торговые центры», только у него мозг застрял в том времени, когда это всё было. Или обои навязывали купить, «с тиснением и эффектом голографии». Хуже всего были помешанные на идее, что им кто-то что-то должен: ЖЭК, собес, пенсионный фонд, милиция, районная администрация и так далее… Они ходили и приставали, требуя «принять меры», заклиная «с этим пора покончить» и «необходимо вступиться общественности»… А могли и тюкнуть молотком по башке, - элементарно. Просто потому что такой заскок пошёл. Я сам как-то видел, как прилично одетая тётка дралась с другой, плохо и бедно одетой, пинаясь как сумасшедшая, шипя, дёргая её за волосы и норовя попасть маникюрными ножничками в глаз. Толик советовал не подпускать таких ближе пяти метров и сразу валить выстрелом в голову:
- Как зомби, Крыс, как зомби. Видел «Ходячие мертвецы», сериал? Вот так вот – бац в башку, и свободен. Они ж и есть зомби, по сути-та.
Батя же рекомендовал не шляться на улицу лишний раз. Я и не шлялся. Лишний раз.
А тут вдруг на рынке встретил Надьку – из нашей группы. Она теперь помогала матери торговать картошкой, - подрядились реализовывать какому-то богатому колхознику, за долю. Она сказала, что встречала Антона. Ура! Я так рад был! Антон – он ведь мой лучший друг! Я думал, что как он с батей уехал в самом начале в своё «подмувсковское имение», так и с концами. Он и меня с собой звал. Он звонил несколько раз, рассказывал, что его батя развернул в ближайшем большом селе предприятие по переработке сельхозпродукции, - резка и сушка картошки на длительное хранение, заготовка грибов и ягод, даже дрова они собирались поставлять… Хвалился, что дела идут нормально. Я был рад за него. Батя у него крученый, протырятся. Наши шарахания по магазинам после его звонков казались такой чушью… Люди настоящий новый бизнес строят, а мы замки ломаем и мешки с крупой таскаем, как идиоты… Это я тогда так думал, сейчас-то, конечно, мозги чуть поправились, ага.
Я сразу наказал Надьке, что как увидит его, или кого из наших – пусть передаст, что я по-прежнему живу на прежнем месте, в Башне. Сейчас поразбросало всех, кто где. В городе мало кто остался. А кто остался – сейчас часто сменил место жительства.
И тут вдруг они оба нарисовались! Днём во двор медленно и аккуратненько, чтобы не ободраться о беспорядочно брошенные на дороге машины, (на самом деле не «беспорядочно брошенные», а с расчётом сдвинутые-подвинутые, чтобы по двору – только потихоньку-потихоньку… Батя с Толиком делали!) въехали две машины: икс 330-я классная бэха и здоровенный, видно что армейский, внедорожник; побольше и побрутальней чем Хаммер. Ивановна не прозевала, тут же нам отсигнализировала по внутренней связи – телефону. Мы, честно сказать, очконули. Толик как раз был у бати в «мастерской», они оба примчались на эту сторону Башни, к окнам во двор, оба уже с автоматами. Мы думали, что это наезд Администрации. Сразу пронеслось туева хуча мыслей: по какому поводу? Неужели из-за патруля? Это ведь так давно было! И чисто всё – Толик клялся-божился, что его ни одна сука не могла узнать в том бомжовском прикиде; и что уходил он такими «противолодочными зигзагами», что отследить его не могли ни в коем случае… Да и не совалась давно уже Администрация сюда. Или вдруг какая реквизиция? Или проверка? Настучал кто? Кто-то из бывших жильцов, кого мы не пустили обратно в Башню? Да они же сами удрали из мест расселения, им ли жаловаться! Но факт оставался фактом: из броневика вылез мужик в камуфляже, таком же кепи, в лёгком бронежилете, какие, судя по фильмам, носят американские морские пехотинцы, в разгрузке, из которой торчали магазины, с АК-74; и потопал к дверям башни.
