обращая на меня никакого внимания.
Вернулся в камералку, и подсел к подчиненным, пребывающим в состоянии творческого возбуждения, то-есть, тянули телегу каждый в свою сторону. Это когда на плане перспективного пятачка Владимир норовил с учетом канав и дудок БКМ провести границы «березитов» в самом жестком варианте, не учитывающем возможности их развития там, где они пока не вскрыты – тогда единого тела измененных пород не получалась, что конечно перспективы участка уменьшало. Паша же наоборот, норовил границы «березитов» провести в лучшем для нас варианте, включая в оконтуриваемое тело и сомнительные участки. И каждый доказывал свою правоту. Только вот Паша по объему затрачиваемой на перепалку в единицу времени энергии не мог равняться со своим оппонентом, получающим подпитку из космоса, и заметно сдавал позиции, хотя все еще сопротивляясь. Пришлось и мне подключиться к творческому спору.
«Давайте по другому», - с трудом ухитрился вклиниться, - «вначале оконтурим все измененные породы, начиная со слабо осветленных и включая «березиты», - оба заинтересованно прислушались, - «если получится единое тело, то уже в нем и «березиты» единым телом вырисуем, если получится несколько разобщенных тел – то и «березиты» нарисуем в каждом телами отдельными».
«Тогда не только на пятачке нужно смотреть, а и на бывших наших с тобой участках», - первым врубился Владимир и предложил вещь дельную. Ее я поддержал, и до обеденного перерыва мы, разложив на столе три портянки ( на Пашин пятачек и на бывшие мой и Владимира участки), интенсивно работали цветными карандашами, закрашивая светло зеленым цветом слабо измененные породы, и более темным – «березиты». «Железная шляпа» удостоилась цвета красного. До обеденного перерыва закончить не успели, но после него, ближе к двум, оставалась сущая ерунда, и определилось самое важное: на пятачке «березиты» слагают единое тело, «железная шляпа» с натяжкой, то-есть нужно еще кое-где вскрыть, прослеживается без перерыва. На флангах, бывших участках моем и Владимира намного хуже – все распадается на пятна и до «березитов» редко доходит.
Паша такому положению вещей откровенно обрадовался, а Владимир ….мнение его я не услышал, но единое тело «березитов» уже не оспаривал. Дальше оппоненты могли обойтись без моего контроля, и я сообщил им, что на время испаряюсь, по делу личному – время подходило к двум и пора ехать в милицию. Владимир не отреагировать не мог, и ехидно заметил:
«Знаем твои дела личные! Небось в милицию погонишь!» - и как только догадался? Не иначе, космос подсказал!
Часть тридцать вторая.
Опер сообщает о новом подозрительном трупе.
Под летним водопроводом Дока смывал с рук и лица грязь, принесенную с бензоколонки - не успел сбегать домой и там привести себя в божеский вид. Не стал его отвлекать, и пошел в гараж выгонять «копейку». В машину Дока залез относительно чистым, но не умиротворенным прохладной водичкой, а весь как говорят «на нервах» в ожидании разговора в милиции – это у него такая реакция на последние неудачи в поисках похищенных денег. Чапа не замедлил устроиться у него на коленях.
Михаил, как и прошлый раз, предложил первыми высказаться нам. Я опять кивнул на Доку, который непонятно как пока сдерживался и нужные слова держал уже не в черепушке, а где-то на выходе изо рта. Он тут же его открыл и затарабанил как хорошо отлаженный автомат, и столь доходчиво, что ни мне, ни оперу не пришлось ни разу его остановить или придержать. Я даже удивился, что о очевидной неудаче можно говорить столь вдохновенно.
«Поработали вы хорошо», - оценил опер «доклад», - «но для дела недостаточно», - помолчал на нас глядя, что бы почувствовали значимость следующих слов, - «Теперь займитесь сопками за железкой, куда преступники побежали сразу после подстроенной аварии. Знаю, что вы не считаете это нужным (об этом я оперу говорил не раз), но неясностей быть никаких не должно, поискать нужно и там».
Сказал – как приказ отдал. В армии его хочешь-не хочешь, а исполнить должен. Но мы то с Докой – лица гражданские, можем и заартачиться, другое что-то предложить. Только Доку приказ устроил – он это подтвердил, с готовностью покивав головой на предложение опера.Я кивнул тоже – а куда денусь? - но для проформы у Михаила спросил:
«Не помнишь, когда мотоцикл место аварии проскочил? Сразу, как только ты начал разбираться, или в конце?»
«Почему не помню»? – удивился опер, - «Где-то в середине».
«А сколько времени там был?» - это было важным, для приведения в порядок одной появившийся в голове мыслишки.
«Ну, часа полтора», - припомнил Михаил и поинтересовался, - «Зачем тебе?»
«Сам не знаю», - это было полуправдой, потому что после его ответа мыслишка окрепла, но не в такой мере, что бы ее сейчас высказать. Подумать нужно, может оказаться ерундовой.
Михаил на мой ответ мотнул головой, мол темнишь, парень, но не услышав продолжения, начал удивлять нас своими успехами, если их так можно назвать, когда появляется некий труп, возможно с хищением денег связанный. Дальше по порядку, в моем изложении.
Как и положено, после аварии на асфальте Михаил обзвонил ближайшие поселки и местным операм дал приметы разыскиваемых беглецов, которых к тому времени было два, и оба в камуфляжной форме. В надежде, что они в одном из поселков появятся. Беглецы не появились, зато появился труп без документов рядом с Солнечным. Местные оперативники подсуетились, пораспрашивали специфический контингент, и вышли на то, что раньше называли «малиной». То-есть, старое здание на окраине, хозяин – бывший зек, в настоящее время законченный больной алкаголик, и постоянно меняющаяся публика, за временный кров хозяина кормящая и поящая. Среди недавних гостей, в этом притоне ….дня провели и два похожих на разыскиваемых беглецов человека, очень один большой, и поменьше другой. Затем оба исчезли,и возможно они же в прошлое воскресенье устроили перестрелку с армейским потрулем, в результате которой были убиты.
