наговорил, раскрыв для неё ворота рая животного наслаждения, но как сейчас же ею выясняется, то ничего такого в меню и нет в помине. И тогда ею очень крепко и серьёзно спрашивается, на что вы, Адам, такое намекали и её подводили, когда называли такие заманчивые с точки эстетического наслаждения предложения. Не хотите ли вы сказать, что вы отличный повар и всё вами сейчас предложенное, вы собирались для меня сготовить у себя дома. Мол, там более интересней и даже романтичней всё это не просто кушать, а вкушать.
После чего можно послушать убаюкивающую ваши опасения музыку, что б в итоге…Стоп. Ламбада к полной неожиданности разыгравшегося воображения Адама как-то вдруг меняется в сторону лёгкой улыбчивости. И как понял Адам, она всё-таки в итоге и к большому сожалению для себя находит в меню те блюда, какие Адам назвал, но после того, что он предположительно по лицу Ламбады увидел, то лучше бы он их придумал. И это несмотря на то, что повар из него никакой, и музыкальные пристрастия у него далеки от чего-то убаюкивающего.
– Это всё? – поднимает глаза на Адама Ламбада, задав этот многозначительный вопрос. На который вот так просто не дать ответа. Адаму бы подумать над ним. Да вот только времени на всё это нету, и ему приходиться ответить: Да.
Ламбада даёт ещё одну попытку Адаму хорошенько подумать, задав ему ещё один вопрос. – Больше ничего не будете заказывать?
А вот здесь Адам был сбит столку проявлением Ламбадой вот такой самоуверенности. Она одна за них решила в плане того, кто из них будет нести финансовое бремя оплаты их обеда. И он видимо из экономии решил ограничить заказ своими предложениями, совершенно упустив из виду самого себя. Не заказав для себя ничего, как на этом настаивала Ламбада, задаваясь этими вопросами. А он о чём подумал? В общем, скупой платит дважды, оставаясь всегда голодным.
– Вы слышали? – строго так обращается в сторону замершего в одном положении у стола официанта Ламбада. Кто повторятся не будет, и официанту лучше было слышать. А если он что-то там запамятовал, то ему придётся рассчитывать на свою сообразительность, пытаясь вспомнить то, о чём Адам говорил.
– Всё будет приготовлено в лучшем виде. – Говорит официант.
– Как я понимаю из ваших слов, то в вашем заведении есть своя шкала ценностей и качества приготовления. – Вот так ловит на этих словах официанта Ламбада, с кем, как теперь и официант понял, нужно держать ухо и тем более язык востро. Ну а раз ты подловился на своём неумении использовать идиомы, фразеологизмы и вообще слова по своему целевому назначению, то что тебе теперь остаётся, как только стоять и помалкивать. Что и делает официант, растерявшись и потерявшись.
– Если вы будете так здесь стоять, то ничего из мной заказанного не будет приготовлено в любом виде. – Делает замечание официанту Ламбада, прогоняя его из-за стола. Когда же с официантом вопрос был решён, то очередь для разговора приходит до Адама. Но не сразу, а только после того, как она сделает некоторые пометки в своей записной книжке, начиная, честно сказать, заставлять нервничать Адама, видящего во всём этом пошаговый контроль за собой.
Вот что она сейчас туда записывала, если заказанные блюда ещё не принесли, и не с чего списывать килокалории. Ну а то, что они прописаны в меню, то почему тогда она именно сейчас обратилась к записной книжке. А что б записать туда сам выбор Адама этих блюд. После чего она продолжит его тестирование, начав задавать только с виду самые обычные и простые вопросы, тогда как в них содержится второе психологическое дно. И Ламбада будет точечно их задавать, что б так сказать с ним познакомиться, а на самом деле нарисовать его психологический портрет. На основании которого, она и будет строить с ним свою работу.
И как в своём воспалённом может быть, а скорее голодном до фактов сознании порешил Адам, то всё начало двигаться в похожем направлении.
– И скажите, Адам, чем вы руководствовались, делая такой для меня выбор? – обращается к Адаму с этим вопросом Ламбада, взяв со стола в одну из рук столовый прибор в виде ножа. И пристально смотреть на него Адаму, как на инструмент психологического на себя давления совсем необязательно. Ламбада, есть такая возможность и вероятность, и сама иногда бывает, что за своих пациентов волнуется и переживает до такой степени, что начинает нервничать, хватая в руки что ей попадётся. И дальше кручения ножа в руках и психологического давления никогда она не заходит, так что Адам может не сильно беспокоиться за свои руки или же глаза, они находятся за пределами целевых устремлений Ламбады, которая таким образом может быть только его отвлекает от записной книжки. Вот до чего же люди привередливые стали, ничем им не угодишь.
– Да только тем, чтобы хоть что-то сказать. – Сперва и хорошо, что только про себя вот так возмутился Адам в сторону вот такого своего принуждения со стороны Ламбады, кто этого, конечно, не замечает и ей ещё нужно, чтобы он оправдал это её к нему принуждение. Но затем он в себе всё-таки призадумался, и вот же чертовщина какая! Он вдруг обнаружил, что он не кабы как, произвольно и спонтанно останавливал свой взгляд на в итоге выбранных им блюдах, а его и в самом деле незримая рука кого-то именно к ним подводила.
– Я как будто это меню где-то раньше видел. – Сквозь памятливую дымку до Адама прорвалось прозрение в виде раскрытого меню, но находящегося не перед ним, а оно лежало напротив него, перед руками человека с кем он собирался отобедать. И этот человек, закусив губу, как обзорным зрением видел Адам, с борьбой в себе между желанием поесть от души и держать себя в стройной форме, вёл пальцем руки по блюдам из меню, сравнивая свои аппетиты с калорийностью всех этих блюд. И выбор было крайне так сложно сделать, что она, а этим человеком была она, решила переложить весь груз ответственности за свой выбор на Адама.
