– Разумеется, кроме тебя! – засмеялась Дина. – Ты же у нас большой оригинал, не так ли?
– Обижаешь! Конечно же, не так! Меня тоже многое восхищает. Хотя не пойму, зачем многочисленные стишки, вписанные Пушкиным лично в альбомы разных дам, поместили в его тома… Это же не публичное, а личное! Оно принадлежало только тем дамам, которым он писал! К тому же те стишки напичканы неизвестными теперь именами и понятиями, потому остаются непонятными нашим современникам! Непонятными, а значит и неинтересными! Выходит, для объема их втиснули? Нельзя же те мимоходные стишки, обычную лесть, лишенную значительного смысла, расценивать как великое наследие? Перебор же! – всё больше горячился Сергей.
– С этим я соглашусь! – подтвердила Дина.
– Так вот, после того сталинского возвеличивания Пушкина кому-то влиятельному очень захотелось, чтобы А.С. стал, как говорят, вообще до мозга костей народным. Стал бы своим в доску! Но то было обманом! Вот Арина Родионовна – это, безусловно, наш человек! Она же первая производная от русского народа, который родовых имений не имел! Она полностью соответствует образу самого народного поэта России! Потому о ней рассказывать не стыдно. Хотя и пила старушка, но кто же у нас не пьёт? Потому о ней советским людям рассказывать можно, хотя она и не была няней Пушкина! Это тоже обман! Она занималась сестрой Пушкина. А остальное? А остальное было приказано так отфильтровать, так отретушировать, чтобы Пушкин, не дай-то бог, от задуманной кем-то роли отойти не посмел! Он должен стать глубоко народным и более русским, нежели сами русские! Настолько, чтобы никто не сомневался! Как было сказано – так было и сделано!
– Да о чём ты? Никак не пойму, какие несоответствия ты накопал? – удивилась Дина.
– Ну, хорошо! – согласился Сергей. – Время у нас ещё есть! Не увяло бы твоё желание меня слушать!
– Не беспокойся! Ты меня прямо-таки заинтриговал!
– Будь, по-твоему! Тогда вспомни, какое образование получил Саша Пушкин?
– Понятное дело, окончил Старосельский Лицей! Неужели что-то ещё? – усомнилась в своих познаниях Дина.
– А больше ничего и не требовалось! – подтвердил Сергей. – Это же было новое и самое престижное учебное заведение империи! Да еще под крылом самого монарха! Предполагалось, что оттуда станут выпускаться самые образованные люди России. Так и получилось. И им, конечно же, достанутся самые важные государственные посты! Потому что они – лучшие мозги и надежда России, оплот престола! Я ничего не перепутал?
– Ну и? – подтвердила непреходящий интерес Дина. – Ну и что же?
– И вот, представь себе, один из лучших выпускников лицея, понимаешь, о ком я, после выпуска был назначен на какое-то странное местечко, соответствующее самому низкому государственному чину! Всего-то стал чиновником десятого класса в звании коллежского секретаря в Коллегии иностранных дел. По сути своих обязанностей он сделался толмачом, по-современному, переводчиком. И это унизительное назначение не сочли за государственное преступление? Это ли не глупость? Это ли не расточительство по отношению к казне? Но именно так нам все годы и втюхивали про Пушкина! Мелкий чиновник! И добавляли, будто даже столь незначительную должность Пушкин, прекрасный выпускник самого лучшего Лицея, получил лишь затем, чтобы его красавица жена, так понравившаяся самодержцу, имела право присутствовать на балах его величества! Мол, Пушкин именно с этим мизерным чином получил такое право, стало быть, получила и его очаровательная жена!
– Помню, помню! Так всегда и говорили!
– Да хоть и так всё было! Но с чего бы это лучший выпускник лучшего образовательного учреждения вдруг получил самый низкий чин? В этом-то и заключается первый парадокс, который я заметил! С его-то образованием, с его общественной активностью, с его талантами!
– А я думаю, что вполне могли наказать! Он же не всегда писал то, что угодно царю! Вот и осадили его за вольнодумство! – возразила Дина.
– Во-первых, никакого вольнодумства тогда ещё не было… Во-вторых, в документах по случаю гибели Пушкина была указана другая его должность – камергер. А это уже генерал! Но и об этом карьерном росте Александра Сергеевича нам даже не намекнули! Он же якобы из народа! Правда, единожды генеральский чин засветился-таки в архивных документах, но более поздними документами уже яростно опровергался… Оно и понятно! Генерала Пушкина трудновато объявлять выходцем из простонародья! Отсюда и ярость тех, кто в правде не заинтересован!
– Ну, это, положим, лишь твои предположения! – опять усомнилась Дина. – А еще аргументы есть?
– В том-то и дело, что их сколько душе угодно! И все они, сейчас перечислю, подтверждают мою догадку, что наш Шура был человеком очень непростым! Даже среди тех, кто имел генеральские чины! Как я понимаю, он по современным меркам был генералом КГБ, то есть, генералом тогдашних тайных государственных служб!
– Ну, ну! И где же обещанные аргументы? Одни предположения! Ты же готов его и в маршалы произвести! – засмеялась Дина. – Так, где аргументы, старшой?
– Сейчас будут! Помнишь, по какому поводу жители Одессы собрали деньги на тот памятник Пушкину, от которого мы сейчас танцуем?
– Ну, конечно! Пушкин когда-то отбывал в Одессе ссылку.
– А ты посещала его маленькую квартирку на улице, названной в его честь Пушкинской?
