— язычник приносит плоть и кровь Богу.
7
«В седьмое лето да сотворишь отпущение. И вот заповедь отпущения: да оставишь весь долг твой, который должен ближний тебе, и от брата своего не истяжешь. Как назовется отпущение Господу Богу твоему... Если же брат от братии твоей будет недостаточен в едином от городов твоих, в земле, которую Господь Бог твой дает тебе, да не отвратишь сердца твоего, и не сожмешь руки твоей, отверзая, да откроешь руку твою ему, и взаимно да дашь ему, сколько просит и сколько ему не достанет» (Второзаконие 15:1-2). А дабы отпущение и одолжение можно сделать брату своему, прибавляет, наконец, сие: «Внемли себе. В то время не будет-де словом тайным в сердце твоем беззаконие и брат твой не возопиет на тебя к Господу».
8
Сколь много заповедуется в третьей Моисеевой книге о язвенной проказе! А если кто хочет во всем том исправен быть, так вот: «Внемли себе в язве проказы»,— говорит во «Второзаконии».
9
Наконец, Моисей при подаянии заповедей Господних перестал прибавлять сие слово, которое вместо ключа служит — «внемли себе». Сыскал он другое вместо того, а именно: «Погубите сами злое в вас самих». Где не сказал «внемли себе», там говорпт: «Погубите сами злое в вас самих». Велит убить пророка, о земном мудрствующего и плотские чудеса дающего, и прибавляет: «Погубите сами злое в вас самих». Велит побить камением кланяющегося израильтянина солнцу или луне и прибавляет: «Изымите злое в вас самих». Велит убить человека, не послушного жрецу, который не по плоти, но по духу жрец: «И да изымешь-де злое от Израиля». Велит клевету, на невинного брата возведенную, обратить на клеветникову голову и прибавляет: «Изымите злое в вас самих». Велит убить непокорного родителю сына и: «И изымите злое в вас самих». Велит прелюбодействующую пару убить и то ж одно прибавляет, и прочее и прочее.
И мне кажется: весьма согласное это слово с «внемли себе». И никто не может погубить внутри себя злость, если не узнает прежде, что такое в нем зло и что добро. А не узнав в себе, как может узнать и изгнать в других?
Антон. И старик, наставляя сына своего Товию, недовольно [вот] что говорит: «Все дни, сын, Господа Бога нашего помни и да не захочешь согрешать и преступать заповеди Его». Вот еще, будто ключ к тому вручает: «Внемли себе, сын, от всякого блудодеяния. Да не возьмешь жены чужой, которая не из племени отца твоего, поскольку мы сыновья пророков: Ной, Авраам, Исаак, Иаков — отцы наши от века. Они все жен взяли от братьев своих». И наконец, прилагает печать: «Внемли себе, сын, во всех делах твоих». Иначе будешь наказан во всей жизни твоей. Конечно, не сыскать бы Товии ни человека, ангела Рафаила, ни избежать смерти от Асмодея, лютого ангела в чертоге невестном, ни веселиться с возлюбленною Саррою, если бы не послушал отца, а сделался бы досадителем и ругателем его и не постарался бы узнать прежде всего сам себя хорошенько, как Соломон сказывает: «Злой с досаждением творит злое; себя же знающие премудры». Он выпотрошил сам себя, как рыбу, о которой Аввакум: «Сотворив человеков, как рыб морских». Вынул из нутра своего сердце каменное, и печень похоти плотской, и желчь, о которой в пятой книге Моисей говорит: «Если кто есть в вас муж, или жена, или отечество, или племя, чье сердце уклонилось от Господа Бога вашего идти, чтобы служить богам язычников оных? Какой корень на горе прорастающий в желчи и горести?» И опять: «От виноградов содомских виноград их, и розга их от Гоморры, гроздь их — гроздь желчи, гроздь горести их» (Второзаконие 32:32). И о которой приточник говорит: «Мед каплет от уст жены блудницы, которая на время наслаждает твою гортань, послед же горче желчи обретешь» (Притчи 5:3).
