двое

дисплее, что опять звонит жена, он всё же ответил:
- Лариса, я же тебе говорил, что занят на работе. И что воскресенье? Больной ждать не будет. Да, операция в разгаре. Положительная динамика налицо. Как я зачем нужен? А кто операцию обеспечивает? Всё – больше не звони, ты меня отвлекаешь.
  Сашка отключил телефон и посмотрел на светлеющее лицо друга. Можно было вообразить, что действительно, идёт сложная хирургическая операция, жизнь друга висит на волоске, а супруга хирурга постоянно отвлекает его своими глупыми звонками.
- Извини, Олег, - Сашка снова сделал большой глоток из бутылки, - на чём мы остановились?
- Почему же она исчезла? Что изменилось?
Сашка из-за Ларискиного звонка чуть потерял нить разговора, но отвечать было надо, иначе больной может вернуться в коматозное состояние.
- Вот этого я не знаю, хотя вариантов много. Скорее всего, она приехала на работу, в кавычках конечно. Может, приехала раньше, может её элементарно не встретили, может, работа сорвалась, а сейчас она нашла новую…
- Чушь собачья, - прервал Сашкины предположения Сенцов, - я-то думал…
  Сашка почувствовал, что разговор пошёл не в ту сторону, что больного при таком течении операции можно и потерять. Поэтому он вскочил и заходил вокруг стола, размахивая руками:
- Конечно, ты думал, что вот она судьба! Красивая, умная, высокая, молодая и сама ко мне липнет. Вот оно счастье! Дудки! Так не бывает. Поэтому плюнь на всё, Олежек! У тебя осталось ещё две недели. Гульнём! А потом я провожу тебя в Москву встречать Новый год.
 Применив последнее средство интенсивной реанимации Сашка понял, что больше помочь больному нечем. Дальше больной должен сам решить, что ему лучше: безвременно покинуть этот мир или вернуться.
 Сенцов задумался, достал сигарету и закурил:
- Сань, ну что я могу поделать? Хорошо ты рассуждаешь, но не могу я поверить, что она…
- Опять двадцать пять. Я не рассуждаю, а привожу факты. Ну, хорошо, не нравится тебе, что она – шлюха. Пусть она будет хоть танцовщицей в стриптизе, хоть тайным агентом, да даже той же учительницей, но жить в Одинцово, а работать в Москве. Но ведь она ушла от тебя! Ушла, хотя вёл ты себя пристойно, может, поэтому и ушла. Так чего об этом жалеть? Ты снова на свободе! Чего ещё желать? Пред тобой снова открываются врата великих приключений. Пользуйся, а одеть хомут на шею – никогда не поздно!
  Сенцов вдруг встрепенулся, залпом выпил пиво и сказал:
- Точно! Она может жить в Одинцово, а работать в Москве. Как я сразу не догадался? А в Москве школ очень много.
- Ты что, Олег, спятил? Ну, хорошо, что у твоей Ольги Сергеевны появился, хоть и призрачный, но шанс быть порядочной женщиной, но ты же разоришься на телефонных разговорах.
- Я не буду звонить, я туда поеду.
- Когда?
- Завтра, а лучше сегодня.
- Нет, ты совсем рехнулся. Все школы не обойдёшь, да и фамилию ты не знаешь. А может она и не Ольга вовсе?
 Но Сенцов уже не слушал. Он нашёл ниточку, за которую можно было потянуть. Теперь ничего, кроме этой нитки он не видел.
- Вот она, любовь, что делает, - Сашка сокрушённо покачал головой, - видит, Бог, я сделал всё, что мог. Я убеждал больного не губить себя. Но он с упорством, достойным лучшего применения, продолжает пилить сук, на котором сидит. И ради чего? Ради того, чтобы с этого сучка свалиться! Свалиться туда, где ему оденут на шею хомут, и будут понукать всю оставшуюся жизнь. Следует констатировать, что  операция не принесла ожидаемых результатов. Хирург сам совершил ошибку, в результате которой больной снова впал в кому, положительная динамика прекратилась.
  Сашка невольно произносил вслух то, что до этого момента было у него в голове. Поведение своего друга он считал болезнью, а своё участие – лечением.
- Сань, но ты же этот хомут одел?
- Дорогой, Олежек, это было в столь юном возрасте, что мне можно сделать скидку на слабоумие. Но тебе уже за тридцать. В этом возрасте то, что у тебя в голове, можно смело называть мозгами. Ты должен сам уже соображать.
- Я и соображаю.
- Бог с тобой, - махнул рукой Сашка, - поезжай. Когда едешь? Давай я тебе хоть билет возьму, а то ты в таком состоянии чего-нибудь напутаешь.
- Спасибо, Сань. Возьми билет на завтра.
- Тогда сегодня вечером – отходная. Приглашаю тебя в баню.
- В ту же?
- Конечно, она ведь у меня одна. Заеду за тобой в семь. Успеешь собраться?
- Собраться  успею, но ты девочек в баню не привози.
- Ну, уж нет! Ты можешь любить, кого хочешь, но отдых дело святое. Можешь к девкам и не прикасаться, это твое личное дело. Тем более что опыт у тебя уже есть. Но что за баня без девок? Меня же на смех поднимут за такую баню!
-Ну, ладно. Жду тебя в гостинице в семь, только про билет не забудь.
Сашка поднялся, допил последнюю бутылку пива и, прощаясь с Сенцовым, прокричал куда-то в сторону:
- Операция закончена! Все могут быть свободны! Будем надеяться, что наши усилия даром не пропадут. Больной пока не безнадёжен. Уж слишком крепок его организм, но болезнь тоже почти неизлечима. Что победит? Будем уповать на Бога.
  Сашка, закончил свою речь, бросил на стол купюру и вышел из ресторана. Сенцов ещё немного посидел, и тоже направился к себе в гостиницу.

