Лейтенант Путин

доносилось лишь тихое бормотание телевизора. Шел «сельский час», но скоро должна была начаться программа «Время».
-Вот скажи, Вова, почему в нашей программе «время» звучит мелодия буржуазной песни «Манчестер и Ливерпуль»? - поддел Макаров, он часто прощупывал лейтенанта подобными шарадами, ожидая, как тот выкрутится в очередной раз.
-Потому что это песня про рабочих! - ответил Путин.
Вывернулся, раздраженно подумал Макаров. Вывернулся как всегда. И ничего, как водится, не сказал, чтобы судить о его личной точке зрения, которая осталась точно за ширмой. Макарову не нравилась эта особенность лейтенанта в любой обстановке держать дистанцию. Его выдавали лишь глаза. Быстрые, колкие, они помогали хозяину выдерживать дистанцию. Они были настолько необычны, что по ним ничего нельзя было сказать о характере или нраве их обладателя. Макаров тоже был профессионально обучен скрывать правду, так что когда он смотрел на Путина, то точно смотрелся в зеркало, и отражение ему отчаянно не нравилось. Это был он сам, только на 30 лет моложе.
Это называется Система, подумал он и, кстати, вспомнил хороший анекдот, за который на днях сел один диссидент. Приходит сантехник в дом, осматривает текущие трубы и говорит:
-Тут мелочевкой не обойдешься, Систему надо менять!
Наконец Макаров решается.
-Вот что, Вова, - говорит он. - Сегодня я, пожалуй, пойду один. Ты постой здесь и смотри  в оба. Разговор у меня с барабаном минут на 5-7, если я не выйду после этого срока… - и замолчал.
-То что? - вернул его к действительности голос лейтенанта.
-Тогда, Вова, врываешься и кладешь в квартире всех!

