среда
Неоправданный оптимизм коллеги, и сложности его семейной жизни, уже невозможной без подсобного хозяйства.
На следующий день, после поля главного геолога я не нашел. Выяснилось, что Игорь Георгиевич и Павел Петрович, вместе с визитерами уехали на участок, где планируется эксперимент – ознакомиться с обстановкой на месте. Далее у них запланировано посетить полевой лагерь аэропартии, проводящей аэромагнитную и аэрорадиоментрическую съемки, и где по техническим причинам последнюю неделю стоит на приколе самолет АН-2 с дорогущим оборудованием на борту. Городское начальство намеревалось разобраться в причинах простоя, и кому следует дать «втык», а заодно и показать, как это делается, начальству рангом пониже, то-есть нашему. А так как до аэропартии от поселка почти сто пятьдесят километров по бездорожью, то туда уже дана радиограмма, что бы готовили для гостей ночлег.
Получалось, что Игорь Георгиевич появится только завтра, и возможность наконец то его порадовать откладывается на сутки. Так что зря Паша сегодня два часа стоял над душей у работяги, заставляя его углублять и углублять канаву там, где среди зеленых песчаников вскрывалась бурая разрушенная масса, индефицировать которую оказалось просто невозможно. Только углубившись чуть ли не на метр, Паша ухитрился достать небольшой образец, не развалившийся у него прямо в руках. Учитывая, что канава проходилась на месте пробы с содержанием золото пол грамма, бурую дезинтегрированную массу можно было с большой натяжкой назвать не совсем типичной «железной шляпой», а поднятый из самой глубокой точки выработки образец - ее типичным представителем.
Паша даже огорчился – так ему хотелось продемонстрировать «драгоценный» образец главному геологу, и тут же побежал по комнатам показать его желающим, намекая что руда у него чуть ли не «в кармане».
Пока я и Владимир возились с бумагами, завершая рабочий день, Паша успел многим задурить голову, и в комнату повалил народ, поздравить и нас по случаю выявления нового рудного объекта. Я только усмехался и скромно объяснял, что говорить о руде никаких оснований нет, а Владимир просто кипел в негодовании.
«Какая руда!» - чуть ли не кричал навещавшим нас доброжелателям, - «Что это за «железная шляпа», если она как глина в руках размазывается! Железа там точно много, а золота нет и быть не может!» И оборачивался ко мне: «Да скажи ты этому малахольному, что бы зря людей не нервировал!»
После таких выступлений гости принимали озадаченный вид и комнату нашу покидали, как я предполагал, для еще одной встречи с Пашей. И наверное что-то ему говорили не совсем приятное, а потому коллега не заходя к нам в комнату испарился, покинув камералку «по английски» и не дав Владимиру высказать все у него накопившееся.
Зато через пол часа я его снова лицезрел. Скромный как мышка, он возник у меня в огороде, поздоровался с Чапой за лапу, потрепал его за голову. И после этого непрерывно покашливая, строя на лице непонятные гримасы и чуть ли не заикаясь, понес непонятную мне ахинею:
«Тут такое дело, что без тебя не обойдешься», - я обратился весь во внимание, - «в магазинах сейчас ни мяса, ни курятины. Тебе хорошо, ты и рыбак, и охотник, тебе ни то, ни другое не требуется, а Людке (это его жена) уже кормить нечем. Вот она и решила курей завести, что бы хоть яйца были.» И замолчал, так что пришлось мне поинтересоваться:
«Ну а я как могу помочь? С курами у меня никаких контактов!»
«А Людка договорилась,» - стронул его со стопора, - «в Придорожном баба из холодильника инкубатор устроила, цыплят на продажу клепает», - и замолчал снова.
«Ну а я то что могу сделать?»
«Съездить за ними не на чем», - шмыгнул он носом, - «а надо сегодня, иначе продаст кому другому, и следующие появятся только через месяц».
Ну Паша, ну и зануда! Неужели нельзя просто сказать, по человечески, по товарищески, что я на час-другой нужен ему с машиной! Мы же не только коллеги по работе, но и по жизни друзья!
Я тут же пошел открывать гараж, и через десять минут, прихватив Людочку, мы катили на «копейке» к Мирному, что бы из него по ведомственному асфальту добраться до областного шоссе, и уже по нему, свернув направо, до холодильника, переоборудованного местными умельцами в птичий инкубатор. Чапа, конечно, не замедлил в машину забраться первым и устроиться у Паши на коленях – удобно смотреть на дорогу.
Поселок Придорожный, куда мы направлялись, имел плохую репутацию. Сейчас постоянной работы там почти не было, и народ кормился от проходящей рядом железной дороги, что вызывало головную боль у работников транспортной милиции – с грузовых вагонов лихачи сбрасывали все возможное, что оказывалось под силу. А несколько лет назад, когда возле него стояли дорожники – вели еще один ведомственный асфальт, тогда к молодому поселку Пионерному, где как и в Мирном началась добыча золотосодержащей руды, там организовалась преступная группа, занявшаяся хищением этой руды и ее частичной переработкой. Наша партия тоже пострадала – с площадки возле разведочной шахты вывезли несколько богатых отпалок, причем дело дошло до смерти вначале одного партийского работника, а позже, уже в процессе следственных действий , гибели еще троих человек.
Тогда преступников удалось уличить в содеянном, руду партии вернуть, а я принимал в расследовании участие как знаток местности, на которой разворачивались события, и как специалист по всему, что касается руды. Сейчас, когда мы катили к месту тех давних событий, а пассажиры скромно молчали, я о них и заговорил, что бы оживить атмосферу:
«Помнишь, Люда, как бандиты из Придорожного руду с нашей шахты спереть пытались?» - обратился к представителю прекрасного пола, - «Я тогда вокруг все облазил, руду искал, даже в самом поселке.»
