Никогда не бросай начатое! (окончание).

потому что никаких надежных улик. И деньги, если они спрятаны, он не сдаст, как и летчиков – нечем всех их связать!» Мент-начальник помолчал, поглядывая на остальных по очереди, потом кивнул на Михаила: «Мы вот думаем своего человета в отряд направить, работу найти такую, что бы из него не отлучаться. На кухне помощником повара, слесарем технику ремонтировать, ну и что то подобное». – обернулся ко мне , - «Что вы на этот счет думаете?» - и Дока не замедлил улыбнуться: нужны, оказывается, мы ментам, раз совет просят!      
«Вы считаете, что может быть еще попытка передать деньги в аэропартии летчикам?» - поинтересовался я с невинным видом, хотя в третью попытку не верил и очень удивился, что менты на нее рассчитывают.
«Не считайте нас идиотами», - мент начальник нахмурился, - «третьей попытки не будет. Но раз «мотоциклист» и в аэропартию, и из нее ехал без денег, то где-то они рядом с ней спрятаны, и рано или поздно вернуться за ними он должен. Потому нам свой человек в аэропартии и нужен – вдруг мотоциклист и в нее заглянет, перекусить,водички попить, друзей своих навестить, у которых ночевал. А с нами у него связь будет, на случай, если «мотоциклист» вздумает из Пионерного исчезнуть».
«Там с него глаз не спускают», - дополнил Михаил начальника, очень тихо и потому скромно. Ну а нам с Докой пришла пора выложить последние козыри, и я напарнику кивнул – давай мол, про схрон, как мы договорились. Дока ждать не заставил:
«Я рядом с отрядом на горе сидел, смотрел по какой дороге «мотоциклист» будет ехать. И видел, как он не доезжая до аэропартии с дороги свернул, проехал до кустов, потом в них полазил», - оба мента напряглись и слушали внимательно, - «Вот я и подумал, что может в тех кустах у него деньги спрятаны», - замолчал и глянул на меня – как он?  На что я чуть заменто подмигнул одним глазом, а поддержать чем то другим не успел, потому что опередил меня самый главный:
«Что вы в тех кустах обнаружили?» - мент начальник не сомневался, что мы в них пошарились, - «И почему раньше об этом не сказали?» - посмотрел на нас по очереди так, что захотелось из комнаты исчезнуть, испариться в эту вот секунду.
«Я же вначале подумал, что он в кусты по нужде, так сказать,» - глаза у Доки забегали, - «Ну что бы не на открытом месте. А уж потом дошло… зачем кусты, если вокруг никого нет,» - и посмотрел на меня с надеждой на поддержку. Менты же между собой тоже обменялись взглядом, только совсем другого смысла.
«Зная вас, верится с трудом,» - предложил Михаил не морочить им голову, а его начальник торнул в меня палец:
«Дальше вы говорите, подробно и по порядку!»
И что говорить? Что Дока и сидел на горе сутки, что бы засечь хотя бы приблизительно место, где деньги возможно спрятаны, если «мотоциклист» вздумает их проверить? Что мы схрон нашли, и даже деньги Дока в руках подержал? Нет уж, врать я начал согласно нашей с Докой договоренности.
«Он» - кивнул на напарника, - «о тех кустах и вспомнил, когда вы уже из отряда уехали. Да и был «мотоциклист» возле них минуту, вроде как не успевал ничего ни спрятать, ни наоборот найти.  Не знаю, почему и решили туда заскочить», - Михаил не тихо хмыкнул, вроде мол все я знаю и голову сейчас морочу, ну а я сделал вид, что намека не понял, - «а в кустах одно место замаскировано», - и замолчал.
«Дальше что делали?» - мент начальник потребовал от меня продолжения.
« Ничего. Схрон нашли и все», - я глянул на Доку – тот кивал головой, таким образом меня поддерживая, - «Ковыряться не стали, поехали домой, что бы вам доложить».
Посидели молча, оба мента в очередной раз задымили.
