неважно в ком и как прорвавшийся, не так ли?!).
В соответствии с вновь утверждённым планом, юному Кластеру предстояло стать тенью, правой рукой Железного Шурика, того самого жирного ханурика, известного поборника и необыкновенно грамотного разработчика продовольственной безопасности страны, по проторенной меченым предшественником технологической схеме уже пошедшего на дальнейший номенклатурный взлёт. Прямиком в кремлёвское гнездовье обомшелых птеродактилей и хищных дельтапланов, бойко питающихся теперь исключительно человечьим мясом и во всё возрастающих дозах. И через него всё-таки проникнуть в ряды бояр-заговорщиков внутри ещё действующего кластера власти, учинивших невиданную НЛП-крамолу супротив свово царя-батюшки, который видимо и сам уже не до конца понимал, чего же ему от всех их надобно, а им от него. Заодно, если повезёт, и смести всех вокруг подряд. Заодно с офонаревшим батюшкой.
Долгое время в самом суровом Комитете самой суровой страны мира колебались, справится ли со своим заданием исключительно молодой агент, хотя и с совершенно необыкновенными тактико-техническими характеристиками. Столкнёт ли уникальный Биоклон Шахова, летучий голубоглазый мышонок, даже сильно повзрослевший и необычайно поднаторевший во всяких гадостях бытия, не менее уникального Железного Шурика Холмогорова с его нового места. Как именно столкнёт, в какую ямку или на бугорок какой. Втихую сдаст правящего ханурика для задушевных бесед при ясной луне, но на царской дыбе в Бочаровом Ручье или же громогласно повяжет его, публично выведёт зарвавшегося дурака на чистую воду, обвешивая наручниками и с предельным соучастием, по-доброму приговаривая: «Вы можете хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть обращено против вас!». И тогда ужо всем всё покажет, какая зюзька у того ВИПа на самом деле в карманах припряталась, а какая где-нибудь и за продовольственной пазухой страны глазки строит.
Однако, что так, что этак, при любом варианте взаимодействия, но клон вполне мог и заиграться с удельным правителем, как некогда проделывал с бомжиками.
В принципе, и это ещё могло прокатить. Прежде всего, потому что фигура губернатора вероятнее всего была всё-таки не самая ключевая в предполагаемом боярском заговоре супротив батюшки. Вряд ли Шурик мог играть такую роль и поэтому всё же не числился настолько уж вожделенной, конечной инстанцией всесуверенного розыска, после повязания и потрошения которой вся эта история взяла бы и закончилась. Как его ни возьми - а всё-таки не тот масштаб. Да и функция не та. Где бы и на каком посту заслуженный дурак педерации ни находился, он остаётся исполнителем, фактическим приводом откровенно нездешних сил, причём уже и не важно, каких именно.
Вряд ли и сам Авк, хоть и побывавший одно время мудрейшим из мудрейших, также тянул на высшую смутьянскую должность. Даже при том, что рассчитаться и с ним, безусловно, тоже следовало, притом, вероятно, более всех. Но только обязательно потом. Так что при любом раскладе докапываться до коренника, до настоящего первоисточника крамолы ещё предстояло долго, кропотливо, обстоятельно. Но в чём-то может быть и увлекательно.
Поскольку других способов добраться до истины всё-таки не существовало, то и выходить на самый верх НЛП-заговора решили всё же посредством бывшего губернатора, по случаю своей пробивной дурости оказавшегося в федеральном правительстве на одном из ключевых постов. С использованием именно биоклона, уже зарекомендовавшего себя во всё рыльце своего пестика. То есть, остановились в итоге всё равно на креатуре Шахова, на юном кандидате в его напарники. При существенном условии. Для того чтобы действительно справиться с таким, очень серьёзным и ответственным заданием, бывшему мальцу-биоклону в первую очередь требовалось окончательно повзрослеть. Необходимо было также заполучить ещё более мощное агентурное прикрытие и прочее сопровождение. Таких, как он, следовало обязательно вести и отслеживать. Пожалуй, как никого более крепко, надёжно и плотно. Поскольку самая всеобъемлющая помощь могла потребоваться в любой момент, каким бы всемогущим, молодым и нахрапистым тот агент ни был. Народ у нас такой – если захочет, то и такого прихлопнет как муху.
Сам по себе даже предельно универсальный и самый-самый состоявшийся эмиссар с Большого Магелланова агрегата Вселенной,
даже наиболее эффективно перезагрузившийся Кластер, самый забойный биоклон,
даже имеющий на руках всепарализующую корочку от самого Комитета, да по большому счёту и сам господь-бог - иногда, в «этой стране» всё ещё не так много может, как кое-кому хотелось бы. Особенно столкнувшись со всё более пугающей ватной покорностью всех этих бесчисленных овец, необратимо обработанных энтэвэшными лупатыми аудиовизуалками с оком Саурона в шапке программы «ТЫ не поверишь» и поэтому лишь по номиналу пока что считающихся людьми.
Именно так однажды констатировал для себя новый расклад позиций следователь по особо важным делам Следственного Комитета всея страны Александр Александрович Шахов. Он готовился к новой командировке в незабвенный южный регион, на малую свою родину. Подбивал итоги командировки предыдущей и поэтому с деловым энтузиазмом всё такое предыдущее для себя открыживал, то есть, отдельно по полочкам констатировал и складывал. Готовился добить врага в его берлоге, но всё-таки почему-то без особого личного, надрывного энтузиазма. Поскольку опять же своих мочить придётся. Ничего не поделать. Будни. Работа. А сама малая родина… к этой кузьке только вернись. Так облает и засосёт, что не надо хоронить! Затянет и проглотит, словно самая отмороженная анаконда с Кольцевой, а потом ещё и сделает крайним в очереди.
