Моя вкусная Сербия

передвигаются по западной Сербии в поисках кулинарных приключений, -  на свою голову и на свой желудок, обрастают историями, коробками с печеньем, домашней ракией и прочими вкусностями, которые нам почти насильно вручают герои наших рассказов. Остановка в домике на широкой Саве, - в этнокомплексе «Бисер» - это шанс перевести дух и переварить - в буквальном смысле слова - наши впечатления. Аня перекачивает фотографии, которых у нее уже тысячи, Таня пьет белое вино и болтает с бывшем послом Сербии в России в кафиче на берегу, Марко укатил по делам, а я полеживаю на маленькой террасе, качаясь на волнах с компьютером на коленях.
Разомлевшие от жары маленькие города и села с барочными крышами, яблонями с тяжелеющими от плодов ветками, высокими колокольнями, ультрасовременными гостиницами, долгими полями с подсолнухами и рядами высоких кукурузных стеблей вдоль дорог, - Срем, Сремский край, западная часть Войводины расположилась между реками Сава и Дунай. Все рядом, все по-соседски, только успевай пожимать руки и радостно кивать головой: - Драго ми е, све вам наиболе! Возит нас по четырем городам Срема Миливой Ковачкевич. Высокий, черноглазый, легкий на подъем, Миливой в општине городка Стара Пазова отвечает за развитие туризма. В свое дело, как мы увидели на нашем примере, вкладывает душу. И не мудрено: здесь он родился, тут у него многочисленная семья, друзья, знает здесь все и всех. Срем - край ремесленников и мастеров, здесь по-другому просто не принято.
****
Мы сидим за столом на тенистой террасе, увитой вьющимися растениями. В ресторане «Путник» нам приготовили знатное блюдо – «римфляйш». Без этого «римфляйша» ни одна сремская семья не сядет за воскресный обед. Впрочем, как говорят здесь, в Войводине: не поел супа, считай, не пообедал.
- Почему такое странное название? – спрашиваю я, с третьей попытки записывая кириллицей слово «римфляйш».
- А это пошло от швабов, - объясняет Марко Пекеч, сын хозяина ресторана, - в сремской кухне очень много от них осталось, ведь наш край долго был частью Австро-Венгерской империи. У нас даже завтрак (доручак по-сербски) называется на немецкий манер - фурштук. По всей Сербии говорят – валюшцы – а у нас – кнедле. Да и само слово суп - supe -тоже швабское.
- А я вот, кстати, давно хотела спросить, - кого вы называете швабами?
Все оживляются и начинают объяснять, что это у них, у сербов еще с Первой мировой войны, так, мол, мы зовем немцев.
- Немцев или австрияков? - уточняю я.
- А всех, - машет рукой Марко Пекеч.
-В России раньше немцев звали – прусаки.
- А, знаю, - говорит наш Марко – Долаш, - это от Пруссии.
-А еще знаете, что интересно: у вас таракан называется – бубашваба, так?
- Так, так, - все смеются. - Буба – любое насекомое, жучок. А шваба – понятно кто.
- А в России разговорное название таракана – пруссак!
Разговор, конечно, не к столу. Возвращаемся к главной теме.
Марко Пекеч обстоятельно рассказывает историю своего ресторана. Рассказ выглядит эпическим, как и многие подобные рассказы, которых я уже много слышала в небольших сербских семейных предприятиях:
- Мой дедушка, Милош Пекеч, еще в 1958 году открыл в своем селе маленькую кафану. Дело пошли хорошо, и он решил переехать в Стару Пазову, чтобы открыть заведение на железнодорожной станции. Вокруг нашего городка много сел, люди часто путешествуют, и их надо кормить. Заведение разрослось, дед расширил дело и открыл вот эту кафану на старом магистральном пути из Белграда в Новый Сад. С 1975 года здесь уже начал работать мой отец, Срета Пекеч, а и я с ним. 
- То есть тайны сремской кухни вам перешли по наследству?
- Я вам все тайны раскрою.
- Для начала поведайте, какие именно сремские блюда вы готовите?
- Гуляш готовим, чорбу с фасолью, сарму, - все вареные блюда.
- Сарму везде в Сербии готовят.
