружескими мирными рукопожатиями.
- Дэниел - произнес парень с такими же практически черными карими глазами и смуглым загорелым как у девицы лицом. Мне показалось, парень, что назвал себя Дэниелом, был младше той красотки брюнетки в дверях каюты. И как позднее оказалось, я не ошибся.
Девица все же была смуглее парня от плотного ровного, почти, черного загара.
Я смотрел на нового моего знакомого Дэниела, но искоса бросал свои взгляды на ту девицу. На ее тело в том белоснежном таком контрастном к ее почти черному загару домашнем коротком халатике. Ее вьющиеся смоляные длинные черные, раскинутые по плечам волосы и эти ее глаза. Как у цыганки или латиноамериканки. Ее рост был приблизительно метр семьдесят пять, навскидку. Парень был значительно выше. Даже выше на полголовы меня. Я метр восемьдесят. Он около метр девяносто, наверное. Девица была ему до груди.
Торчащие круглыми изящными овалами девичьи бедра загорелых ног из-под того очень даже короткого халатика, просто сводили с ума. И само спрятанное в халатик тело было, наверное, такого же цвета. Гибкое и изящное. Судя по стянутому туго широкому завязанному поясу, девица обладала узкой талией при соотношении с широкой полненькой тоже задницей. Прошу прощение, сразу за некоторые конкретные слова, у читающей мои сейчас личные откровения публики. Особенно в адрес моей будущей новой любовницы, избранницы и пассии.
У меня при таких видах сразу снесло голову и екнуло в груди русского матроса. Кинуло в жар и застучало сердце. Я запал на нее. И еще как.
Я был итак хороший моряк бабник. А тут такое!
- Владимир – произнес я своему новому знакомому Дэниелу.
Девица, буквально, сверлила нагло меня черными как ночь гипнотическими широко открытыми красивыми глазами. Она оторвалась от двери каюты и подошла к Дэниелу, встав впереди него и передо мной. Гибко выгнувшись в перепоясанной широким пояском халатика талии. Спиной назад. Вперед ко мне своим девичьим животиком. Словно, защищая его собою. Как родного младшего своего брата. В целом они были даже сильно похожи друг на друга. Те же карие почти черные глаза губы. Черные, вьющиеся колечками волосы. Смахивали действительно на южан латиноамериканцев.
Она была все же старше его. Может на не много. Может год, два. Но, старше, несмотря на прелесть молодого, почти черненького девичьего личика. Она была главной на этой яхте. Это было откровенно точно. Может, даже хозяйкой.
Парень в противоположность девицы был в летних светлых шортах и футболке, красного цвета. И красиво атлетически сложен, под стать мне. Хоть и не красиво, наверное, хвастаться своими достоинствами, но, скажу сразу. Я был тоже не плох собой, и не плохо скроен физически. Но, не такой, смуглый и загоревший как они. Так как мне было не до отдыха на постоянных вахтах и дежурствах на торговом иностранном судне. И некогда было принимать солнечные ванны в отличие от этих двух молодых людей.
- Вы русский?! – произнес из-за спины девицы Дэниел.
- Да, русский. Моряк - произнес я им уже обоим, на хорошем английском, не сводя своих синих околдованных красотой стройной обалденной брюнетки мужских влюбленных бабника моряка глаз.
- Вы, понимаете, по-английски? - он произнес и поздоровался со мной.
- Да - ответил я - ответил я Дэниелу, все еще пожимая ему правую руку своей правой рукой.
- Класс, русский моряк! Я первый раз вижу вот так русского моряка перед собой! - снова произнес мне мой новый знакомый и мой спаситель Дэниел в удивленном восторге - Добро пожаловать на нашу яхту.
- Владимир - произнес я, уже молодой красавице девице - Полностью, Владимир Ивашов. И я русский моряк с торгового интернационального затонувшего судна «КАTHARINE DUPONT», которое шло с грузом хлопка из Китая до Аделаиды.
Дэниел посмотрел на обворожительную
