– Выходит, все поэты… – не закончила фразу Дина.
В этот миг набежала одинокая волна и смыла обоих со скользкого от тины волнореза. Сергей и Дина рассмеялись и снова ухватились, как смогли, за утопленную сантиметров на десять мощную бетонную конструкцию. Прохладная вода вокруг забурлила и запенилась. У обоих на душе было светло. Потом набежала новая волна, хотя и слабее, но легко столкнувшая их с волнореза.
– Может, пора обратно? – спросил Сергей.
Они поплыли к берегу неспешно, чтобы не задыхаться. Вдруг Дина вскрикнула:
– Ой! Уронила, ворона… Очки! А здесь так глубоко!
Сергей шумно вдохнул полной грудью и, ловко изогнувшись, вертикально ушёл под воду. Вынырнув через минуту, поинтересовался:
– Твои какие? Выбирай! – в его руках оказались две пары.
Дина счастливо рассмеялась:
– Как просто всё у тебя! Я выбираю эти, свои, а другие, пожалуйста, положи на место!
– Так их на дне столько скопилось, будто на складе! И никому не нужны!
– А почему же никто не ныряет?
– Тебе же прическа дороже очков? Вот и другим также! А эти я отдам твоей подруге, – пояснил Сергей. – Пусть порадуется!
– А что, все артиллеристы ныряют как подводники? Раз, и готово! – поинтересовалась Дина, надев свои очки.
– Это от калибра зависит! – пошутил Сергей. – Твоя подруга, как мне кажется, в поиске друга находится, ко всем присматривается? Или это мне показалось?
– Не солдафонь, пожалуйста, Серёжа! Тебе это никак не идёт! Разве не понимаешь, насколько неделикатно выпытывать у девушки такие подробности о ее подруге? Да ещё, как мне показалось, в какой-то развязано-вульгарной форме! С некрасивыми намеками!
– Из твоего замечания я делаю вывод, что ваши отношения не столь уж безоблачны! – констатировал Сергей. – Так что же вас связывает? И вообще, о себе ты до сих пор ничего не рассказала.
– И что же тебе интересно? – уточнила Дина. – В моей жизни вообще мало интересного другим! Так себе! Среднестатистическое детство, потом школа, теперь вот перешла на второй курс ленинградского университета.
– А факультет? Уж не исторический ли?
– Не угадал! А почему про исторический подумал? Чересчур древняя?
– С опаской подумал, – сознался Сергей. – Очень уж не уважаю историков! Вернее, они сами не дают оснований, чтобы их уважали! Но бог с ними! Так какой факультет?
– Надеюсь, к биологам у тебя личных счётов нет?
– Личных счётов у меня ни к кому нет! А к будущим биологам, и подавно! Зато к биологам давно прошедших и нынешних лет, претензий много!
– И чем они тебе не угодили? – засмеялась Дина сквозь усиливающийся интерес к Сергею.
– Халтурщики они! Ведь только от них нам и известно, как они старались всякие сорта и породы улучшать, вот только получалось у них всё наоборот! Брали лучшее природное, а получалось уже своё, рожденное биологической наукой, всякими Вавиловыми, но хуже некуда! Разве не так?
– Лихо ты их! А примеры!
– Хорошо! – легко согласился Сергей. – Давай рассмотрим, как это у них происходит. Сначала те ваши ученые отбирают в природе лучшие семена. Так?
– Допустим! И что с того?
– Потом хранят их в почти идеальных условиях. Температура, влажность! Чтобы мыши не слопали, чтобы сорняками или жучком не заразить… Ну, ты знаешь, наверно!
– Ну, ну! – сгорала от нетерпения Дина, подавляя смех.
– А через полгода эти семена они, наконец, высевают. Это тоже большая работа! Вспашка, боронование, точная глубина заделки, номинальная температура и влажность почвы. Так?
– Да не тяни! – не выдержала Дина. – Когда до сути дойдешь?
– А ты не торопись! Дело это небыстрое и спешки не терпит! Вот они и ждут! Сомневаются, прорастут ли семена? Долго ждут! Но вот и проросли. Уже приятно! Поливают, окучивают, борются с болезнями, борются с вредителями, снова окучивают, опять поливают, опять долго ждут созревания! Так?
– Издеваешься?
– И вот однажды начинается побоище!
– Какое еще побоище? – не сдержала звонкий смех Дина, едва не захлебнувшись волной.
– Побоище или битва за урожай! Понимаешь, у них ведь не работа, а настоящая битва! И все они слега раненные в голову! Разве не смешно? Особенные словечки подобраны умышленно, чтобы все понимали, какая труднейшая и опаснейшая у них работка, у этих биологов! Битва за урожай! А с кем они борются, никогда не говорят! Видимо, сами с собой! Не дай-то господь, ещё враг узнает! Колорадский жук или саранча, например!
– Да ладно тебе издеваться! Эту пресловутую битву за урожай журналисты придумали! Для образности! Не сами же биологи! И вообще, не убедительно как-то! – всё еще смеялась Дина.
