мы с Докой последние дни занимались, то что говорить об остальных? Да все в партии в курсе, не удивлюсь, если и придурками считают! Но Игоря Георгиевича, как старшего надежного товарища, я мог посвятить в некоторые подробности общего с Докой расследования.
«Бегаем,» - подтвердил участие в авантюрном деле, - «деньги конечно не нашли, но кое в чем разобрались».
«Можешь сказать в чем?» - знал мой шеф, что я никого в лишние детали не посвящаю, но спросить все же не удержался.
«Бандиты с места аварии сделали крюк, и вернулись назад, только не на наш ведомственный асфальт, а к областному шоссе. По пути могли деньги спрятать.»
«Не устаешь после работы мотаться?» - посмотрел на меня с любопытством, - «Хотя что это я – ты же у нас внештатный сотрудник милиции,» - напомнил, что не в первый раз я участвую в делах не геологического профиля.
«Никогда!» - с улыбкой поднялся из-за стола, - «отдыхать время еще будет, в специально отведенном месте!»
После обеда на моем самом большом в комнате столе разложили персональные планшеты, образцы, и устроили коллективную говорильню. Естественно, с обязательными спорами, замечаниями полезными и бесполезными, демонстрацией полного неприятия, либо вынужденного согласия. Наконец спорные вопросы слава богу решили, уточнили на что обращать внимание в дальнейшем, и пришло время проверить, где мои геологи наметили пройти определенные каждому объемы экскаваторных канав. У Владимира все было готово:
«Я подумал, и решил, что магистральной, через всю лощину, хватит и одной. Это двести метров проходки. А еще две, по сто метров, наметил вот здесь», - показал на планшете, - «Они и разлом вскроют, который с Пашиного пятачка сюда стреляет, и максимально измененные породы, почти «березиты».
Я конечно, посмотрел на планшете, где канавы заданы, хотя мог этого не делать – Владимир на моей памяти места задаваемых выработок определял идеально, не к чему было подкопаться. И сейчас я в очередной раз в этом убедился:
«Все нормально», - согласился с его наметками, и отодвинул планшет в сторону. «Теперь, Паша, давай посмотрим, что ты предлагаешь».
Коллега, не отрывая взгляда от стола, неуверенно пододвинул ко мне свой планшет:
«У меня две канавы, как ты и говорил»
Я молча вздохнул – в поле мы намечали только предполагаемые места их проходки, как это делается всегда. А дальше Паша должен был их уточнить, с учетом деталей строения пятачка, что мы тогда сделать не могли, из-за напряженки со временем. Зато оно было сегодня - мы сидели в камералке почти день.
Владимир краем глаза тоже видел намеченные приятелем канавы, и безучастным оставаться не мог:
«Мог и не мучиться», - посоветовал с ехидством, - «сказал бы экскаваторщику, что может копать где хочет – и хорош, результат тот же!»
Паша совсем стушевался, и теперь упорно молчал.
«Так, мужики», - вспомнил я неоднократно применяемый мною очень действенный метод, - «сейчас я кое-куда сбегаю, а вы вдвоем посидите, и с канавами», - кивнул на Пашин планшет, - -«разберитесь. И что бы без ругани.»
Паша продолжил молчать, а Владимир с достоинством потянул его планшет к себе, - объяснять и подсказывать у него всегда стояло на первом месте. Наверное, и про недавний раздор между ними тут же забыл.
Отсутствовал я минут пятнадцать, что-то вроде перекура, но без сигареты. А когда вернулся – канавы были намечены, и не две, а целых четыре, и Паша толково объяснил, для чего нужна каждая. Владимир стоял рядом, и слушал объяснения коллеги с важным видом, не оставлявшим сомнений, что он и есть в этом деле главный автор. С чем, как я понял, и Паша соглашался.
