Дура. Совсем не любовный роман.

Tahoma, Arial, sans-serif]И спросила ядовито: 
- Раз речь зашла о жаргоне... тебе известно, что на современном жаргоне я- пикми, а ты - мой масик? 
- Кто? - он не сдержал усмешки. 
- Ну, раньше таких мужчин называли папиками. А я дура, которая стремится угодить партнеру. Как тебе? 
- Забавно. 
- Ни черта не забавно. Просто примитивно и пошло, - она явно была недовольна его реакцией, - Или тебе больше понравилось бы, если б я перекрасила волосы в дико-розовый цвет, ногти в синий, и вдобавок набила себе тату? 
- Что за ерунда? Ты на такое неспособна. 
- Не способна, - согласилась Настя почему-то с грустью, - Но как же мерзко разделение людей по категориям. 
- Положим, этим занимаются не все, - он тихонько притянул ее к себе. Она не сопротивлялась, но обнимать в ответ не стала. - Умные люди подобные вещи попросту игнорируют. 
Настя коротко вздохнула. 
- Знаешь, мне сегодня приснилась песня.  
- Песня? 
- Одна из песен Окуджавы. Папа его очень любил. Как поэта и барда. 
Волконский подумал, что и его дед периодически слушал творчество Окуджавы и Галича. Но не афишировал этого. 
- И какая именно песня? 
- Неважно. Красивая, - Настя коротко вздохнула, - И печальная. 
- Что-то опять не так? Серьезно, тебя что-то расстроило? 
Отстранился, посмотрел ей в лицо. Настенька отвела глаза. 
- Просто осень не люблю. Ты же знаешь, я люблю весну. 
-Знаю, - опять ее обнял, поцеловал в волосы, - Но и в осени есть своя прелесть... 
Она промолчала. 
- Послушай, не поехать ли нам в город и не пройтись ли по магазинам? Кажется, ты недавно говорила, что тебе нужна осенняя куртка? 
Настя подняла голову и неожиданно несильно ударила его по плечу раскрытой ладонью. 
- Не строй из себя этого... этого! 
- Да никого я не строю. Говорю вполне серьезно. Не хочешь развеяться? 
- Мне еще джинсы не помешали бы, - буркнула молодая жена, - И из обуви что-нибудь... 
- Посмотрим и обувь. 
- Ты нарочно, что ли? - рассердилась Настя, - Считаешь, достаточно предложить девушке шоппинг, и она уже оттаяла? 
- А разве нет? - он не сдержал улыбки, ибо знал, что Настенка придуривается. В ее капризах тоже была своя прелесть. Для него, во всяком случае. 
- Какой ты коварный, - она, наконец, тоже улыбнулась, - Скандальчик устроить не даешь. Может, девушке хочется повредничать и поскандалить? 
- Вредничай сколько угодно, - великодушно согласился Волконский, - А после шоппинга можем перекусить где-нибудь в кафе. 
- А я, по-твоему, плохо готовлю? - опять въедливо спросила Настя. 
- Да нормально ты готовишь. Замечательно. Просто не обязательно заниматься этим каждый день. 
- Невозможный, - Настя тяжело вздохнула, - На тебя даже разозлиться нельзя.  
- И не злись, - Волконский обеими ладонями тихонько коснулся ее щек, отвел от них короткие пряди блестящих темно-каштановых волос, - Правда, ты и злясь, остаешься... 
“чертовски красивой”, закончил мысленно, неожиданно ощутив что-то вроде укола в сердце, ибо словно со стороны увидел, насколько все-таки Настенька хороша и молода. Непростительно молода. Особенно на его фоне. 
- Кем остаюсь? Твой дурочкой? 
- Моей, - вздохнул Волконский, - Очень смешной и милой... дурочкой. 
Немедленно заслужив очередной шлепок ладошкой по плечу. 
 Но глаза у Насти были смеющимися. 
 - И все-таки, какая песня тебе приснилась?
- Музыкант, - ответила она неохотно, - Музыкант играл на скрипке, я в глаза его глядел...
- Я не то, чтоб любопытствовал, я по небу летел... - продолжил Волконский "на автомате".
Настенька посмотрела на него едва ли не со страхом.
- Ты мысли умеешь читать?
- Нет, просто в нашей семье его тоже любили слушать.
В ее глазах он заметил что-то, от чего его сердце невольно забилось чаще.
- Никакой ты не "масик", - тихо сказала Настя, - Ты мой единственный мужчина. Первый и последний.
 * * *
 