Всё зло изъял из себя самого и сжег огнем Господним, безопасно вселился в объятиях своей любезной, о которой Соломон: «Сию возлюбил и искал в юности моей, и пожелал невесту привести себе, и любителем был красоты ее...» (Премудрость Соломона 8:2)
Памва. Насколько по наружности разнятся, настолько по внутренности согласны эти слова: «Внемли себе» и «ищите прежде всего царствия Божия и правды его». Царство Божие не так приходит, как гость до гостя, чтоб можно встретить приходящее из-за гор, из-за моря, из-за облаков. Оно недалеко от нас. Оно внутри нас есть. «Заповедь сия, которую я заповедаю тебе днесь,— говорит Моисей,— не тяжелая есть, и не далеко от тебя, не на небесах, чтоб ты сказал: «Кто взойдет из нас на небо и возьмет ее нам, и, услышав ее, сотворит?» Очень близко тебе это слово, в устах твоих, и в сердце твоем, и с руки тебе творить его» (Второзаконие 30:11-12). Слово царствия прозирают пророки, сеет Христос, проповедует Павел. Кто себя узнал — нашел царство.
Квадрат. Теперь начинаю разуметь Соломоново слово: «Сердце премудрого уразумеет, что от своих ему уст, во устах же носит разум». Слово царствия Божия внутри сердца нашего сокрылось, будто источник, в земле утаенный. Кто узнал себя, тот обрел желаемое сокровище Божие. Источник и исполнение его обрел внутри себя, внутренне внимая себе, о чём Соломон говорит: «Вода глубока — слово в сердце мужа, река же истекающая — и источник жизни, муж же премудр исчерпает ее» (Притчи 20:5). Кто сие видение почерпнул, тот имеет крылья, желаемые Давидом, и очи, похваляемые сыном его. «Очи его, как голубицы на исполнениях вод, омытые в молоке, сидящие в наполнениях вод» (Песнь песней 5:12). К таковому вот что говорит познанный брат его и друг: «Отврати очи твои, ибо они воскрилили меня» (Песнь песней 6:5). Но этот, узнав себя, то есть узнав его, не спускает очей с него, и друг друга пасет, хвалясь: «Я брату моему и брат мой мне, пасущий меня в кустах» (Песнь песней 6:3).
Лука. Это исполнение уразуметь и Павел желает ефесянам: «Да даст вам по богатству славы своей силою утвердиться духом Его во внутреннем человеке, вселиться Христу верою в сердца ваши, в любви вкорененные и основанные, да возможете разуметь со всеми святыми, что широта, и долгота, и глубина, и высота? Разуметь же преуспевающую разум любовь Христову — да исполнитеся во всякое исполнение Божие» (Ефесянам 3:16-19). То ж и колосянам: «Соблюдите, чтобы никто из вас не прельщался философиею и тщетною лестью, по преданию человеческому, по стихиям мира сего, а не по Христу, как в Нём живет всякое исполнение божества телесно» (Колосянам 2:8). Всяк человек есть земля, поле и сад, но земля эта наполнена водою Божиею. «И того дал главу выше всех церкви, которая есть тело его, исполнение исполняющего, всяческое во всех» (Колосянам 1:18). Поле произвести может кусты, а сад — семена, познание же себя пусто пока, если Исайя не скажет, «найдет на нас дух от Вышнего, и будет пустыня в Хермель» (Исайя 35:2).
