Никогда не бросай начатое! (окончание).

сядешь – ты же начальник. Машину возле самолета поставишь, что бы в случае чего взлетную полосу перекрыть, не дать ему взлететь».
Петр Пантелеевич опять покачал головой, уже чай дегустируя:
«И кто приказ даст на перекрытие?»
«Дадут менты», - поднял с колен рацию и ее продемонстрировал как средство связи, - «они должны скоро подъехать, и рядом с отрядом устроиться», - показал рукой, что где то за ним,в противоположной от пункта наблюдения Доки стороны, -  «Твое дело приказ исполнить».
Петр Пантелеевич снова закачал головой, теперь с улыбкой:
«Никогда не думал, что в такую авантюру смогу вляпаться!» - посмотрел на меня с той же улыбкой, - «Но послужить милиции готов – водовозку к взлетной подгоню!»
Мы еще недолго поболтали, о вещах менее значимых, и хозяин вагончик покинул, выполнять обязанности по руководству. А я подошел к окну и из него оценил возможности обзора. Как и ожидал от человека разумного, вагончик Петр Пантелеевич поставил в удобном месте – несколько на отшибе, что бы домики всегда были перед глазами, вместе с ближнем концом взлетной полосы и стоянкой самолета. То-есть, появление нового человека, а если еще и на мотоцикле, я не пропущю точно. В отсутствии хозяина передвинул стол, переставил табуретку поближе к окну и уже начал в него поглядывать, хотя «мотоциклист» появиться должен после обеда.        
Сейчас в  отряде жизнь замерла - самолет с экипажем в воздухе, работяги-канавщики вместе с геологом и техниками уехали на выявленные с воздуха аномалии. Редко кто попадал на глаза. Часов в десять ожила рация – голосом Михаила поинтересовалась, все ли у нас (считал, что Дока сидит рядом) в порядке. Доложил, что пока тихо, и получил приказ внимание удвоить.
Петр Пантелеевич пару раз забегал проверить, чем я занимаюсь, к двенадцати часам вернулся надолго - устроился рядом за столом с бумагами. Посидели молча, он при деле, я без него. Минут через пятнадцать над отрядом пролетел Ан-2, и сделав полукруг, пошел на посадку.
«Отработали нормально,по времени тютелька в тютельку» - отметил начальник, глянув на часы и из-за стола поднимаясь, - «Пойду встречать, а ты на обед готовься,в столовую пойдем!» - и из вагончика вышел. Заставив меня вспомнить о бедном напарнике, с палящем солнцем над головой,и обедом всухомятку. Стыдно, но что делать?
Теперь отряд на глазах оживал. К самолету на взлетной и от него двигались люди, потом Газ-66 привез с поля работяг и геологов и они начали расходиться по домикам. Сразу же забамкала железякой повариха, приглашая на обед.
Когда вернулись из столовой в вагончик, рация на столе надрывалась. Поднял ее,и выслушал много «хорошего», на тему где нас (опять же с Докой) черти носят. Кое-как оправдался необходимостью перекусить, и получил приказ впредь никаких отлучек, плюс внимание теперь утроить.
После обеда отряд затих.
«Сиеста», – объяснил Петр Пантелеевич, - «Встали рано, жара – время отдохнуть пару часов. Ну а потом каждый своим займется, к завтрешней работе готовиться», - и плюхнулся на кровать. Я же продолжал вести наблюдение, иногда поклевывая носом в тени помещения, и постоянно переживая за напарника, находящегося не в столь комфортных условиях.
В три часа отряд зашевелился – сиеста закончилась. Петр Пантелеевич с кровати поднялся, рядом с вагончиком под умывальником ополоснулся, и устроился у меня под боком с бумажками. По рации еще раз напомнил о себе Михаил. Часов в пять на взлетной полосе погудел Ан-2, и быстро успокоился – механик проверил готовность к очередному полету.
Пол седьмого кто-то запылил на подъезде к отряду – вдвоем вскочили на ноги и прилипли к стеклу: зеленый Восход подъезжал к первому на въезде домику соседнего ряда. Без приличной сумки, в которой можно спрятать деньги.      
