Никогда не бросай начатое! (продолжение).

места, где они переоделись и старые шмотки закопали. Михаил-то, когда я спросил первый раз, проскакивал ли мотоцикл место аварии, сказал что проскакивал. И я посчитал это достаточным, не учел, что разбирался он там полтора часа. То-есть, я ошибся со временем минут на сорок – столько опер уже провел на месте аварии, когда мотоцикл  туда подъехал. И получается, что эти сорок минут беглецы где-то провели, и конечно не сидели. То-есть, пробежали еще дополнительно километров от четырех до пяти. И не в долине бегали туда-сюда, а как это для меня не прискорбно, только в сопках за железной дорогой, куда Михаил уже который раз нас упорно направлял. Но где хотя бы приблизительно – сейчас я, не посмотрев карту, сказать не мог. Потому и промолчал.  

                           Часть тридцать третья
.
На что вдохновляет поддержка главным геологом.

                                           
К камералке подъехали в пол четвертого. Полтора часа в милиции проболтали! Дока, озабоченный теперь проблемами по работе, побежал в гараж, ну а я объявился ребятам. Паша посмотрел в мою сторону и все, больше никаких эмоций, Владимир с показной серьезностью поднял руку, глянул на часы и покачал головой:
«Много времени на личные дела тратите, гражданин начальник! Уже и надеяться перестали, что здесь объявитесь, одни к главному геологу собрались показуху нести!»
Я подскочил к Пашиному столу, на котором увидел раскрашенную цветными карандашами портянку, быстро просмотрел, что на ней доделали коллеги, и остался довольным. Все хорошо! И «березиты» в едином теле протягиваются метров на сто пятьдесят, и «железная шляпа», правда тонковатой ( к сожалению) красной линией протягивается на те же метры. Только не увидел мест отбора образцов с видимым золотом, которых Паша до сих пор не нашел, и которые мы всегда стараемся подчеркнуть, что бы ясно было любому – вот оно, есть! – и это общее впечатление от красивой портянки смазывало.Но здесь мы не боги, и я пошел к главному геологу, с предложением посмотреть последние результаты работ.
Вдвоем вернулись в нашу комнату, где ребята на большом столе уже разложили нужные бумаги. Я толкнул в бок Владимира – давай! – и он начал рассказывать, что они с Пашей нарисовали, постоянно тыча в красивую портянку пальцем. Мне кажется, Игорь Георгиевич слушал его в пол уха, но план наш рассматривал внимательно, и выводы в голове делал главным образом не со слов докладчика, а от увиденного на раскрашенном плане.
«Все хорошо», - оценил наши художества, но заметил и отсутствие образцов с видимым золотом, - «осталось дождаться результатов анализов проб из канав», - посмотрел на Пашу, зная что тот у нас главный золотоискатель, и специально для него пояснил, - «Золото- оно такое, может быть и мелковкрапленным, тогда ни в каких образцах его не увидишь», - это он нашего Пашу подбодрил, что бы оптимизма тот не терял. Есть у него! Только в очень мелких частицах, не для глаза.
Когда главный геолог пожелал нам успехов и комнату покинул, а Паша начал весело тихонько насвистывать что-то вроде «мы рождены, чтоб сказку сделать былью», то-есть демонстрировал отличное настроение, Владимир не отреагировать не мог:
«Чего свистишь! Радоваться  нечему! На нашем рудном поле на всех объектах золото крупновкрапленное! А если оно тонковкрапленное – то будет просто проявление, в лучшем случае до рудопроявления дойдет!»
Паша тут же принял серьезный вид и свистеть перестал, и я уже думал, что все, на большее его не хватит. Но ошибся.
«Если до рудопроявления дойдет – то ты в своем предсказании наврал!» - надо же, вспомнил! Но на этом не остановился, только отвернулся в сторону, что бы на Владимира не смотреть: « И про деньги большие, что шеф поимеет, тоже наврал!» - и про это не забыл!
Владимир со злостью коротко рыкнул, как медведь, и из комнаты выскочил. Удивительно, но это впервой на моей памяти всегда покладистый коллега довел его до белого каления!

