побежал прочь. Актеон погнался за ним.
— Киар, подожди! Но элиотид бежал от него так быстро, как мог.
Актеон, на ходу, сделал ему подножку и Киар растянулся прямо на паркете. Элиотид тут же придавил его тяжестью своего тела.
— Отпусти! — угрожающе проговорил Киар и со всей силой скинул его с себя. Актеон упал навзничь и ударился об паркет. Между ними завязалась настоящая борьба, элиотиды катались по полу.
— Зачем ты делаешь это? — спросил Киар. — Ты специально хочешь подставить меня, чтобы Элиос поскорее от меня избавился?
— Нет, я просто тебя хочу.
Киар пресекал любые попытки схватить его и ударил элиотида по лицу.
— Ну тебе же понравилось тогда, в саду, зачем ты лжешь? — спросил Актион, вытирая кровь с губы. Киар снова ударил его и получил удар в ответ. Они били друг друга, пока не услышали шум: кто-то шёл прямо сюда, очевидно, привлеченный их криками и возней. Оставив Актеона, Киар пустился бежать.
— Трус! — крикнул ему вдогонку элиотид.
— Микэль, Микэль на арене! — прошептали все. — Он будет сражаться с Львиным сердцем!
Это был дебют элиотида, он в первый раз вышел на арену. Его волосы были заплетены в косу, скрученную сзади в несколько раз. Его руки прикрывали наручи, а ноги — наколенники из листовой бронзы, на талии красовался набедренник. В руках элиотида яростно сверкал меч.
— Микэль выходит против Львиного сердца! — кричали ученики его гладиаторской школы, находясь в состоянии возбуждения. Слухи о загадочном Львином сердце уже успели распространиться среди школ. Этого человека ещё никому не удавалось победить. Сможет ли его одолеть Микэль? Если у него это получится, повысится рейтинг его гладиаторской школы.
На самом деле, гладиатор под прозвищем Львиное сердце, сам только недавно дебютировал и выступал только в двух тяжёлых сражениях, в которых оба раза победил, но его личность уже обросла множеством невероятных слухов и небылиц.
Микэль вышел на арену — в нос ударил запах свежей крови, которая на скорую руку была присыпана песком. Амфитеатр был полностью заполнен людьми, жаждущими зрелищ и смертей. Они приветствовали Микэля криками и возгласами, которые образовали такой гул, что элиотид едва не оглох. Он без всяких эмоций смотрел на этих людей, беснующихся, словно звери в клетках и почувствовал в своей душе презрение и отвращение к ним.
Вот, на арене, наконец, появился его противник — легендарный гладиатор Львиное сердце. Увидев его, Микэль застыл на месте и не мог пошевелиться. Он опустил меч, по лицу текли слезы, элиотид не сдвинулся с места — напротив него замер такой же пораженный внезапной встречей Анрэй. Они смотрели друг на друга, пока толпа вопила и бесновалась.
68
Микэль не мог поверить, что Анрэй жив и стоит перед ним. Он уже собирался бросить меч и кинуться навстречу возлюбленному, но Анрэй первым пришёл в себя после шока и сделал элиотиду знак не подавать вида, что они знакомы.
Тем временем, толпа бесновалась.
— Давай, давай, давай! — кричали с трибун раздразненные предстоящим кровавым спектаклем люди, будто дикие голодные звери. Лицо Анрэя было бесстрастным, он бросился на Микэля, тот успел выставить перед собой меч, раздался звон металла.
— Давай разыграем спектакль, — шепнул он. — Я буду тебе поддаваться, сделаешь вид, что победил меня.
— Анрэй, я так тебя люблю... — прошептал элиотид.
— Потом...
Они сражались не в полную силу, чтобы друг друга не покалечить. Элиотид чувствовал себя, как во сне, его разум был затуманенный волшебным осознанием того, что Анрэй жив и находится рядом. Он больше не хотел его терять. Никогда. Руки казались ватными и совсем не слушались, он пытался прийти в себя. Анрэй снова и снова кидался на него, имитируя атаку. Они схлестнулись лицом к лицу. Микэль не мог не отметить, что за это время парень безупречно научился владеть оружием.