– А вы выдержите мои запросы? – задаётся вот таким туманным вопросом к Адаму она.
И, конечно, он всё выдержит из того, что на него бы не рассчитывала она. И пусть ему придётся заложить шеф-повару свои часы, он не ударит в грязь лицом перед своей… Так кто эта она? – задался к себе этим вопросом Адам, совершенно не понимая такого момента, что он не может вспомнить тех моментов из своей жизни, которые в его памяти проскакивают, как имевшие в ней своё место.
– А может вы того(!). – Многозначительно куда-то вверх кивает эта она. – Хотите на мне с экономить? – Делает вот такое дерзкое заявление эта она, глядя…вот же чёрт! Глазами и взглядом Ламбады на Адама.
– Так вот кто двигал моей рукой. – Пришёл в итоге к вот такому выводу слегка подохреневший Адам, оставив лучше на потом все свои догадки не догадки.
– А что-то не так? – вопросом на вопрос вымученно отвечает Адам, с тревогой предполагая, что Ламбада за ним не только всё замечает, а она запросто может читать его и мысли. И она точно знает, с чем был связан его выбор этих блюд из меню, и кто двигал его рукой. – По крайней мере, она не сможет мне предъявить неумение быть разумным и не слушать хорошего совета. – Успокоил себя Адам.
– Скажем так. – Говорит Ламбада, кому бы уже самой себе пора заметить, что вот так крутить нож, сидя за столом, не только не эстетично, но и не гармонично. – За вашим выбором стоят не только одни рефлексы, но и наша рассудительность и взгляд на целесообразность. И вы сами того не понимая и полностью не отдавая себе отчёт, останавливаете свой выбор на том блюде, которое будет соответствовать вашим задачам и взглядам на отношения с выбранным для них человеком. В данном случае со мной. – А вот такого поворота Адам точно не ожидал, впав в прострацию под этим везде для него сущим и таким в него проникновенным взглядом Ламбады, который Адам даже не собирается понимать и знать. Она обязательно его в чём-то для себя нужном убедит, и потом и не вырвешься из тупика данных собой обязательств перед Ламбадой, кому ты вполне искренне и без какого-то давления с её стороны дал своё крепкое слово, что ты не будешь его нарушать в её сторону. А так как конкретики здесь не было никакой, то Ламбада имела возможность как она хочет интерпретировать эти его обязательства перед ней.
– И что вы этим хотите сказать? – только и смог, что такое спросить Адам.
– Я могу только отталкиваться от ваших предложений. – Играет саму невинность и простоту Ламбада, кого заподозрить в злом умысле может только самый последний по подлости человек. – Кто-то смотрит на вас как на объект своих вложений, пытаясь с экономить на себестоимости, кто-то с позиции эксцентрики смотрит на обед не в одиночестве, пытаясь удивить всех своим выбором. А вот вы, не моргнув глазом, значит, в вас это мнение имело утверждающее значение, останавливаете свой выбор на самых дорогих блюдах. Вот и сами предположите, что это может значить. – И с такой признательностью к Адаму за такую его не недооценку себя Ламбада на него смотрит близко-близко, что Адам начал понемногу под стол со стула скатываться, размякнув.
– Я на цены не смотрел. – А вот так лучше не стоит Адаму оправдываться, он ещё сильнее усугубляет для себя ситуацию.
– Вот именно, – почему-то с тяжёлым вздохом говорит Ламбада, – вы за ценой не постоите, когда собирается добиться своей цели.
– Но какой?! – чуть ли не повышает свой голос Адам, ничего не собираясь понимать на свой счёт из сказанного Ламбадой.
И эта его нервность неожиданно не вызывает со стороны Ламбады соответствующей нервной реакции, – это что вы себе позволяете?! Раскрыли ваши подлые замыслы, так вы тут же начинаете кричать. Будьте, наконец-то, мужчиной, умейте проигрывать зрело, – а она спокойно так переводит разговор в другую плоскость.
– Вы, как я слышала, занимаетесь налаживанием связи. – Вроде как спрашивает Ламбада, а на самом деле она всё о нём знает.
– Да, чем-то вроде такого занимаюсь. – Соглашается Адам, вот только не на то, что тут себе решила надумать Ламбада, решив образно и чуточку фигурально ему показать, как она понимает нахождение и построение между двумя друг от друга обособленными точками связь. Как по Адаму, то каждый должен заниматься своим делом и не лезть в то, что не понимает. Разве что только в плане общего знакомства.
– Вот две точки, – взяв со стола перечницу и солонку, и поставив их друг напротив друга по прямой, Ламбада с комментариями со своей стороны принялась конструировать принципиальную схему построения связи, – или позиции, мало чем друг на друга похожие, а может и вовсе разных полюсов, и своего понимания, ничем между собой не связанные, кроме разве что только судьбой. – А вот здесь Ламбада пошутила и было бы со стороны Адама красиво, если бы он её шутку понял и поддержал в этом своём праве быть интересной.
И Адам её в этом деле искренне с улыбкой поддерживает, не забывая вести наблюдение за моделируемой ею на столе ситуации, где каждая из этих точек несёт в себе и в самом деле совершенно разные в себе наполнения, и если в них что-то есть общее, то разве что их способ применения – они служат для улучшения вкуса подаваемого на обед блюда. Что, конечно, не значит, что здесь подают совершенно не вкусные блюда (это не та связь, какая нас интересует), а просто на каждого