________________

  Сенцов паковал вещи. Чемодан уже был собран, осталась только разная мелочь. Тут зазвонил телефон, Сенцов снял трубку:
- Слушаю.
- Это четыреста седьмой? Вас беспокоит администратор. Слышала, что завтра вы нас покидаете? Поэтому вам необходимо оплатить международные телефонные разговоры.
- Но я никуда не звонил.
- Не знаю, может, ваша жена звонила?
- Я сейчас спущусь, выпишите мне, пожалуйста, счет.
   Спускаясь по лестнице, Сенцов размышлял над этими телефонными переговорами. Получается, что Сашка прав. Ольга Сергеевна экономила на всём, даже на роуминге. Интересно, куда она звонила. Хорошо, бы, хоть не в Америку, а то и денег не хватит.
Взяв в окошечке администратора счёт, Сенцов удивился. На бланке было написано: Россия, Самарская область, село Красное – десять минут. На следующий день по тому же адресу – ещё один разговор. Посмотрев на дату последнего разговора, Сенцов подсчитал, что на следующее утро после этого разговора Ольга пропала.
- Причем здесь Самарская область? – недоумевал Сенцов, - село Красное? Может, там у неё родители живут? Тогда причём здесь Одинцово? Ничего не понимаю.
  Сенцов поднялся в номер, уселся в кресло и принялся обдумывать ситуацию. Потом он снял телефонную трубку и набрал номер справочной международной. Соединившись, Сенцов попросил номер любого телефона в селе Красном  Самарской области. Девушка из справочной сообщила, что в селе Красном всего два телефона: в сельсовете и в школе. Сенцов записал оба номера. Потом он внимательно посмотрел на записанные номера, что-то соображая,  и, наконец, сделал вывод, который по его мнению был единственным и всё объясняющим:
- Всё ясно. Она там, в этом селе Красном. Поэтому никогда не летала на самолёте, не видела моря, потеряла паспорт из-за провинциальной непосредственности, которая может быть только у сельских жителей. Надо ехать, и ехать немедленно!
 Сенцов даже и не вспомнил о множестве других аргументов, которые приводил его друг сегодня днём. Если бы он про них вспомнил, то, может быть, наша история пошла бы совсем в другом направлении.
 Тут в дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, в комнату вошёл Сашка:
- Олег, ну что за дела? Ты еще не готов?
- Сань, ты билет взял?
- Пока нет, но заказал. Завтра утром подвезут. Не переживай ты по этому поводу, разве я тебя когда-нибудь подводил? Собирайся, Семёныч уже баньку разогрел, девки заждались, устроим напоследок дурильник по полной программе, чтоб лёжа покачивало! А завтра поезжай, ищи свою принцессу. Но только – завтра.
- Билет мне не нужен.
- Ура! – заорал Сашка, не веря своим ушам, - свершилось чудо! Брат спас жизнь брата! Медицина оказалась бессильной, но больному помогли народные средства! Вершина будет покорена! Вино будет выпито, девки будут испорчены, никто не останется в накладе! Блудный сын возвращается в дебри порока!
- Сань, ты не понял, - прервал Сенцов Сашкины восторги.
- Что не понял? – насторожился Сашка.
- Я нашёл её, кажется. Я еду немедленно, поездом.
Сашка поперхнулся и закашлялся.
