никогда не видел!»
«Ничего, и нам пруха будет!» - успокаивал его тот, что постарше. Но весело, с явной надеждой, что и им когда-нибудь повезет.
«А ты что молчишь?» - удивило веселого Доку отсутствие с моей стороны проявлений телячьих радостей.
«Причин для веселья не нахожу», - ответил ему с улыбкой, - «А вот боли головной – куда половину этого зверя дома засовывать – сколько угодно! Холодильники то у нас обоих полные!»
«Ништяк!» - не получилось его озаботить, - «Зато друзей полно, с кем поделиться можно!»
Дома, кстати, в основном этой дележкой и занимались. Конечно, что-то оставили себе, но большей частью оделили знакомы. И только гигантскую голову, от которой все с испугом открещивались, пришлось порубить и передать Паше на временное хранение, как необходимый компонент для коллективной ухи, в подходящее для нее время.
Часть двадцать шестая.
Ценный специалист нам в помощь.
.
«Здесь меня заберете», - Владимир показал на фотоплане приметное место – изгиб сухого русла, - «В случае чего – на этой горке постойте, я сам подойду». Сегодня Владимир, как и я, начинал работу в другом месте, от Пашиного пятачка километрах в пяти, и уже определил, куда он подойдет к концу дня. Я кивнул головой, и коллега мой в сопровождении молодого радиометриста пошагал к ближайшим скальным выходам коренных пород. Посмотрел из кабины ГАЗ-66 ему вслед, и тронул шофера:
«Поехали дальше», - рукой указал направление. До места приложения собственных сил еще пять километров.
Предстоящяя работа меня радовала. Кончилось ползание улиткой на маленькой площадке, с возвращением на одно и то же место по три-четыре раза, с постоянным ощущением какой-то неопределенности из-за дефицита искусственных и естественных обнажений коренных пород, не позволяющем правильно и окончательно проинтерпретировать наблюдаемые детали строения на всю площадь в целом. Что заставляло намечать и проходить все новые и новые канавы, дудки БКМ, Но отнюдь не увеличивало размеров площади в квадратных километрах, которую я был обязан в конце месяца предъявить для обязательного актирования. Получалось, что с точки зрения плановиков и бухгалтеров мы ничего не делали, били баклуши, и я был главным виновником.
Теперь, слава богу, все эти неприятности позади, с канавами и БКМом с удовольствием разбирается по собственной инициативе Паша, надеясь выколотить образец с видимым золотом. Ну а в свободном полете вдвоем с Владимиром мы столько выдадим квадратных километров этих самых съемок, что с лихвой перекроем утвержденные планы, даже если Паша – а это случится точно – только разведет руки, демонстрируя, что у него ничего нет.
С удовольствием бегал по сопкам, с удовольствием колотил камни, которых здесь было навалом, с удовольствием рисовал на фотоплане геологию. Красота кругом! Ни людей, ни дорог, ни жутких отвалов канав, этих искусственных ран земли, конечно необходимых, но лично у меня вызывающих чувство искреннего сожаления.
Геология была настолько простой и понятной, что между делом начали навещать мысли о вчерашних с Докой приключениях. Связанных не с гигантом , севшем нам на перемет, а с тем, что касалось поисков непонятно чего в сопках. Что-то мне все больше и больше эти поиски не нравились, особенно идея Доки, что преступники мешок с деньгами спрятали около турбазы. Это что же, они и лопату десять километров с собой тащили? А как иначе? Чем яму то копать?
Посторонние мысли в голове появлялись, отрывали от дела и уходили. Через время возвращались и заставляли на себя реагировать - задумываться заставляли, что же нам с Докой делать дальше.
К концу работы уже был уверен, что прочесывать сопки дальше, как мы делали вчера, больше не будем. Если деньги и спрятаны, то рядом с шоссе - незачем тащить их десять километров к турбазе. Значит, еще раз возле него можно и поискать, хотя вчера мы уже делали это, с мотоцикла. Теперь пройдемся пешком и проверим все подетальней, как это делали в долине. Уверен, что Дока не заартачится, ему важно искать, а где – дело второе.
Когда ничего не найдем – а интуиция подсказывала, что так и будет – придется еще раз вернуться в долину. И поползать вокруг синей тряпки, оставшейся висеть на верхушке куста. Нашли рядом спрятанную одежду - может и еще что найдем, недалече. Имею ввиду деньги - тогда мы слишком обрадовались мешку со шмотками, и не догадались полазить по кустам рядом. Что, как мне сейчас казалось, было нашим явным упущением. С такими наметками на вечер, с поля мы вернулись в партию.
Довольный Паша приготовился продемонстрировать новые образцы, как я успел заметить, все тех же «березитов». Но без особого ажиотажа, что несомненно присутствовало бы, найди он в них хоть одну желтенькую «блестку». Владимир на эти приготовления поморщился, то же поняв, что ничего нового у приятеля нет, а я без приглашения к энтузиасту подошел, камни посмотрел, кивнул головой:
«Все нормально, работай дальше,» - так вот похвалил. Паша собрался что то ответить, но в комнату заглянул Игорь Георгиевич.
«Привет ребята», - поздоровался со всеми, и уже мне одному, - «зайди на минутку».
«Тут вот что», - сразу перешел к делу, как только оказались в его кабинете, - «из института женщина приехала, минералог. Занимается зональным строением месторождений, и хочет познакомиться с нашими последними объектами. Тема у нее – глубина эрозионного среза. То-есть, в какой части рудные тела выходят на поверхность».