Толпа бесновалась, она хотели крови. Ради развлечения и удовольствия, чтобы развеять скуку.
Микэль внезапно тоже поддался и Анрэй едва не задел его по плечу.
— Они подобны богам! Давайте!
— Как они прекрасны!
— Блестящие приёмы!
Микэль продолжал фарс, но был настолько взволнован, что рука дрожала и он еле держал в ней меч.
— Я больше не могу... — шепнул элиотид. Тогда Анрэй, превосходно разыграв свою роль, сделал вид, что Микэль сбил его с ног и повалился на песок.
— Убей его! — закеричали с трибун.
— Убей его, Микэль!
— Убей! — прыгали ученики из его школы, его соратники по мечу.
— Убей! — закричал Андр.
— Убей! Убей!
У Микэля голова пошла кругом от шума взбесновавшейся в предвкушении крови толпы. Видя, что элиотид не собирается убивать поверженного противника, а толпа продолжает беситься, требуя жертвы, Андр послал на арену людей, очевидно, чтобы прикончить Анрэя, так как они шли, размахивая оружием. В глазах элиотида загорелся чудовищный гнев. Неожиданно, выставив вперёд руку, он выпустил поток своей разбушевавшейся энергии — вооруженные люди без чувств попадали на песок. Микэль выпустил мощный поток своего гнева в кричавшу толпу, требующую смерти Анрэя. Словно молнии вылетали из его ладоней, начался пожар. Раздались вопли ужаса и паники. Люди вскочили со своих мест, разбегаясь врассыпную, началась давка.
— Это колдун! Чародей!
Андр, учителя и ученики гладиаторской школы также едва не приросли к месту от изумления. Пользуясь тем, что вокруг царит хаос, Микэль взял Анрэя на руки и унес прочь.
Элиос по-прежнему сходил с ума. На любой шум во дворце он выбегал со скоростью света: а вдруг вернулся Калео? И очень огорчался, что это было не так. Тоска, сожаление, угрызения совести проедали очередную дырку в душе. Потеря того, кто принадлежал ему, была невыносима. Не выдержав пытки, титан лично отправился на постоялый двор, в котором поселился Калео.
Покинув дворец, юный элиотид почувствовал некоторое облегчение. Он больше не видел Элиоса, не слышал его голоса, не терпел его издевательств. Ему было очень больно, одиноко и грустно, но лучше уж так, чем каждый раз терпеть одно и то же.
Чтобы отвлечь себя, Калео занялся рисованием, но все лица выходили похожими на Элиоса и он оставил эту затею, развлекаясь тем, чо складывал числа и решал сложные математические задачи.
И вот, один раз, элиотид поднял глаза и увидел, что в комнате стоит Элиос.
— Ты? — проговорил Калео, у него застрял ком в горле. Титан выглядел удрученным, виноватым и очень грустным.
— Почему ты пришёл сюда, зачем?
Он не мог поверить, что Элиос, которому всегда было на него наплевать, сам отыскал этот постоялый двор, да ещё и собственной персоной перед ним появился!
— Калео! — проговорил титан. — Я знаю, что нет мне оправдания. Я очень виноват перед тобой у поступал очень плохо. Но, пожалуйста, вернись во дворец...
— Зачем?
— Я знаю, что, возможно, уже поздно говорить такие слова, но я все переосмыслил и хочу начать все с начала, с тобой... — сглотнув, проговорил титан. Калео с удивлением посмотрел на него. Неужели повелителя так задело то, что он покинул дворец? Элиос не может смириться, что лишился своей игрушки, время от времени, согревающей его постель, когда отказывал Микэль.
— Нет, — ответил Калео. Лицо титана стало очень печальным.
— Прости, — сказал он и побрел к выходу.
— Элиос! — окликнул его элиотид.
Повелитель обернулся.
— Ты что, стал что-то чувствовать ко мне?
— Да, — ответил титан.
По лицу Калео потекли горячие слёзы. Он молчал, а слёзы все продолжали катиться. Элиос уже был у его ног и вытирал их, целовал тонкие руки юного элиотида, его бледные, мокрые от слез щеки.