Ресторатор задумался. И через пару секунд поднял палец:
- Пихтия!
- Знаю, это холодец!
- Мы его варим только из свинины. Из свиных коленец.
- А мы в России можем и из свиных ножек, а даже и из куриных лап.
- Понятно, - кивает головой ресторатор. - Из всего, где есть желатин.
На этом месте Таня не удержалась и рассказала, как в ее родном Баку из всего того же делают горячее блюдо - хаш, которое хорошо употреблять наутро после похмелья. Все вежливо покивали. И вернулись в Войводину.
- Мы пихтию делаем только зимой, – продолжил Марко Пекеч: - Это такое специальное блюдо от холода.
- Как и мы, - вставила я, - у нас холодец - обязательное блюдо на празднование Нового Года.
- Зимой все по- другому, – сказал Марко, оглядываясь по сторонам, словно ему не хватало снега на цветущих деревьях. - У нас в подземье есть еще один зал, мы его открываем только зимой. 
Понятное дело, кто захочет сидеть в “подземье”, когда есть терраса, где стоит аромат цветов и летняя прохлада.
- А тот зал очень интересный, - с легкой обидой за летнюю невостребованность зимнего зала пояснил хозяин ресторана. - Мы там собрали старинную утварь из окрестных сел: мебель, кухонную посуду, даже старый ламповый телевизор и печь-буржуйку с высокой трубой, - и, между прочим, все работает.
- Удивительное дело, - сказала Таня, - сербы как-то умудряются строить новое, не разрушая старое до основания… - и махнула рукой, вздохнув.
Анна тут же вызвалась посмотреть и сфотографировать. Она вообще фотографирует все подряд, - в первую очередь, конечно, еду - иллюстрации для нашей будущей книги. Тарелки торжественно расставляют на столе, и мы все почтительно расступаемся, освобождая Ане простор для съемки. Она снимает кафаны, осликов, поля с кукурузой, гнезда аистов, посетителей кафан, черепичные крыши, стрекоз и высокие шпили. Скоро она будет обладателем самой богатой коллекции фотографий Сербии.
Пока мы беседуем, она со скоростью пианистки нажимает клавиши, пишет посты, размещает фотки в сетях, на нашей странице, переводит на сербский и английский, между делом создает отдельную страницу в Инстаграме и туда уже через минуту сыпятся лайки.
- Марко, - говорю я, - ваш ресторан скоро будет самым популярным среди русских читателей интернета.
- А я только рад гостям!
-А главное, - замечает наш Марко – Долаш, - у Анны такой вид невинный – молодая девушка, вроде идет по своим делам, а она – глядь - и уже в первых рядах. Ей бы шпионом работать!
- Балканский шпион, - говорю я, и все хохочут.
- А что такое? – недоумевает Анна.
- А это у них есть такой культовый фильм «Балканский шпион», - поясняю я, а Марко добавляет: - Там шпион тоже был невинный.
Аня и оба Марка идут снимать музей в нижнем зале. Через пару минут возвращаются возбужденные.
- Иди скорее, там очень интересные посетители!
Иду в зал. За столиком в углу сидят два очень пожилых господина – Мичо и Бато.
- Вот смотрите, - Бато показывает пальцем на ряд черно- белых фотографий в рамочках, которые расположились на стене над ними.
- Это мы 20 лет назад. Все эти 20 лет мы каждое утро приходим сюда. За этот столик.
Марко Долаш нагнулся поближе к собеседнику:
- А скажите, что тут с вами в этой кафане случалось интересного? Вот тут русские писатели пишут книгу про сербскую кухню. Какие-нибудь истории, анекдоты?
-Русские? – встрепенулся дедушка Мичо: - Вот когда я учился в гимназии, у нас русский язык преподавал казацкий генерал Михайло Фостиков. Он был из беженцев, ну, знаете, как они побежали после 17 года…
- До Стара Пазова добежали?
- А как же, много их здесь было. Так вот Михайло на праздники надевал униформу, брал саблю, ракию, садился с нами около школы и рассказывал…
- Марко, - шепчу я. - Давай его спросим все-таки про кафану.
