делают что-то не очень хорошее. И такая абсолютная наивность сильно возбуждала Мэла, он продолжал ласкать его пальцем, растягивая и подготавливая, второй рукой принявшись ласкать нежную плоть его члена.
Мальчишка застонал громче, поддаваясь ласкам и даже немного двигаясь навстречу, возбуждаясь от прикосновений. Мэл на пару мгновений прервался, отстранившись от него, но лишь затем, чтоб раздеться и забраться в ванну к мальчишке, где он обнял его со спины, снова начиная ласкать ребенка. Хотелось пошутить и сказать, какой он нехороший мальчик, что так быстро возбуждается, но решил не портить момент, ведь Тишка мог воспринять все буквально и расстроиться, а этого Мэлу совсем не хотелось.
– Раздвинь ножки шире, – прошептал ему на ухо Мэл, не прекращая ласкать и обнимать ребенка сзади.
Тишка попытался так и сделать, но поскользнулся на пене, едва не упав вместе с мужчиной, но Мэл удержал его, прижав к себе, и весело улыбнулся. После этого он поставил мальчишку на колени, пристраиваясь сзади, не останавливая ласки руками, но уже желая перейти к основному действу.
– Ты такой смешной, – прошептал он на ухо Тишке, поцеловав его и легонько прикусив, добиваясь легкого постанывания, которое не замедлило последовать. – Я рад, что встретил тебя.
После это он скользнул внутрь ребенка своим достоинством, стараясь не причинять боли, все же он достаточно растянул его и подготовил, так что все должно было быть приятно и безболезненно. Парнишка выгнулся, громко застонав от невероятных удовольствий, которые его немного напугали, но вместе с тем и были очень приятны.
– Ты мне тоже… Сразу понравился… Ты такой добрый, – сквозь стоны прошептал Тиш, вцепившись в край ванны и дрожа в сильных руках мужчины. – Но я… Не могу понять… Что ты сейчас делаешь?
– Я хочу сделать тебе приятно, – ответил Мэл, прижимая его к себе и начиная плавно двигаться, не переставая водить одной рукой по члену мальчишки, стараясь быть особенно нежным, ведь это был его первый раз и естественно, что парнишка был узким, и так и напрашивался на более резкие движения. – Тебе ведь приятно?
– Да… Приятно… Так странно и необычно, но приятно… Мне нравится… – Тишка прогнулся, страстно постанывая от удовольствия и необычных ощущений, никогда не испытываемых до этого, и начиная слегка двигаться навстречу, подчиняясь заданному ритму.
Мэл немного ускорился, начиная двигаться резко и страстно, обнимая юное тело своего неожиданного любовника, чувствуя, как тот ему отвечает, двигаясь навстречу, и действительно получает удовольствие от происходящего.
– Тебе не больно? – заботливо спросил мужчина, входя в ребенка до самого конца и чувствуя приближение развязки.
– Немного, – вскрикнул Тиш от неожиданности, вздрагивая от каждого прикосновения и движения Мэла. – Совсем.. немного.. По сравнению с той болью, что я переживал, эта и не заметна совсем.
– Хорошо, – улыбнулся мужчина, ускоряясь еще сильнее, входя до самого конца, стараясь довести мальчишку до пика наслаждения. Он крепко его обнял, уже точно зная, что парнишка понравился ему не как «мальчик на ночь», а как «мальчик навсегда», и никому он своего Тишку не отдаст!
Ребенок извивался в его объятиях, готовый кончить в любой момент, да и сам Мэл был уже на пределе. Крепко обняв ребенка, он вошел до самого конца, изливаясь в тело Тишки, и чувствуя, что тот последовал за ним.
– Я тебя никогда не брошу, – прошептал Мэл, плавно отстраняясь и проверяя, нет ли крови. Да и вымыть ребенка было нужно, после того, что он натворил. – Похоже, ты опять стал грязным, – усмехнулся мужчина, вставив в него палец с тихим хлюпом.
– Ой! – вздрогнул от неожиданности Тиш, покраснев и застенчиво закрыв лицо руками.
– Ты умеешь стесняться, – хихикнул Мэл, ласково моя его, на этот раз без всяких домогательств, хотя вид застеснявшегося мальчишки ему понравился.
