Принеси нам, пожалуйста, Малка, два шашлыка из говядины… Из свинины у тебя ведь нету?
- Конечно нет! У нас кошерный ресторан!
- «У нас кошерный ресторан» - передразнил Андрей, и вдруг ему стало стыдно.
Ну, она-то чем провинилась? Нашел на ком отыгрываться! Ладно…
- Я пошутил. Извини. Так, два шашлыка из говядины, салат из помидоров, два томатных сока и водки «Кеглевич», бутылку.
- Бутылку? – переспросила опять Малка, будто он попросил бог весть чего.
- Ну, да. Бутылку. – кивнул ей Андрей.
Девушка пожала плечами и удалилась.
Снова взглянув на пиво, Андрей понял, что он не просто хочет пить, а очень хочет! Жадно, в три глотка он опорожнил бокал. Пиво было очень холодным и показалось ему невероятно вкусным!
Андрей снова закурил и повернулся к морю. Было уже совсем темно, взошла луна, и колеблющаяся дорожка протянулась от нее по черной воде к пляжу. Огни кораблей на горизонте, рядом с луной уже не казались яркими. Медленно, едва заметно двигались они вдоль берега…
«Корабли постоят и ложатся на курс,
Но они возвращаются, сквозь непогоды.
Не пройдет и полгода, и я появлюсь,
Что бы снова уйти, на полгода».
Зазвучал в голове у Андрея знакомый, хриплый голос Высоцкого.
«Возвращаются все, кроме лучших друзей.
Кроме самых любимых, и преданных женщин!
Возвращаются все, кроме тех, кто нужней…»
- А! Вот ты где! Привет! – к столику подходил улыбающийся Саша. Он был в военной форме.
- Привет! – ответил Андрей. Он действительно был рад видеть приятеля – Почему ты так великолепно одет?!
- Да, блин, на себя посмотри! Штукатур! Я-то ключи забыл в части, а дома чего-то нету никого. Не знаю куда все подевались… Даже не переодеться…
- Ну и я ключи забыл! – засмеялся Андрей – А форма тебе к лицу!
Саша сел напротив.
- Так, по какому поводу гуляем? – спросил он с неподдельным интересом. Было видно, что он и впрямь, надеется услышать какие-то хорошие новости.
- По случаю наступления шабата, Сань! – ответил Андрей. Он решил пока не расстраивать товарища и не загружать его своими проблемами. – Я все заказал, сейчас принесут. У нас такая замечательная официантка! Малкой зовут!
- Малкой? Королевой? Ты уже познакомился?!
- Почему королевой? А, ну, да! Малка – королева! А я чувствую, что-то знакомое… а не сообразил. Вот у них имена, а?! Да, вот она…
Девушка несла поднос с Андреевым заказом.
- Угу! – Саша покосился на большую, 0.8 литра, бутылку – Серьезно! А ты тут пиво пил? Я тоже хочу!
- Ну, тогда и я еще выпью пива!
- Девушка, еще два пива, пожалуйста! – заказал Саша.
- Ну, давай за удачу! – Андрей налил по первой рюмке.
- Нельзя пить за удачу! А ты, Андрей, вечно за нее пьешь. Потому тебе и не везет всю дорогу!
Саша говорил на почти правильном русском, но с немыслимым украинско-ивритским акцентом. Андрей, правда, давно привык к этому. Такая речь не была в Ашкелоне редкостью и не раздражала его.
- За удачу всегда пил и буду пить! – выпив и сморщившись, ответил Андрей – А «не везет» - это, Сань, понятие относи-тельное…
Он нацепил на вилку кусок помидора, поднял его к верху и состроил умное лицо.
- Что значит «не везет»? Вот я, например, жив и здоров до сих пор. А мог бы уже сто раз быть и не жив и не здоров, правда? Так, может, мне наоборот везет?!
- Да, ну тебя на фиг! – засмеялся Саша – Умеешь ты все запутать – это уж точно!
Малка принесла им пиво. Саша выпил свой бокал до дна, так же жадно, как чуть раньше, это сделал Андрей.
- Вкусное, какое! – радостно сказал он. Он весь светился от удовольствия, даже на щеках его заиграл румянец.