«Этот труп», - опер имел ввиду найденный в Солнечном, - «возможно связан с нашим делом, и человека задушили, что бы деньгами не делиться!» - убедился, что мы его мнением заинтересовались, - «Теперь я должен и с ним разобраться, вдруг он и есть этот наш мотоциклист, а парень из Мирного действительно так к бабе спешил,что бутылку коньяка летчикам не пожалел!»
«Точно теперь деньги бесхозные!» - горящими глазами Дока посмотрел на меня, - « Некому за ними возвращаться – все бандюги уже мертвые!» - обернулся к Михаилу, - «Искать их придется, до победного конца! Жалко, сегодня мы уже не можем!» - это он все же не забыл предстоящий после трудового дня сабантуйчик у Паши.
«А как отпечатки пальцев у мертвеца и на бутылке из кашары? Сходятся или нет?» - от Михаила я уже знал, что на емкости отпечатки оставил один из застреленных бандюков, но может на ней были и другие? В кашаре то, все три подельника почти сутки провели, бутылку сообща распили.
«Может и окурки из кашары проверить, вдруг окажется один тех же сигарет, какие этот новый труп курил!» - дополнил меня Дока.
«Нет», - Михаил нахмурился, - «И отпечатков его на бутылке не нашлось, и никаких сигарет в карманах не обнаружили.» Опер о чем то подумал, и сообщил как очередную новость: «А парня из Мирного я отловил, но предъявить нечего – уверяет, что не только ни к каким летчикам с просьбой не обращался, а и в Солнечном в тот день не был. Я это проверил – точно, алиби полное», - оглядел нас внимательно, - «Но кто-то же просил летчиков? Просил», - покрутил пальцами, - «кто-то летчикам голову морочил точно!»
«А мотоцикл сожгли, это как?» - напомнил я о недавнем пожаре, уничтожевшем важную улику.
«Да ни как!» - опер ни чуть не оживился, - «Сгорел и сгорел, парень тот к пожару отношения не имеет», - помолчал и поделился неутешительным выводом , - «А если и имеет, то теперь никаких зацепок!»
«Ничего», - Дока выступил утешителем, - «в Солнечном с трупом разберетесь – тогда и прояснится, кто Мирненский мотоциклист на самом деле!»
«Может и прояснится», - принял Михаил утешения , -«а может и нет. Если этот труп еще один фигурант по делу, четвертый», - опер помолчал, подумал, и мысль в законченном варианте высказал, - «Не исключено, что машина, подставленная инкассаторам, в Солнечном реставрировалась».
Появление по делу еще одного возможного участника преступления, в голове Доки провело перестановку мыслей, и он начал мне сигналить глазами и отчасти даже рукой, чтобы я рассказал о неизвестном оперу факте частичной экспроприации у бывшего Мирненского профсоюзного деятеля незаконно приобретенного имущества. Вдруг Михаил установит, что разбойный случай и один из сигналов самолета над Придорожном совпадают по времени? Тогда через шофера контейнеровоза можно узнать, был ли факт разбойного нападения. А если был, то как выглядели лихие ребята, и не похожи ли они на убитых при задержании участников аварии на асфальте, на этот еще один труп, на неизвестного парня, не пожалевшего для летчиков бутылку коньяка. Но услышав от опера, что возможно еще один из преступников найден, правда мертвым, я посчитал такую информацию преждевременной. Ну не хотел напрягать Михаила новой заморочкой, когда дело у него на мази, то-есть, в расследовании возможно продвижение и без упоминания факта экспроприации имущества бывшего профсоюзного босса. Поэтому Доке сделал зверскую рожу – помолчи мол - и постарался разговор закончить: задание мы получили, а что еще нужно? Но две мысли в голове начали приобретать законченные очертания.
В машине Дока, пристегивая ремень безопасности, незамедлил усомниться в законности моего поступка:
«Ты чего промолчал?» - это он по делу профсоюзного босса, - «По крайней мере, на мотоциклиста еще бы раз могли выйти, даже если он телегу свою специально сжег!»
«Тут, Дока, дело деликатное», - продемонстрировал улыбкой, что его понимаю, но по другому не могу, - "У Михаила серьезная зацепка – как он считает, еще один из преступников найден, правда мертвым. Вот пусть и разбирается, был ли он нашим мотоциклистом, или только местным умельцем, реставрировавшем для преступников машину. Чтобы вся слава ему досталась».
«А нам тогда что достанется?» - Дока славы хотел тоже.
«Тоже слава», - в чем сомневался, - «если деньги найдем».
Напарник озабоченно вздохнул, что я расценил как возникшие у него сомнения по поводу положительного варианта дальнейших поисков, и первую свою мысль досказал до конца:
«Только мне кажется, что Михаил немного спешит. Преступники, если они сумели организовать всю эту подставу на дороге, все эти сигналы самолетом, не пожалеть Уаз, который сами же и сожгли, жить у алкаголика в убожестве и там светиться не будут никогда. Это люди другого пошиба, можно сказать в некотором роде интеллигенты в преступном мире. Так что», - Доке улыбнулся и подмигнул, - «убедится Михаил, что мертвец в Солнечном не тот, кого он ищет - мы ему приключения профсоюзного деятеля и расскажем!"
Другую свою мыслишку говорить не хотел. Пока. Кое-какие сомнения у меня возникли, по поводу расчета времени, которое затратили беглецы, добираясь от места аварии к областному шоссе, по крайней мере до
