КЛАССНО. Я ДАЖЕ ХОЧУ НАПИСАТЬ ТЕБЕ ПИСЬМО, ЧТО Я НЕ ТОЛЬКО ИЗ-ЗА СЕКСА С ТОБОЙ…. Спасибо за классное письмо, буду под него мастурбировать….
В Израиле погибло сегодня много людей; так больно и ужасно, а я ничем не могу помочь….
Наверное, в браке не бывает такой страсти, увы, законы жизни"….
Любовь отвлекала меня от работы, которая казалась мне всё более пресной и неинтересной. Я написал об этом Нике.
" Пожалуйста, думай о работе!! А бабы приложатся.
Я дома вчера в ванной представляла, что мы бы классно поместились в ней вместе. Жаль, под водой нельзя сделать минет. Теперь у меня сексуальная зависимость".
Что значит "бабы приложатся"? А она? Разве мне уже нужно искать ей замену?
Впрочем, наши отношения после Киева улучшились, и всё плохое стало забываться. Я даже присматривал вторую квартиру, чтобы было, где жить с Никой, когда мы с женой расстанемся. Как-то я сказал жене о возможном разводе. Она или не восприняла мои слова всерьёз или не очень встревожилась, только попросила оставить ей свой портрет, чтобы детям папу показывать. Однако я продвигался слишком медленно, и Ника начала скисать.
"Мы не то, что никогда не будем вместе, но даже неизвестно, когда снова увидимся. Такая перспектива угнетает мой женский мозг. А если серьезно, то я боюсь таких мыслей, чтобы не думать о тщетности и напрасности, просто я женщина, мы так устроены, нам нужна ясность или свет в конце туннеля.
А когда пустота…., хватит ли у меня сил"?
Она стояла на пороге разрыва, а я всё был занят поисками пути к нашему труднодостижимому браку, советовал ей учить иврит, освоить новую специальность, готовиться к тому, что в Израиле придется зарабатывать своим трудом. Я писал очень разумно, чистую правду, веря, что она поймет. Но для неё важно было не содержание, а тон. Мои письма отдавали депрессией, излучали что угодно, но только не уверенность в себе – то, что Нике было необходимо чувствовать в мужчине.
"Я бы хотела ответить на твоё письмо, но как только я начинаю его перечитывать, у меня начинает дико болеть голова, мне просто физически плохо.
Спасибо, что ты честен со мной, ты всё правильно пишешь. Я знаю, что ты, если бы смог, давно бы уже попытался… Если бы я была суперсамостоятельной, самообеспеченной бизнесвумен, я бы, может, вообще вас всех мелко видела. Я выросла в семье, где женщине главное было воспитывать детей и заботиться о муже. А вот работа, самостоятельность, независимость – это мне не привили.
Так я представляла себе свою жизнь, к сожалению, это не совсем получилось, вот почему я буду всё-таки искать такого человека, который сможет реализовать мои мечты. Не найду, ну так, значит, не найду….
Зачем мне сейчас иврит – спать с тобой в Киеве…? У нас нет шансов…. И если у нас нет перспектив с тобой, значит мы свободны от обязательств…. Если бы я была в возрасте или одинокая, или не секси, думаю, я бы на всё была с тобой согласна, даже только на открытки ко дню рождения…. Знаю, что у меня дико болит голова".
Четыре долгих дня я не мог собраться с силами, чтобы ответить. Тогда Ника спохватилась: "Отдыхаешь от меня? Решил меня бросить? Так думаешь лучше? Ну, ну"…. Она ещё не была готова "освободить меня от обязательств".
"Ника, дорогая,
Я прошу: не укрепляй во мне комплекс вины в том, что я на тебе не женюсь, оставь эту тему. Она выбивает меня из колеи, выматывает, не дает ни спать, ни работать, а от этого никому не лучше. И про то, что мы "свободны от обязательств" и что ты бы меня "мелко видела", будь у тебя деньги – обо всём этом тоже лучше не надо. Рассказывай о себе, каждый твой шаг, что ты делаешь, что читаешь, кого видела, во что одета, что-нибудь позитивное – чтобы с этим можно было жить".