Губера Шурика Холмогорова тоже затянуло в родимое лоно, да таки не как всех. Потому что центровые Кластероиды, его главные наниматели, конечно, не бросили своего идеального, безукоризненно со всех сторон под ноль заточенного нано-исполнителя. В том числе и без карьерного роста не оставили. Спустя некоторое время естественно казавшийся непотопляемым нано-губернатор Холмогоров по прозвищу Железный Шурик внезапно был снят верховным правителем по причине якобы выхода из одного доверия и скорейшего переползания в доверие другое.
В итоге дебил полностью перезагрузился. Получил новую оболочку. Выполз из прежней, шурша обновлённой чешуёй. Перебрался в первопрестольную на повышение. Первым заместителем министра стал, того самого, повсюду наводящего шорох по указке хозяина. Пан никуда не пропал, на то он и пан.
Говорят, по этому поводу во время прощального банкета на Ближней малине был произведён совершенно жуткий ночной салют. Легко затмил Млечный Путь. В двух больших фонтанах обоих достопримечательных бассейнов плавало сто голых девиц. Ровно по пятьдесят в каждом. Но это наверно от зависти так говорили. Сотня туда конечно вряд ли бы поместилась. Но всё равно повсюду дико гуляла-веселилась поистине чиновничья Ночь Сурка. Ни конца ей казалось, ни края. Хозяева жизни бесконечно долго, однообразно, можно сказать, тупо, словно крокодилы, купались с прелестницами в фонтанах. Соглашались оттуда выходить исключительно за шампанским. Потом с выловленными девочками под ручку чинно дефилировали по всем аллеям, испив аперитиву, откушивали и удалялись в нумера. Бог знает зачем.
Однако и оказавшись товарищем большого лупатого министра, целиком перезагруженный баран-пробник Железный Шурик нет-нет, да и наведывался на малую родину. Здесь в середине июля, на свой день рождения, разумеется, выпавший в точности на чёртову дюжину, исполнял пробивной дурачок свой самый главный трюк по продовольственной безопасности страны. Под прицелом телекамер, вместе с подросшим сыном усаживался на комбайн и начинал косить хлеб. Одновременно давать интервью, рассказывать, что этому научился ещё в глубоко недоношенном детстве, одновременно с пить-курить и «разговаривать с людями». Должна же быть у каждого великого пацана какая-то своя отдельная примочка. Холмогоровская косьба иногда считалась высшим номенклатурным писком и даже одно время гремела на весь регион.
И тут произошло нечто. Внезапно Шурик погорел, как самая неинтересная продавщица. Причём на ровном месте, вчистую, под ноль. И соскочить не смог. Какими-то неисповедимыми божьими путями в одночасье потерял нюх, а соответственно элементарную ориентацию в своём поднебесном лебенсрауме. Всё-таки исконно русский человек, хвала, а точнее горе национальному культурному коду, в какой угодно момент своей жизни может повести себя потрясающе иррационально, глупо, что ни в какие ворота не влезет. Даже забравшись дуриком на самую верхотуру власти и нахапав себе всего, что только удалось, он всегда готов в один миг сорваться со всех катушек, потерять буквально всё и забуриться в совсем уж непостижимую дурь. Взять и бросить всё на хрен. Как можно было, попав на очередной великосветский раут правящего синклита страны, встретив на первопрестольном подворье самого великого хана, спьяну закричать на весь Георгиевский зал: «Мытька, да шо ж ты такой маленький?!»?! Слишком неподобающе не сдержалась в вельможе оказавшаяся предательски живой его русская душа. Но не французское шампанское оказалось тому виной, а токмо прорвавшийся гнойник десятилетий рабского пресмыкания, неправедной и подлой жизни ордынского сановника, не знавшего ни в чём себе отказу, увенчанного всеми мыслимыми наградами и званиями своей страны вкупе с ближним зарубежьем. В какой-то момент душа кипучего Шурика просто не выдержала навороченной им же самим дикой мерзости бытия, взяла, всё похерила, да и вырвалась к себе назад на свободу. Вот так, сначала приподнялась чутка на цыпочки, потом слегка подпрыгнула, да и полетела, уже ничего не разбирая и не желая, кроме столь упоительного полёта сквозь облака.
Конечно, мстительные царедворцы по гневному мановению бровей маленького повелителя страны тут же лишили мятежника и должности, и званий, и привилегий, и дворцов и даже баскачьего пожизненного пайка. С предателями только так, если не хуже, хорошо, хоть без «Новичка» обошлось. Но Шурику уже было всё равно. Он стремительно улетал в свою родную станицу и принялся там снова косить хлеб. Без телекамер и опять же с сыном. Только теперь на постоянной, честной основе. Хотел было давнего приятеля Уткинда Андрея Валентиновича, вице-мэра которого, зазвать с собою в поля некошеные отчизны, но тот почему-то отказался. Может потому что по причине пятого (!) пункта так искренне, от души летать никогда бы не смог. А скорее всего, потому что просто гнида беспросветная.
Как только Шурик бросил власть, словно дико затрахавшую его жуткую лярву с обочины, в его глазах сразу же погас прежде нестерпимый иссиня-дьявольский отсвет надменного повелителя людских судеб. Когда с него схлынул этот неимоверно тягостный морок бесчеловечного владычества, Шурик словно бы оземь ударился и вновь оборотился нормальным человеком, чудесно спасшимся братцем Иванушкой, бывшим бешеным козлёночком, испившим наконец родной вакцины сразу из всех сисек