Здесь нужно пояснение. По теории, в процессе формирования рудных тел, золото в составе комплексных соединений выносится растворами со значительных глубин, и в подходящей обстановке, где в соответствии с законами гидро и термодинамики эти соединения распадаются, оно освобождается и в чистом виде остается в породе. Процесс длительный и сложный, попутно выносятся другие элементы, и многие из них вместе и рядом с золотом остаются в составе хорошо известных геологам минералов. И образуют вокруг золоторудных тел ореолы, изучив которые на современной поверхности, то-есть определив их минеральный состав и характер распределения минералов, можно сказать, в какой части рудное тело обнажается: в своей верхней, в средней, или мы видем корешки тела, на глубину продолжение не имеющие.
Знания просто необходимы. Возмем для примера Пашин пятачек – есть «березиты», есть что-то похожее на «железную шляпу». Но масштаб развития этих образований уже сейчас позволяет сказать, что на поверхности большой руды нет и быть не должно. Ну а если мы ковыряемся над рудным телом, где золота еще нет, а есть только сопутствующие минералы?
Понятно, что изучив эти минералы, характер их взаимоотношений и количественный состав в «березитах», можно задачу решить с меньшими затратами на поверхностное вскрытие и бурение скважин. Потому что окажись пятачек согласно ореолам корневой частью возможного рудного тела – и уже можно спокойно отсюда уходить, А если это его вершки – то Паше флаг в руки, у него все впереди, а до настоящей руды добраться можно только скважинами.
«С дамой нужно срочно познакомить», - с ходу я врубился в тему, - «Сами мы с этими ореолами быстро не разберемся, а она специалист, вот и пусть помогает».
«Молодец, что не заартачился», - Игорь Георгиевич с удовлетворением кивнул головой, - «Знаю, что недолюбливаешь «дублеров», но на этот раз приехал специалист нужный».
«Нужным всегда рады», - продемонстрировал на лице это состояние, - «И Пашу с ней познакомлю, и сам с удовольствием поговорю!»
«Вот и не откладывай, она у петрографа сидит», - подсказал для меня неотложное дело.
Я побежал к себе в комнату, что бы не дать Паше смыться домой, и уже с ним прошли к петрографу, где застали и его, и нужного нам специалиста по всяким ореолам. До четырех часов просидели, с нашей стороны не без удовлетворения – не только договорились о совместной работе, но и услышали много интересного, что знать хотели всегда, да не всегда получалось.
Часть двадцать седьмая.
В расследовании криминала и мы, и опер топчемся на месте.
Возле дома, как и предчувствовал, маячил Докин мотоцикл, вместе с Чапой и хозяином, что-то в нем подкручивающим.
«Пораньше не мог придти?» - это вместо приветствия, - «Я с работы на час раньше смылся, а тебя все нет и нет, Чем занимался?»
«Делами, чем же еще», - не будешь же технаря посвящать в проблемы геологические. И побежал к крану водопровода, для начала хотя бы умыться.
«Тебе Михаил звонил, два раза!» - крикнул он вслед, заставив остановиться.
«Откуда знаешь?»
«А тебя не было, и он меня к телефону позвал. Прямо в гараж!» - с гордостью на лице продемонстрировав несомненно возросший в глазах опера собственный статус, после последнего с ним разговора. Как же, теперь и его в милиции не против послушать!
«Что от нас хочет?» - заинтриговал Дока и меня.
«Просил к нему подъехать, как только с работы освободимся», - с неменьшей гордостью сообщил о теме звонка, - «Поговорить с нами хочет!»
Совсем интересно. В темпе заскочил в дом, бросил термос и сумку для тормозка. Дока мотоцикл успел завести, и нервно газовал, надеясь этим выманить меня из дома побыстрее.
Через десять минут в милиции мы остановились перед дверью в кабинет Михаила.
«Тебе звонил – ты и стучи», - указал на нее Доке.
Тот, не к месту излишне напряженный, несколько раз махнул возле двери кулаком, словно разгоняясь врезать по ней со всей силы, и …. тихо-тихо поскребся мышкой. Я вздохнул, поняв что после такого скреба никто дверь открывать не будет, и с силой распахнул ее рукой. Михаил за столом улыбнулся, и широким жестом пригласил нас войти.
После обычных приветствий и усадив за стол, по праву главного предложил нам рассказать, что делали в выходные дни. Желая поднять в газах Михаила статус напарника еще выще, я кивнул на Доку – пусть он говорит. Не я же, когда не верю в идею, что преступники спрятали деньги где-то далеко от областного шоссе. Зато Дока верит, вот пусть и говорит, как мы между сопками петляли, с шоссе в направлении на турбазу.
Дока все и рассказал, с воодушевлением, хотя ничего мы не нашли. Что напарника не смутило, потому что где искать – место еще было. О чем он конечно промолчать не мог.
Михаил его выслушал, о чем-то подумал, побарабанил пальцами по столу, и обратил свой взгляд на меня:
«А ты чего молчишь? Или добавить нечего?»
Добавить действительно было нечего. Но кое-что желательно было уточнить. А для этого мне нужна была карта с Мирным и его окрестностями, масштабом покрупней. Вот я у Михаила и поинтересовался, есть ли в милиции такая. Опер подозрительно на меня посмотрел, молча из комнаты вышел, и нужную вещь принес: карта, в одном сантиметре двести метров – то что надо. Я разложил ее на столе поудобней для Михаила – что бы не оказалась перед ним вверх ногами, все к ней подвинулись поближе. Оглядел присутствующих.
«Давайте по порядку, по километрам и времени проследим весь путь участников преступления». Никто за столом не возмутился, что меня вдохновило. Показал пальцем на карте место аварии машины инкассаторов, - «Двое отсюда бежали через железку в сопки, думаю, не дальше, чем вот до сюда», - показал,