                           Часть тридцать четвертая.

                    Сабантуйчик, предсказанный экстрасенсом.

А через час мы встретились у Паши во дворе дома. На столе под раскидистой зеленой корягой непонятного вида красовались бутылка водки , стаканы, тарелки пустые и  с какой-то приготовленной Людочкой закуской – очень пахучей, наверняка острой и бесподобной по вкусу.  От одного ее вида и запаха у всех начались глотательные судороги – условный рефлекс Павлова подтверждался человеком не хуже собаки.  Сам хозяин в сторонке следил за не то костром, не то подобием примитивного очага, над которым красовался приличный по объему казан. В нем уже булькало, но  разрубленная на куски голова сома-гиганта лежала в стоящем рядом с костром тазике. Здесь же крутилась небольшая Пашина собака непонятной породы – сложный гибрид, -  ожидающая момента раздачи пищи, а большущий рыжий кот, наверное уже пресыщенный сомятиной в сыром виде, на всякий случай сидел рядом с костром поближе к тазику, и сосредоточенно вылизывал шерсть на передних лапах.
Чапа подбежал к компании лохматых, собачухи нос в нос обнюхали друг друга  вместо приветствия, повиляли один хвостом,другой его остатком. Потом Чапа потянулся процедуру повторить с котом, на что тот презрительно фыркнул, и с достоинством медленно пошел в сторону сарая. А собачки теперь вдвоем уселись возле костерка, и изредка облизываясь, сосредоточенно принюхивались к булькующей в казане субстанции.
Я добавил к бутылке на столе вторую (последнюю из заначки), и подошел к казану посмотреть, до какой стадии дошел процесс. Оказалось, до стадии предзаключительной – погружения в кипящую жидкость разрубленной головы. На моих глазах Паша это действие осуществил и побежал в дом, откуда тут же выскочил, но уже с Людочкой, у которой в руках была приличная по размеру миска с нарезанной зеленью. Парочка подбежала к костру, и уже под руководством супруги Паша начал что-то в казане поворачивать, добавлять соль, …. в общем, весь при деле.
Появился Владимир с  Леней, за ними сразу Дока. Поставили на стол две  бутылки – теперь их красовалось четыре. Многовато, если учесть, что в кампании пять мужиков и только одна женщина – Людочка. Моя Света ухой не соблазнилась, у Доки жена на дежурстве,  Леня пришел без  Ларисочки, а у Владимира… в таких кампаниях не участвует принципиально. Свободного времени  осталось минут десять, и я ребятам кивнул головой, пошли мол. И повел их к сараю, где Паша держал пернатую живность. Старый ящик с сеткой вверху исчез, а на его месте  появился приличный по пдощади и высокий можно сказать загон, который не то что курице, человеку не перепрыгнуть и даже не перелезть. В нем бегало то, что еще и не куры, но уже и не цыпляты. Если ощипать, по размеру получатся «цыплята табака», каких подают в ресторане и я имел счастье раза два их заказывать.
«С  месяц подрастут, и стрелять можно!» - оценил Дока перспективу на будущее, исходя из убеждения, что птицу следует добывать, а не держать ее ради каких-то там яиц.
«Ну да», - легко возмутился Владимир,  до конца не  отошедший от прилюдного «оскорбления» в камералке, - «мало тебе зайцев, уток диких, тебе дай и домашних животных пострелять! Которых человек из рук кормит!»
« Они что», - Дока со смешком кивнул на загон, - «так до смерти и будут яйца нести? А потом их Паша похоронит с почестями?»
«И похоронит!» - Владимир уже пылал гневом, - «не все же такие живодеры, как вы!» - от Доки повел взглядом в мою сторону: я тоже живодер.
Но здесь коса на камень наскочила. Если Паша в камералке дал  Владимиру коротенький словесный отпор, то Дока мог упражняться в красноречии не хуже нашего экстрасенса, и непонятно кто кому еще нос утрет. К счастью, Людочка начавшуюся перебранку легко прекратила
«А ну-ка сюда топайте!» - появилась и погрозила кулаком. Мы приказ тут же исполнили, - «Это что такое?» - показала рукой на стол, и мы все, даже Паша, тоже на него уставились, не замечая ничего на нем непотребного. «Вы что, четыре бутылки выпить собираетесь? Так не мечтайте, пьяных мне только не хватало!» - на наших глазах две бутылки экспроприировала и унесла в дом. Я – так и обрадовался, действительно четыре многовато, завтра ведь на работу в поле к пяти утра. А Дока, вставать которому в такую рань необязательно, с сожалением вздохнул:
«Зря все на стол выставили, надо было от бабы припрятать».
«Все будь спок», - успокоил его хозяин, - «у меня в сарае заначка есть!»
Уху съели, водку выписи, и Пашину заначку тоже, чего Людочка не заметила. И наговорились от души. Причем в подходящий момент, я решился рассказать ребятам об пока им неизвестном третьем участники аварии на асфальте – мотоциклисте. И попросил всех обращать внимание на любые мотоциклы вне поселков, особенно на ранее не встречаемые. Потом Дока затронул тему, о которой я уже начал забывать. Оказалось, подготовка к эксперименту по извлечению золота из бедной руды новым методом идет полным ходом. Уже привезли большую дробилку, и – только сейчас узнал - мой напарник по делам детективным несколько дней руководит ее отладкой, перед тем как тащить  на объект, где эксперимент собрались ставить. Значит, сделал я вывод, перед дождеванием руды агрессивным раствором ее все же решили измельчить. Или я ошибаюсь, и дробилка нужна готовить щебенку для обязательной изолирующей подушки, на которую руда будет насыпаться? Придется прояснить вопрос у Игоря Георгиевича.
                                                                                  .
                                Часть тридцать пятая.    

