Передозняк

говорит великодушно Простой и добавляет, - ты Женька сильно не загоняйся, не стоят они этого. У меня такая же фигня была. И прикинь, самое смешное, что я свою бывшую с самой свадьбы, у одного чувака считай из-под носа увел - вот какая любовь была! Представляете пацаны, в другой город, за двести километров на такси примчался, а там уже все в разгаре - народ гуляет, я ей кое-как, через пацана какого-то, передал чтобы вышла из подъезда - хвать, и увез ее к себе. С полгода наверное жили душа в душу, а потом вдруг из нее полезло дерьмо всякое. Я уж ее и так, и сяк пытался урезонить - она ни в какую. В итоге я плюнул и послал ее к едрени матери. А ты, Вовчик, говоришь "Любовь"!
Это он вспоминает наш давний спор с ним, который случился как раз недели через две-три после того, как он окончательно разбежался со своей подругой. Он тогда говорил мне, мы естественно бухали, что любви никакой нет, а есть лишь половое влечение, я же ему кричал, что любовь- это любовь, а половое влечение - это половое влечение, и что первое бывает без второго, точно также как и второе без первого. Еще я ему тогда сказал, что любовь, это когда другой для тебя важнее чем ты сам, на что он послал меня на хрен и сказал, что мне нужно поменьше читать всякой шняги и завязывать с наркотиками, пока они совсем не разъели мои мозги.
Простой поводит своими мощными плечами, его лицо, с тяжелой челюстью и сломанным носом, грустно и задумчиво, он тяжко вздыхает и разливает по рюмкам водку.
- Давайте пацаны за то, что бы мы впредь думали не хреном, а головой, - он поднимает свою рюмку, мы все чокаемся с ним и выпиваем. Некоторое время мы сидим в молчании, Лысый - Алька с тупым выражением на морде жует огурец, все остальные думают каждый о своем. Лично я о том, как бы поскорее перейти к тому, зачем мы сюда пришли, да и сваливать на работу.
Я спрашиваю Простого сколько сейчас времени.
- А ты чё, торопишься что ли куда-нибудь? - и показывает свои часы. До работы еще два часа.
- Да мне еще на работу сегодня, - говорю я ему, - я теперь сторожем работаю в конторе одной.
- Да ну ты чё, Вовчик, в коей-то веке встретились, я вон уезжаю послезавтра, забей на работу! - кричит Простой.
- Нее, никак не получится, - говорю я якобы с сожалением, - ты уж не обижайся - надо.
- Кстати, - говорит Женька Простому, - Вовчик с родоками поссорился, может он поживет у тебя, пока ты в отъезде будешь?
- Базару нет, - Простой пожимает плечами, - живи если надо, только не таскай сюда никого.
- А кого мне таскать? Спасибо, очень выручил. Все ништяк здесь будет - гарантирую.
Мы договариваемся что я зайду к нему послезавтра с утра, он отдаст мне ключи и поедет на вокзал. Мы еще выпиваем, некоторое время сидим, перетираем какие-то темы, а затем я прощаюсь со всеми и выхожу на улицу.
Шаг мой нетверд, в голове слегка шумит - я и не предполагал сидя у Простого что я такой бухой. Но настроение отличное, уже одно то, что срослось наконец-то с жильем, наполняет меня радостью. До работы еще час с лишним и чтобы хоть как-то протрезветь, я чуть ли не половину пути прохожу пешком, а затем сажусь на автобус.
На работе я появляюсь точь-в-точь как положено. Некоторое время общаюсь с уборщицей, а затем, после ее ухода, вырубаю везде свет, запираюсь по полной и ложусь спать на стоящий в вестибюле кожаный диван.
                                                                                                                                                                                                                                       13.
Сменившись с утра, я выхожу из своей конторы и первым делом покупаю себе бутылку пива. Состояние слегка хреноватое, то ли от вчерашней пьянки, то ли я кумарю, не могу разобрать. Планов на день нет никаких, но так как сегодня рабочий день и мои предки почти наверняка уже ушли на работу я, немного поколебавшись, решаю заскочить домой, помыться-переодеться, а главное взять денег из своей заначки.