«Нужно позвонить в Пионерный, напомнить, что бы с «мотоциклиста» глаз не спускали,» - это мент начальник Михаилу, и тот кивнул головой, - «Что бы не упустить, если он еще раз  аэропартию посетить надумает», - и уже мне с Докой, - «Завтра утром будьте готовы, поедем ваш схрон проверять».
Дока тут же засиял от удовольствия – приключения продолжаются, - а я на стуле покрутился, представляя как жена отреагирует на еще одно исчезновение меня из дома, и скромненько попросил:
« Только вы за нами заскочите, на милицейской машине, что бы…», - а дальше говорить не стал, видя,что оба мента улыбнулись, поняв, что исчезнуть из дома с работниками милиции это одно, а втихаря одному – совсем для жены другое.
 Кстати, когдо мы подошли на стоянке к машине и без мороженного,и без пива, жены наши уже возле нее толкались в настроении не радостном, потому что без обычных покупок.
«Ничего приличного в магазинах нет», - пожаловалась Нина, - «а если и есть – по талонам продают!»
«Сказали нам, что и партийским талоны приготовлены, на днях выдадут», - продолжила ее Света, - «теперь жить будем, как после войны по карточкам!»
«А ты без сахара обойдешься,» - это уже Нина мужу, - «пить будешь меньше!» - на что Дока вздохнул, а я понял, что сахар планировался для изготовления самогона. Начинаем трезвый образ жизни.
Зря на него надеялся – ближе к вечеру Дока приперся ко мне с самогонным аппаратом – продемонстрировать изделие. Заодно и испытать. Выключили аппарат по темному, имея в прибавке с литр к удивлению прозрачного напитка. Попробовали на вкус, почмокали от удовольствия, и продукт спрятали (от Светы).


                     Часть пятьдесят седьмая.

Наконец то деньги подывали в моих руках! Только опять не все в порядке – пришлось рассказать ментам о случае экспроприации имущества профсоюзного босса.
                   
К пол восьмому я был в полном боевом: тормозок и термос с чаем стояли на видном месте, сам в новенькой полевой робе сидел на крыльце и успокаивал Чапу, понявшему, что придется день ему провести без хозяина. Жена по случаю воскресенья продолжала нежиться в кровати, и это тревожило, по тихому исчезнуть из дома мне не улыбалось.
К восьми появился Дока, с тормозком и разряженный как и я. Начал любезничать с Чапой, вспомнил анекдот для меня. Да на таких децибелах, что Света не могла не проснуться. Минут через пять она вышла на крыльцо, с любопытством меня и Доку осмотрела, удивившись необычному для нее почти праздничному виду - поняла,что мы куда-то собрались,и не замедлила с вопросом:
«И куда  так разрядились? Может и меня с собой прихватите?»
Дока обычно за словами в карман не лезет, но на этот раз неестественно жалко улыбнулся, и без воодушевления промямлил:
«Да мы тут», - мелькнул взглядом на меня, - «….заглянуть надо в одно место».
«И далеко отсюда?» - потребовала Света конкретизации наших намерений. Я отвернулся в сторону, сделав вид,что разговор меня не касается, а Дока темнить продолжил:
« Как тебе сказать», - почесал  затылок, - «Не так что б и далеко, но и не очень близко», - и с надеждой глянул в сторону калитки, за которой послышался звук подъезжающего к дому Уазика. Света тоже туда  посмотрела – на наших глазах машина с надписью  «милиция» возле калитки остановилась,  из кабины вышел Михаил и к ней направился. Чапа тут же остановил его лаем, а Света вздохнула, и мне с Докой выдала:
«Все понято. Милиционера уговорили,что бы вас от семей увел!» - обреченно махнула рукой и ушла в дом. На что Дока тоже вздохнул, тоже рукой махнул, и меня «успокоил»:
«Пощли в машину. А Светка тебя простит, она ж нормальная баба, а не дура какая то!»
За рулем Уазика сидел мент-начальник. Михаил устроился с ним рядом, мы с Докой на заднем сидении. Минут пятнадцать проехали молча, потом я тихонечко кашлянул, нагнулся к Михаилу, и у него поинтересовался:
«Если деньги в схроне лежат, что вы с ними делать собираетесь? Сразу забрать,или возле них  «мотоциклиста» караулить?»