                          Последствия невоздерженности.

Каюсь - вчера мы малость перебрали. Почти до состояния обязательной помощи организму рассолом  или его заменителем покрепче. Потому на  лицах этакая нерабочая усталость просматривалась у геологов всех.
«Пивка бы, бутылочку!» - помечтал Паша о несбыточном, когда шли занимать места в машине. А Владимир, успев оценить возможные варианты поправки здоровья и уже что-то придумать, повернулся ко мне:
«Народ развезешь - машину ко мне отправь. Идея появилась,» -  и пока я залезал в кабину, уточнил, - «Только сразу отправляй, иначе смысла нет. И шоферу расскажи, где будешь болтаться, что бы искать долго не пришлось!»
Указания коллеги я исполнил в точности, как только вылез из кабины в запланированном месте. Шофер сразу же покатил назад к Владимиру, а я, держа в одной руке фотоплан и карандаш, а в другой молоток, начал подниматься на сопку, рассматривая породы под ногами и в ближайшем окружении. Часто останавливался, колотил молотком, определял что там появляется на свежем сколе камня, старался не пропустить незамеченным любую новую породу. И конечно отмечал все увиденное карандашиком на фотоплане. Обычная рутина, и ничего интересного на глаза не попадалось. Да еще и голова … несвежая, потому скрываться за сопку, то-есть переваливать через нее,  не торопился.  Ждал реализации идеи нашего экстрасенса, посоветовавшего никуда далеко не убегать.
Через час машина вернулась, остановилась там, где я из нее вылез, шофер выскочил из кабины и начал осматриваться. Я помахал над головой молотком и фотопланом, как мы делали в подобных случаях – и он эти движения заметил. Через пять минут подъехал, с сочуствующим видом протянул  из  кабины бутылку мутноватой жидкости:
«Держи подарок! А