Дома, в моей комнате на столе, меня ожидает записка, написанная батей: "Вова, возвращайся домой, мы с мамой подумали и решили - у нас есть кое-какие сбережения, мама навела справки и узнала про специальную клинику для наркозависимых, вобщем, хоть в ближайшие дни, ты можешь лечь туда - там очень хорошие специалисты, они помогут тебе справится с бедой".
Батя в своем стиле! Наверняка это он уболтал мать отдать на мое лечение деньги, которые они уже лет триста копят на дачу. Вот кадр! Столько лет меня знают и такое предлагают! "Они помогут тебе справится с бедой" - какая лажа! С какой это бедой интересно? Это что же, они помогут мне избавится от страха? Научат любить? Сделают счастливым не смотря ни на какие жизненные передряги? Прямо как в сказке получается - приходишь, башляешь и выходишь - радостный и счастливый! К сожалению дорогой папа чудес не бывает. И беда моя далеко не в наркотиках - они только веточки, а проблема в корнях сидит, глубоко под землей, до нее еще докапаться надо. А веточки как не обрезай - все равно что-нибудь опять повылезает, может другой формы, внешне не похожей на прежние, но сути это не меняет.
Прикольный расклад получается: они там, в лечебнице этой, на какое-то время избавят меня от моей беды - наркотиков, а я, забашляв им бабки с великим геморроем собранные моими родителями, на какое то время избавлю их от их собственной беды - жадности. В итоге, на какое-то время мы будем друг другом довольны! А потом наши беды опять начнут нас мучить. И что же, повторять все по-новому? Нет уж, увольте, мне не нужны эти бесконечные косметические манипуляции, я либо сам решу все свои проблемы раз и навсегда, либо сдохну! У любого человека есть два исконных права - право на жизнь и право на смерть! И никто не должен сувать в это свой нос.
Я беру ручку и пишу под батиным посланием: "Домой я пока не вернусь, мне хочется пожить одному. По поводу лечения - спасибо, конечно, но мне этого не нужно. Если вам хочется потратить деньги, то уж лучше съездите куда-нибудь, отдохните хоть раз в жизни по-человечески".
Помывшись и покидав в сумку кое-какие шмотки, чтобы не приходить сюда завтра, взяв пару-тройку любимых книг, а также достав свою денежную заначку, я выхожу из дома. Состояние мое откровенно говоря фиговое. Чтобы не тратить свои силы во внутренней борьбе, я решаю, ладно, хрен с ним, раз уж сегодня мне опять целый день болтаться, пойду-ка я к Пиджаку - поправлю здоровье. Ну а уж с завтрашнего дня, на новом месте жительства, начну по серьезному перекумаривать.
Без всякого внутреннего конфликта, слегка правда нездоровый физически, я направляюсь к Пиджаку, чисто удостоверится, что моя беда - по-прежнему со мной. Как-то раз я смотрел по телеку передачку одну, про какую-то наркологическую клинику. Главарь этой клиники показывал свое заведение, чего-то там рассказывал, причем умудрялся это делать так, что я толком-то и не понял их главную фишку – каким все-таки способом они снимают с психической зависимости? Потому что физическая – это фигня, как бы интенсивно человек не ширялся, он и сам, без клиник всяких, может переломаться. Либо "насухую", либо принимая какие-нибудь соники. А можно, допустим, с помощью марихуаны, или, что чуть похуже, с помощью бухала – короче много всяких вариантов.
