разоренным и покончил жизнь самоубийством.
Я вам привел этот случай, как доказательство, что человек странное существо. К тому же человеку всё равно всегда всего мало. Ну, казалось бы, все есть, но хочется чего- то еще.
Хотя мозг наших исполнёров всегда оставался под контролем чипа, но спустя годы в их головы все-таки закралось смутное ощущение другого неизвестного счастья.
Боюсь, что не смогу указать точных причин. Они не известны даже всемогущему Главному компьютеру. Но у меня сложилось впечатление, что оно у исполнёров появилось под воздействием легенд. Но они стали стремиться побыстрее отправиться на Еслиснэйские поля.
Появилась ранняя смертность. И количество исполнёров начало резко сокращаться. Сегодня их почти на сто пятьдесят тысяч меньше, чем это было сто лет тому назад. Темпы увеличиваются в последние десятилетия в геометрической прогрессии. И если не принять срочных мер, уже через лет тридцать элитары окажутся предоставленными самим себе.
Я вижу, кое-кто в зале смеется! Но поверьте, дело мне кажется очень серьезным. Специализированный банк репродуктивных клеток человека, который был создан именно на такой случай, оказался уничтоженным.
Главный Программист и его первый заместитель неожиданно исчезли. Главному компьютеру о них ничего не известно. Поскольку эти люди не чипированы. А только по чипам можно узнать о нахождении кого-либо. Даже после смерти.
Несколько, подающих надежды молодых программистов проявляют все признаки шизофрении. Вот с чем мы пришли к юбилею, помимо прочего.
Есть ли мне смысл напоминать вам сегодня, что компьютер всего-навсего машина? Он знает то, что знаем все мы, но не способен знать больше того, что знало и знает все человечество, то есть опять-таки мы.
Да, он выгодно отличается от человека тем, что способен сконцентрировать все достижения человеческой мысли. А также быстротой поиска данных и решений, которые в него заложены. Но творческие возможности у него отсутствуют. Он способен их только имитировать. А продукт этого творчества примитивен.
Сегодня мы встали перед проблемой, когда вся компьютерная сеть планеты оказалась бессильной перед возникшей угрозой. Все попытки как-то повлиять на – позвольте назвать вещи своими именами – самоубийства исполнёров приводили только к массовым компьютерным сбоям и отказу программ.
Сможем ли мы с вами повлиять на ситуацию? Ведь не только науками, которые оставили нам наши далекие предки, но даже искусствами сегодня почти никто не занимается?
Увы, даже в наших фундаментальных библиотеках мне никого не удалось увидеть, кроме себя… в многочисленных зеркалах. Я понимаю, развлекаться – к этому и стремились наши предки – куда приятнее. И мы получили все возможности составить из этого жизнь. Но сегодня наступил день, когда мы обязаны принять серьезные, взвешенные и продуманные решения.
Мне кажется, что еще не все потеряно. За стеной Города еще существуют остатки цивилизации, которую мы прозвали дикой. Нам надо организовать охоту на них, поймать побольше, чипировать и предложить работать на себя. И создать новый банк спермы…
На этом запись обрывается полностью.
Пояснительное слово
Сегодня мы предложили вашему вниманию чудом уцелевший обрывок, извлеченный из остатков Нооса планеты Фэйана . Найден еще один обрывок, находящийся пока в расшифровке.
Это единственные свидетельства того, что в четвертом параллельном мире Земли двадцать миллионов лет назад существовал человеческий разум. Небольшой фрагмент, предлагаемый вам для ознакомления, представляет мыслезапись человека, называющего себя содокладчиком на собрании элит Фэйаны.
Собрания в те времена на этой планете, видимо, проводились по определенной схеме.
Сначала шел доклад с описанием достижений. Затем выступал содокладчик, в обязанности которого входила критика положений доклада. Или акцент на важных моментах, которые не нашли отражения в докладе. Нам кажется, эта запись проливает некоторый свет на события на Фэйане, за которыми последовало исчезновение человечества планеты со всей его культурой.
