Ленин жЫв!

задорен. А сейчас... нет! Нет, это не может быть Ленин! Нет! Это не может быть Ленин!
Кирилл зажмурился и затряс головой, как будто, ему в уши попала вода.
– Что... батенька не верите все еще. Это пройдет. Вы же верите, что вы вот, спали пятьдесят лет?
– Девяносто!
– Сколько?! – охнул Ленин.
– Почти девяносто... они так говорят.
– Так, значит... дайте я угадаю, вы... в конце двадцатого века выпили интерим и вот только проснулись?
– Они, так говорят... – Кирилл одним залпов выпил налитый ему коньяк.
Ленин улыбнулся и, омочив усы, припал губами к коньяку, долго и как-то странно помочил в нем язык, затем сделав, совсем крохотный глоток, облизнулся и поставил бокал на столик:
– Пить, этот напиток нужно нежно и медленно, а вы торопитесь... Но, я вас понимаю...
– Я сам, когда то вот так не верил... но. Но, в отличие от вас я проспал всего десять лет. И они меня реанимировали в тридцать четвертом. Да, да как раз под съезд... тот самый съезд победителей, как они назвали. Вернее этот засранец Джугашвили! Коба, мать его! – и Ленин смачно выругался.
Такого мата от этого старика Кирилл не ожидал. Это было настолько эффектно и смешно, что Лучинский невольно улыбнулся.
«Вот бы это коммунистам показать. Ленин вовсю сношает родню Сталина, его маму папу... хотя, причем эти милые и безобидные грузины?!» - подумал Кирилл.
– Вот, тогда меня и оживили. Это была операция вне плана. Меня планировали оживить позже... на десять лет... в мае сорок четвертого. Но! Но, Киров настоял раньше. Он решил, что пора со Сталиным, что-то делать в тридцать четвертом. Он настоял. И, операцию провели. Меня реанимировали. И все пошло наперекосяк!
- А что пошло?
– Как батенька?! Вы там, историю свою интерпретируете? Мне даже интересно. Все вон твердят, что Киров хотел занять место Сталина. И что он там, на выборах победил. Вот за это Сталин его и убил!
– А не так, не так все что ли?
– Че-пу-ха!!! Все было не так. И вы, сейчас узнаете, как все было! – Ленин вновь разлило коньяк по бокалам. - Пейте батенька и слушайте!
Кирилл намахнул очередную дозу и, сглотнув, с волнением, уставился на Ильича. Тот вновь лишь обмочил усы и, поставив бокал на столик, продолжил:
– Было решение цэ-ка, еще в восемнадцатом. Когда меня подстрелили на Мехильсона, помните?
– Каплан?!
Ленин скорчил брезгливую рожу и махнул рукой:
– Да, какая там Каплан?!!! Там Свердлов своего подослал! Его потом... ну знаете испанка и все такое... Так вот! Здоровье у меня было вообще никакое! На подрыве. Пули отравленные были. Созвали секретное заседание цэ - ка. Решали, что делать? Причем, заседание созвали прямо в палате, где я лежал. Я тоже принимал участие. И все, подчеркиваю, все единогласно решили, что меня нужно сохранять! Как, знамя революции! Я должен жить! А иначе, иначе - все! Власть не удержим!
– Да, но одно дело решить на уровне цэ – ка, а другое реально воплотить это все в жизнь! Вы ведь не боги! Не боги и не можете делать то, что перечит законам природы! Как так вот – взять и сохранить! Усыпить, оживить! Это ведь фантастика! Тем более, в ваши-то двадцатые в прошлом теперь уже двадцатом веке! – возмутился Кирилл.
– А вы, вы вот спали девяносто простите лет... не фантастика?!! – Ленин лукаво сощурился.
