– Ну, тут не всё зависит от ваших возможностей, – сестра Меделайн покачала головой, – и нашего желания. А что до конкретного количества доставляемых за один заход… Необходимо в первую очередь учитывать невероятную сложность доставки туда, к вам, этих самых женщин. Ведь море возле вашего ледового континента более-менее доступно, для даже ледоколов, лишь шесть-семь месяцев в году! А, следовательно, нужно сразу отправлять к вам дам с… э-э… запасом! То есть – не менее тридцати-пятидесяти – за раз!
– Разумно. Согласен. Пятьдесят женщин на шесть месяцев – это… Приемлемо.
Теперь вот ещё что. Поскольку детей-мальчиков пока нет, нужно, вероятно, отбирать, на основе конкурсов и тестов, наиболее талантливых и сообразительных в плане техники и механизмов, склонных к таким вещам девочек. Лет этак шести-семи. И тоже – присылать их сюда. Разумеется, с нянечками, поварихами, и всеми теми специалистами, нужными для обслуживания заведения вроде круглосуточного интерната, кто поможет этим учащимся жить здесь на постоянной основе. Пока они не освоят и не усвоят всё то инженерное наследие, что я смогу им дать.
И таких девочек должно быть тоже – не менее двадцати. Но и не более тридцати – больше одной группы я пока не потяну. А уж сколько будет длиться обучение – пока сказать не могу. Но вряд ли менее двух-трёх лет. А, вероятней, и более!
– Андрей. – это вдруг в обсуждение влезла Зола Фрауста, – А скажите. Вот не смогли бы вы обучить чему-нибудь и тех женщин, что мы будем присылать вам для осеменения? – Андрей отметил, что выговаривая слово «осеменение» его собеседница явно не испытывала той неловкости, что явственно читалась при произнесении его на лицах остальных членов Совета, – Это было бы и полезно, и, вероятно, не сильно бы вас отрывало от основной работы?
– Не думаю, что это имело бы смысл. Во-первых, за даже пять-шесть месяцев, в ожидании следующего корабля, я не смог бы дать достаточно полно курс ни одной технической дисциплины. А во-вторых – эти женщины будут уже взрослыми. Половозрелыми. А как показывают данные медицинских исследований, проведённых ещё в моё время, половозрелые женщины, то есть – после фактически тринадцати-четырнадцати лет, когда у них начинаются месячные, усваивают сложный учебный материал – куда хуже девочек! Потому что это, собственно, зависит не от них, а от их тела, в котором начинают вырабатываться соответствующие гормоны: смещаются приоритеты мозга, выдвигая на передний план инстинкт размножения!
– Как быстро и просто вы всё сводите к простой физиологии!
– Дело не в том, сестра Зола, что я «свожу» или «не свожу». А в том, что обучение забеременевших или собирающихся забеременеть женщин наверняка будет – неэффективно! Ведь они будут, что свойственно всем беременным, больше погружены в свой собственный «мир». В свои внутренние ощущения. И будут прислушиваться к процессам, происходящим в их теле, внутри. А не – действительно внимательно слушать нудные и сложные лекции, которые я буду им читать.
– Хм-м… Звучит вполне разумно. Уговорили. Беременных обучать не нужно. Но как насчёт – всё-таки – хотя бы двух групп девочек?
– Пока затрудняюсь, если честно, ответить. Нужно для начала попробовать пообучать хотя бы – одну.
И, что самое главное – мне нужно ещё будет вначале составить Программу. Продумать и подготовить список приоритетных дисциплин. И расписать по каждой – план и основные тезисы. Не говоря уже о – обзавестись материалом для наглядного обучения. То есть – механизмами и оборудованием для отработки основных навыков обращения, и ремонта техники! Сложной. Ну, плюс ещё огромный запас основных инструментов – начиная с простейших, типа отвёрток, напильников, и молотков с тисками – до сверлильных и токарно-фрезерных станков! Которые вам придётся мне сюда тоже – доставить!
– Вот уж озадачили, так озадачили! Да у нас действующих станков – по пальцам пересчитать! И каждый из них – в строжайшем графике!
– Тем лучше. Доставьте мне неработающих. Да побольше. Да запчастей к ним!
– А вот это – хорошая идея. – сестра Меделайн покивала, – Но это – уж только со вторым транспортом. Э-э… Потому что вначале такие станки нужно отобрать, демонтировать, и упаковать!
– Хорошо. Это не слишком горит – потому что вначале всё равно буду обучать простейшим приёмам работы и с деревом, и с металлом. – Андрей отметил маленькую заминку между фразами. И сразу вычислил суть: первый транспорт действительно – уже на всех парах движется к ним! И нагружен он отнюдь не девственницами – тех хватает и на первом, стоящем сейчас у причала там, в океане. А имеется там не меньше батальона отборных штурмовиков! – Да и без инструментов и деталей, которые понадобятся – чинить всё равно будет невозможно. Сделаем так. Вы доставляете станки, по моему списку, который я ещё должен составить, которые починить сами не в состоянии. Я их осматриваю, и даю новый список. Деталей, запчастей, и средств, нужных для ремонта. И вы доставляете их на следующем транспорте. И так далее.