Путин остался  один. Шаги Макарова протопали по лестнице, хлопнула дверь квартиры, которую майор открыл имевшимся ключом, и наступила тишина. Путин засек время по стареньким часам с намечающейся трещинкой на циферблате. Время важнейшая функция и в работе и в жизни, не дело, что его приходится контролировать по плохоньким часам. Придет время, он заработает деньги и купит себе настоящие часы A.Lange& Sohne, Breguet или даже Patek Philippe.
В воздухе плыл сладковатый запах от находившегося в черте города нефтеперерабатывающего завода. Сам воздух был сырой и тяжелый, пронзенный писком бесчисленных комаров. Отгоняя кровососущих, он глянул на часы. 5 минут прошло. До контрольного срока оставалось еще две. Он всунул голову в подъезд, освещенный выкрашенной белой краской лампочкой ват на 40, но  услышал только позвякивание посуды из квартиры на первом этаже. Нужная квартира находилась на втором, там была тишина. Макаров не стал бы кричать при разговоре, но хоть что-то должно быть слышно. Звуки шагов, отодвигаемый стул, поскрипывание полов. И две отведенные минуты прошли. Он вынул табельное оружие и одним махом взлетел на второй этаж, даже не запыхавшись и не произведя, как он надеялся, лишнего шума. Из квартиры по-прежнему не донеслось ни звука. Мертвая, подумал он. Он тронул дверь, и словно в кошмарном сне, она медленно отворилась.
-Михалыч, ты дома? - произнес он условную фразу.
Когда ему никто не ответил, он понял, что случилось нечто из ряда выходящее, если только куратор не решил проверить его реакцию. Ну что ж, проверим, ему и самому было интересно, на что он годен. Держа пистолет наготове, он вошел в нехорошую квартиру. За дверью располагалась крохотная прихожка  практически квадратной формы, с прибитой к стене вешалкой и квадратным зеркалом, из которой две двери вели в комнаты и короткий коридор на кухню. Обе двери были плотно закрыты, а в кухне горел свет, освещая деревянный беленый стол с эмалированным чайником и парой стаканов, в которые был налит парящий чай. В стене коридора имелись еще пара дверей, совсем узких. Он по очереди открыл их. Туалет и короткая ванна, в которой взрослый поместится только сидя. И везде горит свет.
Он вернулся в прихожку и открыл первую дверь, оказавшуюся дверью в спальню-пенал, в которой с трудом уместилась пара панцирных кроватей. На одной из них сидел человек. При шуме открываемой двери он даже не пошевелился, продолжая держать голову низко опущенной.
-Товарищ! - позвал Путин.
Когда он хотел подойти, ноги захлюпали по-мокрому. И запах. Отвратительный парной запах. Когда он тронул незнакомца, голова того неожиданно легко запрокинулась назад, явив миру выпученные белки глаз и распахнутый в беззвучной крике перекошенный рот. Шея несчастного была даже не перерезана, а рассечена одним мощным блестяще поставленным ударом. В рассечении  словно на мясном прилавке слой за слоем лежали мышцы, до самой твердой основы, где в грубо располосованном мясе белели сочленения позвоночного столба, также рассеченного.
Из соседней комнаты раздался громкий стон. Макаров! Путин кинулся на помощь. Куратор лежал на полу, рядом валялась гантель, которой неизвестный и оглушил его. Первой мыслью Путина было кинуться на помощь, до того, как он поступил в КГБ, он так бы и поступил, но в конторе его перво-наперво отучили доверять первым позывам и вообще доверять. Иногда его охватывало сомнение, в нужном ли он направлении движется, ведь что-то менялось в нем самом, но какие-то мелкие, но судьбоносные вещи все время подталкивали его в определенном направлении, пока не дотолкали до этой залитой кровью конспиративной квартиры.
Спертый воздух квартиры всколыхнуло движение. Путин даже не смог почувствовать его, настолько оно было незаметным. Но он знал, что сейчас что-то произойдет. Предпринять он ничего не успел, хотя потом, когда по своей студенческой привычке все подвергать анализу, у него возникло сомнение. Он пытался себя убедить, что качнул голову чуть влево, иначе первый удар убил бы его на месте.
Обрушившийся на него удар был страшен по своей силе. Иначе и быть не могло, били второй гантелей. Он потом осматривал нехорошую квартиру вместе с экспертами, и для него так и осталось неясным, каким образом после удара ему удалось пролететь без малого пять метров, даже не запачкав прихожку своими шагами, проломить дверь ванной и упасть в ванну, которую какой-то идиот умудрился наполнить ледяной водой.
Смертельную тишину сменил клекот пузырей вокруг. Уши сдавило от перепада давления, и Путин крепко стукнулся о дно ванной. Ванна была старая, но хорошая, чугунная. Путин на секунду оцепенел, потом вспомнил, что ему нужно дышать, чтобы не сдохнуть в нехорошей квартире, подставив заодно нуждающегося в помощи куратора.