И она оставила эту тему, хотя "эта тема" её преследовала. Мы вернулись к будничным сюжетам и к последнему, что её привязывало ко мне – сексу.
"Перед (еврейским) Новым годом я купила живого карпа, принесла его домой и пустила плавать в ванне, так как собиралась фаршировать его только на следующий день, хотела, чтобы был свежий. Но потом поняла, если он будет у меня жить всю ночь, я не смогу его убить, он для меня станет живым существом. Я его вынула, убила по голове, зафаршировала и съела. Вот так"….
"Я тут, извини, кончала с мужем и вскрикнула: "Ми…" хотела сказать "Мика". Тут я страшно испугалась, настрой пропал, и я поправилась на "милый".
На день рожденья я послал Нике эротический рассказ.
"Мышка.
У меня сегодня день рожденья, день рожденья Ники.
Я купил себе новую мышку к компьютеру. У мышки дизайн в форме женских органов: округлый, по форме руки лобок раздваивается, уступая место миндалевидной пластмассовой ложбинке, в середине которой – упругое колесико. Я кладу ладонь на мышку, поглаживаю ложбинку, надавливаю пальцем на колесико, и оно отзывается.
Я думаю о Нике. У неё сверхчувствительный клитор, страстно реагирующий на прикосновение. Говорят, продаются "бабочки" – дистанционно управляемые стимуляторы, которые женщины носят под трусами. Я подарю Нике такую бабочку, а пульт управления оставлю у себя. Это будет моя компьютерная мышка. Всякий раз, работая, я буду надавливать на колесико, вертеть его пальцем, а там далеко "бабочка" затрепещет на Нике, возбуждая её и, доводя до экстаза. Чем больше я буду работать, тем чаще она будет кончать: дома, в школе, в метро, на улице, у зубного врача, в парикмахерской, в магазине, в гостях, в самых неподходящих местах, в самые неловкие моменты. Она всегда будет ходить затраханная, с потным лицом и слипшимися волосами, с перекусанными губами, в вечно влажных трусиках, осунувшаяся, изнемогая от непрерывной стимуляции самого сокровенного места, взывая о пощаде и вспоминая меня.
А я, зная, какой эффект производит моя мышка, буду упорно работать, не разжимая руки, пока не напишу что-нибудь стоящее и не стану знаменитым. И заработаю много денег. И куплю ещё двадцать "бабочек"…. Нет, я лучше выкуплю Нику из её рабства, … и сделаю своей рабыней. Подарю её себе на день рожденья".
Ника, кажется, уловила в рассказе мой животный страх ее потерять.
В сентябре она с Йориком ездила обмениваться опытом со школой в Риге. Хозяева показали им места массовых расстрелов евреев во время оккупации. Тема Холокоста, или, как говорят в Израиле, Катастрофы была одной из доминантных в национальном воспитании детей в школе Йорика, наряду с идишизмом.
"На старом еврейском кладбище, где их убивали, теперь просто парк и огромный маген-давид без всяких надписей. Там дети бегают, и я им сказала, что они бегают по еврейским костям. Дети испугались. До отъезда я прочитала много воспоминаний рижан, и, гуляя, всё время помнила, что это дети и внуки тех, кто убивал, грабил и выдавал. Уверена, они сидят на еврейских стульях и едят еврейскими ложками из еврейской посуды. Те же чувства я испытывала и в Киеве.
Хорошо, что я живу в Петербурге, где все от голода умирали одинаково.
В Риге я купила себе красивые серебряные серёжки с янтарём, конечно".
С родственником, ехавшим в Петербург, я послал Нике деньги на подарок ко дню рожденья. Я был уверен, что она тепло его встретит, но он, вернувшись, только бросил: "Какая-то она наглая". Я ему не поверил.
Политические новости были скверными. В России по одному истребляли оппозицию, воевали с нашествием кавказцев. Израиль не просыхал от скандалов в правительстве, настоящих и высосанных прессой из пальца.
"Ника,
У нас пишут, что в Москве убили журналистку. Она была еврейкой?
У вас всё еще гоняются за грузинами? Интересно, я похож на грузина?
А у нас шутят: "Ближневосточной стране требуются: президент, премьер-министр, министр обороны, министр финансов, министр юстиции и начальник генерального штаба - на освободившиеся вакансии. Условия хорошие. Специальная подготовка не обязательна".
Израильский анекдот родился в результате серии скандалов с министрами, а главное - с президентом страны Моше Кацавом. Нашли несколько женщин, утверждавших, что он их сексуально использовал и, якобы, одну даже изнасиловал. Газеты развернули кампанию травли президента задолго до завершения следствия. Правоохранительные органы приняли участие в общей вакханалии. Когда же президент не выдержал и сам ушел со своего поста, выяснилось, что показания потерпевших не выдерживают критики. Так, главная свидетельница, описывая сцену своего изнасилования по радио, утверждала, что Кацав прижал её руки своими к столу и одновременно стаскивал с неё трусы, что трудно сделать, имея только две руки. Дело утихло, как только освободившуюся должность занял престарелый Шимон Перес.
Положение в Израиле, разложение правящей элиты, утрата курса усиливали чувство безысходности. Как написал ветеран сионистского движения в СССР Владислав Кучинский: "Мы дошли до состояния, которое вызывает сомнение в нашей способности жить государственной жизнью". С такими настроениями было очень трудно сосредоточиться на делах. Я писал всё меньше и всё хуже. Действительно ли мои компилятивные книжки были кому-то нужны?
В те дни Йорик умудрился развить свирепый конфликт со спонсорами школы. Виной был его тяжёлый характер, а также то, что спонсоры всё жёстче контролировали финансовую отчетность и программу обучения. Он сопротивлялся, апеллировал к донорам фонда. Большей глупости нельзя было себе представить. Тогда ему резко срезали финансирование, пришлось даже уволить личную секретаршу. Йорик уже подумывал о закрытия школы. В прессе он выразил сомнение в правильности своего жизненного выбора.
Вообще в Йорике мало что осталось от того парня, с которым я прежде дружил. Постоянная борьба за выживание, распри в еврейской тусовке, внутривидовая конкуренция за ограниченные ресурсы, а может и подозрения по поводу жены, огрубили, ожесточили его. В разговоре с учителями он все чаще пользовался матом, участвовал в каких-то интригах, кого-то бойкотировал, кому-то "перекрывал кислород". Все это все больше напоминало не еврейскую жизнь, а криминальные разборки. Ника сражалась на стороне мужа («На Йорика снова наезжают»), организовывала "спонтанные" письма в его поддержку, выполняла и административную и секретарскую работу. В то же время она сама потеряла веру в то, чему Йорик посвятил двадцать лет. "Мне вообще еврейская община в России всё больше представляется в мрачном свете, её будущее мне кажется убогим и примитивным".
Действительно, реанимировать общину не получалось. За пятнадцать лет численность евреев Петербурга снизилась втрое. Молодежь эмигрировала, остались старики. На каждого новорожденного приходился десяток умерших. Брачный рынок практически отсутствовал, многие женщины вообще не выходили замуж и не рожали. Казалось, питерские евреи твердо решили ассимилироваться: они и не думали учить ни идиш, ни иврит, соблюдать заповеди, посылать своих отпрысков от русских жен в еврейские школы. Как объяснил один из них Йорику:
Понимаешь, интерес к еврейской культурой в советскую эпоху был сродни интересу порнографии, тоже запрещенной. Когда же она стала доступной, то большинству хватило поверхностного знакомства. Еврейская культура не оттеснила русское, воспитанное с детства. Так, хочется хоть раз посмотреть порнофильм, если раньше не видел, когда-то потом еще
