Дура. Совсем не любовный роман.

захотели. Мне предпочли другой... нет, вот этого я Ольге не расскажу. Незачем. Знаю свою подружку - в глаза поахает и поохает, а в душе посмеется. Дескать, “в тираж” выходишь, Валерия. Вряд ли второй “Иван Иванович” появится на твоем горизонте. На горизонте появится разве что второй Эдик, а с меня и первого достаточно.
Проходит какое-то время, и подруга сама напрашивается ко мне в гости, является с коробкой ранней клубники и бутылкой “Пино Нуар”.
И, глядя мне в глаза, заявляет, что намерена провести “сеанс шоковой терапии”. Хмыкаю - ну-ну, чем еще она собралась меня шокировать?
Как оказалось, снимками. Сделанными моей ушлой подружкой у ограды университетского сквера. На мой вопрос, что она делала в том корпусе, та отвечает, что явилась на лекцию одного довольно популярного психолуха.
На снимках Сергей обнимает за талию довольно высокую и худощавую девицу лет двадцати. Темные волосы, личико смазливое до отвращения. В руках цветы. Большие корейские хризантемы. Направляются к машине - тому самому “Фольксвагену”, на котором Сергей меня выручил из лап отморозков, желающих позабавиться. Уж лучше б не выручал...
У моей подруги хватило наглости окликнуть “сладкую парочку”. Подошла, поздоровалась.
Сергей вежливо ответил: “Здравствуйте, Ольга”.
Ольга невежливо спросила: “Твоя подруга, Сереж?”, глядя на девицу.
Тот обнял девушку за плечи. Обозначил их отношения (наверняка, ну очень близкие).
И спокойно сказал:
- Это моя Настя.
- Представляешь, ЕГО Настя! - возбужденно рассказывает Ольга, помогая мне сервировать стол для посиделок, - Я его в лоб спросила: “Не хотите, Сережа, что-нибудь передать Лере?”, а он изобразил, что меня не понял. Обратился к своей малолетке: “Бельчонок, иди в машину” (“Бельчонок, ага”. - Ольга фыркнула, - Какие нежности.”) А потом обратился к Ольге уже без улыбки: “Не знаю, что вам Валерия обо мне наговорила, но очень надеюсь, что больше ее не увижу и не услышу”.
На этом разговор Ольги и Сергея закончился. Говорить, собственно, больше было не о чем.
- Хотя девчонка красотка, конечно, этого не отнимешь, - нехотя добавляет моя подруга. - И, не исключено, в этом случае не он, а она его бросит. Знаешь, такие девочки пользуются спросом. Не понимаю, что мужики в них находят, помимо смазливой мордашки, ведь ни спереди, ни сзади практически ничего, за что можно было бы ухватиться, только длинные ноги с острыми коленками, а так - одни мослы... может, молодость? Этой Насте вряд ли больше двадцати одного.
Я держу себя в руках.
Разве Сергей не ответил категорически: “Да” на мой вопрос, есть ли у него подруга? Оказалось, есть. Во плоти. Вон, даже фотки имеются. Правда, не совсем четкие, но на них и так отлично видно и Сергея, и его пассию, и то, как он смотрит на свою пассию. На меня он так не смотрел. Никогда.
- Наливай, - говорю я подруге, ловко вынувшей пробку из бутылки. И Ольга охотно разливает по бокалам густое темно-бордовое вино.
* * *

Часть вторая
"Стерва-разлучница"