«Канавщики там живут», - сообщил Петр Пантелеевич, - «Толик (это его шофер) говорил, что он и в прошлый приезд у них ночевал».  
Долгожданный клиент  к домику подъехал, мотоцикл поставил за не просматриваемой нами стеной, зашел внутрь. И тут же ожила рация:
«Встречайте мотоциклиста», - приказала голосом Михаила, - «пост перед аэропартией проскочил»
«Он уже в отряде», - доложил обстановку.
«Глаз не спускать!» - получил уточнение.
Я и не спускал, до заката солнца. А потом заволновался: вдруг этот тип по темному к деньгам сбегает и перенесет их поближе к отряду? Что бы завтра под рукой были к прилету самолета с комиссией? Помучился часок, и не выдержал:
«Ты здесь посмотри», - попросил друга-начальника, - «а я к Евдокиму сбегаю, предупредить кое о чем. Запросят по рации обстановку – сам найдешь что ответить».
«Опять у тебя секреты», - Петр Пантелеевич  проворчал недовольно, но отказываться не стал. И я в обход домика с мотоциклистом побежал в горки к определенному для Доки пункту наблюдения.Пока, слава богу, это можно было сделать.
Дока сидел в полном боевом – перепоясанный патронташем и с ружьем под рукой.Не замедлил доложить:
«Деньги проверял гад!» - показал рукой примерно где, - «Там полоса кустов,к ней и подъезжал. С мотоцикла слез, в кустах шарился. Точно там деньги!»
«Собирайся, и пошли поближе. Ночью будешь следить, вдруг он за ними пешком вернется по темному»
«А если действительно вернется?» - Дока заволновался, - «Я что, должен его с деньгами задержать?»
«Не задержать, а тихонечко сопровождать. И не проглядеть, куда  их перепрячет!»
« Пошли!» - Дока схватил ружье и рюкзак, я канистру с водой, и в темпе побежали с горки вниз, ближе к отряду. Через полкилометра возле кустов напарник остановился:
«Здесь!» - показал,куда в них мотоциклист заходил.    
Я без ответа потащил его в дальний от отряда конец зарослей,где «мотоциклист», если вернется, случайно на Доку не наступит:
« Здесь маскируйся. И не дыши. Ночью придет – следи за ним осторожно, а рассветает – пулей на горку, дальше оттуда будешь наблюдать, пока  домой не рванет!»
Дока без слов приступил к маскировке, а я побежал в отряд, опять же в обход домика канавщиков.
Петр Пантелеевич сидел в темноте у окна.
«Два раза запрашивали, все ли в порядке», - доложил обстановку, - «Думаю, ночь нам спать не дадут!»
«Вдвоем маяться необязательно», - так мне казалось, - «ты ложись, а утром я чуток покимарю. До самолета из Солнечного вряд ли что случится».
  До утреннего подъема не случилось ничего. Мотоцикл не заводился, из домика канавщиков вроде бы никто не выходил. И даже рация молчала. Петр Пантелеевич быстро собрался, показал мне на кровать:
«Ложись! Три часа можешь спать, я за твоим клиентом присмотрю!» - и из вагончика вышел. Я не стал кочевряжиться -  рухнул на одеяло и моментально отрубился. Все же успев посочувствовать напарнику, подменить которого даже на минуту возможности не было.
На столе зашумела рация,и я вскочил как в армии по сигналу «Тревога!» Михаил напомнил о себе:
«Как дела?»
«Все спокойно, «мотоциклист» на месте, веду наблюдение», - приврал немножко, но Петр Пантелеевич меня не будил, значит ничего экстремального не случилось.
«Докладывайте каждый час!» - дал очередное указание,и отключился. А я глянул на хозяйский будильник: шесть часов. То-есть, два часа покимарить  успел.  Занял место у окна.  
В семь Петр Пантелеевич принес в вагончик для меня завтрак. Почти как кофе в кровать! В восемь я начал слегка волноваться. В девять уже крутился не хуже Доки в стадии возбуждения. Около десяти по рации предупредили:
«Ждите самолет из Солнечного, пролетел над нами!»
