кажется многим чем-то недоступным. Чтобы утвердиться в своей правоте, люди ищут духовных учителей, пересказывают учения этих гуру другим, обманывают себя и других, чтобы постичь тайны этого мира. Все это не что иное, как попытки обмануть себя. Реальный мир — это только то, к чему ты прикреплен. И нечего тешить себя мечтами о поиске Высшего и вечной жизни. Я считаю, вот истина, которую следует передать всем, кто ищет истину, — сказал Лам. — Я прав?
— Не совсем. Религия и мистика — это форма и содержание. Они имеют какую-то внешнюю границу и совершенно непостижимую глубину. Разделение этих двух систем не имеет никакого отношения к реальности. Реальность — одна. Это Бог, который является сверхличностью. А люди, постоянно теряющие себя в ощущении «несуществования», не способны смириться с иллюзией собственного существования…
— Мистика может быть и опасна! Божественное откровение, хотя и может привести к пробуждению человечества и низвержению сил зла, не сможет принести благо человеку в силу того, что это откровение о чистой и простой в своей духовной основе области, а всё что выходит за рамки этой области есть знание, искажающее и отбрасывающее этот изначальный свет в глубину темных вод человеческого подсознания. Такова эта традиция, увы!
— Поэтому реально все станет ясно в будущем, но надеяться на это не стоит, поскольку будущее является неотличимым от настоящего сном. Сон будет бесконечным и ни один из циклов сна не сможет быть прерван, — согласилась Магда.
— Да, отсюда понятно, что нечего ждать никаких изменений. Но у бодрствующего человека всегда будет надежда. Не столько на изменения, сколько на их ожидание...
— Ты помнишь беседу шефа с тобой по этому поводу? Думаю, да, потому что ты ответил тогда правильно. А ты вообще знаешь, кто управляет нашей планетой? Нет, конечно.
— Такова высшая тайна Вселенной и то, чем мы действительно являемся. Но нам необходимо узнать и этот, и другой мир тоже. И этот мир жесток и страшен, ибо хрупок космос, — заметил Лам. — Создавший Вселенную разум создал её для себя самого. Он создал сам себя. Такова космическая ирония, великая мудрость любви. Но разум — причина нашей свободы, свободы от Бога. А так как мы на самом деле желаем освободиться от Божьего имени, мы желаем стать тем, чем он сам является — Богом, освободив, таким образом, себя от необходимости причинять боль. Наша свобода лежит в понимании Бога, а не в наделении этим кого-то другого.
— Я слышала, что сила мысли человека способна превратить самый крепкий замок в груду камней. Но это, конечно, на самом деле не так. Однако именно этого и ждет Сатана. Он хочет, чтобы человек всю жизнь испытывал страх перед собой. Именно в этом он убеждает и ребенка, и взрослого. И мне кажется, что в жизни как раз и происходит то, чего он ждет.
— Общение с дьяволом — это экстрим страшной силы!
— Это не убило Великих посвященных, просто принизило — высокое сознание просто не могло туда спуститься. Но это одна из ступеней духовного развития. В прошлые века это называлось астрологией, оккультизмом, черной магией...
— Потому что без этого познания любой практик йоги сознания — просто человек! Великие преодолели всё на пути познания собственной психики. Но их эго осталось не тронутым. В этом и есть главная их сила. Они победили ложное Я. И они действительно его победили! — Магда пожала плечами. — Великие посвященные отгораживали обычного человека от этого, и давали ему готовое знание.
— Здесь нет противоречий, потому что все, чем отличаются живые существа, сводится к тому, какая у них природа сознания.
Так они беседовали о том, что их волновало еще в Институте, но дорога была длинной и не особенно интересной, и разговор как-то сам собой съехал на королей Грахая и Лаураму, их политику и мелкие интересы.
— Что тебе подсказывает женская интуиция?
