артели никто не знает откуда эти пробы, и для чего они отобраны. То-есть, махнул на них рукой, тем более от него никаких денег не требовали. Дама даже выразила недовольство: лежат мешки, и работать мешают, теперь ей надо придумывать, как их отсюда вывезти на свалку. Дока тут же предложил помощь: сам он из той артели, и раз такое дело, мешки заберет, увезет туда, откуда их привезли. Вдруг все же понадобятся?
Дама заулыбалась и даже вздохнула с облегчением: ради бога забирайте, надоело о них спотыкаться!
С ценными данными Дока тут же заскочил ко мне, все рассказал, и предложил оказавшуюся бесхозной дробленую руду прибрать к рукам, раз она никому не нужна. Действительно не нужна: кроме нашей троицы, о ней знали артельские «бандюки» и сам начальник артели. Но Николай Игнатович, главный «бандюган» «Милочка» и один из его ординарцев уже в мире ином, а оставшийся в живых другой – «Дылда» - скрывается с артельскими баксами и больше здесь не появится никогда, не полный же он дурак. Третий «бандюган» не в счет - сейчас в тюряге, да и понятия не имеет где лежат затаренные с его помощью в пробные мешки камни. То-есть, о богатой измельченной руде, где золота до сотни грамм на тонну, если не больше, кроме меня, Доки и Владимира, никто не знает. И в наше сложное время нужно быть законченными кретинами, если ею засыпят какую-нибудь яму на дороге, либо же отвезут на свалку и высыпят там.
С планом прибрать руду к рукам я скрепя сердцем согласился, вдвоем прошли к Владимиру, посвятили и его в суть дела. Вот кого не пришлось уговаривать! Поднял сразу обе руки: согласен! Оставалось решить, где достать машину, и куда руду вывезти.
«В сарай ко мне складируем», - предложил Дока, - «Дом на отшибе, никто рядом не шастает!»
«А где золотишко отмывать будем?» - озаботился Владимир следующей операцией, до которой еще нужно было дожить.
«Руда всего лишь подроблена», - напомнил я этому торопыге, - «и прежде чем золото отмывать, ее придется растереть до пыли. Значит, и привезти нужно в такое место, где можно греметь железками, не привлекая внимания любопытных».
«И растирать у меня будем», - продолжил Дока, - «молотилку я сварганю, движок электрический есть – механизируем этот процесс!»
«Нет», - не мог я с ним согласиться, - «слишком опасно. Всегда найдется желающий посмотреть, чем мы у тебя занимаемся, да еще и железками гремим. Растирать нужно в таком месте, где рядом за километр никого нет!»
«А отмывать золото где будем?» - Владимира этот вопрос волновал больше всего, - «В такие места, где за километр любопытных нет, водопроводы не проводят!»
«Скоро воды и в партии не будет!» - вклинился Дока, - «Уже обещали водопровод включать на два часа утром, и два вечером!»
«Откуда знаешь?» - посмотрел на него главный любитель золота с удивлением.
«Да все знают!» - технарь наш, конечно, знал, но я, как и Владимир, был не в курсе, - «Раньше водичку мы бесплатно имели, а теперь с партии за нее большие деньги требуют. А платить, как сами понимаете, нечем!»
Мы с Владимиром посмотрели друг на друга, и отразили на физиономиях состояние, определяемое словами: «ну и дела!» А Дока на это с ехидцей усмехнулся:
«Что там вода! Зима на носу, а партии закупить уголь для отопления не на что!»
Потолкались, повозмущались, но по обоюдному согласию решение приняли. Измельченную руду в мешках привозим к Доке и прячем в сарай. А насчет истирания и отмывки золота – подумаем попозже. Сейчас главное – что бы никто нас не опередил, а потому технарь должен срочно заняться поисками машины, и желательно, что бы за шофера сел сам.
