Квартира № ВСЕ

Она махнула своей шваброй — пардон, самодельной селфи‑палкой — перед самым носом соседки.

Та отпрянула и пошла по своим делам. Наверное, в гастроном — она всегда туда ходит. Для фикуса своего всякое покупает. Фикус с именем… Витольд — Зина фыркнула.

— Нет, я понимаю: у меня кот, Васька — животное. А тут фикус… и имя ещё выдумала, пробубнила она.

— Ой, вот я Анну Леонидовну встретила, и вспомнила… мне же на рынок надо, за помидорами, и морковь с капустой надо купить. Нина же придёт — мы собирались капусту солить сегодня в прямом эфире, — сказала вслух и поспешила домой за кошельком.

На рынке, несмотря на довольно раннее утро, было много народу. Зинаида Петровна подошла к прилавку с помидорами, в руках у неё была селфи-палка с телефоном. 

Вдруг один из покупателей узнал её, и спросил:

— О, Зинаида, ты все со шваброй бегаешь?

— Что бы ты понимал? Это селфи-палка. 

— Так купила бы, чего позориться?

— Ой, Иван, вот ты что такой… Ладно, промолчу. Ну и зачем деньги тратить? А так мои фУлловеры знают — это моя фишка.

— Фишка? Хахаа… что за фУлловеры? 

— Хаха, ты современный или как? фУлловеры — это эти, как их… подписанты… подписчики, то есть.

— Ой насмешила. Подписчики, у тебя? Откуда ты такие слова знаешь?

— Конечно. Внучок мой Кирюшка, мне все показал. Я так знаешь к молодёжи ближе. Ладно, некогда мне тут с тобой, еще за капустой надо. У меня прямой эфир вечером, капусту буду солить, чтоб люди знали, как надо.

Иван только головой ей вслед покачал. Совсем баба рехнулась. А Зинаида Петровна метеором побежала по рынку, поснимала котов на улице — надо людям показать, чтоб подкармливали. И понеслась домой. 

У подъезда встретила соседа, Анатолия Никитовича, из второй квартиры, он как раз чинил домофон и бурчал себе под нос. Наверняка что-то про нее — как пить дать. А кстати, домофон — это тема…

Зинаида Петровна не могла пройти мимо всего, что могло быть интересно ей и её подписантам… то есть подписчикам. 

— Что вы там все бурчите, Анатолий Никитович? – спросила Зинаида Петровна.  — Хотите принять участие в моём вечернем… как это… забыла опять… а-а-а, стриме? Бурлит, что я вас не позвала? И она рассмеялась.

— Доброе утро, Зинаида Петровна. Боже упаси, меня от таких сомнительных удовольствий.

— Зря вы. Надо быть современным! 

Ой, вы домофон наш чините? Вот спасибо. И кому надо было его так раскурочить? Она поснимала на телефон: сначала — сломанный домофон, потом — соседа крупным планом. Надо рассказать, чтоб все знали, кто тут герой дня, и пошла дальше по двору. Проверила, нет ли еще чего-то интересного. Но тут же вспомнила, что она, вообще-то, с сумкой, и уже обеденное время. Пора домой.

Зайдя в квартиру, Зинаида Петровна сразу включила колонку Алису, которую называла «Лисой», и сказала:

— Лиса, включи мне «Вот кто-то с горочки спустился» — и она запела вместе с ней. Громко и задорно.

Потом надела свои любимые тапки с надписью «звезда» и пошла готовить обед.

— Лиса, мне кажется, ты фальшивишь? Или это я? А ты вообще можешь фальшивить — ты же не человек.

Пообедав, она подошла к колонке «Алиса», на ней лежала вязаная салфетка.  «Всё-таки дама она, не абы что», — говорила баба Зина. 

Она аккуратно сняла её и вытерла пыль.  

— Васька, — позвала она кота, — иди сюда, будем сынку моему и внучку звонить. Садись, так чтоб тебя видно было. Ну чего ты залез на стул? Сколько раз тебе говорить, сюда иди.