— Это просто реальность, ничего больше. И от того, как мы ее принимаем, будет зависеть, кто мы такие. Люди иногда принимают реальность такой, какой им хочется ее видеть, а мы можем принять ее такой или иной, это не имеет значения. Важно, принимаем ли мы её за реальность вообще.
— Ну, мы-то ее принимаем за таковую.
— У кого-то она менее явная, у кого-то — более. А кто-то не принимает её и видит то же, но в других цветах. Есть и такие, для кого этот вопрос просто не стоит — она не то что полностью отвергается, её просто нет...
— А что нам остается? Только делать должное. А что случится, то случится... Но будет уже поздно что-то изменить, — усмехнулся Лам.
— Знаешь, как в сказках: по дороге герой спасает животных и птиц, а на обратном пути они спасают его. Правда, надо не перепутать и на обратном пути оказаться в той же самой сказке. — Магда грустно улыбнулась.
— Ты это к чему?
— Я не верю, что Чжен по своей воле остаётся у разбойников, Наверняка всё не так.
— Ты чувствуешь, что ему поможет тот, кому помог он?
— Может и так... Ещё меня мучает вопрос, — говорила она, — почему Оортебус столько времени остаётся в подземелье. Что там его удерживает? Не замки и не охранники. У него такой высокий энергетический статус, что он здесь любого может ввести в транс или гипноз... да просто ненадолго отключить. Выбраться из подземелья – не сверхзадача. Мы способны очистить мир от нечисти. Однажды реки правильной мысли очистят мир от тумана.
Они ненадолго замолчали. Магда выглядела отрешённой.
— О чём ты думаешь? — спросил Лам.
— Есть одна молитва, которую знает каждая настоящая женщина. "Когда ты оступишься и будешь падать в пропасть, читай эту молитву. И твой ангел поможет тебе," — так гласит старая легенда. Можно учится каждый день и каждый час, но все равно иногда получается споткнуться и упасть.
Магда посмотрела вверх. По небу разлилось багрово-розовое сияние. Его интенсивность усиливалась. Зрелище завораживало. Они въехали в небольшую заросшую лощину, которая, казалось, ничего не предвещала. Неожиданно им преградили дорогу солдаты в красно-белой униформе. Они были вооружены — у одного на бедре висела шпага, а другие держали в руках луки.
— Кто вы и куда путь держите? — спросил тот, кто был со шпагой. Шрам на его щеке был длиной с указательный палец.
— Кавалер Лаам с супругой. Направляемся в Эль-Бинор. А кто вы, ребята?
— Имперское миротворное войско. Командир отряда Айн Бесстрашный... Вот что, великолепные господа, у меня к вам будет маленькая просьба: повременить с поездкой в Эль-Бинор.
****
Сведения о смерти брата пришли к Йортену не скоро. Он уже вырос, стал мужчиной, и порой с внезапной тоской вспоминал старшего брата, его простые душевные и житейские навыки. Временами Йортену хотелось, чтобы брат вернулся и помог бы ему разобраться во всем, чего он натерпелся... Его лаагадское происхождение не было секретом, но он жил в Эль-Биноре так давно, что ему доверяли.
— Бедный Ниярбет! Он втянул меня в эту грязную игру на стороне короля Грахая Всеведущего. Он таков именно потому что у него везде есть живые "уши"...
Когда-то королю Тубзерина удалось отвоевать несколько деревень у республики Лаагад. Это было давно, и Грахай с того времени заметно постарел. Все дела королевства взяла в свои крепкие руки королева Мильдогена, поэтому Йортен не сомневался, что именно она виновата в смерти Ниярбета. Королева, конечно, всё скрывала — но в темных переулках на окраинах города всегда ходили разные слухи. Некоторые говорили, что Йортен должен отомстить ей, другие уверяли, что она никогда не стала бы убивать верного агента.