Кирилл ничего не ответил. На козырную карту, тем более – туза, нечем крыть. Ильич улыбнулся и продолжил:
– Вот, батенька! Коммунисты ничего, так просто, не заявляют! Заявил – сделал! Перед тем, как вот это решение вынести, ко мне допустили некого доктора Пака, откуда-то из Азии, не то из Китая, не то из Кореи. Так вот, этот Пак и помог. Он сделал чудо – вытащил меня, так сказать с того света. Из комы. Потом буквально подлечил. Но он, заявил, что больше ничего сделать не может. И восстановить в прежнем виде не реально. Я буду болеть, быстро состарюсь и потеряю мою работоспособность. А главное, презентабельный вид. Одно дело, так сказать, когда бодрый мужик на трибуну выходит, а другое когда старикашку на коляске вывозят... Печально все так обрисовал. Но! Потом обнадежил. У него якобы есть такое вот волшебное, если хотите средство, фантастическое, так сказать, средство. Называется Потусторонний интерим! Вот! И он готов мол... законсервировать меня так сказать на двадцать лет. А потом я проснусь и буду, не то что не болеть, а не буду стареть! Вот! То есть я как бы буду жить вечно!
– Ленин жил, Ленин, жив, Ленин жив, Ленин будет жить? – прошептал Кирилл пораженный.
– Да, да батенька именно на этом совещании цэ – ка и родилась эта фраза. И в ней нет никакой фантастики или даже большевицкой агитации. Все так и есть. Я как бы жил, я как бы жив, ну даже если я вроде как официально мертв, и я как бы буду жить! Там планы были! Грандиозные! – Кирилл только сейчас заметил, что Ленин действительно немного картавит.
Этот вот «еврейский прононс» особо чувствовался на слове: «гр-р-рандиозные».  Старик сказал его словно француз, хорошо знавший русский язык. Кирилл улыбнулся, но сдержанно замаскировав свою улыбку под какую-то гримасу удивления.
А, Ильич, опустив глаза, продолжал. Он говорил свою речь как-то бурно, не равнодушно к словам, словно находился на трибуне. И Кирилл поймал себя на мысли, что невольно поддается рассказу, убеждению этого человека!
Ленин меж тем, качал головой и говорил, говорил....
– Меня тор-р-ржественно вроде как, оживить хотели! Это Тр-р-роцкий придумал! Он, как любой еврей, все наперекор хр-ристианам хотел постр-р-роить! Вот, Лев Давидович и пр-ридумал ход, так сказать, конем!  Вроде, как не библейское чудо, а чудо науки! В сорок четвертом планировалось заявить на весь мир-р-р! Что есть новое поколение советских врачей, которые готовы реанимировать мер-ртвого человека! Никакой-то там мифический Иисус Христос с его Лазарем! Да  был ли он, или нет, никто не знает! А, вот конкретно! Взять у всех на глазах, при жур-р-рналистах, при иностранных представителях взять и оживить якобы мертвого! Вот это бы был фур-р-рор! Фур-р-рор советской науки, а значит и Советского Союза и строя, нашего строя... Это новый пор-р-рядок! Новый отсчет времени! Новый, понимаете, новый! Новая эпоха человечества! И тут, все можно, даже летоисчисление под эту дудку поменять! Представьте себе - не от рождества Хр-р-ристова, а от воскр-р-решения Ленина!!! Весь мир-р-р вся земля будет жить! Вот вам, что такое Советская власть! Это вам не хр-р-ристианство, ислам или буддизм, какой-то там! Вот! Вот р-р-реальный живой человек - восставший из мертвых и сделали его не какие-то там боги, а наши врачи! Гениальная идея! Никакие буржуи не устоят! Все зар-р-разились! Все! И оставалось малое, предложение Троцкого должен был поддержать лишь я, потому, как все члены цэ - ка были за! Но... все должен был решить я! И я, р-р-решил.
– Вы, решили уснуть? – напрягся Кирилл.
Его так поразила эта альтернативная история мира, его страны, что он все больше и больше хотел слушать этого человека. А Ленин, встал и вновь, как маятник, раскачиваясь на ногах, от носка к пяткам, немного грустно продолжил:
– Нет! Тогда, я не хотел, я был категорически против. Вот.
Кирилл обомлел:
– Как, против?! – выдавил он из себя.
Ленин вновь сощурился и грустно, как то по-старчески улыбнулся. Кириллу даже показалось, что в уголке его глаз блеснули слезинки.
