острого перчика чили. На глазах выступили слезы, но я продолжала ее раскусывать, понимая, что придется выбирать: либо страдать от обжигающей боли во рту, либо выплюнуть и раскрыться мадам Гелле, а заодно подставить всех своих друзей.
Я сделала первый глоток. Жидкость не только обожгла горло, но и поразила легкие. Почувствовав недостаток кислорода, я открыла рот, чтобы судорожно глотнуть воздух, но не смогла этого сделать. Внутри меня словно бы пробудился вулкан и теперь извергал из себя лаву. Словно в каком-то припадке я захрипела и упала на пол. Стало немного страшно. И, похоже, не только мне одной.
– Что происходит? – каким-то новым – испуганным голоском взвизгнула мадам Гелла, переключив внимание с феи на меня. – Что с ней?
Боль не прекращалась. Она была во всем теле: сначала сковала руки, а затем и ноги. Мне казалось, что тело горит и вот-вот вспыхнет.
– Прекрати сейчас же! – все тем же голосом напуганного ребенка потребовала мадам Гелла. – Прекра...
И тут комнату озарила яркая вспышка. Послышался грохот, треск и крики. Я ждала нового приступа боли, но та внезапно прошла. Подняв же голову, я увидела на полу шесть обездвиженных тела. Двое парней, мадам Гелла, Леонтий, Забава... Шестое миниатюрное тельце принадлежало фее. Я протянула к малышке руку и увидела, что одно из ее прозрачных крылышек поломано. Я засунула фею в карман и склонилась над Забавой. Подруга была жива, как и все остальные. Они, похоже, всего лишь лишились чувств и могли очнуться в любой момент, значит нужно было спешить...
Я Затрясла девочку за плечи, и к моей огромной радости она сразу же открыла глаза.
– Что это было? – растерянно пролепетала подруга.
– Давай выбираться отсюда, – сказала я и помогла Забаве встать на ноги.
По пути к двери я остановилась и взглянула на Леонтия.
– Уходи, не теряй время зря, – велел он, не открывая глаз.
Глава десятая. ПОБЕГ
Помню, когда я была совсем маленькой, отец рассказывал о сказочных вещах, которые случались не в настоящей жизни, а лишь в нашем воображении. И я очень любила представлять себя то похищенной принцессой, то доброй феей, то красивой волшебницей...
Со временем, любовь ко всему сказочному была вытеснена реальностью. Ведь наша настоящая жизнь не похожа на сказки. Она жестокая, и в ней редко бывает счастливый конец. А в сказке можно убежать хоть на край света. В сказке не нужно думать о плохом, а всегда верить в хорошее. В сказке добро всегда побеждает зло!
И, наверное, сейчас было то самое время, когда я снова почувствовала себя маленькой девочкой. Реальность сменилась чем-то волшебным и сказочным, но, кажется, хорошего конца не предвещалось.
Стоило мне выйти за дверь помещения, где нас с Забавой держала мадам Гелла, как я почувствовала что-то странное, будто невидимая волна сбила меня с ног и подняла высоко-высоко над землей. Меня затошнило и жутко закружилась голова. Я потеряла равновесие и упала на пол.
– Что случилось, – Забава приоткрыла свои опухшие веки. – Что с тобой?
Я не смогла ответить, так как меня пронзила головная боль такой силы, что на мгновение, кажется, я даже потеряла сознание. И вдруг я почувствовала, что знаю все о белых. Но не ту историю, что придумали ласки. У белых колдунов была своя история – очень страшная и печальная. Они будто бы забрались ко мне в голову и теперь на разные голоса рассказывали мне о своих несчастьях и бедах, о лютой ненависти к другим существам, жестоко их убивших.
– Пожалуйста, вставай, – попросила Забава, опустившись на пол возле меня. – Они сейчас очнутся. Нам нужно уходить.
Забава с силой подняла меня на ноги и, покачиваясь, потащила к лестнице. Мое сознание будто бы уснуло. Я слышала голос подруги, знала кто она и чего от меня хочет, но будто не я шла рядом с ней, а кто-то другой – чуждый мне человек.