З
Ибо не знает никто, когда Ему взбредет в голову вступить в игру. Это знает только Он один, а мы знаем только одно — свое ничтожество… Поэтому и молимся мы не о чуде, но лишь о том, чтобы сохранить свою шкуру! Но зачем? На какие такие еще жертвы? Какую из них от нас ждет Бог? Никто не знает.
Чжоен этого тоже не знал. Второй день он числился под началом кавалера Фьюгарта и ждал выступления их небольшого отряда в сторону Эль-Бинора. Его это радовало, поскольку Эль-Бинор и был изначально его целью. Но добраться туда раньше у него практически не было шансов. Рогатый контролировал каждый его шаг. Фьюгарт даже шутил по этому поводу.
Но сегодня утром Кыунига нашли в его шатре с проломленным черепом. Он был мертв и ничего не смог сказать. Рядом валялся окровавленный камень. Два головореза, которые должны были его охранять, но, видимо, прикорнули на земле, видели только убегающую в чащу обезьяну. Точнее, не совсем обезьяну, а одного из дикого племени недочеловеков, бродящего по окрестным горам.
Чжоэн понял, что Дуукхам выследил Рогатого и свел с ним счеты. Фьюгарта это, казалось, мало волновало. Он посоветовал остающимся в лагере разбойникам выбрать нового главаря и ждать возвращения отряда. Чжоэн сказал, чтобы они не боялись дикарей и вели себя так, словно ничего не случилось. Но Фюгарт шепнул ему, покручивая ус: "Люди, оставшиеся здесь, будут вытирать слезы, а мы, идущие на риск, будем радоваться, потому что спасены".
****
Мари оказалась в полной темноте. Она осторожно сделала шаг вправо и протянула руку в сторону. Пальцы коснулись шершавой стены. Затем она сделал два шага влево и протянула другую руку. Тот же результат.
— Где я? На корабле... как на "Титанике", — прошептала она. — Надо идти вперед. Я по-любому дойду.
Чтобы не запутаться и чувствовать себя надежнее, она решила двинуться вперед, все время касаясь стены левой рукой. Если придерживаться одной стороны, думала она, есть шанс не заблудиться в лабиринте. Пока что у нее была одна свободная рука — это успокаивало. Пока что у нее была одна свободная рука — это успокаивало. Еще через несколько шагов она оказалась у двери с ручкой посередине и отшатнулась от нее, словно из этого положения ей было проще открыть ее.
— Надо же, — прошептала Мари. — А что тут удивительного? Керсуальские лабиринты тоже так устроены. Откроем дверь и пойдем дальше...
Так она и поступила, шаг за шагом продвигаясь в темноте по длинному коридору. Сначала эта дорога, которую она нащупывала одной рукой, показалась ей даже приятной. Но вдруг она почувствовала, что рука стала сильно дрожать. Девушка вспомнила, что по слухам размеры лабиринта огромны, и ей стало страшно. Очень страшно – она поняла, наконец, насколько чудовищен открывшийся ей мир.
— Куда же ты идешь, Мари? — услышала она вдруг спокойный голос. — Разве ты не знаешь, что выхода из лабиринта нет?
— Кто ты?! — крикнула испуганная девушка в темноту?
— Я часть той силы... ну и так далее...
****
Квартал, где жил Йортен, был клочком пространства с хаосом узких улочек, окруженных со всех сторон глухими заборами, за которыми поднимался, словно каменная голова, угрюмый холм с сохранившейся круглой башней, в которой когда-то располагалась тюрьма. В общем, это было место, о котором с первого взгляда не скажешь ничего, даже если знаешь всё вокруг. Поэтому Йорген и поселился здесь. Дело было не в каких-то особых человеческих свойствах, а в самой природе его личной жизни. Йоркену нравилось представлять себя защищенным со всех сторон, несмотря на всю видимую неустойчивость, обманчиво-тревожную уязвимость и явную беззащитность.
Ему показалось, что он попал в совсем незнакомое место. Стены старинного квартала теснились друг к