Через три дня, скинувшись по приличной сумме на оплату машины, на стареньком Камазе-самосвале Дока свозил нас в Пионерный, и пока он развлекал женщин в местной дробилке, вдвоем с Владимиром до потери пульса бросали в кузов десятикилограммовые мешки. После чего без сил вползли в кабину, и этот хренов начальник, роль которого исполнил великолепно, повез нас в партию. Высыпав содержимое кузова у себя во дворе, милостиво разрешил:
«Можете по домам идти. Мешки я и один в сарай перекидаю!»
Не возразив ни единым словом, мы с Владимиром на заплетающихся поплелись в предложенном направлении.
Часть сороковая.
Разбудил Чапа. Начал стягивать одеяло – посчитал, что хватит мне валяться, на улице солнце уже перевалило с утра к обеду. Пока вставал и потягивался – разминал мышцы и кости после вчерашних погрузочных работ, собачуха покорно ждала, но потом быстро подбежала к двери и начала ее зарапать, демонстрируя естественное желание облегчиться на улице. Выпустил его погулять, начал придумывать для обоих завтрак. Хлеб, мясо вареное (естественно дичина), чай, сахар. Больше в морозильнике ничего, в магазинах пусто. Такие вот дела. Быстрей надо за дело браться, противозаконное, потому что законные не находятся.
Так. Измельченную руду мы привезли, надеюсь, Дока в сарай перетащил. Теперь нужно ее перетереть в пыль. Как это сделать – я знаю, давным-давно видел самодельную мельницу, сляпанную умельцами для такого же дела. Правда, в те времена нашей троице и в мыслях желание заняться золотом не могло появиться, были мы законопослушными гражданами во всем, кроме охоты. Точнее - не ее, а добычи мяса для пропитания в сложных условиях длительной оторванности от магазинов. Теперь вот черт те чем приходится заниматься. Ну да ладно, хватит с эмоциями. Дока по моей подсказке самодельную мельницу сварганит, в самом простом варианте, но вот куда ее поставить? Она же гремит чуть тише отбойного молотка, а нам не только лишний, а и вообще никакой шум не нужен, через день вся партия будет в курсе, чем занимаемся.
Мельницу придется прятать. Но где? Не в сарае же, рядом с привезенными мешками. Где для нее и места нет.
Чапа деликатно поскреб входную в дом дверь – просился на завтрак. Пошел его впускать, и заодно решил навестить Доку. С ним проконсультироваться, по сложному вопросу. Поняв, что я его ожидаю, Чапа ускорил работу жевательного аппарата, на меня поглядывая, быстро свою порцию прикончил и подбежал к двери, выражая готовность меня сопровождать. Пошли к специалисту по техническим вопросам.
Во дворе дома приятель на тележке из старой детской коляски перевозил последние драгоценные мешки в сарай.
«Ты что, всю ночь вкалывал?» - поинтересовался я вместо приветствия.
«Не-а», - Дока ладошкой вытер со лба пот, - «в час ночи лег. Почти все мешки перевез, а эти», - кивнул на последние, не больше двадцати, - «на ночь брезентом накрыл».
Вдвоем мы быстро работу закончили, устроились на крыльце дома. Что-то вроде перекура. Посидели, пока Дока не остыл и перестал обмахиваться и дергать рубашку, пытаясь ускорить под ней движение воздуха. Теперь можно обсудить проблему, точнее две: как соорудить мельницу, и где ее поставить, что бы никто не видел и не слышал.
«Место я нашел», - Дока мне подмигнул, - «электричество проведу, и можно работать!»
«И где?» - возник у меня естественный вопрос.
Дока молча поднялся и махнул рукой: давай за мной. Повел к искусственному бугру с противоположной стороны дома, от него метрах в пятнадцати.
«Погреб», - показал на бугор рукой, - «до меня старый квартирант построил, держал зимой соленья-варенья, картошу, может и рыбу с мясом – тогда в партии свет только по вечерам давали, и холодильников ни у кого не было».
Подошли поближе – вход в погреб оказался завален всякой рухлядью.