Лично я предпочитаю "насухую", забурившись в какую-нибудь нору, где никто не будет беспокоить. А если есть какие-нибудь легкие, интересные книги и ванна – то вообще просто идеально. Почему на "сухую" – да что бы полностью прочувствовать ломку, сознательно, чтобы в каждый миллиметр твоей требухи въелась память об этом. Потом если ты даже опять начинаешь ширяться, то уже появляется надежный тормоз, который не даст тебе этого делать уж совсем безбашенно. Но все равно, в целом, это не решает проблемы, потому что главная беда – это психологическая зависимость. Вот против нее-то, лично я нашел свой метод – Випассана. Что же касается той передачки, то хрен поймешь, то ли это было что-то вроде рекламного ролика, то ли еще чего, но факт то, что так они толком ничего и не сказали. А может у них действительно есть какая-то фишка, но они ее держат в секрете, что б конкуренты не переняли? Загадка! В той передачке их главный сказал одну очень любопытную вещь, в которую я не сразу и врубился, он сказал, причем с неподдельной гордостью: "Большинство бывших наркоманов, успешно прошедших курс в нашей клинике, остаются у нас и помогают вновь поступившим в их лечении", или что-то вроде этого, сейчас уже точно не помню. То есть тем самым этот деловар по сути признался, что лечение не было  таким уж успешным! Почему я так говорю? Посудите сами, если их метод работает, если он избавляет от зависимости, то какого хрена там оставаться тем, кто успешно спрыгнул? Помогать другим? Ни фига, – это все отмазки, ведь метод-то и так успешный. Что же, они остаются чтобы сделать еще успешнее? Нет, тут дело не в этом, на самом деле они просто боятся выйти из этой клиники, потому что чувствуют, где-то глубоко внутри, что  так они и не решили свою проблему, а просто загнали ее на самое дно своего подсознания. Их держит там страх. Как говорится "Белый Джо умеет ждать", – ширево умеет ждать и оно практически всегда дожидается, рано или поздно. По мне, так уж лучше ширятся, чем жить в страхе.
Страх – вот настоящая беда! Страх сужает наше сознание, держит нас в тюрьме, которая нам кажется крепостью. И он же делает нас скучными и тупыми. Мы выживаем, но какой ценой?! Это не жизнь, это существование овоща, нафиг нужна такая жизнь, если она без радости! Так что, если после лечения ты больше не ширяешься, но в тебе сидит глубокий страх перед ширевом, то считай что ты поменял одну беду на другую, намного более опасную. Ширево по сравнению со страхом, как гулькин х**, по сравнению с Останкинской башней. По мне так "избавиться от наркозависимости" – это когда ты стоишь в центре плантации опиумного мака и равнодушно ковыряешься зубочисткой в зубах – никак не меньше, все остальное лишь отсрочка на какое-то время.
Пиджака и на этот раз не оказывается дома, или, может быть, просто мне никто не открывает? на всякий случай я еще минут двадцать сижу у его подъезда в надежде, что кто-нибудь появиться, но тщетно. Повздыхав и смирившись с обломом, я встаю со скамейки и начинаю двигаться, куда – я пока еще не придумал. К Мослу что-то не очень хочется, пожалуй, можно к Лохматому, хотя тоже не факт, что он будет дома, но все-таки попробовать можно.
Лохматый, на удивление, открывает мне сразу, без всяких предварительных выяснений "Кто там?". Он, как обычно, весел и оживлен.
– Здорово, Вовчик, – кричит он мне, – ты как раз вовремя, раздевайся и проходи на кухню, будем кашу манную есть.
– Вообще-то я по другому поводу, – говорю я ему удивленно, что такое "каша манная" мне как-то и не врубиться. Может, это код какой-то, неизвестное мне, новое вставлялово? На всякий случай осторожно спрашиваю – "А что это за штука – "Каша манная"?
– Да ты чё, Вовчик?! Нее, тебя надо срочно спасать! Манная каша – это каша такая, ее едят – она очень полезна, – говорит он мне как какому-нибудь дауну, медленно и раздельно произнося слова, помогая себе жестами и начинает громко угорать надо мной, топая ногами и хлопая руками себя по ляжкам.
– Ладно, ладно Димок, – кричу ему, пытаясь остановить его безумный хохот, – нафиг мне твоя каша упала,