- Подожди, -  также шепотом отвечает Марко, - здесь так нельзя, надо полако… - Мичо! – кричит он, - а истории?
- А как же! Я сам учитель истории. Так вот у него жена была дворская дама. А они все в России говорили по-французски. Так вот она у нас французский и преподавала. А сербский - то и не знала. Вот, говорит, дети, через мост идет стадо овец. А впереди – мужска овца!
Он заливисто засмеялся, долго хлопал по столу ладонью, крутил головой и повторял – мужска овца! Так и говорила!
- А что- то интересное вот здесь происходило? - настаивал мягко Марко.
- Еще как! Когда началась Первая мировая война, мой дедушка пошел добровольцем. А мы ведь тогда под австрияками были…
- А, - задумчиво протянул Марко, и тут я поняла, что и он втянулся, - значит добровольцам к этим…
- А потом знаешь, что было? – как они все в Киеве выстроились перед церковью, и выехал на белом коне царь Николай и сказал: Братья – сербы! А потом – на Солунский фронт…
Они все - Мачо, Бато и Марко помолчали.
- А кафана, - прокричала я, - про кафану про эту можете рассказать?
Мичо взглянул на меня с изумлением и покачал головой:
- Нет. В кафану казацкий генерал Михайло Форстиков не ходил.
- Анна! - закричал официант, - суп готов! Будете снимать, как вынимают мясо?
Балканский шпион сорвался с места и понесся на кухню, сопровождаемый Миливоем с фотоаппаратом наперевес. Он не отставал от Анны ни на шаг. Представляю, какие увлекательные фоторепортажи появятся завтра на сайте Старопазовкой општины!
Дверь из кухни отворилась, и появился “конобар”, держа на вытянутых руках латунную супницу, огромную, как люстра. Он водрузил свою ношу посреди нашего стола, снял крышку, и оттуда, как из трубы парохода, повалил пар. 
Марко Пекеч взял в руки поварешку и разлил по тарелкам суп. Три раза подряд. Анну то не устраивал свет, то угол, под которым он держал тарелку, то мое выражение лица.
Наконец, нам позволили сесть за стол. Прозрачный суп отдавал кислинкой и пах петрушкой.
Мясо подали на подносе. 
Оно лежало посреди морковок и крупных картофелин, честно, со швабской прямотой, демонстрируя свой натуральный вкус.
В двух соусницах - на выбор - стояли красный и белый соусы.
- Ну, про помидорный я и сама могу рассказать, а вот как вы делаете этот белый?
-Очень просто: вода, немного муки и укроп. И все это час поджаривать на сковородке на слабом огне.
Все у них просто, как не спросишь.
- А я тебе открою один секрет, - сказал ресторатор, - луковицу перед тем, как бросишь в воду, надо надрезать и несколько минут подержать на сковороде.
- А вот я слышал, - сказал наш Марко – Долаш, - что в некоторых случаях луковицу надрезают, но совсем не чистят. Так, с шелухой и варят. Что придает супу золотистый цвет.
- Нет, - поджал губы Марко Пекеч. - Мы чистим.
- Так, - скомандовала Аня, - теперь общий снимок за столом.
-Минутку, - забеспокоился Драган, наш официант, - я только бабочку сниму!
Он расправил воротничок и уже в цивильном виде занял свое место рядом с Миливоем. 
- Друзья, - сказала я, - все везде так вкусно, что это становится однообразным. Давайте, например, попробуем найти плохой ресторан с невкусной едой.
Все помрачнели. Было видно, что перспектива таких поисков никого не прельщает.
- Я знаю! - вскричала Анна.
Все настороженно повернулись к ней.
- Идите в Макдональдс!
Волна счастливого смеха прокатилась по всей кампании.
«Конобар» Драган, хлопая меня по плечу, тут же рассказал о провалившейся попытке открыть Макдональдс в Боснии. - Макдональдс! - кричал он, - в Боснии! 
- Это имея плескавицу! - вставлял Марко, держась за бока.
-И чевапчичи! Босанские чевапчичи! - Драган просто изнемогал от смеха. - Макдональдс в Боснии!
Я не удержалась и вставила свои 5 копеек:
- В Черногории даже открывать не