- Бляяяяя, точно по наши души!! – завертелся на месте Толик, передёргивая затвор. Он оскалился, казалось он никого вокруг не замечает, не узнаёт. Стал нервным и упругим:
- Хрен у них легко выйдет! Всех положу!
- Да-с, надо было в Башне рубежей обороны наделать, фортификацию… - начал батя.
- Фортификацию!! – злобно передразнил Толик, - Гранаты надо, а не «фортификацию»! РПГ надо!
- Пулемёт крупнокалиберный ещё, а лучше ЗУшку; а также и «Шмеля» - осадил его батя, - Говорили уже. Чё ты дёргаешься? Что, кто-то предлагал, а мы отказались? Ты лучше думай, кто такие? Что-то не похожи они на «вованов» из Администрации, уж больно упакованы солидно…
Мы продолжали наблюдать. Из броневика вылез ещё один, так же в камке, бронике и с автоматом; достал бинокль и стал рассматривать Башню окно за окном. Что им надо? Кто это такие?.. Мы терялись в догадках.
Батя сказал, что надо бы иметь камеру наблюдения у подъезда, а то тот, у дверей, сейчас в мёртвой зоне.
- Кстати!.. Надо бы этот вопрос, с мёртвой зоной под козырьком, тоже продумать… - вдруг озаботился он; явно опять какая-то идея пришла.
Военный у подьезда постоял, постучал в дверь; сначала кулаком, потом прикладом. Кнопки звонка он не увидал, - про неё знали только жильцы Башни; батя с Володей Васильченко её поставили ещё во времена ночных дежурств; и поставили «не на виду».
Ничего не добившись, он вернулся к машинам. О чём-то они там поговорили, наклоняясь к опущенному стеклу бумера. Бумер прогудел два раза. Гулко, на весь двор. И опять они уставились на Башню, зашарили по ней глазами. Тут тот, что был с биноклем, что-то увидел, - наверху. Опять наклонился к окну машины и что-то стал туда говорить, показывая пальцем на верх Башни. Ну ясно – Ольга Ивановна, любопытная ворона, засветилась!
Мы, честно говоря, недоумевали – кто такие? Будь это Администрация, - вели бы они себя понаглее, думается. Хотя кто знает, - сейчас авторитет Администрации здорово упал, и стволы их не были теперь таким уж агрументом, - у много кого сейчас армейские стволы появились, расползалось потихоньку оружие по округе…
Тут открылась сразу две задних двери бэхи, и из неё нарисовались ещё две фигуры, причём обе показались мне чем-то знакомыми. Молодые. Автоматчик видно, что был недоволен, что-то выговаривал одному из пассажиров бэхи, делал протестующие жесты, - но тот, одетый в серо-стальной камуфляж, но без всяких бронежилетов и разгрузок, отстранил его и вышел на открытую площадку перед Башней.
- Вот здесь его можно срезать одной короткой! – хищно высказался Толик.
- Не мели ерунды. Мы даже не знаем, кто это. – поправил его батя.
Они следили за пришельцами из глубины комнаты, не подходя вплотную к окну, и военный с биноклем их не заметил. Рядом тусовалась обеспокоенная мама. Снизу притопали обои взволнованные Васильченки. Примчалась Белка, по-походному, с кобурой и обрезом в ней. Короче, кроме Ивановны на 12-м, собрался весь гарнизон, - не считая пеонов, понятно.
Высокий парень в камуфляже поднял руки, сложил их рупором, и крикнул, обращаясь к верхним этажам башни:
- Бабушка! Сергей из 51-й квартиры здесь по-прежнему живёт? Можете его позвать?
Тут меня и пробило: это ж Юрик!! А второй – Антон!!
Расталкивая всех, я ломанулся вниз, к подъездным дверям.
Встреча получилась сумбурной и короткой. Сплошные «Ну вы даёте!» да «Тебя фиг найдёшь, мы думали…»
Обнялись, поколотили друг друга по спинам в избытке чувств, - казалось, мы не виделись целую вечность! Ещё «с той жизни», с «тех времён».