Специалисты адаптировали отрывок к мыслеформам, способным восприниматься нами.
ВОЗМУЩЕНИЕ ПЕРВОЕ.
ТЕ, КТО УМЕРЛИ, ЗНАЮТ
СОЛИТОН 1
БЛИЖНЕЕ ЗАМОГИЛЬЕ
Последнее что я почувствовал перед тем как моментально провалиться в темноту, был резкий удар. Но ощущение едва коснулось меня. Где-то внутри, будто что-то взорвалось, и я всем существом своим почувствовал сильнейшую боль. Она вдавила меня в небытие.
Такое, наверное, ощущали казнимые, приговоренные к сбрасыванию в пропасть. Или люди, которым отрубают голову. Мое тело со всего размаха шмякнулось обо что-то. Удар вышиб из меня дух. И сознание.
Когда я неожиданно пришёл в себя и открыл глаза, вокруг была сплошная непроницаемая тьма. Просто коли глаз. Из моей попытки пошевелить хотя бы пальцем ничего не вышло. К моему удивлению кто-то невидимый почти рядом со мной деликатно кашлянул.
– С прибытием, Лео! — Раздался в моей голове голос. — Чем бы предпочел заняться, чтобы скрасить ожидание?
— Никтофобией! Или хотя бы клаустрофобией! Тоже занятная штука! — Охотно откликнулся я и, намереваясь выяснить, где очутился, осторожно поинтересовался: — Вы не в курсе случайно, что со мной и где я?
— Звезд берегись, оставляющих после себя только черные дыры!— сказал мой невидимый и неожиданно отзывчивый собеседник.
— Похоже на какие-то древние стихи. Или стилизацию под древность! Гекзаметр? — Поинтересовался я.
— Это и есть гекзаметр. А стихи мои. Только что пришли в голову! — Сообщил голос. — Думаю, что они возникли в связи с твоим появлением. Говорят, кого судьба не везёт, того она тащит. Что касается тебя, она протащила тебя со скоростью локомотива. Но поддержала в нужный момент и под локоток. Поэтому мы и беседуем сейчас. Не удивлюсь, если о твоем падении в завтрашних газетах будет полно сообщений, как о втором Тунгусском метеорите, пропахавшем на этот раз Леонский лес. Не берусь сказать, откуда ты свалился сюда, Но по дороге смел все буки, хотя они считаются очень крепкими деревьями.
— Прости, дружище, с кем, ты сказал, имею честь?
— Я еще ничего не говорил по этому поводу. Но раз ты настаиваешь – мое имя Вергилий.
— Хорошее имя! — С одобрением отозвался я. — Его носил известнейший римский поэт, которого называли «Мантуанским лебедем». В одной из прежних жизней мне очень нравилась его «Энеида».
— Право, мне лестно слышать такое! Поскольку я и есть тот самый Вергилий, которого звали тогда ещё и «звездой Августа»
Я на мгновение представил портрет поэта из мозаики, чудом сохранившейся в остатках второго Карфагена, который нынче называют Тунис. Там я побывал когда-то. И почувствовал сильное расположение к собеседнику, оказавшемуся рядом со мной.
— Введу тебя в курс. Ты, друг мой, очутился в Ближнем Замогилье. А я тут вроде привратника и экскурсовода. Небось, помнишь «Божественную комедию" Данте? С легкой руки коллеги я стал проводником Алигьери по аду? Так вот эта идея кому-то сильно приглянулась, И меня решили отправить на повышение. В общем, теперь я служу здесь.
— Замогилье… Странное название. И почему Ближнее? И почему я здесь? Я уже умер?
— Нет, ты тут именно потому, что пока вполне жив. Ты же помнишь дантовские круги? Фантазия у него била ключом. Но тут всё устроено иначе и предельно просто. В Ближнее Замогилье попадают люди, очень близкие к смерти, но имеющие шансы выкарабкаться.