– Хорошо. Приемлемо. Ладно, будем считать, что с этим вопросом мы более-менее уладили. Перейдём к следующему пункту?
– Перейдём, сестра Меделайн. Но перед этим – вот что. У меня сейчас здесь только один врач. И поскольку следить за протеканием беременности должен специалист, и, вероятно, не один – будет неплохо, если вы пришлёте кого-то, кто разбирался бы в лечении всяких осложнений при ранней беременности, и приёме родов. На всякий случай. Акушерок, словом.
– Мысль здравая. Хорошо. А теперь давайте перейдём непосредственно к вопросам питания. Итак, вы говорили, вам нужно для начала – двести туш баранов?
– Да. Желательно – жирных. И уже освежёванных. Именно баранье мясо отлично усваивается и не ведёт к ожирению, как, скажем, жирная свинина. Поэтому…
Анна не знала, что заставило её проснуться.
И попытки заснуть снова не увенчались успехом, сколько она не ворочалась и не считала баранов, прыгающих через изгородь, закрыв глаза.
Но раз уж сна – нет, а её напарницы-«жёны» мирно похрапывают, можно бы с пользой для общего дела использовать и бессонницу.
Она бесшумно выскользнула из-под одеяла. Одела комбез. В коридорах Андропризона не холодно – регулятор температуры работает нормально. Просто как-то неприлично ходить в одной ночной рубашке.
Она достала из шкафа стетоскоп, оставленный Магдой, и двинулась к уровню Зет.
Интересно, что там поделывают «девочки»?
Девочки, к сожалению, не дрались. Но уж – скандалили. Визгливые голоса, разговаривающие и спорящие на повышенных тонах, и костерящие противниц на все корки, так и били по барабанным перепонкам! Анна, злорадно ухмыляясь про себя, подумала, что Андрей у них – молодец. Если эти дуры не остановятся, и не придут к какому-нибудь консенсусу, ну, то есть – не договорятся, так они и выспаться по-человечески не смогут! И те, кто ругается и спорит, да так, что уже и голоса охрипли, и те, кто просто помалкивает, пытаясь расслабиться и выспаться! То есть – будут и ослаблены, и подавлены морально.
Убедившись, что споры ведутся, собственно, ни о чём – а конкретно – не следует ли объявить голодовку по поводу унизительного одноразового питания, и что нужно потребовать и тарелки, и пищу – на индивидуальный выбор, Анна через десять минут спрятала стетоскоп в карман. И отправилась на КП. Посмотреть, чем занимается их «опора и защита». А заодно и доложить о результатах прослушивания.
«… очень худая. Даже мелькнула мысль вначале – откормить, а уж потом – «использовать»! Хе-хе. Самому смешно.
Когда пришла в себя, даже жалко её стало – экая несуразная, и нескладная. Неловкая. Может, это – от того, что не видит ни фига? Можно было в-принципе, оказывается, и повязку её на глаза не одевать. Вон: когда заглянул в её очки – всё так и расплылось! Не меньше минус шесть!
Вот уж повезло. Синий чулок. Классический! Стало быть – с комплексами и тараканами в голове: знаю по себе, любимому: «все мужики – козлы!»
Даже хлестать стыдно. Нет, не стыдно, а просто – неловко. Её и так-то: явно мужским вниманием и лаской – не баловали…
Ладно, раз так – начнём прямо с секса! Тем более, что с учётом её тощей жердеобразной конструкции, минуя стадию с выворачиванием рук из суставов, распял я её сразу на станке. А на растягивающие кривенькие ножки тросы дал всего-то по пятьдесят кило! Опасаюсь, как бы не вывернулись эти кочерёжки из тазобедренных суставов!
Но вот она и полностью очнулась. Ручками-ножками посучила. Головкой подвигать попробовала. Убедилась, что распята и закреплена на совесть. А повязка, закрывающая глаза, держится прочно. И вдруг она и говорит:
– А можно начать – прямо с секса?!
Пожимаю плечами:
– Конечно! Всё – по желанию клиентки!
Она тоже пожимает плечами – ну, вернее, старается:
– Только уж пожалуйста – посильнее! Пожёстче! И – чтоб – не маленьким! И – не меньше десяти минут!
Подхожу. Осматриваю её кошечку.
А ведь и правда – дёргается в предвкушении! И вся – влажная! Аж наружу выступило… Вот уж повезло так повезло! Попалась и умная, и – мазохистка!
То-то сейчас нам обеим радости-то будет!..
[left]А ведь и правда: радости было – полные