Одним махом он выпрыгнул из ванны, шумно задышав и отряхиваясь, словно пес.
-Стой! Стрелять буду! - крикнул он, не имея даже малейшего понятия о том, куда делось его оружие.
Нападавший не думал убегать, он был здесь, ждал в темноте прихожки. Путин слышал, как он с громким щелчком загасил там свет. Путин не боялся ни бога, ни черта, не давая времени противнику подготовиться к атаке, он выбросился в коридор. Невыносимая волна вони заставила его откинуться корпусом, но далеко отшатнуться не дала легшая на ворот сорочки рука. Она была серая на цвет, даже зеленоватая, но его могла обмануть нехватка света. Незнакомец сам  находился в темноте, и лишь рука просматривалась четко, что позволила Путину оценить профессиональный захват. Его взяла злость, когда понял, что его неоднократного чемпиона Ленинграда по самбо, пытаются поймать на элементарную переднюю подножку. При рывке он переступил через ногу. Незнакомец не угомонился и снова сунул ему ногу. В самбо существовало множество контрприемов, но Путин был уже влюблен в дзюдо, новый, еще не популярный в Союзе чисто японской вид борьбы. Дзюдо переводится как мягкий путь. Путину оно нравилось своей самоотсраненностью, дистанцированностью от противника. Если в самбо, грубо говоря, приходилось зачастую прижиматься к сопернику, брать на бедро и плечо, то в дзюдо противник был где-то там, на расстоянии руки. Руки же тем временем очерчивали вокруг пространство, недосягаемое для противника. Путин провел о-ути-гаэси, ответный прием от зацепа изнутри разноименной ногой, контрбросок. Стоило ему освободиться, как он нанес Аси-атэ, удары ногами, что стало для соперника полной неожиданностью. Тот с силой выдохнул воздух, который оказался настолько вонюч, что на мгновение Путин задохнулся. Всего на мгновение, но этого хватило, чтобы он попался на прием. Потом он голову на отсечение готов был дать, что стоило ему перейти на дзюдо, как соперник тоже начал драться в том же стиле. Во всяком случае, проведенный прием чрезвычайно напоминал Аси-гурума, вариант передней подножки, только усугубленный вариант, при котором атакующая нога не касается земли, колесо через ногу. Путин и полетел. Летелось хорошо, с переворотом в воздухе. Стена помешала поставить рекорд полета на дальность, а противник не стал утруждать себя торможением, сразу после броска разжав захват. Красиво получилось, оценил Путин, врезаясь спиной и плечом в зеркало и способствуя появлению в нем многолучевой звезды. Но само зеркало со стены не  свалилось. Вместо него вниз сверзился Путин.
Он так здорово приложился, что некоторое время не существовал. Вернул его к реальности очнувшийся к тому времени куратор.
-Как пацанов нас сделал,- пожаловался он, нежно прижимая к шишке на голове гантель, когда сторона нагревалась, он ее переворачивал.
-Кто?
-Ты разве не понял? Механик.
-Информатора он убил? Зачем?
- А ты догадайся, лейтенант. Чтобы он ничего нам не настучал. Только должен сказать, что он малость не доработал, и когда я вошел, информатор был еще жив. Одно имя он успел мне назвать.
-А фамилию? В городе 120 тысяч жителей согласно последней переписи населения.
-Не скажи. Имя хоть и не редкое, но есть с чем работать. Тем более, информатор работал в Липягах и, скорее всего этот человек как-то связан либо со станцией, либо с прилегающим к нему поселком Заводской.
-Не томите, товарищ майор. Что это за имя такое, не редкое, но и не частое?
-Максик.
-Максик? Макс? Максим?
-Возможно. Слишком мало информации, чтобы делать выводы. А сейчас, лейтенант, заканчивайте прохлаждаться, бегите к ближайшему телефону-автомату, звоните дежурному, пусть высылает группу, труп надо запротоколировать. У меня будет к вам личная просьба. Не говорите, что он меня гантелей. И не надо ухмыляться, товарищ лейтенант. Это совсем не из-за того, что меня старого человека провели наравне с вами молодежью. Просто если узнает Сидорчук, отправит меня на больничный, а мне этого очень не хочется. Мне мое сердце вещует, сейчас начнется самая работа!

События 1973 года:
-запущена советская космическая ракета с автоматической межпланетной станцией, на Луну, в район Моря Ясности, доставлена самоходная установка «Луноход-2», которая за 5 дней прошла 37 километров,
- в США Верховный суд узаконил аборты,
-диск Барбары Стрейзанд становится «золотым».

Максик.

-Серый, давай кирпич!
Первый день лета выдался удачным. Два хмыря у стадиона «Нефтяник» подвернулись как по заказу. Было им примерно столько же, сколько и нам, лет по 13,но они были городские на чужой территории. Территория стадиона негласным соглашением была отнесена к поселковой, и как сюда занесло городских ушлепков одному богу известно.
Главное в наезде это зверское лицо. Сергей Гавриленко в этом деле настоящий артист. Челюсть угрожающе выдвинута вперед. Поднатужась,