– Так я не дорассказал! Когда битва закончилась, оказалось, что всё, как всегда! Потери урожая очень велики! Недобор, недовес, недокорм, недовоз! И что особенно обидно, погода опять подкачала! Весна пришла неожиданно! И дождей не было! Или оказалось чересчур много. Или не тогда, когда наши мудрые биологи их в гости ждали! Или заморозки случились ранние. Или солнце палило сверх меры! Или суховей налетел! Или туманы одолели! Потому урожай, конечно, собран, но оказался небольшим! И не весь собран, поскольку помешали дожди! И в валках зерно почему-то проросло! И на токах сушилки не справляются! И на элеваторах очереди с полдня! И автомобили, которых жутко не хватает для стремительной перевозки урожая, безнадёжно простаивают в тупых очередях. Никакой организации! Только голуби и довольны!
– А им-то чем угодили? – уточнила Дина.
– Для них наступил рай! Вдоль дорог столько зерна рассыпано ветерком из кузовов и щелей, столько зерна на территории элеватора просыпано, что голуби размером стали с кур! Они и взлететь до зимы не могут! Этакие страусы! И воробьи от них не отстают! Тоже разъедаются! Скачут, круглые как килограммовые колобки, а взлететь не могут!
– Повеселил! Но погода действительно урожаю часто вредит! Природа непредсказуема! Причем же здесь биологи?
– Вот мы и подошли к их роли! Они же сами свои сорта создают, отбирают, улучшают, культивируют, приспосабливают, акклиматизируют, районируют… Генетики наши ненаглядные! Так? А теперь обрати внимание на дикую природу. На самые обычные сорняки. Никто их не собирает, никто не отбирает, не отбраковывает, не облучает, не хранит всю зиму, пылинки сдувая, а они весной щёткой прорастают. И плевать хотели на заморозки, глубину заделки, перепашку и боронование, на окучивание и обработку! На всё, что зачем-то делают биологи! Сама знаешь, с сорняками все борются всевозможными методами, их перепахивают, пропалывают, травят, а они – тут как тут! Причем, глядишь и восхищаешься, мелкий такой сорнячок, неказистый, а едва выбрался из земли и сразу цветочек над ним, а потом и колосок, и семена. Пшеница еще подняться не смогла, а тот сорнячок уже третье потомство всюду разбросал. А оно очень жизнеспособное! Закрепился! И ничто сорнякам на земле не страшно! Кроме биологов, разумеется! Вот если они за те сорняки возьмутся, если задумают их улучшать, тогда к сорнякам кирдык и придёт! Против благих намерений великих биологов даже сорняки не устоят!
– Ну, знаешь! – не выдержала Дина. – Это уже явный перебор! И даже оговор! Сколько выдающихся биологов пыталось своими достижениями мир накормить… Тот же Николай Вавилов, которого ты упоминал. Он невероятную коллекцию семян собрал, а его за неё расстреляли! Столько людей работали над проблемой продовольственного изобилия, а ты всех одним чохом!
– Дина! Вавилова, между прочим, никто не расстреливал! Он своей смертью умер в саратовской тюрьме. От истощения.
– Вот! Ты и сам мои слова подтверждаешь! Он весь мир хотел накормить, а ему это сделать не дали, раз сам умер от голода! И у тебя после этого во всём биологи виноваты?
– А ты считаешь, будто во время войны бойцы на передовой должны были голодать; в тылу люди должны были ещё труднее голодать, а преступникам следовало создавать санаторные условия? Да и осужден Вавилов, я так думаю, вполне справедливо! Ему ведь ставили государственную задачу накормить народ, создать для Сибири, куда немцы во время войны не дотянутся, морозоустойчивые сорта, а он дефицитную валюту на экспедиции по заграницам истратил да бесполезные НИИ создавал. И пристраивал в них купеческих детишек, поскольку и сам был сыном купца! Вот такая классовая солидарность ему боком и вышла! Десятки его НИИ действительно оказались пустышками. Ни одного сорта, одни лаборатории с пышными названиями! Зачем они нужны? Щеки от чванства надувать? Деньжищи за липовые звания и ученые степени хапать?
– А ты что-то слышал о гомологических рядах Николая Ивановича Вавилова?
– Это такая таблица видов? Её якобы приравнивают к Периодической таблице Дмитрия Ивановича Менделеева, да?
– Вижу, слышал! – подтвердила Дина. – А то, что ею восхищаются лучшие ученые мира, ты знаешь?
– Я знаю! Знаю и то, что большинство этих ученых тоже являются напыщенными индюками! И проку от них маловато. Они оберегают лишь свой псевдонаучный авторитет!
– Ну, знаешь! Это уже выходит за рамки! – не сдержалась Дина. – Для тебя даже ученые мирового уровня не указ? Будто ты сам… Такой уж весь!
– Это не те ли ученые, которые от зависти обгадили даже Ивана Владимировича Мичурина? Они-то сами ни одного сорта стране не дали, кишка тонка, а он вывел десятки или даже сотни. Да ещё, какие чудные сорта! Урожайные, ко всему устойчивые, вкусные! Вот те ученые, объединившись, от зависти над ним и измывались! Мол, научных степеней не имеет! Не профессор! Самоучка! Мол, не стоит обращать на него наше драгоценное внимание! Представляешь, что этим ученым важнее всего? Чтобы были степени и звания! А сорта, которые на благо народа стали подарком Мичурина всему человечеству, их не заинтересовали! Великолепные сорта всяким ученым, как результат труда, оказались не нужны! Этим, голубчики, и проговорились! Обычный клановый заговор! И ты удивляешься, почему я их называю шарлатанами и паразитами?
[justify] – Положим, Мичурина не так уж и обгадили, как ты говоришь. Он и доктор биологии, и Заслуженный деятель науки и техники РСФСР, и почётный член