Мужик с автоматом, которого Юрик представил как начальника своей личной охраны (соврал, конечно, по обыкновению – охрана батина, дана ему на сутки, как потом сам же проболтался), взирал на наши объятия с неодобрением, не снимая рук с автомата; могу спорить, он и не подозревал, что его самого в это время держал на мушке Толян.
Да, встреча получилась короткой, Юрик сказал, что завтра собирает всех оставшихся в городе одноклассников, типа отметить свой давно прошедший день рождения и пообщаться. Где? Да в «Аквариуме» - ночном клубе недалеко от Цирка. Я бывал там раньше, но не знал, что он сейчас-то, в эти времена, до сих пор функционирует.
Юрик заверил, что нормально – всё работает; что переться туда на своих двоих не надо – за мной заедет «вот эта тачка, зацени! Это не баран чихнул, не Хаммер сраный, это «Рысь» - новая модель!», - а потом на ней же нас развезут обратно по домам.
Антон восхитился мордой крыса, нарисованной над подъездом. Посмеялись, когда я коротко рассказал им, как пришлось переиначивать надписи «крысы» на стенах.
Хлопнули по рукам, обнялись ещё раз, и простились до завтра.
***
Поздней ночью Олег сидел в кресле, в гостиной, и слушал Сергея. Он рассказывал о прошедшей встрече.
Было много любопытного. Начать с того, что, оказывается, в городе ещё остались «злачные места»… «Аквариум» не сказать, чтобы процветал, но функционировал по полной программе. Нет, все знали, что на рынках по-прежнему работают кафе и закусочные, где по самым невообразимым курсам принимались в оплату и «талоны» Новой Администрации, и евро, и доллары, и ещё какие-то цветные кредитки, и даже совсем экзотика – новые дензнаки набирающего силу «Правительства Регионов». Там можно было поесть, и даже хорошо поесть; но чтобы до сих пор, в мире с полетевшей кувырком финансовой системой, можно было вот так, запросто кутить, заказывая ящиками шампанское, импортный коньяк, виски, - этого не ожидали. А, собственно, почему нет? Ведь так было всегда «на сломе эпох» - визг оркестра, канкан, огни, кокаин – и возможность, спустив последнее, застрелиться тут же, у заплёванного входа…
Олег встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли об исторических параллелях. Встал, взял со стола зажигалку, зажёг ещё одну свечу, сувенирную, цветную, здоровенную, - почти в рост человека, стоявшую у двери прямо на полу, - один из наших трофеев во время мародёрки в супермаркете.
Оказывается, отец Юрика по-прежнему преуспевал, но уже на новом уровне. Собственно, он и стал одним из крупных «баронов», жёстко реорганизовав свою производственно-торговую империю под современные реалии.
Рыбные консервы по-прежнему пока выпускались, и из запасов сырья, и что-то поставлялось ещё по бартеру - но на «ГОСТы» было однозначно положено. Кроме того, МувскРыба почти полностью перешёл на бартерный расчёт с поставщиками рыбы и горючего, являясь посредником между ними. Продавать что-то «населению» не было никакого смысла – население в нынешних условиях было неплатежеспособно. Таковы были жестокие реалии современного мира. Какое-то время вынуждены были часть выпускаемой продукции отдавать Администрации – в обмен на «защиту» и на «талоны Новой Администрации»; но вскоре, с прогрессирующим ослаблением центральной власти, отец Юрика, будучи человеком здравомыслящим и предприимчивым, понял, что надеяться можно только на себя и «своих людей», - и, обладая основной современной ценностью - доступом к продуктам питания, глупо было бы не осуществлять защиту своего имущества самим, а не платить кому-то. Так родилась небольшая частная армия МувскРыбы.
***
«Аквариум». Юрика и его охрану тут знали. В то время как всех входящих вежливо, но очень настойчиво просили сдать любое оружие «в гардероб», сопровождая «просьбы» наглядной демонстрацией помповых дробовиков крупного калибра у дежурившей на входе охраны заведения; Юрика и его друзей пропустили без звука; более того, демонстрируя всю возможную почтительность к важным
