Благо вы там не работаете, а теперь найдите мне Равиля Хасановича и привезите его сюда.
– Всё это я сделаю только под вашу ответственность.
– Под мою, только под мою. Вы что так за меня переживаете, Виктория? Вы, случаем, не состоите в партии людей доброй воли?
Виктория, насупившись, встала и, не говоря ни слова, вышла из зала.
«Вот послал мне бог мать Терезу, праведницу, комсомолку, и – Антон задумался – просто хорошего человека».
Минут через сорок вернулась Виктория в сопровождении Равиля. Правильнее было бы сказать, что Равиля сопровождала Виктория. Он слегка запинался и пошатывался. Вид его несколько не соответствовал атмосфере ресторана отеля. Равиль был слегка опухшим, но зато у него были чисто выбриты щёки, чего нельзя было сказать о бороде и шее. По всему виду, он просто не успел их добрить.
– Вот ваш друг, – сказала Виктория, – ни в какую не соглашался идти, так как считает, что вы, Антон Игоревич, находитесь в России, а вчера ему просто показалось, что он вас видел, или что просто ему приснился сон, в котором он вас видел в ресторане.
– Ну, здорово, татарин, – сказал ошарашенному Равилю Антон. – Да я это, я. Можешь даже потрогать меня.
– Ты это, Тоха, чего здесь? – только и смог выдавить из себя Равиль.
– Всё, пора перемещаться. Здесь есть поблизости заведение, где бы было свежее пиво и свету поменьше? – спросил Викторию Антон, критично осматривая Равиля.
– Сегодня, выходит, на ранчо не поедем, – задумчиво сказала сама себе Виктория.– Идёмте, здесь недалеко есть хороший ирландский паб.
– И почему вы знаете так хорошо местные злачные заведения, Виктория? Вы, случаем, не алкоголик?
Виктория нахмурилась.
– Шучу, Виктория, будьте проще. Мы добрые люди, и даже никакие не каннибалы. Вас есть не будем. Разве что Татарин, будучи пьяным, мне как-то высказал, что хочет отведать женского человеческого тела, – и Антон громко расхохотался. – Простите ещё за одну дурацкую шутку, Вика!
– Я уже привыкла к вашим дебильным шуткам.
– Да вы просто прелесть, Викуся! Слова «дебил», «дебильный», «дебилоид» – мои любимые слова. Я вас определённо уже заочно люблю.
– Это даже не удивительно, что это ваши любимые слова.
Антон расплатился по счёту, и они втроём вышли на 18 St. Thomas Street. Виктория шла впереди, Антон рядом с ней, а Равиль плёлся сзади. Через пару кварталов Виктория завела жаждущих друзей в пивной бар. Полумрак зала вполне устроил Антона. Они сели за стол. Антон заказал три кружки пива. Посмотрев на Равиля, попросил у официанта ещё двести граммов водки. Равиль пытался что-то сказать, но Антон жестом его остановил и налил две стопки. Равиль быстро всё понял и опрокидывающим движением влил свою стопку себе в рот.
– А теперь пивком её, пивком, родимую, – говорил Антон, и пододвинул запотевшую кружку пива ближе к Равилю.
– Сумасшедшие! – глядя на них, произнесла Виктория.
– Ну, теперь рассказывай, – сказал Антон Равилю через пять минут молчания, убедившись, что смесь, выпитая Татарином, возымела на того некое оживляющее действие.
– Что рассказывать? Посидели как-то с Бергом, хорошо так посидели. – Что ты тут, татарин, за копейки корячишься на этих олигархов, которым даже на твоё здоровье плевать, езжай в Канаду, там за такую же работу будешь получать чуть ли не в десять раз больше. Да ещё и работать будешь в условиях приближённых к высшему партийному санаторию самых лучших застойных годов, – говорит мне он. – Накидал всяких на мыло ссылок в интернете, и вот я здесь.
– И как же, оправдались надежды, данные программным гением Бергом?
– Да эти надежды просто чем-то наподобие магической формы кражи оказались.