Андрей тоже сделал пару глотков и согласился, что вкусно. Они налили по второй, потом по третьей. Потом, на эстраду вышли музыканты, и загремела, напоминающая арабскую, «марокканская» музыка. Андрей вспомнил, как первое время, такая музыка раздражала его, а теперь вот стала нравиться…
«Тяжело мне! Ты далеко от меня!
Тяжело мне! И кровать очень холодная!»
С надрывом выпевал лихую мелодию смуглый паренек, танцуя на самом краешке сцены. Люди потянулись танцевать…
- Глупость какая! Лучше бы не понимать слов. – задумчиво сказал Саша.
Дальше, Андрей не очень хорошо помнил, что происходило. Они ели шашлык, пили. Саша рассказывал какие-то истории из армейской жизни, было смешно. Потом водка кончилась. Они заказали пива, потом еще был графинчик с водкой. Потом все стало, как в тумане. В этом веселом тумане звучала медленная мелодия и Сашка, поймав за руку Малку, тянул ее танцевать, а она упиралась и кричала ему что-то. Потом, какой-то «местный» хватал Сашку за плечо, а тот, развернувшись, оттолкнул его. «Местный» упал на соседний стол, разлетелись бокалы, тарелки. Потом, Андрей и Саша стояли спиной к спине, а вокруг бесновался народ. Им что-то кричали, но что Андрей не мог разобрать. Было забавно, что какой-то абориген размахивал перед ним электрошокером, но подойти на расстояние вытянутой руки боялся. А потом, кто-то очень быстро и внезапно налетел сбоку, и Андрей обнаружил себя лежащим на полу, а руки его оказались за спиной. Он все пытался развести руки, но что-то удерживало их очень надежно, и только, когда Андрей снова почему-то оказался на ногах, и увидел вокруг себя нескольких мужчин в полицейской форме, увидел Сашку с руками за спиной, только тогда он сообразил, что на него надеты наручники, и это обстоятельство показалось ему ужасно смешным…
Их просто отвезли к Андрею домой. Видимо он назвал адрес, и их отвезли. Видимо они не успели сильно набедокурить. Наверное, сыграла свою роль Сашина военная форма. Израилетяне очень уважают своих солдат. В общем… повезло!
- А ты говоришь: «Нельзя пить за удачу…»! Пошутил Андрей утром, когда они направлялись к магазину за пивом.
Решение.
В телефонном разговоре он ничего не рассказал Лене про случившуюся катострофу. Ей и так было не сладко. Он ска-зал, что ей и Ваньке придется задержаться у сестры на некоторое время, возможно, на полгода. Он сказал, что скоро пришлет денег. Он сказал, что скоро, вся их жизнь изменится. Он просил не о чем не спрашивать и просто поверить ему…
Странно, но Лена согласилась. Видимо, он настолько сильно поверил в задуманную авантюру, что его уверенность по телефонным проводам передалась и жене.
Деньги.
Их дом стоил уже 125000$! Нереальные деньги за клочок земли и сооружение из ДСП и гипсокартона! Он решил, что пора продавать. Возможно, это было самое разумное, что он мог сделать в той ситуации.
После продажи дома, возврата кредита, процентов и всех прочих долгов у него осталось 35000$. Хотя бы раз в жизни он угадал. Через несколько месяцев, безмерно раздутые цены на недвижимость резко покатились вниз.
Так будет и дальше! Все будет прямо и точно в моей жизни! Очень вы умные, как я погляжу, буржуины в своем буржуинстве! Ничего! Я вам всем еще покажу! – восторженно, с настоящим душевным подъемом думал Андрей.
Любопытно, конечно, что и кому он собирался показать, да еще тем способом, который он для этого выбрал, но как-то никто не спрашивал Андрея ни о чем. Вот был бы Сергей рядом, тот обязательно спросил бы! Но Сергея-то рядом и не было…
Андрей решил, что все-таки, он имеет право позволить себе кое-что. Он купил те шмотки, на которые давно засматривался. Не один год они манили его и были совершенно недоступны. Собственно, ничего особенного. Качественная итальянская кожаная куртка, шикарные замшевые мокасины с кожаными шнурками, ремень в цвет. Несколько дорогих футболок и пара джинсов Levi S. Вот и все. Вот и все! Но какое он получал удовольствие, когда перед ним заискивали хозяева бутиков!