Потом он рассказал, что есть еще и Дальнее Замогилье. Оно для тех, кому уже не суждено увидеть свет дня. Есть и третье Замогилье. Замогилье с Памятным Сроком. Туда попадают люди и даже литературные персонажи, прообразы которых в большой степени являют живых людей. Так сказать прототипы, на основе которых и были созданы образы. Все они должны обитать в том мире, куда их поместили.
По крайней мере, до тех пор, пока о них будут помнить как минимум два процента живых. Если количество вспоминающих о них сократится, они тут же окажутся в Дальнем Замогилье. Поскольку прямое сообщение между Замогильями имеет быть.
— Прости, — поинтересовался Вергилий, — я не отвлекаю тебя своей болтовней от важных занятий никтофобией и клаустрофобией?
Какая тут к черту никтофобия! Прямо передо мной постоянно светится небольшое окошко. Как рамка картинки, в которой красуется хвойный лес. Ветви елей припушены снегом. Под ними четко читаются заячьи петли и волчьи следы. Хотя ни одного зайца или волка мне увидеть не удалось.
Постоянно падают хлопья снега. Но почему-то не заметают этих следов. А само окно не пропускает ни малейших следов света сюда, где я лежу. Я поделился своим открытием с автором «Буколик», попросив его разъяснить, если это возможно, странное поведение окна.
— Ах, дружище! — со смехом сказал мне Вергилий. — На самом–то деле никакого окна нет! В состоянии клинической смерти каждому видится свое. Одни видят черную трубу, куда их втягивает могучая сила. Другие – пропасти, куда они бесконечно падают, и выгребные ямы, полные дерьма, из которых они не могут вылезти. Страшных покойников, к чьей смерти они были причастны. Как жил, то и переживаешь в тот час, который может оказаться последним. А ты увидел пейзаж за окном. Это весьма ободряющий знак. Душа твоя не замарана подлостью.
— И что же мне делать? — Поинтересовался я.
— Твой вопрос пока решается! Придется набраться терпения. Но тут никто и никогда не скучает! Сейчас к тебе пожалуют посетители! Да вот и они!
СОЛИТОН 2
ПАЛАТА СМЕРТНИКОВ
Яркий свет залил всё вокруг меня. Потом он начал бледнеть, и вскоре я увидел, как вокруг меня начали проступать предметы. Сначала я увидел свои руки и тело. Я лежал в постели. Справа от меня находилась ещё одна кровать. В ней тоже лежал человек в пижаме.
То же самое было и слева кроме наших трёх кроватей в этой палате было ещё четыре. Все они были заняты кроме одной. А на прикроватном шкафчике около неё лежала стопка чистого белья, словно ожидающая того, кто должен её занять. С постели, стоящей почти у самой двери поднялся крепко сбитый бородач, похожий на чеченца.
— Привет!— Сказал он с чеченским же акцентом. — Ты попал в хорошую компанию. Вот видишь тех двоих. Они тут уже третьи сутки. Сегодня одного заберут. В соседний корпус. А завтра, думаю, и другого. Похоже они не жильцы. Тест показал наличие у них опасного вируса. Впрочем, что я тебя мучаю? У тебя свои заботы. И, вижу, немалые. Скажи лучше, ты видал женщину-кошку? Хочешь посмотреть?
— Нет, — сказал я, — Хотя, наверное, в каждой женщине глубоко сидит кошка...
— Тогда смотри, — сказал он и придвинул ко мне свой смартфон.
На экране появилось красивая брюнетка. К её верхней губе приклеены усы. И такие же искусственные уши, пристроенные на голове. Всё это придает ей действительно кошачий вид. Она издала громкое утробное "мяу", и, вытянув вперёд руки с длинными по-кошачьи острыми ногтями, изобразила нападение.
От неожиданности мой собеседник выронил смартфон. Аппарат ударился о жёсткую спинку кровати, его задняя крышка отскочила, аккумулятор выпал, а вместе с ним ещё какая-то плата.
— Ну вот! — огорченно вздохнул бородач. — Опять я остался без
Рекомендую размещать частями.
Улыбаюсь.