Услышав о магии, Антон насторожился: ведь он здесь тоже оказался в результате чего-то магического, но так до конца им и не понятого.
– И что же это за такая магическая кража?
– Да я просто так образно выразился. Приехал, устроился. Вначале всё как Берг говорил, так и было. Только одного он не договорил, – что здесь очень высокие требования к здоровью для такой работы. Вроде пекутся о здоровье, а на самом деле всё дело в социальной справедливости, которую власти стараются всеми силами ублажать. Вот поработал ты немного, заработал себе на неплохую старость, – дай и другим заработать. А все эти медицинские комиссии и нормы рабочего труда – просто отговорки, чтобы население не бунтовало и вело себя спокойно. Жизнь – это слоёный пирог, и у каждого своё место в нём, только если в России человек сам бьётся за это место и зубами готов защищать его, то здесь государство регламентированно регулирует этот процесс. Особенно на нефтяных скважинах. Прикрываясь нормами труда и медицинскими показаниями. Вот я и не прошёл второй раз комиссию. А я ведь здоров, как бык. В России на буровой мог по двое суток не спать и ещё водку при этом пить.
При словах Равиля, что он здоров, как бык, Антон с сомнением посмотрел на его опухшее лицо и жёлтые круги под глазами.
– Так, значит, комиссию не прошёл, что теперь собираешься делать?
При этом вопросе у Равиля вдруг появились искорки в глазах.
– Есть одно стоящее дело, к которому у меня есть не просто склонность, но и даже думаю, что талант.
– Что же это за дело? – заинтересованно спросил Антон, разливая остатки водки в рюмки и жестом подзывая официанта.
– Заняться писательством, – с гордостью сказал Равиль.
– Так-так, и что же ты собираешься писать?
– Эротическую прозу! – с воодушевлением сказал он.
Услышав об эротической прозе, Виктория нахмурилась и слегка отодвинулась от Равиля.
– И ты уже пробовал себя в этом деле?
– Пока нет, но знаешь, Тоша, я как-то на одном застолье, слегка перебрав, начал импровизировать на эту тему. Ты не представляешь, какой это вызвало фурор и восторг у слушателей. Я понял, что, во-первых, эта тема востребована, во-вторых, что я талантлив в этой области.
Виктория отодвинулась ещё подальше от Равиля. Антон заказал официанту уже целую бутылку водки и ещё пива. Виктория заметно приуныла.
– Только, понимаешь, Тоша, пока у меня не получается оформить мысли на бумаге. В голове – всё объёмное, целое и ясное. А когда начинаю писать, то весь сюжет куда-то исчезает, и мысли просто разбегаются во все стороны, как тараканы.
– А может, тебе попробовать записывать мысли на диктофон, а потом их переписывать?
– Знаешь, я думал об этом, но оформлять мысли на бумагу у меня не получится.
– Тогда найми для этого специального человека, – сказал Антон. – Виктория, у вас какое образование?
– У меня их два. Первое – филологическое, а второе – управление гостиничным бизнесом.
– Филологическое образование, говорите?.. – Равиль заинтересованно поглядел на Викторию.
– Даже и не думайте, переписывать вашу галиматью я не буду. Мне достаточно было того, что я наслушалась от вас вчера в такси.
– Послушайте, Виктория, у каждого великого человека в области искусства была своя муза, вдохновляющая его на творческий процесс. Например, у великого художника Анри Матисса была муза, причём русского происхождения, – Лидия Делекторская. Она была помощницей в его делах, проще говоря, его секретарём. Но основная её функция заключалась в том, чтобы вдохновлять Матисса на создание шедевров художественного искусства. Самое забавное – то, что родом она была из города, из которого приехали мы с Равилем, – сказал Антон и выжидающе посмотрел на Викторию.
– Я не вижу никакой связи между Матиссом, мной, эротической прозой и городом, из которого вы приехали.
– Это всё оттого, что у вас синкретическое мышление, основанное на двусмысленности, – назидательно сказал Антон.