«О ваших подвигах, Юрий Васильевич, у нас в партии все знают» - Людочка сзади зашевелилась, - «Вы все умеете, не то, что мой оболтус,» - легонько стукнула Пашу по говове ладошкой, - «Вам то ни к чему, а мне вот приходится кур разводить, кормить семью нечем!» - перевела разговор на житейские темы, - «В магазинах сейчас только хлеб да крупа, а мясными продуктами и пахнуть перестало!»
«Рыбу и я домой приношу, а охотником не каждому дано быть,» - попытался Паша реабилитироваться, обернувшись назад, - «В партии сейчас дичину приносят домой только он,» - кивнул на меня, - «да еще два человека!»
Уже стало веселей, потому что милые бранятся – тешатся, чему я в данный момент был свидетелем. И не желая, что бы потехи переросли в ссору, тему разговора постарался чуть-чуть изменить, задав Людочке простенький вопрос:
«А кто в поселке индивидуальной деятельностью по выращиванию цыплят занимается?»
«Женщина одна, днем в медпункте сидит, а после работы с инкубатором возится,» - и на мой недоуменный на нее мимолетний взгляд – с чем там можно возиться – пояснила, -«Каждый день яйца ворочить надо, что бы зародыш к скорлупе не присох, а потом малявок кормить и следить, что бы не замерзли и друг друга не поклевали».
Во страсти какие, а я думал, что всего и делов яйца в инкубатор запихнуть, а из него цыплят вынуть! Нет уж, лучше семью ружьем пропитаю!
Когда двенадцать малявок, очень заинтересовавших собаку, в коробке из под обуви определили на заднее сидение и Чапа немедля взял их под защиту как уже личную собственность, а Людочка возле крыльца дома расплачивалась с их бывшей хозяйкой, с неба донесся непонятный гул, и сразу же прекратился. Все задрали вверх головы – самолет АН-2 планировал над поселком, неожиданно еще раз проревел двигателем на максилальном режиме.
«Движек барахлит, что ли?» - Паша глянул на меня и вновь уставился в небо. Самолет, теперь с нормально гудящим двигателем удалялся в направлении на Мирный, куда он прилетал из районного центра Солнечное дважды в день – утром и после полудня. Не похоже, что у него проблема с двигателем, и я брякнул первое, что пришло в голову:
« Это он друга из местных жителей приветствует. Может извещает о чем-то.»
«Кого тут можно приветствовать или извещать!» - усомнился Паша, устраиваясь в машине, потому что Люда расчет закончила и к нам подходила.
Вроде бы и событие ерундовое: ну проревел самолет, ну и что из этого? Но факт в памяти отложился, и как окажется, будет иметь прямое отношение к появлению у меня в руках мешка с деньгами.
Трудности возникли, когда Люда вылезла возле дома из машины и хотела забрать с собой коробку с циплятами – Чапа возмутился, отдавать ее не желал, и демонстрировал это недовольным повизгиванием. Пришлось объяснить ему истинное положение дел – Чапа все понял, и коробку с цыплятами разрешил забрать. Показал еще раз, что интеллект у него намного выше, определяемого словом «собачий».
Часть восьмая.
Первый по работе успех портит Владимиру настроение, а я узнаю,что и среди летунов есть люди рисковые. четверг
Следующий день Паша снова мучил канавщика. Вначале заставил его расширить углубленную часть канавы, чтобы из бурой породы надежно выйти во вмещающие зеленые песчаники, а потом там же кайлом выворачивать со дна все возможное, наверно решив добраться до центра земли. Простой работяга, поняв ответственность момента, беспрекословно выполнял указания, махал тяжелой железякой в полную силу и даже колотил поднятые со дна камни, пытаясь, как и его мучитель, что-то в них разглядеть. Конечно, видимого золота никто не нашел, но образцов красивых набрали от души, а сама канава вышла на славу – здесь хоть сейчас можно было задавать скважину, настолько четко определялся угол, под которым бурая масса, или «нетипичная железная шляпа» залегала по отношению к земной поверхности.
Как и ожидалось, в камералке Паша потянул всех к главному геологу, продемонстрировать привезенные камни. Владимир из вредности – он же предсказал, что ничего хорошего на пятачке не будет – вначале поупирался, но все же пошел, наверное в надежде, что и Игорь Георгиевич подтвердит его убеждение.
Однако образцы шефу понравились:
«Нормальные камушки, лучше и не бывает,» - резюмировал он после просмотра, переведя взгляд в нашу сторону, - «Несомненно работу нужно продолжить.Конечно, пару канав задать рядом – определить как и куда то, что вы назвали «железной шляпой» прослеживается, и пора подумать, где пройти магистральную канаву экскаваторную – сами понимаете, что все лучшее может быть где-то рядом и до него вы просто не добрались»
Паша просто засиял от удовольствия – как же, главный геолог в его «железную шляпу», а стало быть и в возможное в ней золото поверил! Владимир же наоборот продемонстрировал на лице нескрываемый пессимизм, подтвердив его непривычным молчанием. И хотя еще несколько минут Паша демонстрировал главному геологу свои зарисовки по канаве интересных мест, в разговор так и не вступил.
Ребята ушли, а я у Игоря Георгиевича задержался, в надежде услышать его впечатления о посещении места постановки будущего эксперимента по извлечению золота из руды , и аэропартии. Главный геолог прекрасно понял, что я от него жду, и как только за ребятами закрылась дверь, хитренько улыбнулся:
«Садись и слушай», - показал мне место за