Вот так вот! – злорадно думал он – Всю дорогу, все эти годы, вы воротили от меня носы, заслышав русский акцент, а ока-зывается, покажи вам тысячу шекелей, и вот, вы готовы вы-лизать всю жопу! И кто вы после этого?!
Он нарочно подогревал свою обиду и злость. Нарочно не давал себе остыть.
Потерпевший.
Только с третьей попытки, Саша сумел так двинуть Андрею под глаз, что у того образовался впечатляющий синяк.
- Вот! Годится! – сказал довольный Андрей, рассматривая себя в зеркало.
Затем, он отправился в полеклинику и зафиксировал синяк документально. Потом они с Сашей (Саша был свидетель) отправились в полицию. Андрей поведал дежурному офицеру, как трое негодяев, на пляже, избили его, потому, что увидели у него на шее крест, а Саша все подтвердил.
Дежурный офицер не верил ни единому слову, смотрел с ненавистью. Кроме всего прочего, он явно, даже не догадывался, для чего эти русские ломают перед ним такую глупую комедию. Тем не менее, он естественно запротоколировал весь рассказанный ему бред и выдал Андрею справку, о приеме его заявления и возникновении уголовного дела по факту нанесения побоев, на почве религиозной неприязни.
Именно это Андрею и было нужно.
Прощание.
Андрей стоял на обрыве, рядом с развалинами старой мечети. Внизу, далеко, у него под ногами шумело море. Андрей смотрел на волны и говорил вслух. Стесняться было некого, здесь никто не мог его слышать:
- Прощай, море синее! Прощай, море свободное и любимое! Только тебя я и полюбил на этой черствой, сухой земле! Тебя и может, еще немного Иерусалим, золотой, сказочный город. Город, который отверг мою любовь. Но ты, море, не забывай меня, ладно? Возможно, когда-нибудь, я еще встречусь с тобой, ласковое мое, средиземное море! О тебе, только о тебе, а не о земле обетованной, земле жестоких хитрецов, буду я скучать вдалеке!
Он говорил с надрывом, с самым настоящим, искренним чувством, а лазурное море мерно катило на песчаный берег волны увенчанные белыми барашками, как делало оно это и тысячу лет назад, и как вероятно будет делать, и через тысячу лет после того, как Андрея не станет на свете…
Он постоял над обрывом еще немного, обвел последний раз горизонт взглядом, повернулся на сто восемьдесят градусов, и зашагал прочь. Он шел по улицам Ашкелона, по знакомым улицам города, который он теперь ненавидел. Вернее, он почти убедил себя, что ненавидит его.
Он шел, гордо подняв голову, и ядовито улыбался, глядя по сторонам.
- Я больше не буду вашим рабом маленькие хитрые жители маленькой восточной страны! Я больше не стану молиться вашему богу – богу денег, богу алчности! Клянусь, вы не за-ставите меня снова играть по вашим правилам! И в Россию я тоже не вернусь, просто потому, что вы скажете: «Уполз обратно. Туда ему и дорога!», а там многие скажут: «То-то же! Обратно приехал! Ничего там не сумел!». Нет, так не будет мои маленькие друзья! Я свободный человек и теперь толь-ко я буду распоряжаться своей судьбой! Я буду жить так, как нравится мне и только мне! А за урок, за жестокий урок спасибо тебе, Эрец Исраэль! Спасибо тебе крошечная страна мелких людишек, за это, но и только!
Вряд ли кто-то уж так беспокоился и думал о судьбе Андрея, как в Израиле, так и в России, но в тот момент, он совершен-но искренне считал, что должен ИМ ВСЕМ, (а может, на самом деле, просто себе?), что-то доказать.
Беженец.
Изучив полицейскую справку и выслушав душераздирающий рассказ о религиозных преследованиях в Израиле, офицер канадской иммиграционной службы, сидевший в