Мэл быстро вымыл ребенка, раза три промывая спутанные рыжие волосы, стараясь не причинять боли во время процедуры их расчесывания. Тиш послушно терпел это, стараясь не двигаться и плотно зажмурив глаза, исключая попадания в них шампуня.
– Я могу остаться у тебя? – спросил парнишка, обняв Мэла за шею и смотря в его глаза.
– Ты обязательно останешься. И это даже не обсуждается, – ответил мужчина, погладив его по спине, крепко прижимая к себе, и не удержался от того, чтоб еще немного поласкать мальчишку.
Тот застонал, выгнувшись, но не отстранился, не попытался убрать его рук, и вскоре снова кончил, покраснев от смущения, вызванного тем, что Мэл так пристально смотрел на него в этот момент.
– Да ты, оказывается, очень плохой мальчик, – весело засмеялся мужчина, принявшись вновь мыть парня.
– Плохой? Почему я плохой? Что я сделал не так? – удивился Тиш, немного расстроившись и смущаясь одновременно.
– Потом объясню, – улыбнулся Мэл, потрепав его по волосам. – Не переживай по этому поводу. Лучше скажи, ты хотя бы знаешь, что я с тобой делал, чудо?
Тишка отрицательно помотал головой, обрызгав мужчину водой с волос, которые оказались достаточно густыми и слегка вьющимися, а то грязные были похожи на старую мочалку из пакли.
– Тебя только что лишили девственности! Мы занимались любовью, – засмеялся Мэл, вылезая из ванны и доставая полотенце, чтоб вытереться самому, пока ребенок еще плескается в ванной.
– Это хорошо, что мы ею занимались? – спросил Тиш, не совсем понимая, что это могло значить.
– Ну, мальчик с мальчиком этого делать не должен, – ответил мужчина, заговорщецки улыбнувшись. – Поэтому ты никому не должен об этом рассказывать.
– Хорошо, я никому об этом не расскажу, – кивнул парнишка, все еще плескаясь в воде.
– Все, пора вылезать, – скомандовал мужчина, завернувшись в полотенце, а другим начиная вытирать рыжие волосы Тишки, которые оказались достаточно густыми и немного вьющимися, а от усиленного вытирания еще и распушились.
– Можно мне остаться у тебя? – спросил парнишка, обняв Мэла и посмотрев на него снизу вверх.
– Ты обязательно останешься. И это даже не обсуждается, – ответил мужчина, погладив его по спине, крепко прижимая к себе, и поцеловал в макушку. – Теперь тебя надо во что-нибудь чистое одеть.
Он завернул ребенка в полотенце, чтоб тот не замерз, пока идут поиски подходящих вещей в бардаке квартиры. И им повезло – Мэл нашел вполне чистую рубашку, даже не слишком мятую, которую можно было накинуть на Тишку.
– А тебе идет, – засмеялся мужчина, осматривая ребенка, на котором рубашка смотрелась очень эротично, оголяя стройные ножки, и обеспечивала легкий доступ к телу, чем Мэл собирался воспользоваться в самое ближайшее время.
Тиш хотел что-то сказать в ответ, но в этот момент зазвонил домашний телефон, заставив мальчишку подпрыгнуть на месте. Впрочем, ребенок быстрее Мэла сообразил, откуда исходит напугавший его звук, и первым схватил трубку телефона, стоявшего в комнате на относительно ничем не заваленной тумбочке. Но стоило ему это сделать, как из трубки раздался крик почти бывшей жены Мэла, которая требовала, чтоб тот забрал свое бесполезное барахло, пока она не выкинула все на свалку. Она так кричала, что ребенок выронил трубку и та повисла на проводе.
– Там кричат! – пожаловался Тиш, спрятавшись за спиной мужчины и с опаской посматривая на качающуюся трубку.
– Больше не бери трубку. Мало ли кто может позвонить, – сказал Мэл, поднимая трубку и обращаясь уже к женщине. – Да заберу я свои вещи, не ори ты! Всех соседей перепугаешь своими воплями!