А в пять десять с Докой катили к знакомым местам. Правда, на этот раз решили не глотать пыль на проселке вдоль железки, а выехать на областное шоссе, и по нему добраться если и не до лощинки между сопками, куда по оставшемуся варианту могли бежать преступники с мешком денег, то все же к ней поближе прямо на мотоцикле.
Дока начал глядеть под ноги, как только мы с него слезли, не доехав до лощинки метров двести. Щебенка, мелкий баялыч, и никаких следов – все это тянулось, пока не спустились в долину. Здесь остановились, сориентировались по приметному месту на железнодорожной насыпи, где беглецы ее пересекли – и внимание удвоили.
Минут двадцать я раздвигал и осматривал кусты, изучал накопы и норы колоний крыс песчанок. Дока занимался тем же рядом – мы то сходились, то расходились метров на пятнадцать, стараясь не пропустить неисследованным ни одного квадратного метра.
«Гав!» - услышал я голос Чапы, и сразу же за ним возбужденный Докин, -«Давай сюда!» - вместе с треском ломаемых кустов. Глянул в сторону звуков – силуэт Доки смутно проглядывал за удивительно густыми зарослями тамариска. Пошел в обход препятствия - наконец-то одному из нас пофартило! И мысль мелькнула приятная: неушто мешой с деньгами нашелся?
Тот что-то рассматривал под ногами, а Чапа там же что-то вынюхивал. Наверное, мешок закопан – мелькнула мысль вторая. Следопыт ее отверг:
«Мотоцикла след», - обернулся ко мне, - «Похож на Восходовский».
«На тот, что с Михаилом в кашаре видел?» - вспомнил я мгновенно, что третий сообщник преступников был там при мотоцикле. Тот, кто как мы с Докой преполагали, подал сигнал, что к трамплину подъезжает машина с деньгами. И на данный момент вероятно еще живой, в отличии от двух других, главных исполнителей хищения Остановился с Докой рядом, неожиданный след изучали теперь втроем.
«Сказать точно не могу,» - не решился напарник на категорический вывод, - «но можно у Михаила фотку взять, со слепка, что мы в кашаре сделали. И еще раз сюда вернуться.»
«Придется вернуться,» - одобрил я предложенное, все же с сожалением, что вопрос откладывается на «потом».
«Вернемся!» - вдохновлено пообещал Дока, понявший, что у нас есть железный повод для встречи с опером – попросить те фотки, а заодно показать необходимость нашего участия в расследовании дальше.
Мотоцикл нарушил покой колонии песчанок, и только благодаря их усердию, то-есть выброшенному при строительсте нор материалу на поверхность, оставил на нем хорошо различимый след. За пределами колонии в не нарушенном почвенном слое он исчезал, для подавляющего большинства прямоходящих. Мы же с Докой, учитывая громадный опыт не совсем законной деятельности по обеспечению семей дефицитными продуктами питания, могли кое-что разглядеть и в безнадежных местах. А потому, прикрыв травой самый лучший отпечаток (вдруг и опер вздумает его посмотреть?), по еле различимым признакам – отдельным смятым травинкам, мельчайшим углублениям на поверхности, можно сказать «поползли» по следу в направлении железной дороги – важно было узнать, куда мотоциклист прорывался, и где повернул назад. На проселке-то вчера мы его следов не обнаружили.
Очень медленно проползли метров двести по менее заросший части долины. Дальше начинались сплошные заросли, куда с мотоциклом лучше не соваться. Внимание еще раз удвоили, и не напрасно – след техники кончался под саксаулиной, с содранной в нужном месте на стволе корой. То-есть, мотоцикл был к ней прислонен, а небольшая площадка рядом истоптана и даже несла следы побочной жизнедеятельности в виде трех окурков. Дока тут же их собрал:
«Два похожи на те, что мы на бугре нашли, возле трамплина», - обрадовал после осмотра, - «о третьем сказать не могу», - продолжил с сожалением, но тут же сменил его на очевидную надежду, - «Точно к Михаилу придется идти, у него же окурки из кашары, вот с ними и сравнить!» - и спрятал в карман целлофановый пакет с драгоценными находками.