– Насколько я знаю, синкретическое мышление было присуще первобытному человеку. Вы намекаете на то, что мне присуща невозможность раcчленения восприятия причин?
При слове «расчленение» Равиль заинтересованно посмотрел на Викторию.
– Я просто вижу, что у вас сложился бы великолепный тандем. – Послушайте моего друга, Виктория, – сказал Антон. – В России, да и в мире слово «тандем» сейчас набирает большую силу.
– Прекратите издеваться, пейте быстрее свою водку, мне сегодня надо будет связаться с управляющим вашего ранчо Алексеем Гнырем, чтобы договориться о вашем приезде на ранчо.
– Слушаюсь, моя маленькая Жозефина.
– Вы намекаете, что я малообразованная провинциалка, а вы Наполеон?
– Вы эрудированная и приятная женщина, с вами приятно вести беседу. Вы могли бы стать достойной моей собеседницей.
При слове «собеседница» Равиль оживился.
– А ты, Тоша, не инспектировал ещё здесь местные сауны?
– Всё соответствует стандартам, татарин. Виктория, вы не могли бы узнать, не будет ли в ближайшее время игра команды «Монреаль Канадиенс», и где, и с кем. Я буду очень вам признателен.
– Я с удовольствием это сделаю, чтобы хоть на время не слышать ваши пошлые намёки и бестактности, – сказала она и вышла из-за стола.
– А ничего материал-то, – заметил Равиль.
– Татарин! Не смей даже бросать свои похотливые взгляды на мою помощницу, и, возможно, мою музу по совместительству. Общаясь с ней, я чувствую, что я внутренне делаюсь чище, благороднее и духовнее.
– Ты что, собрался рисовать картины или писать прозу?
– Нет, Рава, я собираюсь духовно переродиться.
– Понял, – сказал Равиль, хотя по его уже захмелевшим глазам можно было сказать, что он ничего не понял.
В ожидании Виктории они молча допили водку. Вернулась Виктория.
– Ближайшая игра «Монреаль Канадиенс» будет завтра с Бостон Брюинз в Монреале.
– Так, Виктория, делайте что хотите, но я просто обязан завтра попасть на этот матч. Мне надо три билета. Ваше присутствие там обязательно. Теперь я вас освобождаю от присматривания за мной и отправляю на выполнение задания по поводу добывания билетов на завтрашний матч и всего, что с этим связано.
– Ура! Мы завтра едем на хоккей! – ликовал Равиль.
– Может, и едем. А сейчас ты, Рава, едешь домой баиньки, а то глазки у тебя совсем закрываются.
Антон купил Равилю литровую бутылку водки, посадил его в такси и успел засунуть тому в карман двести канадских монет. Сам же пешком добрался до отеля и пошёл к себе в номер. Через час позвонила Виктория и доложила, что билеты ею забронированы и завтра рано утром надо быть готовым к отбытию в Монреаль. Антон позвонил Лауре.
– Привет, моя самая сладкая собеседница!
– Это ты, Тоша, я так рада тебя слышать!
– Вот что хочешь делай со своими делами и прочими бытовыми вещами, но завтра мы с тобой едем в Монреаль на матч моей любимой команды.
– Для тебя я готова на всё. Во сколько и куда мне подъезжать?
– Я тебе сообщу чуть попозже.
– Жду звонка, мой всегда желанный собеседник.
Антон прилёг вздремнуть. Через два часа его разбудил звонок. Звонила Виктория. Она сказала, что заказала на завтра три билета на автобус, что выезд в 6 утра.
– А кто с нами будет третьим, неужели Маркиз де Сад, будущий мастер эротической прозы?
– Не угадали, Виктория, с нами поедет моя старая знакомая.
– А у вас кто-нибудь поприличнее есть среди знакомых? – c истерическими нотками спросила Виктория.
– Конечно же, есть, и это вы, Виктория, – деланно ласково сказал Антон. – А вообще, – теперь тон его стал стальным и жёстким, – я запрещаю вам впредь обсуждать моих знакомых. Иначе буду вынужден просить вашу фирму заменить мне гида в связи с его