 
 День осеннего равноденствия

 День осеннего равноденствия выдался на удивление теплым и солнечным. Конечно, такие дни Настенька без внимания не оставляла и, как только Волконский вернулся с работы и уселся ужинать (Настя приготовила рис с овощами и курицей, ей это блюдо всегда удавалось), молодая жена обратилась к нему:  
- Если сейчас откажешься от прогулки, всерьез обижусь. 
Он вздохнул. Признаться, с куда большим удовольствием он бы провел вечер на диване, перед плазменным экраном (или монитором компа), но знал - сердитая Настенька бывала непредсказуема и уж лучше ей уступить. Тем более, что погода, после нескольких пасмурных и холодных дней, наконец, снова стала “шептать”. 
- Не откажусь, - покладисто ответил Волконский, заслужив искренний поцелуй в щеку. 
- Ты такой хороший, - сказала Настя. Сияние ее глаз наполнило его сердце привычным теплом. 
.... 
- Так что ты говорила о первом мужчине? 
Настя, залюбовавшаяся очередным цветником перед скромным домишком (они опять прохаживались по деревенскому проселку, находящемуся неподалеку от поселка “цивилизованного”, где находился коттедж Волконского), слегка покраснела. 
- Я имела в виду тебя именно как мужчину. Денис был мальчишкой... таким и остался. 
- Он опять?.. - с подозрением начал Волконский, но она энергично замотала головой. 
- Нет, он не пытался со мной связаться, все давно в прошлом. 
Повернулась лицом к мужу. 
- Не делай вид, что не понял, что я имела в виду. 
Он тихонько обнял ее за плечи, притянул к себе. 
- Да понял я, понял... 
Солнце уже клонилось к закату и в его мягком свете Настина естественная красота приобрела нечто почти мистическое - такими на своих полотнах изображали мадонн художники эпохи Возрождения. 
- Жаль, что осень так коротка... я имею в виду - золотая осень. 
- Жаль, - согласился Волконский, - Но это ведь не навсегда. Какие-то полгода - и придет весна. 
Настя мягко улыбнулась. 
- С тобой я и зимы не боюсь. 
- Зимой можно ходить на лыжах. Тут неподалеку сосновый бор, там есть лыжные трассы и даже трамплины. 
Она улыбнулась. 
- Ты, однако, спортсмен... в любое время года. 
- Разве плохо периодически заниматься спортом на свежем воздухе? 
- И наших детей тоже приучишь к спорту? - задумчиво протянула Настя. 
- Детей? - он даже остановился, - Ты хочешь сказать... 
- Нет, не сейчас. Не в ближайшее время. Но когда-нибудь ты все равно захочешь, чтобы я родила тебе сына, так ведь? 
- Не обязательно сына. Дочь тоже неплохо. 
Она отрицательно мотнула головой. 
- Нет, такому, как ты, нужен сын. А лучше двое. Или трое. Ты из них воспитаешь настоящих мужчин. 
- Ну... постараюсь, во всяком случае. А если все-таки будут девочки? 
Настя посмотрела на него снисходительно. 
- Зачем тебе еще девочки? Хватит и одной. 
- То есть, тебя? 
- Меня, - кивнула она и тихонько, как-то по-кошачьи потерлась лбом о его плечо. - Не люблю конкуренции. Я жутко ревнива. 
- Нет у тебя конкуренток, - сказал Волконский, - Ты вне конкуренции. 
 * * * 

Молодожены (Волконский и Настя)

...Волконский допоздна задержался на работе - вместе с Кравченко подводили итоги третьего квартала.
- Такими темпами как бы "в минус" не выйти, - проворчал первый зам.
Сергей не был настолько пессимистичен. Да, в этом квартале прибыль слегка упала, но не критично, Игорь - известный перестраховщик.
- Предлагаешь снова вздернуть расценки?
Кравченко чуть сощурился. Его широкая усатая физиономия имела выражение одновременно по-мужицки простоватое и хитрое. "Селюк", - пришло Волконскому на ум - Игорь имел украинские корни, его далекие предки когда-то проживали в Малороссии.
Тут "проснулся" мобильник компаньона. Из разговора своего первого зама Волконский сделал вывод, что тому звонит жена, интересуется, почему тот задерживается, не едет домой, где его, конечно же, заждались.
Волконского ощутимо кольнуло чувство вины - надо было и ему предупредить Настю, часа на два, а то и три против обычного задержался... То, что она не звонит, говорило лишь о том, что у его девочки хватает такта и терпения не отрывать его от дел.
Впрочем, и самое ангельское терпение имеет свои границы.
Но в присутствии компаньона (даже если компаньон - лучший друг) Сергей звонить