На том конце провода на мгновение воцарилась тишина, чем поспешил воспользоваться мужчина и быстро положил трубку, прерывая разговор.
– Подходить к телефону буду только я, – сказал Мэл, потрепав ребенка по волосам, после мытья делать это было еще приятнее. – А то напугаешься еще. А сейчас хорошим мальчикам пора в кроватку, смотреть сны.
Он улыбнулся Тишке, пробираясь по бардаку в спальню, надеясь, что там не слишком навалено и есть, где им разместиться. Сегодняшний день был слишком насыщен событиями, и ребенку требовался отдых. А Мэлу нужно было хоть немного прибраться и позаботиться о том, чтоб им было что поесть. Вот с последним могли быть проблемы, если он не найдет свою заначку на черный день.
Мальчишка без вопросов следовал за ним, чувствуя, что глаза начинают слипаться, и хотелось уже лечь и немного поспать. Пару раз он чуть не упал, запутавшись в разбросанном хламе и каких-то проводах.
– Тебе точно нужно тут уборку сделать, – заметил он, зевая на ходу, пробираясь вслед за Мэлом.
– Знаю, – вздохнул тот, осматривая спальню, в которой ситуация была не лучше, чем в большой комнате. – Поможешь завтра навести здесь порядок?
– А я не умею, – виновато ответил Тиш, осматриваясь и решая, где устраиваться для сна.
– Ничего, научим, – улыбнулся ему Мэл, подтолкнув к двуспальной кровати, с которой нужно было скинуть какие-то журналы и вещи. – Любовью ты классно занимался.
– А что, уборка похожа на любовь? – немного удивленно спросил Тишка, посмотрев на Мэла.
– Нет, конечно, засмеялся мужчина. – Я это к тому, что ты быстро учишься.
– Хорошо, – кивнул Тиш, помогая Мэлу освободить кровать от ненужных вещей. – Все там говорили, что я самый способный и живучий.
– Ну, вот видишь, – улыбнулся мужчина, развалившись на освобожденной кровати и жесто предложив мальчишке лечь рядом. – Ты быстро всему научишься.
– А… А у тебя той конфетки не осталось? Хотя бы одной? – спросил ребенок, устраиваясь на кровати рядом с Мэлом, и смотря на него несчастными глазами.
– Нет… И вообще, не нужны они тебе, – отрезал мужчина, всерьез обеспокоенный этой зависимостью своего подопечного.
– Совсем-совсем ни одной? – с надеждой спросил Тиш, устраиваясь поудобней на мягкой кровати. Нет, он не был законченным наркоманом, но, как было отмечено в медицинском заключении, легкая зависимость от этих странных конфет имела место быть.
– Совсем, – ответил Мэл, закутав ребенка в одеяло и приобняв его, и надеясь, что ему удастся помочь ему избавиться от зависимости. – Найду денег и обязательно куплю тебе другие. Более вкусные и безопасные.
– Ура! – обрадовался Тишка, заулыбавшись. – А что такое деньги и откуда они берутся?
– Деньги – это такие бумажки и монетки, на которые я тебе хот-дог купил, – начал объяснять Мэл, перебирая рыжие волосы Тиша. – А берутся они от работы.
– А я могу работать? Чтоб были эти самые деньги, – на полном серьезе спросил мальчишка, впрочем, не до конца понимая, что такое эта самая работа.
– Нет. Ты еще маленький для работы. Да и образования у тебя никакого нет, – ответил мужчина. – Наверняка еще и читать не умеешь.
– Зато я вполне сильный, – гордо заметил Тишка, что смотрелось в его положении очень забавно, ведь он был завернут в одеяло так, что лишь одна рыжая голова торчала, но с гордо поднятым носиком.
– Но это если только грузчиком работать, – покачал головой Мэл. – А какой из тебя грузчик. Ты же ребенок совсем.
– А ребенки не могут работать? – спросил Тиш, натянув одеяло на голову, так, что на Мэла смотрела лишь милая детская мордашка в обрамлении пушистых рыжих волос.
– Нет, не могут, – засмеялся Мэл, прижав к себе теплый кулек одеяла, в котором был мальчишка, порой так забавно каверкающий слова. – И нет такого слова