Васька, а чей-то воняет, а? Ты нагадил, что ли? Ах ты пакостник… а ну пошли убирать будешь. Ну что смотришь? Сам будешь убирать! У меня правило: кто гадит, тот и убирает! И давай быстро, сынок ждёт. 

Кот, конечно, ничего не убрал — не умел. Но у Зинаиды Петровны было другое мнение. 

— Значит, как гадить — ты вот он, тут, а как убирать — я должна? Ладно, в порядке исключения уберу сама. Но только потому, что сынок мой ждёт звонка. Но если ты ещё раз сделаешь так — убирать сам будешь. Понял меня? И не смотри на меня так — я тебя предупредила. Всё, Васька, прыгай сюда рядом и молчи. Не мявкай. Я Серёжке звоню. Может, и Кирюшенька там рядом.

Набрав номер сына в мессенджере, баба Зина высунула от усердия язык и нажала на камеру.

— Чтоб нам хоть так через экран на них посмотреть. Скучаю я, Васька.

На экране появилось видео.

— Серёжа, сыночек, — закричала Зинаида Петровна. 

— Мама, что ты кричишь? Я тебя прекрасно слышу!

— Сынок, я тут камеру включила, видишь меня? Мы тут с Васькой, — она направила телефон на кота. — Видишь нас, сыночек?

— Да, мам, вижу. А что это швабра у тебя рядом? Ты уборку делаешь?

— Ну как же! Это моя селфи-палка. Я на нее телефон привязываю. У меня же блог, я тебе рассказывала. Ты никак забыл?

— Мам, ты что, не шутила, что ли, тогда?? Ну это же смешно. Какой блог? Я тебе и тогда сказал, и сейчас повторю. Прекращай. Тебе сколько лет-то?

— Ты мне тут не мамкай. При чем тут возраст? Если я брошу всё это, я одна останусь и помру от тоски. А так — у меня блог, люди, ну и Лиса. Кирюшенька меня вот научил, спасибо ему большое. Теперь не скучно! Вас же нет рядом, а я скучаю.

— Мам…

— Сергей, все. Закрыли тему, а то я про тебя в прямом эфире расскажу. Где там мой внучек любимый? 

— Так в школе он, мам.

— А… ну да. У вас же там рано еще. А на каникулы приедет хоть? Мой главный фУлловер?

— Приедет. Подожди, скоро уже. Ну всё, мам, у меня обеденный перерыв заканчивается. Твоё здоровье как?

— Пока держусь! А как иначе? У меня вы, Васька… и блог мой.

Сын вздохнул.

— А вечером что делать будешь, мам?

— Как что? Пятница же сегодня. Прямой эфир будет у меня. Нина придёт, соседка, будем с ней в прямом эфире капусту солить. Надо показать, как правильно моим этим, как их… подписантам… подписчикам, то есть. А то я вот купила в гастрономе капусту кислую, ну никуда не годится.

— Всё, мам, побежал. Давай, до завтра.

— Пока, сыночек. Внучка поцелуй там. Пусть эфир мой смотрит.

Закончив разговор, Зинаида Петровна посмотрела на кота и сказала:

— Вот, слышал, Васька, Кирюшка на каникулы приедет, будет тебя гонять. Быстро гадить отучит. 

Она погрозила ему рукой. Потом набрала номер соседки Нины, конечно же, по видеосвязи.

— Нинка, ты чего там делаешь?

— Здравствуй, Зинаида. Так отдыхать легла.

— А я вот тебе звоню, по этому… как его… все время забываю. Васька, как он называется этот… Нин, видишь меня? Мы тут с Васькой!

— Вижу. Ты подальше телефон сделай, а то только глаза твои вижу. И хвост. 

— Хвост? Какой…? А… это Васька. 

Она отодвинула телефон подальше. 

— А так видишь меня?

— Ну вижу теперь. А ты чего звонишь-то?

— Так как чего? Напомнить. Вечером эфир, приходи. Я капусту купила, будем солить. 