«Это я расчищу», - Дока кивнул на вход, - «Специально завалил, что бы пацаны не лазили. А внутри нормально, места хватит любую железку поставить. И грохотать можно спокойно, никто сверху не слышит!»
«Давай сейчас вход расчистим», - мне хотелось побывать и внутри этого склепа, убедиться, что никого из нас там не придавит, погребу то лет уже пятнадцать, не меньше.
Вдвоем барахло быстро убрали, потом Дока сбегал за ломиком и с его помощью открыли заколоченную гвоздями дверь. За ней оказалась открытая вторая, а дальше было оббитое досками помещение с несколькими полками, все в отличной сохранности. В чем мы убедились, когда хозяин зажег спичку.
«Все в порядке», - удовлетворился Дока увиденным, - «я же за него деньги заплатил, старому хозяину, когда тот уезжал. Сам думал запасы хранить, а тут свет провели из Мирного, в партии холодильниками начали обзаводиться. Ну я погреб и забросил, стал ненужным».
«Под мельницу подойдет», - согласился я с задумкой технаря, и потащил его на выход. Чтобы решить второй важный вопрос: прикинуть чертежик будущей молотилки, и подумать о материале, из которого ее можно сляпать.
Через пол часа чертеж был готов. Доке и подсказывать не пришлось, как бывший механик партии, маленькие в ней дробилки ему приходилось ремонтировать, и устройства их знал он отлично. Для себя предложил самое простое: круглый барабан, а если проще – бочку из толстого железа поставить на горизонтальную ось, и подсоединить к электродвигателю. Внутрь барабана через специальное отверстие в торце вложить несколько тяжелых металлических чушек, по форме приближающихся к шарам. Затем туда же насыпается дробленый материал из мешков, электродвигатель включается. Барабан вместе с содержимом начинает вращаться, и железными чушками дробленый материал перетирается до нужного состояния. После чего из барабана высыпается через специальное закрываемое отверстие на его боковой стороне.
«Завтра на свалку побегу», - сообщил Дока, - «там у нас железок – на все случаи жизни. Под барабан знаю где лежит – от старого компрессора бак расширительный, рассчитан под давление воздуха атмосфер на десять, если не больше. А насчет чушек – по старой памяти токарь в партии нарежет, есть у него железо диаметром в двадцать сантиметров», - вот и отлично, самые важные вопросы разрешаются к моему удивлению легко и быстро. Не откладывая более простые в долгий ящик, мы на Урале съездили к партийскому гаражу, и в известном технарю месте из кучи буровой трубы с укрепленными на них фарфоровыми изоляторами одну умыкнули, что бы использовать по назначению: когда то в отрядах они служили опорами под электролинию от генератора до палаток и фанерных домиков, нам же сейчас нужно вкопать такую опору возле погреба.
Вкопали быстро, но проводку провести от дома не успели. Появился озабоченный Владимир, о котором мы уже несколько раз вспоминали, как о пропавшем непонятно на какое время, если не навсегда.
«Привет!» - подошел к нам и каждому крепко пожал руку, пристально глядя в глаза. Что-то готовился сообщить важное. Но вкопанная нами опора на время от важного сообщения отвлекла:
«Зачем это?» - кивнул на железную трубу с изоляторами вверху. Хотя мог и не спрашивать, догадаться не трудно.
Дока без слов схватил его за руку и потянул в погреб. И уже в нем, чиркнув спичку, дал ответ:
«Что бы ты здесь вкалывал при свете!» - и уставился на приятеля, ожидая реакцию. Спичка погасла, а реакции не было. Если не считать глубокого вздоха, после которого Владимир полез на свежий воздух, и уже там нас «обрадовал»:
«Мне, мужики, жена работу нашла», - на каждого глянул, как нашкодивший пацан, и тут же с твердостью уверил, - «Но рудой с вами я заниматься буду! Во вторую смену! Только не с утра».
«Ага!» - хмыкнул Дока, - «Ночью будешь у нас