– Разумеется! Я и не сосчитала все его комнаты, когда переходила из одной в другую! – заметила Дина.
– И какие сделала выводы? – обрадовался Сергей. – Там бы удалось поселить десяток современных семей, а занимал все комнаты якобы ссыльный, почти бесправный, титулярный советник, что приравнивается в пехоте к званию капитан! Почти как я, только ссыльный! Но я даже не мечтаю занимать целый этаж огромного дома в престижном районе великолепной Одессы! Впрочем, это объяснимо! Я же пока не ссыльный!
– Тебе просто не повезло! – засмеялась Дина.
– Допустим! Но ему, видимо, так же повезло и на Мойке в Ленинграде? Там Пушкин тоже занимал весь этаж! Ничего себе, лихой капитан! Неужели в то время так все капитаны жили?
– А его гонорары?
– Я как-то знакомился и с ними! На них, как сам поэт признался, ни жить, ни умереть было невозможно! Гонорары как источник его небедной жизни явно ни при чём, а сколь-нибудь значимого наследства у него не было! И всё же целые этажи снимал! И в долговую яму его никто не посадил, хотя именно это и должно было случиться! Любого бы посадили, а его – нет! Видно, не таким уж простым капитаном оказался тот Саша Пушкин! Как-то не вяжется столь роскошная жизнь с социальной простотой! Видно, весьма высокий чин всё же имелся!
– Это и впрямь трудно объяснить! – согласилась Дина. – Странно и то, что я, когда была в квартирах Пушкина и в Ленинграде, и в Одессе, сама до этого не додумалась. Ведь размеры квартир огромны, а меня это почему-то не удивило! Думала, будто тогда все так жили!
– Понимаешь? Пушкин в Одессе был политическим ссыльным, как нас уверяют! То есть, на нем была черная метка! Зловещая метка – не благонадёжен! Чуть ли не арестант! Чуть ли не в кандалах! Но в таком случае в высшем свете от него все бы шарахались как от государственного преступника или от кандидата в оного! А ведь никто его не чурался! Напротив! Как нам утверждают экскурсоводы, к Пушкину тянулись! Пушкина приглашали на все балы и званые обеды. Он даже успевал открыто волочиться за женой губернатора Воронцова. Хотя, мне кажется, это светские сплетни. Но то, что Пушкин губернатора публично оскорбил, выставив «полудураком и полуневеждой», на веки зафиксировано в стихах! И даже после столь наглого пассажа не последовало серьёзных последствий?! Ни дуэли, ни ужесточения ссылки?! Другого немедленно заслали бы на каторгу, и конец наступил бы великому Пушкину! Но ему все безобразия сходили с рук! Разве не загадка, которая имеет единственную отгадку! На самом деле, Пушкин был не тем, за кого нам его выдают! Он был не только высокопоставленным генералом спецслужб, но и весьма влиятельным человеком, ссориться с которым опасались даже люди, занимавшие более высокие государственные посты!
– Преувеличиваешь! – не согласилась Дина. – Всего один-то одесский губернатор граф Воронцов и не стал с ним связываться! Наверно, он был беспросветным трусом, вот и не решился на скандал!
– Совсем нет! Он был несомненным героем войны! Впрочем, давай вспомним первую ссылку Пушкина, в Молдавию. И та ссылка, видимо, воспитательных целей в отношении опального поэта не достигла! Потому его повторно сослали отдохнуть уже на побережье Чёрного моря! – засмеялся своей догадке Сергей. – Но в Молдавии он такое учудил… Это всё не байки! Это зафиксировано документально! У него в гостях (Пушкин квартировал у своего начальника, генерала Инзова. Как тебе такая ссылка? Так он в ней ещё и на службе состоял! Чудеса, если не ложь! И был близок к самому большому местному начальнику! Более того, еще и масонскую ложу в Кишиневе якобы между делом организовал! А ведь на это требовались самые высокие полномочия! Ничего себе, ссыльный – особо доверенное лицо мировых масонских лож!) перебывали самые высокопоставленные тамошние люди. То есть, опального поэта никто не сторонился! В его доме ежедневно устраивались попойки! За счет гостеприимства Пушкина, разумеется. За счёт того Пушкина, который, как нам официально заявляют, едва концы с концами сводил, постоянно пребывая в долгах! Это тоже известно.
[justify]Но и этого мало – Пушкин и в свет выезжал регулярно. Однажды, что тоже знают все пушкинисты, он явился в тамошний элитарный клуб. Как раз играли в бильярд. Пушкин был весел, развязан и пьян, но не настолько, чтобы не контролировать себя. Тем не менее, он умышленно раскидал на столе все шары, поломав игру и испортив влиятельным людям настроение! Такой наглости невозможно было представить, тем не менее, присутствующие ее стерпели. Всё как-то уладилось! Представляешь? Ему сходила с рук любая наглая выходка. Вот и возникает вопрос, с какой это стати? Почему за делишки, которые должны были кончаться, по крайней мере, дуэлью, Пушкина всегда прощали? Не потому ли, что из-за его полномочий с ним боялись связываться? Вот сегодня, допустим, пришел бы Андропов в некую теплую компанию и так же разрушил игру. Разве кто-то решился с ним конфликтовать? Всё свели бы к шутке! Даже подхалимы нашлись бы, которые еще и аплодировать стали! И слащаво подпевать: «Смотрите, какая прелесть, Юрий Владимирович!» Разве не так? Вот и тогда было не