Получалось, что здесь, возле саксаулины, к которой мотоцикл был прислонен, преступники встетились. А встреча обговорена заранее, как и само место – слишком легко нашли друг друга в этих зарослях, когда счет времени шел на минуты – вот-вот милиция должна была перекрыть все дороги. Только для чего? Непонятно, в нашу версию событий встреча не укладывалась – не находилась для нее причина.
Но раз была, то можно попытаться ее отыскать, и нам не оставалось другого, как чуть ли не на четвереньках искать вокруг непонятно что, несомненно где-то рядом присутствующее.
«Сюда давай!» - опять пофартило напарнику, минут через десять.
Я ломанулся через кусты, не разбирая дороги. Дока стоял на небольшой прогалине, с лучезарной улыбкой:
«Закопано что-то!» - показал вниз рукой, -«Придется к мотику бежать, за лопатой!» - Чапа на его жест и слова о мотоцикле внимания не обратил - чувствовал посторонние запахи и водил носом возле земли.
Я уже был рядом, смотрел вниз, и видел явные следы работы острым предметом – яма выкопана недавно, в диаметре меньше метра. И очень тщательно (для дилетантов) замаскирована.
«Хорошо бы мешок с деньгами,» - сейчас я в этом сомневался. Для чего мотоциклисту сюда прорываться, если не за мани-мани? Вот их и увез, может быть, вместе с одним из похитителей. А может и с обоими, что тоже выполнимо.
Во всяком случае, можно считать, что до этого схрона, то-есть от железки через большую часть долины путь беглецов мы проследили. И ясно, что делать дальше: вернуться к областному шоссе и найти, где с него мотоцикл вначале съхал, а потом на него же вернулся. Это не легкий человек, следы на обочине мы не пропустим. Но вначале нужно разобраться с ямой.
«Ты нашел – тебе и за лопатой бежать,» - я и закончить не успел, а Дока уже летел к Уралу. Давая мне время привести мысли в порядок.
Для начала я метров пятьдесят пробежал за ним – выбрался из густых зарослей на более открытое пространство, затем внимательно осмотрелся вокруг, разглядывая не то, что под ногами, а верхушки кустов повыше. Казалось мне, что место встречи преступников должно быть чем то обозначено, иначе его трудно найти. Причем обозначено так, что бы видно было и из лощинки, откуда добирался мотоциклист, и с железнодорожной насыпи, с которой бежали похитители денег.
Долго высматривать не пришлось – метрах в пятидесяти от саксаулины, к которой был прислонен мотоцикл, на высоком кусте полоскался под ветерком кусок синей материи. Я к нему подошел, ветку нагнул к земле – тряпка была не новая, но ни капли не выгоревшая. То-есть, повешена на днях. Баночку дали эти шустряки, после встречи тряпочку могли бы и снять, на всякий случай!
Кажется, прошло пять минут, не больше – я вернуться к знакомой саксаулине не успел, а Дока уже подбегал к ней с лопатой. Конечно, не мировой рекорд, но туда – сюда – почти километр, а он и не запыхался. Не останавливаясь, ломанулся в кусты, и пока я пробирался через них более осторожно, успел расчистить схрон от сухих веток и травы, которыми тот был замаскирован. Посмотрел на меня:
«Можно начинать?»
«Только не торопись,» - видок у Доки был как у кладоискателя, уверенного, что сейчас вытащит из земли сундук с драгоценностями знаменитого разбойника средних веков.
Дока заработал лопатой с учетом моего замечания –задавливал ее медленно, зато землю выбрасывал с реактивной скоростью.На глазах яма углубилась сантиметров на сорок, и почувствовав под лопатой препятствие, Дока отбросил ее в сторону, начал выбрасывать суглинок руками. Через минуту ухватил обоими руками показавшуюся мешковину, с трудом выдернул мешок полностью, бросил его на край