— Пойдём домой, пожалуйста, без тебя стало так пусто, так одиноко, — ответил титан и сам едва не расплакался. Калео встал и пошёл следом за ним. Всю дорогу он обдумывал этот разговор и сожалел, что согласился вернуться. Это, конечно же, мимолетный порыв Элиоса, а потом будет все, как прежде — ощущения ненужности и невыразимые страдания.
— Как прежде не будет, — словно прочитав его мысли, сказал титан. — Я не хочу тебя потерять.
Юный элиотид недоверчиво посмотрел на него, но продолжал идти. Неужели у Элиоса хватает совести снова издеваться над ним?
— Я говорил тебе такие ужасные вещи... я так виноват перед тобой. На твою любовь и преданность я отвечал раздражением, злобой и неблагодарностью.
— Почему вдруг?
— Потому, что я многое осознал. Я хочу быть с тобой, если позволишь.
Калео криво улыбнулся сквозь слёзы. Что за нелепые шутки? Или титан окончательно тронулся умом?
— Микэль, пожалуйста, отпусти меня, — сказал Анрэй. — Со мной все в порядке, я способен передвигаться сам.
Элиотид поставил его на землю.
— Но как?! Я же видел, как ты летел в пропасть...
— Я зацепился за ветви деревьев, это меня спасло. А потом меня схватили разбойники и продали в гладиаторскую школу. Микэль, прости, я сказал тебе тогда такие мерзости, даже не узнав толком, что с тобой случилось...
— Что ты! — воскликнул элиотид. — Это ты меня прости! Я думал, что навсегда потерял тебя, мне было так больно, Анрэй, я так тебя люблю! — глаза Микэля увлажнились. Он начал целовать Анрэя, прижимая его к себе и не мог остановиться.
— Микэль, ну что ты, все хорошо, я живой, мы вырвались из плена. И пока за нами не послали погоню, нужно уезжать отсюда как можно дальше. Сейчас мы в Риме, нам срочно нужно вернуться назад, к Понту Эвксинскому.
69
Калео гулял по саду, он был печальным и задумчивым.
— Калео! — окликнул его Кэй. — Ты вернулся? — в глазах элийца светилась радость от встречи с элиотидом.
— Да, — ответил парень, — Элиос сам нашёл меня и пришёл за мной. Только вот не пойму зачем, неужели ему без меня скучно живется? Что он делал в моё отсутствие?
— О-о-о... — проговорил Кэй. — Он места себе неё находил, бегал по дворцу сам не свой, ждал тебя... и у меня спрашивал о тебе... — элийцу неприятно было все это говорить, так как он сам имел виды на Калео, но и врать он не хотел.
Калео очень удивился:
— Правда? С чего бы это?
Элиос выглядывал в окно и заметил, как элиотид мило беседует с Кэем. Острые стрелы ревности вонзились в душу титана, но он решил ничего не предпринимать, не давить на Калео и терпеливо ждал, когда элиотид вернётся во дворец. Как только Калео переступил порог, Элиос сразу же подхватил его на руки и, усевшись на трон, посадил к себе на колени. От неожиданности парень ухватился за край его плаща, чтобы не упасть.
— Доброе утро, — прошептал титан ему на ухо, его шепот кипел страстью. Калео удивленно посмотрел на него.
— Не смотря на то, что я вернулся во дворец, я не хочу больше прислуживать тебе.
— Ты не будешь прислуживать мне, теперь я буду прислуживать тебе! — ответил повелитель.
Элиос встал с трона, усадив на него элиотида и склонился к его ногам. Достав позолоченные сандалии, он принялся надевать их на маленькие ножки элиотида. Потом обнял его колени, уткнулся в них лицом и продолжал так сидеть.
— Элиос, прекрати! — сказал Калео. — Хватит этого. Я прекрасно знаю, что ты не любишь меня, к чему этот цирк?
— Откуда ты знаешь? — титан поднял на него свои прозрачные нежно-голубые глаза, будто сотканные изо льда и снега.
— От тебя же знаю! Ты сам мне сказал.
— Я был неправ... — задумчиво проговорил