Михаил усмехнулся, и повернулся не ко мне, а к начальнику, сейчас шоферюге:
«Можно им сказать?»
«Можно», -   разрешил тот, не отрывая глаз от дороги, прилично подразбитой, - «ребята в курсе дела, глядишь и еще что-нибудь нам подскажут», - ого, мы уже не только с ментами коллеги, мы уже у них свои ребята! Мы с Докой улыбнулись,глянули друг на друга, и втихаря друг другу подмигнули.
«Если деньги спрятаны, то заберем. Пригласим из отряда начальника,  еще одного человека надежного, не болтливого – как понятых. При них изъятие оформим, предупредим, что бы никому ни слова».
«Значит, засаду возле схрона устраивать не собираетесь», - такой вывод напрашивался, и я его озвучил.
«Навестить схрон «мотоциклист» конечно должен. Но когда? Точно не на днях, после нашей последней неудачи», - обернулся к нам с Докой, - «Будем следить за ним в Пионерном, и решения принимать по обстоятельствам».
Вообще то правильно. Караулить схрон месяц, может два,а может и больше – дело сложное и ненадежное. Хотя я предполагал, что своего человека в отряде менты устроят. Нам только об этом знать необязательно. Но если деньги из схрона менты и заберут, до полного завершения операции, до задержания всех преступников еще далеко, и самое важное – дальше о развитии событий мы знать ничего не сможем. Мы уже никому не будем нужны!
Дока это тоже понял, потому  толкнул меня в бок  и прошептал:
«Надо об экспроприаторах рассказать», - то-есть, о трех Робин Гудах, освободивших Мирненского профбосса от забот с лично для себя распределеннымих видиками и кондиционерами, - «помогут ментам на летчиков выйти, даже если «мотоциклист» не расколется!»
Об экспроприаторах – это крайний вариант. И я к нему подбираться решил постепенно. Для начала у Михаила  поинтересовался:
«Связать «мотоциклиста» и застреленных бандитов у вас улики есть –  окурки в кашаре и возле первого схрона, отпечатки протектора мотоцикла там же. А как летунов к ним  прилепить? «Мотоциклист» их никогда не сдаст , это же любому понятно!»
     «Давить будем», - опер пожал плечами, - «пусть объяснит,зачем деньги к аэропартии привез, зачем летчиков там ждал, причем не любых,а определенных, зачем при тебе с одним из них разговаривал. Может и не получится, но работать будем!»
Дока рядом со мной вздохнул – недоволен, что я про экспроприаторов молчу. Пришлось его успокоить.
«Как ты установил», - это я Михаилу, - «над Придорожном летчики три раза гудели, в разное время».
«Было такое,» - на секунду опер обернулся назад.
«Так вот: по весне у вашего профсоюзного босса, уже уехавшего из Мирного, кое-что из барахла забрали, когда он вез его на станцию», - опер еще раз назад обернулся, и даже мент-шоферюга на нас с Докой глянул, - «а к вам в милицию  не пошел, хотя вещи забрали ценные. Причем грабителей было трое, и один из них – в кожаных брюках, куртке и при крагах. В одежде мотоциклиста по холодку», - Михаил не утерпел и еще раз к нам обернулся, с видом заинтересованным. А я замолчал, в ожидании, когда менты мою наживку осмыслят.
«И что из всего этого?» - первым наполовину осмыслил Михаил, и я толкнул в бок напарника:давай!
«Можен и тогда эти летчики погудели, подельников предупреждали о боссе профсоюзном! Что он шмотки везет!» - оттарабанил Дока, на что менты задумались.
«И потом», - решился я добавить, - «может оказаться, что только один из летчиков с преступниками связан. Потому что если бы оба – о лишних гудений они оба и промолчали бы точно. А так – один не в курсе, вот и брякнул по незнанию».
«Командир экипажа брякнул», - вспомнил опер.
«Точно», - поддержал его и я, - «в аэропартии при мне «мотоциклист» разговоривал с правым пилотом (командир экипажа – пилот левый), к нему