— Да помню я. Приду. Дай я посплю маленько.

— Да погодь ты. Чё спросить хотела. Ты свои кружева вязанные продаёшь? 

— Ну.

— Че ну? Мне еще надо скатёрку. Свяжешь?

— Зин, давай я посплю, приду и поговорим.

— Ну спи, старуха — младше меня, а дрыхнет днём.  Что ты ночью делать будешь? 

И она громко засмеялась. 

— А мы, Васька сериал будем смотреть. А потом еще ток-шоу будет. Эй, куда пошёл. Нет уж, давай со мной смотри. Выдумал тут.

Ближе к вечеру раздался звонок в дверь.

— Нинка, ты? — спросила Зинаида Петровна.

— Да я, открывай, чего спрашиваешь.

Зинаида Петровна открыла дверь.

— Как это, чего спрашиваю? Мало ли…

— Ой, да тут все свои. 

— Ну свои, не свои, а у меня такой порядок. Ежели в дверь звонят, надо спросить… для приличия. 

Ты давай проходи, я там уже все приготовила.

Соседка прошла в комнату, там все было готово к прямому эфиру. Но капусты не было.

—  А капуста где, Зинаида? Мы же солить собирались.

— Сначала с людЯми поздоровайся. 

— Ты что, уже в эфире, что ли?

— Конечно.  Я, значить, интернетная бабушка, культурная. Сперва здороваюсь.

— А… ну привет-привет. И Нина помахала рукой.

— Ты чего тут машешь? 

— Зин, капуста где.

— Щас, погоди, я её должна внести торжественно!

— Торжественно? Зачем?

— Ну как, чтоб красиво. Эстетика, Нина. Знаешь что это такое? — сказала Зинаида Петровна и захохотала.

Посолка капусты прошла успешно, как и прямой эфир. Соседка Нина ушла домой. А Зинаида Петровна села смотреть новости.

— Васька, новости начинаются десять вечера. Садись, будем смотреть. 

После новостей, Зинаида Петровна убрала посуду, и приготовилась ко сну.

— Ну вот, Васька, ещё один день закончился. Каникулы скоро, Кирюшка приедет. Очень жду его. Может и у Серёжки получится подольше побыть. Надо будет его попросить полочку приделать в коридоре. Слышишь, Васька? Напомнить мне… Хотя, как ты можешь напомнить? Не человек же — зверь. Ну, мявкни хоть, а я уж пойму, — произнесла, засыпая Зинаида Петровна.

 

Каждый живет как умеет. Вот и она жила. В ожидании сына и внука. От каникул до каникул. А блог и характер спасали её от одиночества. 

Елена Евгеньевна Ирискина была женщиной весьма своеобразной. И пятница для неё была особенным днём — она называла её «днём предвыходного равноденствия». То есть — уже почти выходной, но ещё нет.

Ирискина (это, кстати, настоящая фамилия, не псевдоним и не игра) раньше работала на радио — в столовой. Но всегда мечтала быть диктором, да так и не сложилось.

Сейчас, уже не работая, она по-прежнему следила за собой. Сон, как она считала, был полезен для внешности — поэтому просыпалась поздно.

Но сегодня она почему-то проснулась рано. Рано — то есть в десять. Ужас. Ещё лёжа в кровати, как обычно, делала зарядку для глаз — открыла и закрыла их три раза, затем покрутила вверх, вниз, вправо, влево и, напоследок, несколько раз выпучила. Она считала, что это помогает проснуться и разглаживает кожу вокруг глаз. Это она сама придумала,  даже если это было вовсе не так — какая разница? Главное — она считала это правильным, а остальное её не заботило.

Потянувшись, она села, сунула ноги в красивые тапочки со слегка потрепанными, но все же помпонами, накинула пеньюар и встала. Нагнувшись вправо, влево, вперед, назад, и получив таким образом заряд бодрости на весь день — Елена Евгеньевна громко как по радио продекламировала: