уцелело.
А теперь, уважаемые читатели, самое время узнать жуткую правду.
Территориальное управление КГБ по Куйбышевской области, город Новокуйбышевск.
Улица Коммунистическая,37.
Полковнику М.И.Сидорчуку.
Для исполнения.
Вам направлен студент юридического факультета Ленинградского государственного института лейтенант-стажер В.Путин. 21 год. Русский. Неженат. Приказываю задействовать в операции «Жатка», предоставив куратора из числа опытных работников. По окончании стажировки аттестуйте лейтенанта Путина на предмет дальнейшей подготовки оперативного состава в спецшколе КГБ на Охте.
Начальник главного управления кадров
Генерал-лейтенант Г.Павлов
Город Новокуйбышевск. Куйбышевская область.
1 июня 1973 года. Пятница.
Путин и майор Макаров, оба в штатском, шли на конспиративную квартиру, расположенную в пятиэтажке на улице Миронова, для встречи с агентом.
Путин закатал рукава рубашки до плеч и теперь ничем не отличался от встречающихся парней. Разве что короткой стрижкой, но Макаров строго настрого запретил ему стричься, так что через месяц будет похоже, что Путин пользует недавно вошедшую в моду стрижку под хлестким названием «канадка», и со скоростью урагана вытеснившую единственно известный доселе «полубокс».
Недавно пробило 9 вечера, темень хоть глаз выколи. Город славился зелеными насаждениями, и свет редких фонарей тонул в густых кронах деревьев даже на центральных улицах у ДК имени 20-го партсъезда или кинотеатра «Восход». Что же говорить о той улице, по которой двигались два чекиста, старый и молодой.
Майору Макарову недавно исполнилось 50, и это был опытнейший сотрудник управления. Несмотря на непрезентабельный помятый внешний вид, Макаров отличался тренированной памятью, позволявшей хранить обширную картотеку местного криминалитета в голове, и приобретенным с годами, въевшимся в дубленую кожу и ставшим второй натурой чутьем на опасность.
К лейтенанту Путину он отнесся настороженно, впрочем, это являлось его нормальным состоянием. К вопросам своей безопасности майор относился трепетно. Поэтому он и не женился.
То, что Макаров был застарелым холостяком, самосохранению только способствовало. Жена не могла вернуться внеурочно, а дети, которых не было, не шмыгали на улицу и с улицы каждые пять минут. При любом звонке в дверь, даже если майор ждал сослуживцев, спрашивая ответ, он всегда становился в мертвой зоне за косяком. Кровать стояла так, чтобы ее не было видно из окна, а шторы на кухне он никогда не открывал. Также он никогда не обедал в пельменной на рынке.
Имелась еще одна причина относиться к лейтенанту с настороженностью. Вор-карманник Мотыгин по кличке Шкворень в доверительной беседе сообщил, что местные подозревают, что таким образом Москва хочет спихнуть его, Макарова, с кресла которое он грел столько лет, и советуют держать Путина на поводке, и самое главное, не давать ему совать свой длинный питерский нос, куда не следует.
На что Макаров посоветовал Шкворню ему не советовать и идти…куда подальше, на прощанье отвесив воришке фофан на уши. Взвыв от боли, тот опрометью кинулся наутек, и Макаров знал, письмо будет доставлено по назначению.
Макаров встретил Путина настороженно. Иначе нельзя встречать человека с таким взглядом. Создавалось впечатление, что при попытке заглянуть ему в глаза, он пользовался вашим собственным взглядом, чтобы влезть вам в мозг. Глаза точечные, не смотрят, а режут точно лазером.
Вызывало законные вопросы указание свыше посвятить лейтенанта в определенное дело, в частности дело о Жатке. Наверху обязаны были знать по долгу службы, что по большому счету и дела как такового не было. Имел место раздутый до огромных размеров Слух, с которым даже всесильная контора ничего не могла поделать. Можно было легко и просто засадить отдельного человека в тюрьму и даже целую группу лиц отправить туда же, но нельзя было посадить и удержать в камере Слух о Жатке. Он вылезал в самое неурочное время и из самых неурочных мест. На пороге очередной съезд партии, казалось бы, все подчистили, убрали болтунов и провокаторов, но нет. Слух о Жатке пролез сквозь все сита отбора, вылез сквозь пальцы всесильного сжатого кулака. Макаров нашел объяснение для этого феномена. Жатка была, по сути, материализованным страхом.
Со страхом бороться невозможно. Страх просто был, только становилось неясным, почему на этот раз он выбрал местом своего господства благообразные на вид Луга.
Благообразность обманчива. Протекающая в Лугах река Кривуша за сезон уносила десятки жизней. Обширные пустынные пространства, густые подлески и кустарники часто становились могильниками для неопознанных трупов. Но даже этого оказалось мало, выдумали Жатку.
Вернее, вспомнили.
В 18 году на железнодорожной станции Липяги люто зверствовали белочехи. Семью путевого инженера нелюди пропустили через обнаруженную ими старую жатку.
По одним данным жатка была уничтожена бойцами рабочего красногвардейского отряда, который возглавлял польский интернационалист Ф.М.Голя-Юзьвяк. По другим, ее бросили гнить в Лугах.
Все самые жуткие убийства, случившиеся в славном городе Новокуйбышевске уже много лет спустя, уже в настоящее время, по жизни молва приписывала Жатке. Именно так, с большой буквы ее и именовали перепуганные горожане.
Ее боялся весь город. Все происходило на уровне слухов, домыслов, откровенной лжи и даже легенд, в основном имевших территориальное происхождение даже не в самом Новокуйбышевске, а в прилегающем поселке Заводской. Правда, так его никто не называл. Просто поселок, а поселковскую шпану предпочитали обходить за квартал.
Говорили о целой банде убийц, нашедших и пользующих старую Жатку для страшных злодеяний.
Райские места в пойме реки Кривуши, и так малопосещаемые местными жителями из-за большой вероятности нарваться на упомянутую поселковскую шпану, да и просто утонуть в неприспособленных для купания местах, после того, как прошел и окреп слух, что Жатка находится в Лугах, и банда убийц бросает в нее свои жертвы, окончательно сделались для местных табу.
Эти довольно красивые, но мрачные из-за природной дикости места, приобрели дурную отшельническую славу.
Хоть достоверных сведений о Жатке не поступало, стоило Макарову выйти на малейшее упоминание о ней, даже не через прямых свидетелей, которых не было, а через третьих лиц, как дела оперативно забирал себе полковник Сидорчук, что само по себе о многом говорило опытному Макарову, в том числе и о том, что любая информация о Жатке имеет высший приоритет. Но тот же благоприобретенный опыт велел Макарову помалкивать о своих догадках, и он исподволь сам собирал сведения о Жатке. Очередным кирпичиком в стене должна была стать сегодняшняя встреча.
Фамилия информатора была Недоступов, и Макаров не хотел, чтобы Путин его видел, а тем более, слышал, о чем они будут говорить. Недоступов «барабаном» сделался недавно. Он работал путевым обходчиком в Липягах и попался на мелкой краже табака из товарного вагона. На хрена ему копеечный табак Макаров выяснять не стал и крепко посадил Недоступова на крючок. Направление было стратегическое. На железке вообще трудно было кого завербовать, потому что там работало областное управление.
Мужичок был с червями в голове. Возраст предпенсионный. Ни кола, ни двора. Жил в вагончике в тупике на станции. Однажды был пойман женщинами из путевой бригады, когда проник в их раздевалку и мастурбировал, обернув член платьем молодой работницы. После чего был нещадно бит. Думали, помрет, но он отлежался. Вот такой был кадр этот Недоступов.
Не далее как вчера он оставил в условном месте метку, означавшую, что у него появилась информация, касающаяся Жатки. На углу старенького одноэтажного домика для этого было достаточно провести полоску гвоздем, но старик постарался, глубоко пропоров штукатурку. Либо торопился, либо хотел, чтобы метку сразу заметили.
При виде истерически оставленной метки Макаров почувствовал сильное беспокойство. С информаторами он встречался чуть ли не каждый день. Крупнейший нефтеперегонный завод, нефтепровод «Дружба» в Европу, везде у него имелись свои люди. Но этот знак старого пня, раздирающий стену дома, тронул его за живое.
Такое нехорошее предчувствие случилось у него за время долгой службы лишь однажды. В Лугах тогда скрывался опасный рецидивист Помазунов, двойное убийство, три побега. Макарову тогда позвонил Косой, радостный, потому что за сведения о Помазунове, майор, тогда капитан Макаров обещал ему полную отмазку по его делу.
Довольный Косой сообщил, что Помазунов обратился к нему с просьбой принести жрачки и денег. Макаров еще уточнил, не заподозрил ли что опытный бандюган, на что Косой только дурацким образом хихикал. Именно тогда Макаров почувствовал то же самое, что чувствовал сейчас. Плохое он почувствовал, одним словом.
Для следствия так и осталось невыясненным, какого рожна Косой приперся к Помазунову на заброшенную дачу, где тот скрывался. Скорее всего, попытался выяснить, куда бандюган скинул цацки от предыдущего налета. Помазунов, чуткий как кобра, вспорол ему живот, вывалил кишки на дощатый стол и ушел. Убили его потом в Казахстане.
Непонятная возня была затеяна вокруг так называемой Жатки. Не было ни одного доказанного случая, что через Жатку на самом деле кого-то пропустили, но за глаза боялись ее люто, потому что одним своим упоминанием она всегда несла смерть. Все без исключения опрошенные божились, что стоило человеку лишь увидеть Жатку, все кранты. Не жилец. Обречен на мучительную смерть. Обречен.
Пожалуй, это главное слово. Даже в глазах свидетелей господствовала обреченность. Самые бывалые опускали руки. Вот что было странно. Все походило на массовый повальный гипноз, охвативший благополучный город, где ни о чем подобном ранее и не слыхивали. Похожий охватил бандерлогов, когда они увидели питона Ка, превратив их в еду. В мясо.
По области трясли цыган, как потенциальных пользователей гипноза. Цыганки могли развести молодую беременную дуру целиком на зарплату, но на массовый гипноз тянули мало. Именно в допросах цыган впервые всплыли упоминания о Механике. Если имелась Жатка, стало быть, кто- то должен ею управлять.
Больше из цыган ничего вытянуть не удалось. В технике ромалы разбирались слабо. Им что шофер, что кочегар. Когда из них всерьез вознамерились вытрясти сведения о загадочном Механике, стоящий у города табор быстро свернулся и исчез в неизвестном направлении. В неизвестном, только не от чекистов. Ушел в Молдавию.
На служебной карте Макаров отметил все известные случаи, где видели Механика. Если в городе точки легли крайне редко, то в районе Лугов испещрили карту, словно угри лицо больного корью. Так что сообщение Недоступова легло в кон. В последнее время старик заговаривался, боялся он чего-то до жути. Ночью из своего вагончика не выходил, ссал в ведро. Нес что-то о призраках, которые в Лугах водились. Макарова это не задевало, ему часто приходилось работать и с психами.
Плохое предчувствие сделалось довлеющим, когда они уже подходили к нужному дому, и Макаров предложил покурить. Офицеры закурили в тишине. Из звуков