Друг. Человек Божий Иисус, освободив от легиона бесов мужа Гадаринской земли, говорит ему наконец: «Возвратись в дом твой!» (Лука 8:39). Отсылает в дом и расслабленного. Отсылает и слепого, который наконец усмотрел, что все люди есть, как древо или хворост. А другого слепца после просвещения находит уже не на улицах, но в церкви. А что ж есть дом наш, если не тот, о котором Павел говорит: «Вы храм Бога живого» (1 коринфянам 3:16). И кто может живущего внутри нас узнать, не внемля себе и не узнав себя? Отсюда зависит всё наше здравие и просвещение. К этому храму призывает и Навин Израиля: «Приступите, — говорит, — сюда и услышите слово Господа Бога вашего» (Иисус Навин 3:9). Тут-то-де узнаете, что Господь живет внутри вас. И потому обещает им, что пагубою погубится Хамово племя и всё их неприятелей семя. Эту храмину свою метет и премудрая жена, чтоб сыскать монету, употребляя вместо светильника Божиего слово Писания, говорящее: «Я есть свет миру». «Светильник ногам моим — закон твой» (Псалтирь 118:105). Клянется Давид, что не даст сна очам своим, поколь-де «обрящу место Господу и сыщу, где жильё свое имеет Бог предка моего Иакова» (Псалтирь 131:1-5). Кричит: «Войдем в селения Его!» Скачет: «Возвеселился о сказавших мне: в дом Господен пойдем» (Псалтирь 121:1). «Молитвы-де мои воздам посреди тебя, Иерусалим, и в твоих дверях» (Псалтирь 115:9-10). Да где ж точно? «Посреди церкви воспою Тебя» (Псалтирь 21:23). Да где ж ты воспеваешь Господу твоему? Ответ: «В незлобии сердца моего посреди дома моего». Скажи пояснее, Давид! На вот: «Чтобы сотворить волю твою, Бог мой восхотел, и закон твой не на небесах, не за морями, но посреди чрева моего». Я правду и царствие Твое посреди себя сыскал, вырыл, как источник живой воды, в тленной земле моей, не скрыл и не смешал, как филистимляне, с землею, вырыл сокровище на ниве моей сокровенное.
Я признаюся с Авраамом, что я прах и пепел, но посреди пределов моих сыскал я спасение, которое Ты сделал посреди земли моей. Истину и спасение твое сказал я и другим и не закрыл от народа. Теперь скажу: «Бросьте, о друзья мои, народные вожделения! Возвратитесь в дома ваши, к Отцу вашему. Разве не разумеете, что Христос изводит слепца вон из села, тогда время открываются очи его. Разве не слышите, что бесноватый не жил прежде в храме, лишенный одежды нетленной?» Да где же он жил? Гнала его нечистая сила по пустыням, а водворялся в гробах. Вожделения наши - гробы наши. Гонимся за пустошами мира, ища в них вожделенного блаженства и удовольствия. Но послушай, что плененная невеста говорит: «Восстану и обойду в городе. Искала его и не нашла его» (Песнь песней 3:2). А почему? Потому, что искала на торжищах и на улицах. Улицы не что иное, как путь или совет безбожников, которые, кроме тленных видимостей, ничего не понимают и на них полагаются. И ищут вне себя земного тлена. Волнуются и успокоиться не могут, как прах колесный, бурею возносимый, о которых сказано: «Как бренность путей, изглажу их». Вне дома Божиего, на улицах ищут те, о которых Давид говорит: «Не оскудеет от улиц его лихва и лесть». Да для чего же ты обходишь город, как написано: «Вокруг нечестивые ходят?» (Псалтирь 58:7,15). Для чего внутрь не входишь? Чаешь ли насытиться околицею? Но не слышишь ли, что это лихва, не сущность, прелесть, а не истина? Не слышишь, что такая мудрость есть меч в устах сердца твоего? Поверь, что взалчешь, если долго будешь околесить. Из этого села, из этих улиц выводит слепца небесный Учитель.
Возвратимся же и мы с Ним в дом наш. Не в наш ещё дом, но в дом Божий. Есть в теле нашем две храмины: одна перстная, вторая небесная, нерукотворная. Она погребена в храмине нашей земной. Не останавливаемся в нашей, проходим сквозь нашу к Божией с Давидом: «Войду к дому Божию, к Богу, веселящему юность мою». Пока мы в нашей внешней сидим, до тех пор глупо и грубо ищем с невестою. Она искала на ложе своем, да не нашла. Но вот Иеремия что кричит: «Почто мы сидим? Совокупитесь, и войдем во грады твердые, и повергнемся там» (Иеремия 4:5). Да где же там? «Перед Господом, сотворившим нас». Там, где Павел говорит: «Вышних ищите». Там, высоко! Там! По ту сторону Иордана. В новой нагорной земле. Там, где Христос, справа от Бога. А на улицах не сыщем. Если тело наше — тьма, то околичность его гораздо и погуще тьма.
Тут-то мы стараемся сыскать. Но уже невеста искала в ночи, да не нашла. Что ж она делает? Не бойся! Она не остановилась на пути грешных, о путниках на которых с ужасом вопиет приточник: «О оставившие пути правые, вы ходите в путях тьмы» (Притчи 4:28). И о которых Иеремия говорит: «Упраздню от городов