«Как это над ними?» - удивился начальник, когда последний приказ опера я для него продублировал, - «Они же с другой стороны подлетать должны!»
И тут мы самолет увидели: уже шел на посадку. Как кони ломанулись из вагончика, заскочили в приготовленную водовозку, и у взлетной полосы были к моменту, когда Ан-2 закончил пробег, зарулил на стоянку и заглушил двигатель. Начальник остановил водовозку от него метрах в пятнадцати, вышел встречать вылезавших из самолета гостей, я же присоединился к  парочке прибежавших отрядных зевак, дожидаясь появления пилотов. И посматривая одновременно в сторону крайнего в отряде домика канавщиков, от которого сюда же направлялся парень явно не полевого облика.
Члены прилетевшей комиссии и мой друг-начальник пешком двинулись в сторону домиков – до них метров двести, и возле самолета остались лишь пилоты, местный и прилетевший ему на смену механики, при мне подошедшая к ним повариха,  и чуть в сторонке пара таких же лоботрясов как я. «Мотоциклист» – уже не сомневался, что это он точно, подошел сзади к самолету, вроде его осматривая, и тут же к нему подскочил пилот помоложе. Что то быстро сказал без улыбки, сердито, и сразу вернулся к основной группе. «Мотоциклист» же резко развернулся и побежал назад, к домику с отлично отсюда видным Восходом у стены. Началось!
Светиться у самолета дальше нежелательно, а за «мотоциклистом» наблюдать можно из вагончика – я к нему и пошел.На моих глазах клиент мотоцикл завел, и покатил из отряда, как я посчитал, за спрятанными деньгами. В вагончике доложил Михаилу о состоявшейся встрече пилота с нашим клиентом, и предупредил, что тот из отряда уже уехал, должен вот-вот вернуться, с деньгами.
«Вернется – сразу докладывай, будем брать!» - отдал Михаил, как я подумал, последний для меня приказ.
 Оказалось, ошибался. Через пятнадцать минут увидел Доку, через пол минуты тот влетел в домик, запаренный как загнанная лошадь:
«Уехал!» - проорал во всю глотку, - «Домой запылил, за деньгами не заезжал!»
«Может, их там и не было?» - я плюхнулся на табуретку и успел подумать, что с деньгами мы наверное сфантазировали.
«Ага!» – успокоил напарник, - «Лежат как миленькие! Я  в момент нашел, где спрятаны, только ничего не трогал, как ты приказал!»
Тут же я схватил рацию:
«Все сорвалось, «мотоциклист» возвращается домой без денег. И к самолету их не привозил!» - доложил,и теперь только понял, что приказ срочно рвать домой «мотоциклисту» отдал пилот - разговаривали они не по дружески!
«Уже знаю, идем к вам», - услышал от Михаила в ответ, и следом за ним вопрос Доки: «Что делать будем?»
«О деньгах пока ни слова!» - успел предупредить, пока к вагончику подходили опер с ментом-начальником из города, в непривычной для них одежде простых работяг. В сопровождении Петра Пантелеевича.      
«Почему операция сорвалась?» - хмурый мент-начальник устроил разборку, когда устроились кто за столом, кто на кровати, - «Где прокол вышел?»
Остальные молчали, не считая лично себя виновниками прокола. Хотя я не сомневался, что в итоге ими окажемся мы, внештатные ментам помощники. Михаил как всегда закурил, и показал, что в последнем я не ошибался:
«Вас, наверное, заметил (это про «мотоциклиста»), потому и побоялся деньги к самолету везти!»
«Исключено», - оправдываться как всегда приходилось мне, - «меня в отряде и видело то пара человек, а он», - кивнул на Доку, - вообще в горках сидел, здесь не появлялся!»
Менты разом уставились на Доку,и тот на табуретке закрутился, но с ответом не задержался:
«Он меня (то-есть «мотоциклист») даже теоретически заметить не мог!. Я же от него в полкилометре был, причем лежал замаскированным!»
«Что-то у вас новое», - мент-начальник обернулся ко мне и кивнул головой, предлагая объсниться. Пришлось сказать, что напарник все время находился не