Тысячи уничтоженных колдунов жаждали возмездия. Этот белоснежный замок, бархатные стены, резные лестницы, и красивые вазы... Мне хотелось громить и крушить все кругом. Голоса в моей голове звучали так громко, словно теперь не я, а они обладали моим телом.
А еще я видела тени. Какие-то полупрозрачные фигуры проносились мимо. Я чувствовала холод, раздражение и все больше и больше ненависти.
Но нет, это же не я! Не я ненавидела все это, а кто-то другой!
– Нет, пожалуйста! – в отчаянии пролепетала я. – Замолчите! Замолчите!
– Что с ней? – раздался знакомый голос. Забава отступила в сторону и вместо нее меня обхватили сильные руки Яна. – Она что-то пила? Мадам Гелла ей что-то дала?
– Нет она, – Забава снова заплакала. – Я не знаю, там была фея, а потом... Она хотела снять блок с магии и, видимо, у нее это получилось.
– Блок с магии? – переспросил Ян. – На ней был блок?
– Я не знаю, – пролепетала подруга. – Я не понимаю, что с ней творится. Мы только вышли из комнаты, как она стала совсем другой.
Мне было страшно от того, как отчаянно звучал голос Забавы. А внутри нарастала ненависть, которая собиралась выплеснуться на самое ненавистное существо после ласки – оборотня. Ведь это оборотни мучили и уничтожали колдунов. Они не жалели ни стариков, ни детей.
– Не трогай меня! – крикнула я и, размахнувшись, со всей силы ударила Яна в грудь. И отбежала назад. Взгляд вроде бы начал проясняться, а злоба внутри нарастать. – Ненавижу!
– Алиса! – ласково произнес юноша и протянул ко мне руку. Мне хотелось схватиться за него, но я понимала, что если это сделаю, то колдуны внутри меня сойдут с ума.
«Оборотень!» – кричали одни голоса в моей голове.
«Враг!» – вторили другие.
– Ян, – тяжело дыша, проговорила я.
– Да что ты с ней церемонишься, – раздраженно воскликнул кто-то. – Эй, очнись! Это твое тело, а не их. Твои мозги, – мне дали звонкую пощечину. Но не успела я опомниться, как меня ударили по другой щеке, а потом встряхнули за плечи.
Ум действительно немного прояснился, а голоса стали тише. И, конечно же, бить с таким удовольствием меня мог только Мирон. И как же я была рада его видеть! Никогда бы не подумала, что когда-то это случится.
– Где моя фея? – спросил он.
Я встряхнула головой, будто сбрасывая с себя наваждение, и вытащила из кармана фею. Та все еще была без сознания, но уже начинала тихонечко попискивать. Мирон коснулся пальцем ее поломанного крыла, свисающего, словно мятая порванная тряпочка, и произнес:
– Здесь уже не помочь. Выбросим ее по пути. А ты чего встал? – обратился он к Яну. – Бери ее, тащи отсюда.
Ян не торопился хватать и тащить. Он смотрел на меня словно на монстра. А голоса внутри тихонечко продолжали:
«Он не заслуживает ничего, кроме смерти! Он мерзкий оборотень – враг нашему роду!»
– Ян... – пролепетала я, и из моих глаз непроизвольно хлынули слезы. – Ян...
– Я не могу, я спровоцирую новый припадок, – ответил юноша, отступая назад.
– Ты что еще не понял? – воскликнул Мирон. – Фея не вытащит ее из замка, а значит, тебе все-равно придется усадить ее на свою спину, и пусть она будет брыкаться и царапаться, но увезти отсюда!
– Она стала белой? – спросил Ян.
– Так, парень, ты начинаешь действовать мне на нервы, – воскликнул Мирон и подтолкнул меня к Яну. Я оступилась и попала прямо в его распахнутые объятия. Внутри меня что-то йокнуло, и голоса завопили еще громче:
«А-а-а-а-а-а-а».
Я крепко вцепилась в Яна. Видимо, к боли парню было не привыкать, поэтому он даже не подал звука. Юноша смотрел на меня сверху вниз своими изумрудными глазами, и этот взгляд действовал на меня успокаивающе. И тут Забава произнесла:
– С ней точно все хорошо?