Старик вздохнул и покачал головой:
– А вот так! Я считал, что они предлагают это все ерунда! И главное тут, не я а то, как они распорядятся своими ресурсами – людскими и как начнут строить государство! И вот все! Да и гражданская война там и прочее. Какой там сон! Они бы все профукали! Даже Троцкий, умница Троцкий бы не смог! В тот момент я понял страшное! Что они предали свою идею! Предали! Идею общего равенства братства и общего нормального человеческого существования! Ведь за эту идею гибли миллионы и мы убивали миллионы! Мы даже брали деньги у этих подлецов немцев, пунктуальных негодяев, ради того, что бы скинуть не чужого, а поверьте родного, пусть и дурака – русского царя! Мы даже отдали огромную территорию, что бы начать воплощать эту идею в жизнь! Мы подписали Брест! А они, они повернули все в банальную сторону! Они хотели просто тупо сохранить власть! Понимаете батенька, сохранить власть и все! Они считали, что если они сохранят власть, значит, все смогут сделать. Но, как все получилось, вы, наверное, лучше меня знаете! Они превратились в туже власть, которую сами свергли! Но даже не в ту, а еще хуже!
Ленин махнул рукой. Он совсем расстроился, судя по его виду.
– Да, но как тогда все дальше было? – спросило изумленный Кирилл.
Ленин вздохнул. И грустно кивнув головой, почесал вновь свою бородку:
– А там, был потом... двадцать второй. И меня парализовало. Одну строну. И просто, просто... выхода не было. Меня, даже, никто особо не спрашивал. В Горках оборудовали специальный институт по усыплению, кстати, особо секретный. И вот, в течение полутора лет, этот самый Пак и ввел меня в этот вот сон до тридцать четвертого... Ну, а там вы знаете. Джугашвили наломал дров с колхозами. Все поняли, идем в пропасть. Киров созвал секретное совещание це - ка. Сталин протестовал, но Киров настоял. У него тогда авторитет был. Да и Коба всем надоел и все его уже бояться стали. Да и потом решили и вовсе без Сталина! Меня срочно разконсервировали... И все вздохнули с облегчением... но! Но, как, оказалось, просыпаться в полной мере я не смог. Я был, как в трансе. Нес, чушь полную ерунду, так сказать! Говорил, как сумасшедший под себя, простите, гадил. Пак ничего сделать не мог, он предупреждал, что раньше времени будить это опасно. И показывать меня, вот такого, всему миру, было нельзя. Я был обречен. На заточение, так сказать, вечное заточение. Решили пока меня не восстановят, окончательно народу предъявлять не будут. Ну, а потом... Потом время работало против Сталина. Он понял, что если меня восстановят, то все, ему конец! И он все решил своим способом. Сначала Кирова убили в коридоре Смольного, потом все остальные по очереди, кто знал эту тайну ушли на тот свет через энкавэдэ и их мясников. Ну, а на закуску Сталин выкорчевал военных маршалов, генералов и прочих, они некоторые тоже были в курсе планов воскрешения в сорок четвертом, хотя и не знали подробностей. Потом подкорчевывали всех в ком сомневались, причем по всем губерниям и уездам, кто мог хоть что-то знать. Вот вам и репрессии! А историки всех стран и народов ломают голову, что там, почему Сталин такой кровавый был?! Да он просто следы заметал! И все! Вот так-с! Он за два года за тридцать седьмой и восьмой кого надо расстрелял и все-с! Затих-с! Потом правда информацию получил, что есть еще люди в медицине, которые могут рассказать об этой вот тайне. Вы же помните: дело врачей! Врачей убийц? Так вот, список там, у Сталина был, кто непосредственно подписку о неразглашении неких этапов секретного эксперимента давал. Там многие из списка, кстати, никакой конкретикой, не владели и ничего точно не знали. Но все равно. И в Питере был такой список. Вот их всех к стенке и поставили. Все банально просто батенька!
– А вас, вас-то, почему он оставил?
– Меня?! А зачем меня убивать? Я был сумасшедший, под присмотром. Да и потом Сталину интересно было, как со мной врачи поступят. Что, в итоге произойдет. Я думаю, что если бы я в нормальную стадию вышел, то Сталин конечно бы меня, так сказать удушил. Но, я при нем был живой труп.