Волконский
В том, что касалось Насти, Волконский был поразительно недогадлив. Судьбе пришлось трижды буквально ткнуть его носом, прежде чем осознал - эта девочка (девушка, молодая женщина) и есть та единственная, которая ему нужна.
Не просто нужна. НЕОБХОДИМА.
Впервые судьба их столкнула, когда Волконскому было тридцать, а ей - семнадцать. Он по определению не мог принимать всерьез пигалицу, гимназистку, хотя, разумеется, отметил, что девчонка прехорошенькая, обещающая в скором времени превратиться в красавицу.
Познакомились они случайно. Не в баре (Волконский нечасто ходил по барам) и не в ночном клубе (ими он однозначно брезговал).
Просто под колеса его "Фольксвагена" едва не угодил восемнадцатилетний пацан, вчерашний школьник. Пришлось разбираться. Виновником ДТП являлся, конечно, мальчишка, чудом (точнее, благодаря отменной реакции Волконского) отделавшись лишь ушибом колена. Спешил к любимой девушке и не смотрел по сторонам, перебегая проезжую часть.
Любимая девушка к месту происшествия явилась минут через двадцать после звонка своего парня. Тоненькая, длинноногая, с пушистой темной косой и глубокими синими глазами на чистом, без малейших следов юношеских прыщиков лице. "Самец" в Волконском предсказуемо "сделал стойку", но чтобы всерьез "замутить" с несовершеннолетней, Сергей и мысли не держал.
Второй раз судьба их подкараулила на зимней ночной дороге спустя четыре года. Он не сразу узнал в юной красавице в песцовом полушубке, на дорогой "Ауди" ту самую девочку с длинной косой, примчавшуюся на помощь своему мальчишке. Как выяснилось, мальчишка - Денис - никуда не делся. Они по-прежнему были вместе.
При второй встрече Волконский ею уже всерьез заинтересовался. Готов был продолжить знакомство, но, наведя справки, не то, что разочаровался, просто решил - ему в "треугольнике" не место: у Насти имелся солидный покровитель, ни много, ни мало, банкир. Наверняка, и песец, и "Ауди" появились не на сбережения ее батюшки-профессора, который к тому моменту уже год, как ушел в мир иной.
Словом, "хороша Маша, да не наша", решил Волконский не без досады. А вскоре угодил в аварию - "тачку" занесло на обледеневшем шоссе.
К счастью, отделался сравнительно легко - несколькими несложными переломами, не считая сотрясения мозга. Именно в больничных стенах неутомимая Фортуна их с Настенькой и столкнула лбами. В буквальном смысле.
Она неслась по коридору своей обычной стремительной походкой, спешила к преподавателю, тоже угодившему в травматологию (и тоже ввиду гололеда), и едва не сшибла с ног, вернее, с костылей, Волконского.
Они даже не сразу друг друга узнали - он вследствие травмы головы, вызвавшей временную амнезию, она - потому, что за месяц пребывания в больнице Волконский отпустил бороду и стал выглядеть несколько непривычно.
Впрочем, если они и не узнали друг друга, длилось это не более трех секунд.
Во искупление своей "вины" Настя презентовала ему пару апельсинов и огромное яблоко, из гостинцев, предназначавшихся травмированному преподу, и, разговорившись, они как-то сразу прониклись взаимной симпатией (хотя на деле это была натуральная влюбленность).
Настя стала навещать Волконского регулярно.
В какой-то момент он вспомнил о ее солидном покровителе. Настя заверила - "там" всё позади, окончательно и бесповоротно. А потом и ее парню (тому самому, Денису, подвизающемуся в сфере ай-ти) была дана отставка.
И отношения Волконского с двадцатидвухлетней студенткой факультета иностранных языков перешли в новую - полноценную - стадию. Стадию близости - как духовной, так и физической.
Увы, роман оказался недолговечным. Настя схватила вирус (не исключено, в больнице, навещая возлюбленного), вирус дал осложнения, и Настенька слегла с пневмонией. Единственным, кто в тот момент оказался с ней рядом, не считая добермана Лорда, был ее бывший парень, все тот же Дэн. Не отходил от Настиной постели, бегал за лекарствами, самостоятельно делал инъекции и даже кормил с ложки куриным бульоном.
Больше близких у девушки не было, матери она лишилась еще в раннем детстве.
Выздоровев, она снова пришла в больницу к Волконскому (его к тому времени уже готовили к выписке) и, не глядя ему в глаза и краснея, как дореволюционная барышня, заявила, что останется с Дэном. Что окажется последней дрянью, если от него уйдет. Не желает выглядеть неблагодарной свиньей.
- Хорошо, - согласился Волконский внешне спокойно, хотя душа его трещала по швам, рвалась, стонала и корчилась от боли. - Захочешь вернуться, я тебя не оттолкну.
Настя посмотрела внимательно своими огромными глазищами цвета грозовых туч, ничего не ответила и ушла.
...Миновал еще примерно месяц, он выписался из опостылевших больничных стен почти прежним (хотя, по совести, минимум год должен был пройти до его полного восстановления), вернулся к делам своего агентства.
Ни о каких романах не помышлял - не мог забыть Насти. В глубине души надеялся на ее возвращение.
Случайно познакомился с блондинкой Валерией, но очень быстро понял - это не его женщина. Против воли сравнивал ее с Настей, и сравнение однозначно было не в пользу блондинки. Ни по части внешних данных, ни по части интеллекта. Настя, как-никак, росла в профессорской семье и в настоящий момент училась в магистратуре. Лера не училась нигде и не собиралась, ее вполне устраивала профессия массажистки и - временами - маникюрши.
После третьей встречи с Валерией (ознаменовавшейся выходкой ее "бывшего", которого Волконскому пришлось приводить в чувство, что отнюдь не прибавило ему радости), он окончательно осознал, что Лера не та женщина, которая ему нужна. С ней скучно и он элементарно ее НЕ ХОЧЕТ.
Одновременно с этим к нему пришло ясное понимание - по-настоящему ему нужна только Настя.
Следовательно, нужно ее вернуть.
Так в конце концов и случилось, хоть не обошлось и без накладок.
Но главным являлось то, что Настенька опять была с ним. И снова терять ее он не собирался.
* * *
А из нежелания терять Настю следовал единственно правильный вывод, и одним солнечным летним утром, за завтраком, Волконский сделал ей предложение.
До недавнего времени он и не помышлял о том, чтобы завести семью. Знал - такой же идеальной, какая была у его родителей, ему вряд ли удастся создать. А брать в жены первую попавшуюся особь женского пола, чтобы