- Ты с ума сошёл! А как же баня? А девки? Машина уже запущена, её остановить невозможно.
- Саня, отвези меня в Симферополь.
- Нет, ты ненормальный, - Сашка присел на стул. – Прошу прощения, друзья мои, но наша радость была преждевременной. После минутного просветления больной приказал долго жить. Так бывает всегда при подобных недугах. Никакие уговоры и средства терапии на больного не подействовали, а резать по живому он не захотел. Теперь он покидает нас навсегда.
 Сенцов улыбнулся очередному Сашкиному каламбуру.
- Ты отвезёшь меня?
- А ты узнал расписание поездов, время отправления, наличие билетов?
- Это не важно, уеду на чём-нибудь.
- Да, - только и сказал Сашка, - к сожалению, уважаемые коллеги, мы с вами недооценивали всю тяжесть болезни. Я тебя довезти не смогу, я сегодня уже прикладывался к хмельному зелью, но я сейчас вызову машину горздрава. Вася у нас не пьёт и должен быть наготове всегда.
Через полчаса Сенцов распрощался с Сашкой, который наотрез отказался ехать в Симферополь. Не хочу, мол, продлять агонию. Сашка долго смотрел вслед удаляющемуся автомобилю и ругался на чём свет стоит:
- Кошмар на улице Вязов! Смерть среди айсбергов! Буря в пустыне! Какого чёрта? Не понимаю.
Он достал из кармана телефон и позвонил:
- Алло, Семёныч! Как дела? Что? Нет, на этот раз никого выгонять не надо. Пусть бесятся, тебе-то что? Звоню, потому что хочу напиться, поставь два килограмма в холодильник. Водки, чего же еще? Горе у меня, заливать буду. Почему опять? Ты меня ещё пьяным не видел…

____________________

 В Симферополе Сенцов попрощался с Васей и кинулся на вокзал к кассам. Но там его ждало полное разочарование. Поезд на Самару отправлялся только завтра вечером, и никакие другие поезда через Самару не проходили. После долгих расспросов у дежурного по вокзалу Сенцов выяснил, что ехать ему надо на станцию Рузаевка, от которой до Самары всего четыреста километров. Это узловая станция, через которую следуют большинство поездов в том районе России. Поезда через станцию Рузаевка из Симферополя отправлялись часто, но ни на один из них билетов не было. Никакие, самые замысловатые ухищрения Сенцова ни к чему не привели, хотя врал он вдохновенно: и про болезнь матери, и про смерть любимой тёщи, и даже про ответственную командировку. Всё было бесполезно. Билетов не было. Сенцов даже пожалел, что не упросил Сашку сопровождать его до Симферополя. Уж тот точно бы билет достал.
 Послонявшись возле касс, Сенцов вышел на перрон. Снова пошёл снег. Крупные снежные хлопья медленно падали на асфальт и тут же таяли. Сенцов не спеша шёл вдоль, стоящего под парами и готового к отправлению поезда «Симферополь-Челябинск» и завидовал пассажирам, которые уже заняли свои места.
- Через сутки они все будут в Рузаевке, а я тут в Симферополе, выехать из которого не представляется возможным, - хмуро размышлял Сенцов, - почему я такой невезучий?
 Тут навстречу из снежной пелены показалась женщина с сумками в одной руке, и, с завёрнутым в одеяло, ребёнком, в другой. Женщина очень торопилась и закричала