Голоса закричали:
«Гнусная серая чародейка! Мы ненавидим тебя! Ненавидим!»
Но я даже не повернулась, лишь крепче вцепилась в Яна.
– Ты должна научиться с собой совладать, – произнес он, поморщившись. – Это сложно, но возможно. Думаешь, мои предки ничего мне не говорят, когда я с тобой рядом?
– Откуда ты... – начала я, но вспомнила про нашу с ним телепатическую связь. – Ты тоже что-то слышишь?
– Ладно, голубки, нам пора, – сказал Мирон. – Так, а ты подожди, – прежде чем Забава успела опомниться, он погладил ее по лицу, и самые глубокие ранки чудесным образом залечились. Забава от изумления даже рот приоткрыла, но сказать ничего не успела, как парень схватил девочку за руку и потянул за собой.
– Но мы не можем пойти на башню, – прошептала я. – Она знает...
– Боюсь, у нас нет другого выбора, – ответил Ян, и в этот самый момент я услышала жуткий вопль мадам Геллы: «Схватить их, схватить!»
– Бегите же! – вскрикнула Забава, оглянувшись.
– Не туда! – закричала я, когда парень с Забавой уже подбежали к лестнице. – Там короче, давайте за нами!
К слову, сняв барьер с магии, я не только стала агрессивно-настроенной в отношение оборотней и чародеев, но и обнаружила в себе некое полезное знание, а именно знала, куда бежать, чтобы сократить путь. Я хорошо помнила этот замок, все его ходы и коридоры. Точнее не я, а колдуны в моей голове. До того, как замок стал ненавистен моему роду, здесь жили белые, и кругом царила гармония и порядок. Это был их дом!
Один проход, второй, третий... И вот мы уже на знакомой лестнице, ведущей на башню.
– Ну наконец-то! – воскликнул Нил.
– Что-то случилось? – обеспокоенно поднял голову Виктор.
– Почему вы так долго? – спросила Бронислава.
– Стоп! – встал между мной и друзьями Ян. – К Алисе не подходим, потому что она... Ей не хорошо, ясно!
– К Алисе? – переспросил Богдан, и все, удивленно переглянувшись между собой.
Да и какая, собственно говоря, разница – Таня я или Алиса? От этого ведь ничего не менялось. И все-равно за нами гналась разгневанная опасная женщина со своими вандалами, а в голове у меня жили сотни не менее разгневанных и опасных колдунов. И если последние немного попривыкли к Яну, Забаве и Мирону, то остальные ребята им были незнакомы.
«Чтобы глаза наши на вас не смотрели!» – кричали голоса, а я с огромным трудом пыталась их сдерживать.
Ян в считанные секунды превратился в зверя, и ребята, похватав свои вещи, начали на него забираться. Интересно, а голова может взорваться? Ну или, например, сгореть, как материнская плата компьютера?
Когда голоса в моей голове становились очень громкими, я сразу же начинала думать о приятных моментах своей жизни. Я вспоминала папу, дедушку и бабушку, брата, Надю... А потом приходило осознание того, что моя прошлая жизнь была ненастоящей и с самого моего детства строилась на лжи.
И глядя на спорящих ребят, решающих, кому лететь первым, я поняла, что мои шестнадцать лет были прожиты не так. Ведь я могла учиться вместе с Забавой в одной школе и в свободное от уроков время болтать с ней о магии, так же просто, как мы с Надей говорили об одежде или еде. Быть может, я тоже кого-нибудь во что-нибудь превратила бы. И у меня была бы совершенно другая жизнь, в мире с зеленым небом и голубой травой – без отца, без Филиппа, без Нади и даже Макса Иванова...
– Нет, я так не хочу! – прошептала я вслух.
– Так, мы все сразу не поместимся, поэтому полетим в два захода, – громко говорил Нил. – Давайте, девочки, вы первые.
– Алиса! – осторожно позвал Богдан. Он остановился в метре от меня, не решаясь подойти ближе. Может быть, воспринял слова Яна слишком серьезно, а может быть что-то почувствовал. Ведь он чародей, как никак.
– Привет, – прошептала я, мысленно старясь заглушить голоса колдунов в голове.
У Богдана был
